Колька наконец то познакомился с их воспитателем. Довольно приятный мужчина, высокий, коротко стриженный и всегда вооружённый. Всегда доброжелателен и отвечает обстоятельно на любые, даже откровенно дурацкие или насмешливые вопросы. Имя, этот индивид, носил довольно длинное Леопас Эаниди Орапус. Но откликался и на сокращённое Лэо. Новые приятели рассказали Кольке, что у них, где-то там, откуда воспитатель, такое практикуется. Имя сокращается до аббревиатуры. Типа имя таки и подбиралось изначально.

Кстати, новые знакомые тоже были ничего, нормальные такие. Три парня и девчонка. Девчонку звали Глеба Ранс и она была та ещё задавака. Впрочем, она об этом регулярно забывала и в эти моменты была нормальной. А парни, которых звали Аваз, Сабир и Калани ему сразу понравились. Двое были примерно его возраста, как он определил по уровню общения, а Калани был на голову выше и старше. Но при этом не задавался и общался со всеми спокойно. В общем, компания подобралась хорошая. Парни тут же просветили новичка на предмет правил, а Лэо подтвердил, что так и есть. Потом парни показали свои коллекции редкостей, а Лэо предложил Кольке так же что-то начать коллекционировать.

— А что можно коллекционировать? У меня же денег то нет? — недоумение Кольки было довольно велико. В его понимании коллекционер — это кто — то богатый, значимый. Скажем, коллекционер, картин, антиквариата или на худой конец марок.

— Ну, вот Калани, к примеру, коллекционирует космические корабли времён войны с Роем. У него есть голопроектор и он делает сам голографии реальных кораблей. Это сложная работа. Надо много исторических деталей узнать и потом их воссоздать. В коллекции у него их под двести штук. Не все огромные. Есть и маленькие истребители и даже десантные боты. Но в этом вопросе его уже можно считать специалистом.

— Хм. Не, я в таком пока не разбираюсь. А что такое Рой?

— Это такая раса насекомых, которая где-то лет шестьсот тому назад сюда, в сектор Содружества прилетала. Очень агрессивные насекомые. Совсем недоговорноспособные. Хотели всех нас съесть и забрать все наши ресурсы.

— Брр. Не, я про них ничего не знаю.

— Ну а что ты умеешь делать?

— В футбол умею играть. В пластины. В дурака и ещё в буру умею. Вот. Читать и писать немного умею.

— Игры — это хорошо. А что для этого надо?

— Для футбола нужен зал или поле большое. И мяч. Но мяч у нас есть. Нам с папой один техник сделал. И надо из чего-то ворота сделать, но можно и просто что — то бросить по бокам. — зачастил Николай, объясняя суть игры.

Воспитатель стоял и очень внимательно слушал. Парни тоже прислушивались. Идея побегать с круглой штукой, которую новенький называл мяч была интересной, но вот вероятность попасть туда, где можно найти такую площадку была не очень велика. Кто ж их туда пустит то?

— Значит, как я понял — нужны две команды? — задал вопрос воспитатель

— Ага. Ну вот, два на два можно сыграть. — указал Колька на остальных пацанов.

— И нужно пинать этот круглый мяч, чтоб попасть в сектор, который называется 'ворота'?

— Да. А вторая команда не даёт это сделать, и сама должна забить в ворота другой команды. — кивнул Николай, удостоверившись, что воспитатель его понял.

— А руками можно закинуть?

— Не, только ногами.

— Ну допустим. Но вот Калани сильнее каждого из вас. Он же может отнять мяч и спокойно забить его. Значит надо с равным играть?

— Так пусть попробует. Надо ещё догнать того, у кого мяч. Опять же, драться или ещё как нельзя. И отнимать только ногами. Ну, или головой ещё.

— Ага. А если кто начал драку?

— Тогда судья останавливает игру и зачинщика драки удаляет из игры на время.

— Ага. Судья? Орбитр?

— Да. Он должен следить за выполнением правил, но сам не играет.

— Как интересно. Значит есть нейтральный арбитр. Он хорошо знает правила и следит за выполнением. Но сам стоит над игрой. Как интересно. Эдакая модель мирозданья.

— Ну так как? Будем играть?

— Боюсь, что пока негде. — с сожалением ответил воспитатель, а парни несчастно вздохнули.

— Жаль. А может в карты? В дурака?

— А что нужно, чтоб играть в карты?

Эрнно ун Сарли наблюдал через внешние камеры, как лайнер отчалил от причала космической базы и стал разворачиваться и лежаться на курс разгона.

Собственно, делать это было совсем не обязательно и даже лишено смысла. Впрочем, многое в его жизни было лишено смысла, так что деянием больше или меньше — кого это волнует? По крайней мере, самого Эрнно это не волновало категорически. Именно поэтому он лежал на лежанке в своей каюте на третьей палубе и по гостевому доступу глазел на процедуру отчаливания. Заняться было категорически нечем.

Мысли, лениво блуждая неведомыми путями, плавно доползли до воспоминания о последнем контракте. Слюнявая морда ящера Аш-Камази шепеляво выговаривала условия найма:

— Тсой, ты долшен будешш устранить угрозу.

— Как выглядит угроза?

— Тебе передадут все данные. Их будет двое. Но уничтожить нужно одного. А самка потом сама сгинет. У неё не будет шансов.

— Кто они?

— Тсой — человек, самец, директор компании, боец. Самка — не боец, тоже директор компании. Все образы будут в пакете.

— Где нужно устранять?

— На конечной станции. Тогда самка будет в опасности и не сможет повернуть назад.

— Хорошо. Условия мои вы знаете.

— Дааа. Ты получишь малый контейнер лерсия примерно на пять миллионов.

— На шесть. Мне предстоят расходы.

— Шшшесть много, тсой.

— Нормально. У меня будут расходы. Вы же не хотите, чтобы я промахнулся и не выполнил контракт? И даже попался?

— Шщщесть много. Дам ещё на пол миллиона.

— Тогда иди и сам устраняй угрозу. Я не торгуюсь. Условия ты знаешь.

— Хорошшо, тсой. Будь, по-твоему. Но мне нужны гарантии.

— Гарантии — моя репутация. Ты знаешь условия.

— Какие вы сложные, люди. Хорошшо. Твой контейнер тебя жждёт.

Заказчик передал пакет, в котором были предполагаемый маршрут, параметрические образы целей и их боевые характеристики. Ящер знал, что если данные не будут соответствовать определённому минимуму, то специалист по устранению проблем мог забрать себе всю оплату и прекратить выполнения задания без объяснения причин. И директора корпорации 'Лорат Тора' встанут на сторону ликвидатора. Ибо качественные ликвидаторы — товар штучный и на подготовку уходит много времени. Не все вопросы можно решить только запихиванием баз в мозг под разгоном.

Эрнно усмехнулся, вспомнив, как несколько лет назад один из директоров, кажется оширец, продвигал идею использования фанатиков и сектантов. Дескать накачиваешь исполнителя разными идеями, долбишь спецпрепаратами и потом даёшь проглотить капсулу со взрывчаткой. Ну а потом подводишь к объекту и контракт выполнен. Вот только, во-первых, таких деятелей стали отлавливать ещё на подходе и десяток контрактов был сорван. Умом исполнители не блистали. Во — вторых, один фанатик решил, что пассажиры челнока больше подходят для роли обращённых грешников, чем цель контракта. А второй так же подумал про инструкторов. Ну и в-третьих — репутация потом была сильно подмочена и пришлось её долго восстанавливать. А тому директору скормили капсулу со взрывчаткой и продемонстрировали ошибочность его бизнес-идей. С тех пор — только высококлассные специалисты и филигранное исполнение. Так сказать, фирменный подход корпорации 'Лорат Тора', чьи интересы лежали исключительно в сфере отъёма жизней в обмен на высокоценные ресурсы. Ну и оказание сопутствующих услуг, не без того. Тот же специалист, летевший сейчас на лайнере 'Тома — Хома 1' в сторону окраинных миров был отлично упакован спецснаряжением и в специальном контейнере, маскирующемся под коробочку с погрызенным фруктом лежала пара очень ценных баз, объясняющих, как этим оборудованием пользоваться. Вот только взгляд основной цели ему очень не понравился. Видать, что-то чует. Ну да не в первой.

Михаил процесс отстыковки пропустил. Да и не больно то было интересно. Бывший участковый уже заступил на вахту. Корабельные сутки составляли стандартные двадцать пять часов, и половина из них отводилась под вахту. Вторая половина была под сон, личное время и так называемое 'домашнее дежурство', когда могли поднять по тревоге в случае всякого-разного. Впрочем, сразу после отстыковки больших проблем не ожидалось.

Сейчас Михаилу предстояло заняться любимым занятием практически всех дорожных полицейских его мира — сшибанием штрафов. Как говорил его знакомый гаишник: 'Автолюбители помогают мне ошибаться с выбором'. Дополнительным бонусом в работе патрульного было то, что одна двадцатая от штрафов шла, согласно контракту, в выплаты образованной секции из него и Галины. Так что конечная величина зависила только от него. А уж перечень нарушений, или, как другой его знакомый говорил про уголовный кодекс: 'Прайс экстремальных развлечений', был им крепко выучен. Первое время Михаила удивляла такая открывшаяся способность запоминать большие объёмы информации, но новый приятель, доктор Пена объяснил, что нейросеть, да ещё и в комплекте с имплантатами как раз для такой работы и заточена. Так что это вполне объяснимо, но всё равно вызывало некоторое ощущение чуда.

А вот собственно и первая жертва. Парень, откровенно антисоциального характера, одетый в заношенные штаны и когда-то очень дорогую куртку. А вся его рожа была разрисована татуировками. Выглядело это всё как 'Дикарь маори натуральный'. Данный инсургент увлечённо долбил по тому месту, где по идее должен был располагаться глазок камеры наблюдения. Ну, или не глазок, Михаил так и не понял, как эта штука, растекаясь по переборке тонким слоем, умудрялась при этом транслировать видеоизображение.

В общем, инсургент долбил каким-то сильно инкрустированным резьбой деревянным на вид дрыном по тому месту, где должна была растекаться камера наблюдения. Мужчина ухмыльнулся, так как камеры, которые ему выдали для установки на восьмой палубе он установил сантиметрах в двадцати от уровня пола. Смысл этой затеи был в том, что камеры рекомендовали устанавливать на том уровне, куда хулиган сейчас и долбил. При этом, в связи с отсутствием направленного объектива и каким-то иным принципом, камеры, как их по привычке называл мужчина, давали объёмное изображение и с уровня пола. Ну, чуть кривоватое, с непривычной точки обзора, зато для местных это было инновационно и не привычно. Так что вандал напрасно утруждался. Зато у сотрудника службы безопасности появилась возможность штрафануть деятеля согласно статье 7.8, попытка порчи корабельного имущества с применением технических средств — дрына), а также статьи 8.12 (нападение на члена команды корабля, находящегося при исполнении). Собственно, статья возникла, когда Михаил похлопал закованной в броню перчатки рукой по плечу дикаря и поинтересовался, чем он так увлечённо занят. Дикарь с разворота зарядил Михаилу по шлему своим дрыном. Абсолютно ясно, что бронескафу такое обращение ущерба принести не могло. А уж Михаилу и тем более. Паук-дроид с парализатором отстрелялся, а борец с преступностью потащил за шиворот вырубленного дикаря в его каюту, находящуюся аккурат на против.

Ухтас сидел в столовой, обедал и осматривал список пассажиров в поисках персон, за головы и иные части тела были назначены награды, когда в помещение заглянул Михаил. Увидев его, Ухтас махнул рукой и указал на место на против себя.

— Видел, как ты обработал шантропу. Хорошая работа. — заявил босс корабельной службы безопасности.

— Да, не сложно. Они же не вооружены были.

— Ну, ты всё равно рисковал. А если бы они с бомбой в тебе были? Мало ли на какие хитрости фанатики пускаются? Сканнер на входе не даёт абсолютной уверенности.

— С бомбой едва ли. У меня есть такая штука — 'Детексп — 4'. Это анализатор взрывчатки. — Михаил ткнул пальцем в подвешенный на стандартное крепление гаджет под заинтересованный взгляд Ухтаса.

— Я смотрю, ты очень подготовленный специалист. — кивнул коротышка — Сталкивался раньше с такими террористами?

— Не на прямую. У нас они шахидами зовутся. Неприятные ребята.

— Ага. У нас таких полно. Такие корабли, как наш — их любимые цели вместе с базами.

— Ну, на первую палубу им путь вроде как заказан?

— Это да. Но если с пассажирами что случится — будет неприятно.

В это время Михаил почувствовал лёгкий приступ тошноты. Сглотнув, землянин сообразил, что корабль ушёл в прыжок.

— Что-то долго разгонялись. — посмотрел мужчина недоумённо на своего начальника.

— Ну так, а ты что хотел? Это же по классификации содружества — большой транспорт. Семнадцать часов на разгон для нас нормально. Быстрее только военные разгоняются. Да и то четвёртого поколения и выше. Зато мы далеко можем прыгнуть. Нам на Хар-Махрум всего то пара прыжков.

— А мы к чёрным сейчас?

— Да, там надо будет прихватить каких-то деятелей, которые там толпу народу выкупили.

— Мы разве возим рабов? — удивился Михаил

— Тут есть тонкость. Это не рабы, а как бы выкупленные рабы. Их хакданцы из ашрама 'Луч Надежды' выкупают под контракт об отработке. Эти, которые теперь не рабы, заключают трудовой контракт и будут теперь отрабатывать долги. Обычно они лет за сем-восемь выкупаются. Многие продлевают контракты. Короче — борьба с работорговлей как бы не выгоднее самой работорговли. — усмехнулся тулусец.

— И много они там народу выкупили?

— Где-то около трёх сотен специалистов.

— И все на восьмую палубу? — огорчился землянин, понимая, что это за контингент

— А вот это самое интересное, — покачал головой тулусец — их поселят на шестой. Видно, востребованных специалистов выкупили.

— Мне же легче. Есть что новенькое. Я бы перекусил.

— Чего перекусил? — удивился Ухтас

— В смысле, поел бы. Пообедал.

— Ты что, не ел ещё?

— Нет. Так я же в патруле был.

— И что? Ты там что, всё время чтоль был?

— Ну да. А как ещё?

Ухтас захохотал, держась за живот. Потом, всхлипнув напоследок и вытерев слёзы, посмотрел на землянина и с трудом выровняв дыхание сказал:

— Ну ты выдал. Если ты на патруле, то это не значит, что ты там всё время обязан торчать. Пришёл — ушел. Что тебя постоянно видели, но как регулярно ты там появляешься — не вычислили. Это чтоб не расслаблялся никто и думали, что ты в любой момент можешь появиться. У тебя же камеры есть, вот и смотри там за всем.

— Во как? А я-то думал, как это вы по двенадцать часов держитесь на ногах. Хотел у Пены стимуляторы попросить.

— Не, не надо. Это только в крайнем случае. А в обычном — можно наскоками. После тебя они там небось решили, что ты там живёшь.

— Их проблемы. Зато я за двенадцать часов штрафов нарубил.

— Вово. Наш суперкарго теперь небось размышляет, как бы этот опыт перенять. Только он не сообразил ещё, что потом все затаятся.

— Натура вылезет. Эти себя ещё проявят. — решительно высказал Михаил своё мнение. Опыт подсказывал.

— Само-собой. В общем — не перенапрягайся так. Хотя, за старание хвалю. И вот ещё что, раз уж ты спросил, то завтра у нас намечается фильтрация пассажиров.