Хроники из другого мира - 13

* * *

Как и ожидалось от городской школы, сдача экзаменов не задерживалась подтверждением всяких заявок. Меня впустили в самый страшный для школьников кабинет сразу же после начала работы заведения.

Ладно, приврала. Мое утреннее заявление задержало процесс на несколько минут. Зато я успела заварить горячий чай и перекинуться парой слов с господином О'Карти.

На эту сессию моя задача была одновременно сложнее и проще, чем в предыдущих классах. Сложность составляли основные дисциплины, а упрощали дело дополнительные. Причем настолько, что со вторыми я могла разобраться без подготовки, используя только интуицию.

Об этом я узнала после того, как приступила ко второму непрофильному предмету. И испытала небольшую досаду от того, что потратила время на их изучение. Не то чтобы на Циане оно не растягивалось в несколько раз. Скорее жаль было потраченные усилия.

За прошедшую в другом мире декаду я успела остыть после бурной беседы с отцом, переварить эту самую беседу и разобрать в голове по полочкам, а также признать свою неправоту, грубость и излишнюю истеричность.

Выходило так, что, как минимум, один из моих биологических родителей действительно пытался исправиться и наладить контакт. Ранее отец даже не думал о том, чтобы быть со мной мягким, предлагать компромиссы или, упаси Глоб, идти на уступки. Возможно, он даже мог обратить внимание на мои старания и успешность в учебе. Например, сданные на отлично экзамены. А? Да, я дура.

*

За час с хвостиком я как-то, не заметив, прощелкала три непрофильных экзамена.

Даже математика не вызвала затруднений. Не так давно по меркам этого мира я начала разбирать ее, как профильный предмет. После чего забросила. Та же судьба постигла физику. История с географией после всех этих мучений казались расслабляющей художественной литературой.

Благо в старших классах больше не было повальной зубрежки языков. Минусом такого учебного плана оставалась частичная безграмотность населения. Не думаю, что из-под палки можно заставить человека писать правильно.

С четырьмя предметами было покончено. Остались два основных и несколько дополнительных.

После недолгих споров сначала с дежурным экзаменатором, затем с завучем, и наконец с привлечением опекуна мне наконец разрешили сдать еще один экзамен. Но этого мне хватило с головой.

Не зная себя от радости и волнения, я приступила к страху последних дней — химии. Да, я ее учила. Старательно, подробно, как положено. Не гнушалась использовать Запоминайку и наглядные примеры с синтезированными веществами.

Последние дни на Циане были насыщенными не только учебой, но и маленькими приятными открытиями. Например, я поддалась любопытству и излишне углубилась в органику, которую предстояло изучать в следующем семестре. Зато научилась синтезировать метамфетамин в мире грез.

Попробовать не решилась. Еще успеется.

Химия была сложна за счет количества точной информации, которую нужно запомнить. Тогда как биология по большей части была наполнена интуитивно понятными процессами и явлениями. Поэтому-то более сложную для себя дисциплину я решила сдать раньше. Чтобы меньше переживать.

Экзамен оказался изматывающим и нервным. Некоторые вопросы упорно сопротивлялись. Изначально казалось, что я знала так много. Пусть не все, что было в дополнительных списках. Наверное, я переоценила свои знания. После предыдущих безупречных парными нулями результатов оценка данного теста выглядела провалом.

— Твою же за ногу, — расстроенно вздохнула я, глядя на результат двухчасового труда.

— Молодец! — восторженно улыбнулся господин О'Карти.

Мда. Наверное, он прав. Возможно, вечное недовольство родителей въелось в меня настолько глубоко, что я сама себя критиковала. Получить 97,8% за столь сложную профильную дисциплину — это очень хороший результат. Да что там! Выше 90% — превосходный.

Я молодец. Да, я молодец. Нужно чаще повторять самой себе.

— Почему ты плачешь? — охнул экзаменатор.

— Не знаю, — всхлипнула я и поспешила вытащить из сумки пачку бумажных салфеток, пока не залила подбородок соплями.

— Солнышко, это потрясающий результат. Поступление в любой ВУЗ тебе гарантировано, — уверил меня тучный дяденька. — Или ты перенервничала?

— Угу.

— Все хорошо, — он осторожно погладил меня по плечу. — Я не часто такое говорю. Большинство учеников безответственно относятся к учебе. Так сильно переживать тоже не стоит. Ты пришла за три луны до конца семестра, у тебя есть еще минимум две попытки сдать на более высокую оценку. Хотя, как по мне, результат выше всяких ожиданий. Я не могу поверить в то, что вижу. Такая юная леди достигла столь высокого уровня в сложной дисциплине.

Его слова совсем не успокаивали. Скорее были топливом для новых слез.

Наверное, это все из-за гормональных процессов в организме. Иначе, почему я ревела второй день подряд из-за каких-то дурацких поводов, вроде слов отца и оценки чего-то, что даже не имело значения в сравнении с духовным развитием. Это лишь пара капель в моем экзистенциальном опыте. Всего лишь пара волн в Океане Событий.

Данные размышления отрезвили и привели меня в относительную норму.

Тем временем господин О'Карти принес стакан освежающей воды и шоколадку.

— Спасибо, — поблагодарила я, стараясь придать лицу менее отрешенный вид.

— Все хорошо. Ты молодец. Я горжусь тобой, — сказал он, присаживаясь на соседнее место.

Услышать бы эти слова от родителей. Хоть раз.

Это было моим краеугольным камнем. Точнее, то, что они в меня заложили, и то, что не давало развиваться дальше. Я буквально не была способна вознестись, если продолжала считать себя ущербной. Наверное, поэтому так истерила.

*

*

Глава 464. Боевик.

П.а.: Данный текст написан в доковидное время. К событиям 2022г. отношения не имеет.

*

Нескольких минут в тишине и покое привели меня в порядок.

Я распрощалась с экзаменатором и убежала на долгожданную встречу с имперским чиновником третьего ранга. Господин Варо Соломирский был слишком значимой шишкой в государственном механизме, чтобы какая-то малолетка смела заставлять его ждать.

Свидание прошло пунктуально, чинно и даже немного скучно. Под "скучно" я имела в виду фильм. Точнее, кусок госе. Не удивительно, что данное творение североиндийского кинематографа не показывали в Империи. Все эти сцены боев с перестрелками, взрывами, кровавыми ошметками и практически бессмертными главными героями могли развлечь голодного до зрелищ обывателя. Наше кино было более мирным и скудным на бессмысленные жестокие смерти. Но в данном случае впечатление портила развесистая клюква. Создатели фильма буквально забрасывали зрителей сими плодово-ягодными гибридами каждый раз, когда на экране упоминались враги славных героев.

Иначе, как с иронией и юмором, воспринимать это было невозможно. На особо забористой клюкве я даже не удержалась от смеха. И мне было не стыдно.

Несколько зрителей ушли с зала до конца фильма.

После сеанса всех оставшихся пригласили в соседнюю комнату и позволили выразить впечатления в письменной или устной форме. Ездить окружающим по ушам не хотелось, поэтому я на несколько минут залипла в комме, настрачивая анализ увиденного, а также возможные последствия на мою незрелую психику.

Господин Соломирский был освобожден от данной необходимости. Но, тем не менее, увлеченно слушал мнения окружающих.

— Интересно, что думает моя драгоценная названная внука? — поинтересовался он, когда я наконец отправила полотно текста. И кивнул: — Я о тебе, Шура.

— Забавное кинцо.

— Да что там забавного? — возмутилась леди лет тридцати. — Омерзительный фильм, полный беспочвенной жестокости и обвинений в том, что мы чистое зло.

Похоже, остальные более-менее поддерживали ее мнение.

— Это верно, — кивнула я. — Но посудите с другой стороны: для индийцев Империя настолько недостижима, что остается только ненавидеть и выдумывать о нас небылицы. Так по-детски.

У меня был личный пример в жизни — Август. А также его несдержанные подростковые взрывы.

У него была любящая и отзывчивая мама. При этом он мог наблюдать отношение к такому уродцу, как я. Если верить Аску, то я ему даже нравилась. И все равно парень возненавидел меня. Наверное, потому что тетя Оля поставила ему в качестве примера мою персону.

Можно притворяться не завистливым, но большинство людей будут нелюбить того, кто лучше них в ряде качеств. Это буквально у нас в генетике. Мы должны устранить конкурента, так как самец или самка предпочтет более успешного партнера. Отсюда рождалась ненависть.

Похожее стремление существовало и на более высоком уровне — социальных группах. Начиная от мелких коллективов и семей, и заканчивая целыми расами. После изучения основ биологии это было так очевидно.

Объяснять всю эту био-философскую муру я не стала. Данные люди пришли, чтобы изучили их реакцию, а не чтобы что-то изучать. Кто я такая, чтобы вдалбливать им в головы всякую скучную информацию? Всего лишь полубессмертная ведьма на границе трансцендентности. Поэтому я молча слушала срач в обсуждении фильма. Это было почти занятно.

Вскоре господин Соломирский выдернул меня из этого круга и утащил на выход.

В коридоре нас остановила молодая девушка с планшетом и попросила принять перевод. Стараясь делать менее удивленный вид, я повторила действия своего сопровождающего. На мой счет упали полтора златых. Что было неплохой суммой за недолгие страдания.

— Зачем нам заплатили? — спросила я на улице.

— Это было социальное исследование. Думаю, ты заслужила вознаграждение хотя бы за то, что досидела до конца, — пояснил старик. — Признаюсь, я сам удержался от побега лишь из-за твоего терпения.

Забавно. Не думала, что могла уйти в любой момент.

— Подобные фильмы, как ты знаешь, запрещены для показа в Империи, — господин Соломирский галантно подцепил мое предплечье и неспешно направился вдоль улицы.

— Угу.

— Официально запрещены. Не скрою, нам прекрасно известно о тоннах этого мусора, что люди качают в теневой сети.

— Теневой?

— Это та же сеть, которой пользуешься ты сама. Понятие охватывает распространение незаконной информации, услуг и товаров.

— Всегда думала, что это какие-то особые скрытые сайты, доступные лишь по прямой ссылке или с модифицированных терминалов. И там есть всякая мерзость, вроде детской порнографии или инструкций того, как прятать трупы.

— Такое, к сожалению, также встречается. По большей части то, что ты перечислила, распространяется в других странах. Мы делаем все возможное, чтобы в Империи было как можно меньше подобных материалов, — неторопливо объяснял господин Соломирский.

Слушать его было интересно, как и получать ответы на вопросы. Дедушка Варо очень доходчиво и понятно разъяснял многие моменты своей работы.

*

Вовремя подвернулось небольшое кафе, в котором мы отогрелись чаем и горячими закусками. Заодно продолжили беседу в более комфортных условиях.

Так я случайно узнала, что в ближайшие фестивальные дни часть работников компании Скрытый Мир находилась в отпуске. И мои родители не были исключением.

Ясно-понятно, кое-кто вчера вешал мне лапшу на уши. Видимо, отец хотел вызвать у меня чувство вины за несвоевременный звонок. Вышло наоборот.

И бес с ним. По себе знаю, насколько сложно отучиться постоянному вранью.

— Не в моих привычках обсуждать за столом военную политику. Мне интересно, что ты думаешь насчет ситуации с Египетской Республикой? — поинтересовался старик и отхлебнул из кружки.

— Что война — это плохо, — надула я губы.

— Неужели? — поднял он брови. — Многие историки с тобой не согласятся. Война — одна из основных движущих сил прогресса. Без нее не было бы многих изобретений.

Ага. Как же.

Без щедрого спонсорства и пинков от государства не было бы изобретений. Война могла лишь истощать ресурсы. Последствия ложились в первую очередь на плечи обычных людей. Тогда как аристократия чесала языками о том, как же продвинулась наука.

— Угу. Вы правы, — смущенно улыбнулась я, придерживая аполитичное мнение за зубами.

— Если верить докладам, мы почти взяли Египет. Большая часть важных узлов под нашим контролем, — продолжал вслух рассуждать господин Соломирский. — Меня больше беспокоит волнение в соседних странах.

— Хм? — заинтересовалась я, так как проморгала новости последних дней.

Если верить словам моего собеседника, за последнее время много чего произошло. В частности, на ближнем востоке тоже было не все гладко. В паре стран вспыхнули восстания и успели стремительно перетечь в серьезные революции. У одного из соседей Египта вчера оккупировали здание совета с целью свержения властей и монархического уклада.

Надо же, как любопытно.

К слову, в Союзе Северных и Южных Индий скоро будут проходить президентско-парламентские выборы. Но, что выглядело еще любопытнее, это возможные последствия этих выборов. Чуйка подсказывала мне, что добром это не закончится.

Интересно, почему господин Соломирский затронул данную тему? Сам же сказал, что не обсуждает такое за столом.

— Кто-то из Ваших близких сейчас на фронте? — тактично уточнила я.

— Нет. Просто любопытно было узнать твое мнение.

— О. Вот как.

— Видимо, ты не интересуешься военной политикой.

— В последние дни как-то было не до просмотра новостей, — промямлила я в свое оправдание. — Знаете, незначительные подростковые дела? Школа, уборка, готовка, попытки справиться с собственным телом и найти свое место в этом мире.

— И каков твой прогресс?

— Первые три пункта — неплохо. В остальном есть над чем поработать.

Как-то было стыдно переводить на себя стрелки после темы государственной значимости.

— Я не делал замечания при встрече, — осторожно сказал старик.

У меня екнуло сердце.

Наверное, я сделала что-то не так или ляпнула что-то по глупости. Это была не рядовая прогулка с одногодкой, а свидание с чиновником высокого ранга, который к тому же работал с моими родителями.

— Ты выглядишь неважно, — закончил он мысль.

У меня в голове успели пролететь множество подозрений и подробный анализ собственных ошибок.

— Прошу прощения. Сегодня не пользовалась косметикой, — промямлила я.

Пришлось смыть всю красоту в умывальник после истерики в школе.

— Ты и не должна. В твоем возрасте разве обязательно покрываться штукатуркой, чтобы скрыть следы усталости?

Стало очень стыдно, будто я совершила какую-то глупость.

Последние дни на Циане слились в одну большую зубрежку. За сном я не следила, отключаясь, когда того требовал организм. Питалась примерно в том же режиме, когда замечала мошек и темные пятна перед глазами, или начинала шататься от головокружения.

— Неужели так распереживалась перед нашей встречей, что не смогла уснуть? — мягко улыбнулся господин Соломирский.

— Не настолько. Готовилась к школьным экзаменам.

— Разве конец семестра? Кажется, я пропустил очередную образовательную реформу, — удивился он.