Зверь в отражении. Одержимый

— Хочешь обсудить мое прошлое?

Я потянулся к бокалу с вином и залпом осушил его, даже не почувствовав вкуса.

— Я много думала в последние дни, — нехотя произнесла ведьма. — Ты был прав, Гаррет. Мы не враги. Если ты и твои друзья поможете мне, я избавлю тебя от Фенрира. Найду для него другое тело, сознание в котором не будет столь рьяно сопротивляться.

Я недоверчиво покосился на Кхалессу и замер, ожидая услышать мнение "соседа". Тишина. Я прекрасно понимал то положение, в котором пребывал Фенрир. В те мгновения, когда ему удавалось побороть темноту, он отыгрывался на мне: мучил, взывал к воспоминаниям и подкидывал картины расправы над теми, кто мне дорог. Но это все, на что он был способен. Вернуть себе власть над моим телом ему оказалось не под силу.

— Ты слышишь его? — она буравила меня взглядом.

— Сейчас нет, — я прочистил горло и постарался отгородиться от навязчивых образов.

Кхалесса подошла склонилась надо мной. Я вжался в спинку кресла, стиснул подлокотники. От нее едва уловимо пахло чефрасом[15] и жасмином. Каких-то пару мгновений мы смотрели друг на друга, а затем она поцеловала меня. Жестко, требовательно, и в тоже время жадно, глубже проникая языком. На миг я ощутил себя безвольной куклой в руках опытного кукловода: часть меня страстно желала ее. Именно к ней Древняя и пыталась воззвать, но ничего не вышло.

Я обхватил ее за плечи и отстранился. Поцелуй оставил горько-сладкий привкус на губах.

— Нет, — терпеливо и бесстрастно повторил я.

В глазах Кхалессы вспыхнул гнев. Эта женщина не могла вынести равнодушие к себе. Любовь и восхищение она привыкла принимать как должное, страх и ненависть — как забаву. Перед моим безразличием заклинательница оказалась бессильна, ее чары потеряли свою мистическую власть. Перекинула волосы через плечо и прошла к своему месту.

— Связь между мной и Фенриром обоюдна. Но с тех пор, как ты вернулся, я не слышу его мыслей.

— Зато мне хочется на стену лезть от его болтовни, — пробубнил я и налил себе еще вина, жалея, что на столе нет ничего покрепче.

— Мы связаны не только телом, но и духом. И пока он в твоем сознании, мы с тобой тоже связаны.

Она схватила нож и провела им себе по ладони. Зарычав от боли, я выпустил бокал из рук.

— Прекращай напиваться! У меня от тебя голова гудит.

— Прими аспирин, полегчает, — огрызнулся я и потянулся за полупустой бутылкой.

Эта связь пугала меня. Если я чувствовал только боль, которую испытывала Истинная, то она ощущала куда больше. Ее магия сделала Фенрира проклятым. Узы создателя со своим творением? Я мог только гадать, как работает эта неизвестная сила.

— Если мы будем постоянно препираться, ничего не выйдет, — Кхалесса бросила салфетку на стол. От пореза не осталось и следа. — У тебя есть вопросы. Спрашивай.

Я вздохнул, признавая ее правоту, отставил бутылку и скрестил руки на груди.

— Почему вы с Демиургом стали врагами? Ведь он был тебе как отец.

Я силился прорваться через дебри из его воспоминаний, но все равно увидел недостаточно. Ему удавалось закрываться от меня. Готов поспорить, он делал это нарочно.

— Был. Но какой отец добровольно отправит дочь на смерть?

В ответ на мой недоуменный взгляд она тяжело вздохнула.

— С детства он рассказывал мне сказки о волшебной стране. Говорил, что однажды мы отправимся на его родину. И я верила, мечтала об этом. Только все его слова оказались ложью. Чтобы открыть Переход, нужно заплатить жизнью.

Я подался вперед. Из сбивчивого рассказа Марилли я уже знал, что Древний пришел из другого мира. В подобное верилось с трудом. Значит, он желает вернуться, но цена за билет в другой мир стоит жизней. Кхалесса не пожелала платить. Они с Фенриром бросили Демиургу вызов, а война длится по сей день.

— Этого он хочет и от Мари?

— Да, — бесстрастно ответила ведьма.

— Чего хочешь ты?

— Вернуть его обратно в Энгар. В прошлый раз Мааре поделилась со мной знанием и своими жизненными силами. Теперь все проще. Марилли сильна, и мы сможем упрятать его обратно уже навсегда.

По залу прокатился гул, стены и пол содрогнулись, посуда на столе задребезжала. Столовая превратилась в морозильную камеру. Я выдохнул, облако пара растаяло в воздухе. Мы переглянулись.

— Оставайся здесь!

Клубы дыма сгустились, и Кхалесса исчезла.

Защита имения рассеялась, магия парила вокруг. Ругаясь сквозь зубы, я выбежал из столовой, и столкнулся с двумя стражами. Один отступил назад, не желая связываться, а дугой напротив посмотрел с вызовом:

— Демиург приказал привести тебя. Мы не хотим драться.

"— Прикончи их", — тихо прозвучало в мыслях.

Я встречал их раньше. Тот, который держался позади, не раз появлялся с Эрнессой и еще одним магом из ковена леди. Говорившего я тоже где-то видел.

Мое молчание он расценил как протест и двинулся вперед. Я не отвечал за свои действия. Просто выбросил вперед руку и пробил ему грудную клетку. Ликан захрипел. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами, а я чувствовал, как его сердце замедляется с каждым ударом. Фенрир ликовал. Я знал это, потому что эмоции, которые хлынули как вода через разрушенную дамбу, просто не могли принадлежать мне.

Ликан рухнул замертво. Я разжал пальцы, и еще бьющееся сердце шлепнулось на пол. Перепуганный до смерти страж оказался намного умнее: он развернулся и дал деру.

На краткое мгновение у Фенрира получилось прорваться, и теперь я расплачивался мигренью. Прислонившись к стене, запрокинул голову. Он снова хранил молчание, я выдохнул и прислушался: снизу доносился шум, крики и отголоски неслабых заклятий, от которых бросало в дрожь.

Мари!

Меня будто молнией поразило. Со всех ног я бросился прямо по коридору и вверх по лестнице. Удивительно, но по пути мне никто не встретился. Распахнув двери в ее комнаты, я беспомощно осмотрелся. Никого! Зарычав, я пнул попавшееся под ноги кресло.

"— Ее нет в поместье. Разве не чувствуешь?"

Он показал мне то, что я не сумел разглядеть раньше. Нити Истинной силы. Та, что принадлежала Кхалессе, сияла как Северная звезда. По ней я мог бы найти ее где угодно. И еще одна — разящая ледяная игла. Коснешься и замерзнешь насмерть. Силу Мари Фенрир сравнивал с бесконечной лентой полноводной реки. Бушующий поток, который ничто не могло остановить или удержать. Я действительно не чувствовал ее.

Где же она!?

"— Не важно. Демиург пришел сюда за ней. Где бы она ни была, там намного безопаснее".

Я направился назад к лестнице и столкнулся с еще одним стражем. Перекинув его через перила, я поспешил дальше, пока Фенрир вновь не решил устроить кровавый пир. Только мои опасения оказались напрасными. То был минутный порыв, и он дорого стоил обоим. Наше противостояние каждый раз оборачивалось головной болью, провалами в сознании. Закрывая глаза, я боялся, что уже больше не увижу дневного света. Он испытывал нечто подобное: я чувствовал его метания, как свои.

"— Не помешало бы раздобыть оружие или обратиться... Ты так сильно желал избавиться от меня, что лишился звериной сути. Перестань сопротивляться. Отпусти".

— Мне не нужно становиться монстром, чтобы справиться с ними.

В подтверждение своих слов я перехватил стража, несущегося навстречу, вывернул ему руку и ударил головой о дверной косяк.

Фенрир хмыкнул, но промолчал, а я осмотрелся. Над электрическим камином, на деревянной подставке красовался меч, а чуть выше на стене крест-накрест висели две укороченные широколезвийнные секиры[16] и оленьи рога.

"— Сталь воинов — предмет декора. Странное время".

Я взвесил меч в руке. Паршиво сбалансирован, вычурная рукоять слишком тяжелая. Не боевое оружие, но за неимением другого пришлось довольствоваться им. С секирами повезло больше. Сняв одну, я подбросил ее и поймал. Легкая, она рассекла воздух со свистом.

— Сегодня в быту другое оружие.

"— Танки, самолеты и ядерные бомбы? Этот мир мне не по душе", — Фенрир на мгновение замолчал, и вдруг произнес: "— И тебе тоже", — он не спрашивал. "— Я видел. Шотландия — край прозрачных озер, туманных степей и таинственных вересковых пустошей. Ты бы хотел вернуться туда".

Я передернул плечами и мотнул головой. Он знал, как задеть за живое.

— Хватит копаться в моей голове! — зло прорычал я.

У выхода я снял небольшой кинжал и приладил его к ремню. Пригодится.

"— Надеюсь, ты не забыл, как этим пользоваться? Судя по твоим воспоминаниям, последние пару столетий ты не особо напрягался".

— А ты вообще был мертв, так что помолчи.

Все нити, как и отголоски заклинаний, вели вниз — в зал, где Лиам собирал своих приближенных. Я сбежал по лестнице. Во всем поместье стояла кромешная тьма, магические огни потухли. Чем ближе я подходил, тем холоднее становилось. Могильный холод. Пожалуй, на улице в бушующую метель было намного теплее.

У развилки, где пересекалось несколько коридоров, я услышал голоса и шаги. Навстречу мне вышел Рофтон в сопровождении инквизитора. Последний остолбенел, взгляд его скользнул по оружию, и он попятился. Рагнар не растерялся и сплел щит, но укрыть им спутника даже не подумал. Орденец же решил, что сумеет убежать.

Беречь жизни этих ублюдков я не собирался. Стражи, появившиеся в поместье, вряд ли понимали, с кем связались. Фенрир считал, что большинство из тех, кто примкнул к Древнему, находились под чарами, но вот инквизиторы и Братство, заварившие эту кашу, должны были заплатить сполна. Я бросил секиру вдогонку трусливому негодяю. Она угодила ему в спину, прямо между лопаток. Он упал и больше не поднялся.

"— Хороший бросок", — снизошел до похвалы Фенрир.

— Спасибо, — пробубнил я и повернулся к заклинателю.

Вокруг мага сиял и переливался серебряный щит. Я был готов разорвать ублюдка. Внутри все клокотало от ярости. Жалкий предатель! Я сжал меч и шагнул вперед.

"— Остановись, идиот..."

Предупреждение Фенрира прозвучало слишком поздно. Клинок вырвало у меня из рук и протащило через весь коридор. Невидимые путы оплели запястья, а мощная волна толкнула в грудь. Я растянулся на полу возле стены, поднял гудящую голову и встретился взглядом с Рофтоном.

— Я собирался уходить, но задержусь немного. Не каждый день выпадает шанс убить проклятого.

— Бежишь, как крыса с тонущего корабля? И почему я не удивлен?

Он ударил заклятием. Точно в челюсть. Перед глазами потемнело. Я сплюнул кровь и заметил движение у него за спиной.

— Боишься испачкаться, Белоручка?

Маг взревел и кинулся на меня с кулаками. Катерина подняла меч и, ступая тихо, словно кошка, подкралась сзади. Рагнар успел ударить меня в живот и тут же получил рукоятью клинка по виску. Сдерживающие чары дрогнули, но не рассеялись, вцепились с новой силой. На горле будто затянули колючую проволоку. Я зарычал от боли.

— Отпусти его! — Кэт наставила меч на заклинателя.

Рофтон отшатнулся к противоположной стене. По лицу его стекала кровь. Он брезгливо поморщился, а затем усмехнулся и взглянул на Катерину.

— Уберите эту железку, миледи.

Принцесса уверенно держала оружие. Так, как я ее учил.

— Кэт... — с трудом прохрипел я.

— Отец доверял тебе, — она не слышала ни меня, ни Рофтона, — а ты убил его.

Кэт подняла руку, и сталь коснулась воротника мага.

Нет! Перед глазами все плыло. Я не мог подняться, чтобы дотянуться до нее и остановить.

Снисходительно вздохнув, словно перед ним непослушный ребенок, Рагнар взмахнул рукой, но ничего не произошло. Попытка разоружить принцессу провалилась. Непонимание на его лице сменилось страхом. Заклинатель сжал кулак, и "проволока" сильнее впилась мне в шею. В ушах зазвенело, не получалось даже вздохнуть, обступила темнота. Я падал куда-то вниз, как вдруг ледяной воздух обжег легкие. Кашель сдавил грудь. Не до конца понимая, что произошло, я сел и, все еще тяжело дыша, осмотрелся.

Принцесса выронила окровавленный клинок, он со звоном упал на пол. Рофтон сполз вниз по стене, оставляя кровавую дорожку. Он смотрел на Катерину, а после уронил голову на грудь и больше не пошевелился.

"— Девчонка не промах!"

Я проигнорировал Фенрира. Кэт отступила, перевела взгляд на меня. Она вытерла мокрые от слез щеки и заправила непривычно короткие волосы за уши.

— Гаррет? — ее тонкий голос надломился.

Не говоря ни слова, я поднялся, хромая, подошел к ней и заключил в объятья. Она вцепилась в меня, больше не сдерживая рыданий.

— Га-а-ар-ре-е-т...

— Все хорошо, моя принцесса.

Она вытерла покрасневший нос рукавом.

— Я знала... знала, что ты жив, — ее колотило от холода.

От магии, разлитой вокруг, у меня сводило зубы. Что-то громыхнуло совсем близко, и Кэт, вздрогнув, сильнее прижалась ко мне.

— Как ты здесь оказалась? — Я поцеловал подопечную в макушку и, обхватив ладонями ее лицо, заглянул в глаза.

— Демиург. Он хотел отдать меня инквизиторам. Мы перенеслись, а потом я убежала. — Она замолчала, смахнула слезы. — Алекс! Они... они убили его и Эдгара!

Кэт уткнулась носом мне в грудь и зарыдала еще гроше.

"— Невелика потеря".

— Заткнись, — прорычал я вполголоса.

Рималли отстранилась, продолжая всхлипывать, но спросить ничего не успела. Мы одновременно обернулись. Кто-то бежал по западному коридору. Я сжал пальцы на рукояти кинжала за поясом. Из-за угла, прихрамывая, вышел Александр и, увидев нас остановился. Запыхавшись, инквизитор прислонился к стене. Он держался за бок, на его лице застыла гримаса боли.

Кэт икнула, улыбнулась и снова расплакалась. Теперь уже от облегчения. Выскользнув из моих объятий, она бросилась к нему и едва не сбила с ног. Алекс сдавленно охнул.

— Ой, прости. Ты как? — Принцесса отступила и опустила взгляд.

— В порядке.

— А где Эдгар?

— Отстал.

Мальчишка не спускал с меня настороженного взгляда, а когда я подошел, шагнул вперед, закрывая собой Катерину.

— Все в порядке, это Гаррет, — она прикоснулась к его плечу.

— Уводи ее отсюда, — не церемонясь, обратился я к инквизитору. — Вниз, в подвалы.

Кэт мертвой хваткой сжала мою руку.

— Ты не пойдешь с нами?

— Я найду Мари и догоню вас.

Она обняла меня за шею, умоляюще прошептала:

— Только скорее, прошу. Я не могу снова потерять тебя.

— Не потеряешь. Обещаю.

Я поцеловал ее в щеку и кивнул Алексу. Он подобрал окровавленный меч, хмуро взглянул на мертвого Рофтона и, взяв Катерину за руку, повел прочь. Я подождал, пока их шаги стихнут, и склонился над телом мага. Атаме оказался при нем. Тот самый клинок, которым предатель убил Лайнела. Поднявшись, я бегло осмотрелся, заметил большой цветочный горшок в конце северного крыла. Зеленые листья поникли, начали чернеть. Растение умирало на глазах. Решив, что хуже не станет, я зарыл клинок в землю у корней и только после направился в сторону зала. Всю дорогу я прислушивался, надеясь, что Кэт и Алекс спустились вниз без приключений.

"— Расслабься. Парень не даст ее в обиду. Он скорее сам кинется на меч. Чего не сделаешь ради любви".