Дэвид Вебер "Брат по мечу" (Бог войны)

Хоутон кивнул, не в силах вымолвить ни слова, затем быстро заморгал, когда Базел сжал его предплечье. Он поднял глаза на градани, и Базел внезапно заключил его в сокрушительные объятия.

— Не сомневаюсь, что к лучшему, если ты и Брандарк никогда не встретитесь, маленький человек, — пророкотал градани. — Одного из вас достаточно для вселенной, и я думаю, более чем достаточно.

— Я буду скучать по вам — по тебе и по Венситу, обоим, — сказал Хоутон и знал, что это правда. — Это была адская поездка.

— Так оно и есть, — согласился Венсит. — Тем не менее, я постараюсь больше не ловить тебя на неверно направленных заклинаниях.

— Наверное, это и к лучшему, — сказал Хоутон, думая о возмещении ущерба "Крутой мамы". — Счет за ремонт на этот раз будет достаточно суровым. И я даже не хочу думать о бумажной волоките, когда начну пытаться объяснить!

— Есть вещи, от которых даже бог не может тебя защитить, — пророкотал Томанак. — Тем не менее, меньшее, что я могу сделать, это позаботиться о том, чтобы вернуть тебя домой, не заставляя Венсита сначала перебирать все возможные вселенные. При условии, конечно, что на этот раз у него все получится правильно.

— Спасибо, — мягко сказал Венсит, и Томанак снова усмехнулся.

Машита наконец-то убрал свою камеру... конечно, после того, как сделал несколько снимков Томанака для своей коллекции. Теперь он подошел, чтобы присоединиться к остальным, и Базел повернулся, чтобы тоже сжать его предплечье. Младший морской пехотинец начал что-то говорить, затем остановился и просто пожал плечами. Базел кивнул в ответ, и Машита тоже кивнул Венситу, а затем поплелся обратно, чтобы взобраться на опаленную и грязную броню "Крутой мамы".

Хоутон последовал за ним, забравшись обратно в командирский люк, и в последний раз огляделся, запечатлев в памяти каждую деталь. Затем он глубоко вздохнул и посмотрел на Томанака.

— Давай сделаем это, — сказал он.

* * *

Лейтенант Джефферсон Энрике Алварес угрюмо шел по стоянке для транспорта.

Он почти не выспался. Роту и батальон не слишком позабавил его отчет о том, что кто-то, по-видимому, решил телепортировать один из его бронетранспортеров на корабль-носитель, и он хотел бы винить их. К сожалению, не мог. Он даже не мог винить их за очевидные сомнения в его собственном контакте с реальностью. Если бы у него не было более двух дюжин свидетелей, которые все соглашались друг с другом в главном, он бы тоже в это не поверил. Четырнадцатитонные бронированные машины просто не поднимались и не исчезали во вспышках синего света. Особенно если они не просто поднялись и исчезли, а забрав с собой его старшего сержанта.

Челюсть Алвареса сжалась, когда он признался самому себе в правде. Никому не нравилось терять людей и оборудование, даже когда он знал, что, черт возьми, с ними случилось, но потеря Хоутона — вот что было действительно больно. Артиллерист был истинным сердцем и душой взвода. Алварес мог бы командовать взводом; Ганни Хоутон руководил им. И ему даже удалось, по пути, уберечь некоего лейтенанта Джефферсона Энрике Алвареса от провала.

Но он больше не собирался этого делать...

БУМ-БУМ!

Альварес остановился как вкопанный, когда внезапно материализовался БТ. Он просто возник в двадцати футах перед ним, и кулак вытесненного воздуха резко ударил его в лицо. Вокруг него поднялось кольцо пыли, и Альварес услышал хор испуганных криков, раздавшихся у него за спиной.

Лейтенант стоял там, уставившись на "Крутую маму". Правого переднего колеса у нее просто не было. Ее следующее правое колесо было сильно повреждено — для всего мира это выглядело так, как будто что-то с когтями разорвало его на части. Верхние плоскости были изрыты, обожжены и подпалены на вид, краска сильно вздулась там, где ее не выжгло полностью. И еще на передней части башни было что-то похожее на следы когтей.

Но она была здесь.

Командирский люк открылся, и из него высунулась знакомая голова в шлеме. Сердце Алвареса подпрыгнуло от огромного чувства облегчения, когда он узнал ее, но он был морским пехотинцем. И поэтому он скрестил руки на груди и пристально посмотрел на человека, стоящего в этом люке.

— И где же, черт возьми, ты был, Ганни? — зарявкал он. — Ты хоть представляешь, сколько чертовой бумажной работы мне уже пришлось сделать по этому поводу? И посмотри на этот бронетранспортер! Только посмотри на это! Как, черт возьми, мы собираемся объяснить это, — он вытянул одну руку, чтобы помахать в сторону потрепанного БТ, — техническому обслуживанию?! Что, черт возьми, ты сделал с моим идеально красивым БТ?!

На мгновение воцарилась тишина, нарушаемая только нарастающим хором отдаленных криков позади них, и Альварес снова сложил руки на груди, постукивая носком ботинка по пыли, пока ждал. И затем...

— Ну, лейтенант, — сказал сержант Кеннет Хоутон, — дело вот в чем...

Copyright Н.П. Фурзиков. Перевод, аннотация. 2022.