Когда падают звезды (часть 2)

— Барон Дрим с женой. — Майя отложила карточку, ожидая, пока Соня найдет нужную фамилию в списке и вычеркнет ее. Там же она находила и стол, за которым предстояло расположиться гостям, чтобы внести изменения и туда.

— О, ну вот и отлично, — она сначала тщательно поработала ластиком, стирая прежние фамилии, а потом аккуратно вывела новые. — Теперь тут поместится все большое семейство маминой тетушки. Никогда не думала, что буду рада получить отказы от приглашения на свадьбу.

— Соня! — Майя искренне возмутилась. — У людей горе, умер родственник, они в трауре, что ты такое говоришь!

Соня никак не отреагировала на замечание сестры. Слишком ей уже осточертели вещи, связанные с планированием свадьбы. Не так она себе представляла этот процесс.

— Майя, может, отменим все? — она посмотрела на сестру умоляющим взглядом.

— Как? — от удивления Майя чуть не выронила все карточки. — Вы ведь любите друг друга!

— Любим... Но я так от этого всего устала... — она захлопнула лежащий на коленях альбом. — Я уже не хочу никакой свадьбы.

— А что говорит Витор?

— Он хочет, чтоб мы поженились, но ему совершенно не важно, насколько пышным будет торжество. А я корю себя за собственную глупость. Вместо того, чтобы убивать дни напролет за этими занятиями, я могла бы наслаждаться последними неделями дома.

— Но ведь это ваш день, вам и решать, как он пройдет.

Соня обреченно покачала головой.

— Если бы. Ни наша мама, ни мама Витора мне этого не позволит, а даже если заикнусь, не забудут никогда, — осознав всю безнадежность положения, Соня снова открыла книгу. Нужно было в очередной раз собраться духом, осталось совсем чуть-чуть. — Майя, никогда! Никогда не делай из своей свадьбы то, во что мы превратили свою. Пусть хотя бы для тебя этот день действительно будет твоим.

Да уж, меньше всего Майя мечтала о пышной, людной свадьбе. Меньше всего хотела бы видеть людей, которые ее презирали без вины. В ее идеальном мире для свадьбы нужны были двое. Двое и любовь.

* * *

*

Витор с Дэрреком возвращались из города. Ювелир исполнил заказ Витора, и принял подобный у его светлости. Большая часть гонорара за работу ушла на сохранность тайны. Ведь до поместья слухи дошли бы уже к вечеру, а до хозяев — максимум завтра утром. Это нужно было мужчинам меньше всего.

— Граф сказал, что генерал собирается сделать Майе предложение, — странно, как быстро вражда могла превратиться если не в мир, то в уважительный нейтралитет. Они ехали верхом по широкой дороге, предназначенной для экипажей, что давало возможность прекрасно видеть и слышать друг друга.

— Майя мне говорила об этом. Она действительно собирается за него замуж.

Дэррек покачал головой. Бедная, ведь она и правду мечется, пытаясь спрятаться, причем, скорее от себя, чем от него.

— Сразу после нашей с Соней свадьбы. Так что ты угадал с датой. — Дэррек усмехнулся. Он знал Майю лучше, чем она думала, и понимал, что свадьбу сестры для нее — очередная точка отсчета. Она права, так оно и будет. — Но она его не любит.

— Я знаю.

— Это не значит, что она любит тебя. — Витор не смог не съязвить. Мести за свои поступки от Майи Дэррек еще не получит, а вот уколов от него — сколько угодно.

— Я знаю.

— Я впервые слышал от нее такие слова. Она назвала это выгодной сделкой. Майя... Выгодной сделкой... Мне даже на секунду показалось, она и вправду так думает.

— Она так уговаривает саму себя, вот и все.

— Не боишься, что уговорит?

— Боюсь, что переубеждать придется дольше, чем я думал. — Витор усмехнулся, восхищаясь его непоколебимой уверенностью. Видит Ях, он желает ему удачи.

— Сегодня мы ждем вашу светлость на обед?

— Да, — Дэррек немного потянул на себя поводья, не давая Ветру разогнаться. — Надеюсь, я достаточно долго не появлялся на горизонте, она снова успела соскучиться, — герцог улыбнулся своим воспоминаниям. Каким взглядом она смотрела, впервые увидев в вечер пожара. Ради такого взгляда стоило пропадать на несколько дней.

— Не знаю, в последнее время у них с Соней много забот. Живя с ними в одном доме, я почти их не вижу, — это была уже его печаль. Идя на поводу у родителей, они забыли о том, что теряют самые прекрасные мгновения — когда чувство только зарождается.

— Где ваше терпение, граф, через какой-то жалкий месяц у вас свадьба, неужели вы не можете немного потерпеть? — Дэррек примерял маску нравоучителя, которая совершенно ему не шла.

— В отличие от вас, ваша светлость, с терпением у меня все отлично! — Витор многозначительно посмотрел на расплывающегося в улыбке Дэррека.

— Я встал на путь исправления...

— Да? И именно поэтому, стоит вам появиться, как Майя заливается краской? Мне сложно представить, что же это за путь.

— В этот раз все будет правильно, — герцог снова стал серьезным. Он не жалел о проведенном когда-то месяце вместе, но сейчас не собирался повторять своих ошибок.

— При встрече обязательно передам ваши слова, — теперь уже улыбался Витор.

— Мне, конечно, жалко будет лишать Соню жениха непосредственно накануне свадьбы, но, с другой стороны, я ведь всегда могу оставить на тумбочке револьвер, чтобы вы справились без моего участия... — и прежде, чем Витор успел отпарировать этот его укол, Дэррек пустил лошадь в галоп. Весь оставшийся до дома путь они провели в импровизированных скачках, решая спор уже не словами, а как когда-то в детстве обгоняя друг друга, пугая окружающих птиц своим раскатистым смехом.

* * *

*

— Как вы съездили? Сделали все, что хотели? — вопрос граф адресовал Витору, но интересовали его успехи обоих.

— Да. Мастер пообещал сделать все именно так, как мы хотим. А главное — обещал вложиться в срок.

— Я рад, — он и не сомневался, что эти двое осуществят запланированное. — А вы, Соня, выбрали уже несчастных птиц? — Нортон с нескрываемым удовольствием посмотрел, как дочкино лицо скривилось в гримасе.

— Ужас, папа! Не думаю, что стоит вспоминать об этом за столом, — осведомленные в происшествии не смогли сдержать улыбку. Майе даже пришлось отворачиваться, чтобы сестра не обиделась, увидев, как ока закусывает нижнюю губу, лишь бы не рассмеяться.

Не знающие же о случившемся, только переглянулись, выражая свое любопытство.

— Отчего же? Мне кажется — отличная история. Она разбавила мои мрачные будни, надеюсь, повеселит и гостей, — несмотря на брошенный суровый дочкин взгляд, граф продолжил. — Видимо, столица настолько бедна, что голубей, которых молодоженам предстоит выпускать в небо, мы выбираем в нашей глуши. Хотя почему мы? Выбирает наследница множества титулов, невеста графа Винсента, леди Соня, — он слегка склонил голову, выражая свое почтение насупившейся дочке. — А помогает ей в этом ее сиятельство, будущая графиня Майя Дивьер, — теперь уже наступила очередь Майи заливать краской, все продолжая сдерживать смех. Дэрреку нравилось, когда она такая, когда глаза блестят. Он даже залюбовался, на какое-то время позабыв, что пялиться на нее нельзя. — Ну вот, две эти величественные особы отправились в лучшую голубятню в округе, ведь только лучшие голуби достойны воспарить в небо на предстоящей свадьбе! Вот только, почему-то, многоуважаемая невеста посчитала, что белые голуби — это слишком просто, другое дело затейливые узорчатые крылья. Ведь таких точно не было ни на одной свадьбе...

— Может я, конечно, не так опытен в птицеводстве, — Витор перевел взгляд с рассказчика, на невесту и обратно. — Но разве у голубей бывают узорчатые крылья?

— О, уважаемый будущий муж леди Сони! Вам очень повезло, вы поистине дополняете друг друга, — не сдержавшись, графиня рассмеялась, закрываясь рукой. Бросив нежный взгляд на жену, граф продолжил. — Когда дамы вернулись довольные своей покупкой, у меня возник тот же вопрос...

— Папа! — Соня уже напоминала рака, не зная, плакать ей или смеяться вместе с Майей и мамой.

— Что солнышко? Прости, конечно, но ведь не каждый день мои дочки путают голубей с куропатками...

Несколько секунд царила полная тишина, но осознав весь комизм ситуации, первой рассмеялась сама Соня, а за ней и все остальные.

Пытаясь успокоиться, Майе пришлось вытирать подступившие к глазам слезы. В памяти возникала картина, как гордая Соня вносит в комнату клетку со своими новыми питомцами, а лицо папы вытягивается.

— Любовь моя, мы что, будем выпускать в небо куропаток? — Витор взял в свою руку ладонь невесты, привлекая ее внимание.

— Зачем же мелочиться? Я могу заказать двух павлинов, — отец продолжал подшучивать над дочкой. — С удовольствием понаблюдаю, как они взлетят.

— Папа! — опростоволосившиеся девушки смеялись наравне со всеми.

— Нет, я еще могу предположить, как Соня могла обрадоваться, обнаружив красочных "голубей", но Майя? — он удивленно посмотрел на старшую дочь.

— Я просто задумалась... — Майя сама не поняла, как получилось, что она даже не взглянула на выбранных сестрой птиц, а в экипаже не подняла накрывающую их клетку ткань.

— О чем?

— О судьбе голубок...

Сразу три пары глаз обратились к ней. Витор смотрел понимающе, Дэррек надеясь, что эти размышления пошли ей на пользу, а Соня недоверчиво, будто пытаясь что-то вспомнить.

— И какая же у них судьба? — не сдержался от вопроса Дэррек.

— Неопределенная. Совершенно от них не зависящая.

Соня следила за тем, как сестра бросает короткий взгляд на герцога и отводит глаза, за тем, как он продолжает смотреть, как-то слишком пристально, будто забираясь под кожу, доставая до самого сердца. Ее удивленное "ох" услышал только Витор.

Склонившись к жениху ближе, Соня задала вопрос:

— Кому ты отдал то письмо?

Будто вопрос нисколько его не удивил, Витор продолжил разбирать рыбу на своей тарелке, не спеша, играя с ее терпением в опасные игры.

— Адресату, — он мило улыбнулся невесте, чьи и без того огромные глаза сейчас занимали пол лица. Рано или поздно обо всем предстояло рассказать и Соне, которой суждено было сыграть и свою роль в их истории. Эта почетная миссия возлагалась на него, так к чему тянуть? — Мне кажется, после обеда нам стоит прогуляться, — пребывающая в полном шоке Соня смогла только кивнуть.

Как только отец пригласил мужчин выпить, Соня выразительно посмотрела на Витора. Слишком долго она ждала окончания трапезы, чтобы откладывать разговор еще. Если она не получит ответы на свои вопросы от него сейчас, голова лопнет от роящихся в ней мыслей.

Сославшись на необходимость решить очень важный вопрос, связанный со свадьбой, они оставили комнату.

— И что это должно означать? — Соня закрыла дверь своей комнаты, пропуская Витора внутрь.

— А как ты все поняла? — он совершил ошибку — меньше всего Соня сейчас была готова выслушивать его мягкие увиливания.

— Кому ты отдал письмо? — впервые со времен, когда она считала его кавалером сестры, в ее голосе он услышал раздражение.

— Адресату.

— Кому? — она повысила голос, чувствуя, как напряжение внутри нее растет, будто на дрожжах.

— Майе, — Витор смотрел за тем, как вместо злости на лице Сони появляется полнейшая растерянность.

— Как? Зачем? Она... Она? — Соня даже не смогла выговорить вслух то, что вертелось на языке.

— То, что там написано — бред. Но есть кое-что, что ты должна знать.

Он рассказал о причинах приезда его светлости, о его планах, не чувствуя при этом себя предателем. Им с Майе еще предстоит разговор, позже, много позже, когда Майя соберется с силами. И Соня не будет ее торопить, терпеливо ожидая.

— Ты ему веришь? Это все похоже... Похоже на полнейшую чушь! Ведь я не могла быть такой слепой! — больнее всего осознавать, что ты ни капельки не знаешь о человеке, которого считаешь самым близким. Что ты оказался слишком слаб, зациклен на себе, не замечая, что же творится с близкими вокруг тебя. И она сама же отвечала на свой вопрос: могла, Соня, могла и была, слишком уверенной, что твоя и только твоя жизнь полна радостей и разочарований.

— Я верю. И ты поверь, посмотри на Майю и поверь... — он поцеловал задумчивую Соню в лоб, Витору пора было возвращаться обратно, а ей есть о чем подумать.

* * *

*

Когда из столовой вылетела как пробка Соня, прихватив с собой Витора, Майя почувствовала себя явно лишней. Обычно привлекающие ее внимание мужские разговоры сегодня совершенно не воодушевляли. Не хотелось больше выслушивать двусмысленные вопросы и пытаться достойно на них ответить. Когда графиня, извинившись, решила пойти отдохнуть, Майя вызвалась ее проводить. А вместо того, чтобы вернуться в столовую, отправилась в библиотеку.

Как интересно иногда прочитать про те дальние страны, в которых не суждено побывать. Про диковинных животных и не менее диковинных людей, ценящих совсем не то, что ставится во главу угла в ее родном обществе. Где люди ходят по улицам босиком, независимо знатны они или бедны, не потому, что у них нет денег на башмаки. А просто потому, что лишь босые ноги чувствуют ласку травы. Где люди приклоняются неизвестным, странным, но, несомненно, добрым богам, где радуются смерти близкого, и не позволяют пустить на похоронах ни капли слез, ведь человек отходит в лучший мир. Где правила, по которым люди живут, создает сама жизнь, а не навязанные кем-то по собственным причинам, как это часто бывает у них.

— Я не помешал? — не окликни ее генерал, Майя бы даже не заметила, что кто-то зашел. Он мог спокойно взять то, за чем пришел и вернуться. Вот только не за ней ли он появился?

— Нет, — Майя закрыла книгу, собираясь уйти или дождаться его ухода. — Я могу вам помочь? Вы ведь пришли за книгой? — девушку немного нервировало его молчаливое за ней наблюдение.

— Не совсем... — спокойное сердце начало ускорять темп, а желание сбежать усилилось. Лишь приложит воистину большие усилия, Майя заставила себя остаться на месте. Он не сказал и не сделал ей ничего плохого, иногда, когда она не думала о нем как о потенциальном муже, ей интересно было его слушать и со многим соглашаться. А даже если он и станет мужем в один день, то уж лучше привыкать к его компании сейчас. Ведь не будет она бегать от него по их общему дому.

— У меня не было возможности спросить, как вы себя чувствуете? — он удивленно поднял брови. — После пожара? — Майя уточнила свой вопрос.

— Так же, как и до... — Пирмст усмехнулся правым уголком губ — чуть ли самое яркое проявление чувств, которое Майя смогла отыскать в своей памяти.

Этот странный диалог, когда его, кажется, совершенно не заботят постоянные паузы в их разговоре, а она судорожно пытается их запомнить, заставлял Майю нервничать все больше.

— Может, я подскажу, где искать книгу, за которой вы пришли? — она встала с кресла, подошла к стеллажам.

— Я пришел не за книгой... — будто эти его слова должны были ей все объяснить.

— А зачем? — она не смогла до конца погасить проснувшееся раздражение, фраза получилась резковатой.

— Вы в последнее время избегаете меня. В чем причина? — Майя опустила взгляд на книгу. Она избегала в последнее время всех. Слишком многие пытались влезть ей в душу, в ее жизнь без спросу. На то были причины, главная — попытка разобраться в себе, прежде чем разбираться в своих чувствах к другим людям. Но этот человек заставлял ее насторожиться каждый раз, появляясь где-то рядом.