Ведьмак из старой Москвы: Полная Версия.

— Знакомитесь, — сказал молодой мужчина лет тридцати, одетый в тренировочные штаны и полосатую майку, — это Сакля, поэтому рекомендую не ставить вещи на пол, и... здравствуйте.

— Здравствуйте, — вежливо ответила Алена, — здравствуй Сакля. К ее удивлению, кошка дружелюбно мяукнула и, выйдя за порог, потерлась о ногу девочки.

Мужчина одобрительно посмотрел на девочку и продолжил:

— Я так понимаю вы по протекции Радиона?

— Да, — мама Алены чему-то сильно смутилась и попыталась скрыть смущение за грубость, — нам сказали, что вы можете помочь. — Хочу сразу предупредить, что мы насмотрелись всяких шарлатанов и если вы окажитесь...

— Не трудитесь, — перебил хозяин Сакли, — я все понял, меня, кстати, зовут Геральт и я хотел бы пригласить вас в квартиру, тем более, что Алене не стоит стоять на сквозняке, да и признаться неудобно принимать гостей на пороге.

— Откуда, вы знаете, что мою дочь зовут Аленой? — скорее агрессивно, чем удивленно спросила мама. И сама же ответила, — наверно вам сказал Родион? Да точно...

— Вы же сами понимаете, насколько необязателен был ваш вопрос, — Геральт улыбнулся. — Проходите, вещи можете повесть на вешалке, а хотите, берите с собой. Эй, Сакля, — хозяин квартиры обратил внимание на кошечку, трущуюся возле лифта, — марш домой.

Невольные гости разделись, застыв в ожидании в прихожей, они стали озираться.

— Так, — сказал совершенно непонятно Геральт, — на кухню мы не пойдем, а то получиться лукьяновщина, давайте в комнату?

Мама с дочкой сжали ладони, и прошли за хозяином. Аленка стала с любопытством осматривать комнату: в дальнем углу стоял компьютер, над которым возвышалась книжная полка примечательная тем, что служила не только хранилищем для книг, но и подставкой для двух самурайских мечей. Чуть правее от стеллажа располагалась атлетическая скамья со штангой. На противоположенной стороне стоял стенной шкаф, центр же комнаты был отдан полосато — коричневому дивану, на которой Геральт предложил присесть.

— Аленушка, а как зовут твою маму?

— Меня зовут, Марина Викторовна, — ответила она на вопрос Геральта. — Давайте перейдем к делу? Вы ведь знаете, зачем мы у вас.

— Да конечно, я бы хотел задать пару вопросов Алене, — Геральт посмотрел на девочку, — скажи, где у тебя болит?

— Я думала вы волшебник, и все знаете, — сыграла удивление девочка.

— Нет, что ты, — Геральт усмехнулся, — я не волшебник и не целитель, и не маг, не экстрасенс.

— А кто же вы, — с интересом спросила Аленка, и подумала, еще один обманщик.

— Я обманщик девочка, — медленно произнес Геральт, вызвав истерический смешок Марины Викторовны и удивленный взгляд Алены, — я обманываю смерть, иногда.

— А разве ее можно обмануть?

— Можно, если ты в это поверишь. Так, где у тебя болит?

— У нее..., у нее желудок, — сказала Марина Викторовна, — мне надо знать только одно, вы можете помочь? Если вы подарите опять надежду и украдете ее, я не выдержу, вы понимаете? Вы просто скажите, я заплачу, только не врите, как все.

— Марина Викторовна я никогда не вру, — твердо сказал Геральт, — это противоречит моим принципам, не перебивайте, — попросил ведьмак, видя, что его хотят прервать, — дослушайте меня. — Мне все равно верите мне вы или нет, пройдет 15 минут и я навсегда уйду из вашей жизни оставшись лишь легким недоуменным воспоминанием, а вы в моей не останетесь даже тенью, но раз вы здесь, значит уголек надежды в вас тлеет. Я обещаю, что в мои намерения не входит спекулировать остатком вашей надежды. А теперь Аленушка, — обратился ведьмак к девочке, — покажи ладошкой, где ты чувствуешь боль.

— Вот тут у меня болит, — девочка показала на центр живота.

— Это скоро закончится, — Геральт поднялся с дивана и прошел в соседнюю смежную комнату. Вернулся он почти сразу, неся в руках плюшевого мишку.

— Нравится? — спросил ведьмак, протягивая игрушку Алене. Девочка зачарованно посмотрела на мишку, что-то неудержимо притягивало к игрушке взгляд, в руках Геральта, плюшевое недоразумение казалась на удивление живым и дружелюбным. Марина Викторовна тоже поймала себя на мысли, что с трудом может оторваться от игрушки в руках странного седого мужчины.

— Бери, это теперь твой мишка. Его зовут Защитник.

— Защитник, — повторила девочка, будто под гипнозом и протянула руку.

— Боли в твоем животике больше нет, теперь на том месте, где у тебя была боль, находится маленький горшочек с медом. И твой мишка будет каждый день съедать немножко лакомства. Через неделю, когда мед кончится, горшочек сразу же пропадет, и ты будешь абсолютно здорова, а Защитник на всю жизнь станет твоим помощником и хранителем.

Геральт прекрасно осознавал, что совершает ошибку. Понимал, что расплата придет ни через года, ни через неделю, а вот сейчас буквально через несколько минут, но не жалел. Это трудно объяснить, дело не только в жалости к маленькой Аленке, не в протесте который ведьмак выражал "Системе", просто это был так неправильно и в тоже время верно, что Геральт совсем не по геройски упивался свои безрассудством. А потом был еще долг перед Радионом.

Тем временем, на сотовый ведьмака пришло уже 36 сообщений с одним словом "Остановись" и одно — "Расплата".

— Вы собирайтесь, — сказал ведьмак, твердо глядя на маму и ее дочку.

— Да конечно, — Марина Викторовна выглядела растеряно. — Алена пойдем.

Они быстро, как-то скомкано оделись, пройдя к двери, Марина Викторовна остановилась, и отрывисто спросила:

— Сколько я должна?

— Мне? — Геральт выглядел удивленным, — мне ничего, вы должны Алене. — Хотя, — ведьмак чуть помедлил, подбирая слова, — вы же помните монастырь, в который вы ездили месяц назад? — Вижу, что вы опять удивлены, не надо Марина Викторовна, не надо необязательных вопросов, — ведьмак, дождавшись вымученного кивка, продолжил. — Так вот, тогда Вам помогли, хотя в это теперь сложно поверить. Через неделю, когда вы поймете, что Аленушка полностью здорова было бы просто замечательно сделать пожертвование. Я не настаиваю, и ни в коем случае не принуждаю, и упаси меня бог назначать размеры пожертвования, не стоит "рвать жилы", просто, на мой взгляд, это правильно.

— Вы уверены, что Алена поправится?

— Она здорова. Прощайте...

— Прощайте..., дочка пойдем.

Они подошли к ступенькам и Аленка, обернувшись, успела сказать в закрывающуюся дверь:

— Спасибо.

Марина Викторовна шла по улице, сжимая рукой ладошку доченьки. Смятение, которое охватило ее, было сложно описать словами, это и надежда, перемешанная со страхом, и глухая тоска, и гнетущая высасывающая силы неуверенность.

— Мама!

— Да милая, что случилось? — спросила Мария Викторовна, внезапно вставшую на месте дочь.

— А знаешь мама, я здорова!

Как только за невольными гостями закрылась дверь, Геральт быстро прошел в комнату. Сакля вынырнувшая из под дивана, увидела ведьмака с каким-то собачьим скулежом понеслась в ванну и там затихла в относительной безопасности. Геральт открыл шкаф, и достал уже приготовленный шприц с магнезией. Он умело вогнал иголку в вену левой руки и стал медленно вводить препарат, закончив, ведьмак проглотил 2 таблетки "небилета" и лег на кровать. Стало накрывать. Сильно закололо в левом глазу, и почти мгновенно острая боль стала буравить висок, задавило сердце. Мизинец на левой руке стал знакомо отниматься, потом онемение захватило запястье и пошло дальше по руке, норовя перекинуться на грудь. "А вот это уже серьезно", подумал Геральт и отключился.

На сотовый пришло еще одно сообщение, содержащее лишь знак вопроса.

Через неделю после посещения странного седого мужчины по имени Геральт, Марина Викторовна отвела дочь в больницу. Их визит закончился сенсацией — у Алены не нашли рак, девочка была полностью здорова.

* * *

— Он умирает, — спокойно констатировал мастер-врач, не глядя на мэтра. — Еще пять минут, и я ничего не смогу сделать.

Василий Генрихович задумался, решение он конечно уже принял, но надо было показать подчиненным, что до последней минуты жизнь строптивого исполнителя находится под вопросом.

Доктор не дожидаясь решения мэтра, на всякий случай вскрыл ведьмаку вену, алая струйка нехотя потекла, потом загустела, превратилась в черно-алый ручеек. Давление падало, но вместе с ним по капле уходила жизнь.

Надоело...

В дерьме валялся то ли бомж, то ли пьяный дурак

На него ты смотрел и смеялся

Или, был одним из зевак?

Может, просто прошел украдкой?

Испугавшись, вдруг надо помочь!

Закрывая лицо перчаткой

Ты скорее стремился прочь

Прошло время

Подлой весною

Ты упал на колени в грязь

Хочешь крикнуть — сердце больное!

Но твоя карта явно не в масть

Извалялся от боли дикой

Зашипел в мокрой луже, как уж

А вокруг бодро люди шагают

Когда ты испускаешь дух

Глава 4: Бомж

Flashback 5:Полигоны

— Я научил вас всему чему можно. Каждый из вас почти полноценный боец, способный уделать не напрягаясь Тайсона в расцвете лет. Но тренировка в зале никогда не даст вам того, чего даст реальный бой на улице. Ни фулл-контакт каратэ, ни бои без правил не смогут подготовить к борьбе за выживание. Хочу озвучить известный факт в шести случаев из дести, уголовник, проведший в тюрьме солидный срок, в поединке на смерть убьет какого-нибудь черного пояса не важно каратэку или адепта таэквон-до. Потому, что все открытые варианты боевых искусств, в своем большинстве осовременены. Даже максимально приближенные к реальному бою "бои без правил".

Давайте пройдем по основным ограничениям, — учитель стал загибать пальцы. — В пах не бить, в горло не бить, яйца не рвать, суставы не разрывать, глаза не выдавливать, не плеваться, не царапать ногтями, не кусать, не грызть, не додушивать, не убивать, Теперь представьте, что боец "без правил" должен сразиться на смерть с уголовником, — учитель улыбнулся и погрозил кому-то указательным пальцем. — Помню, лет может сорок назад, да где-то так, дрался с мастером таэквон-до: черный пояс третий дан, уважаемый человек. Самое смешное, когда мы вошли в плотной контакт, когда даже рукой было сложно нанести удар, таэквондист пытался атаковать ногами, работали вбитые рефлексы, неправильные вредные рефлексы.

— И что же было дальше? — спросил любопытный ведьмак по прозвищу Двойник.

— Я сумел убедить мастера заняться другим видом боевого искусства, — ответил, под всеобщие смешки учитель. — Еще пример мастера каратэ стиля кеокусинкай. Прекрасное направление в каратэ очень динамичное и ориентированное прежде всего на боевой аспект. Но и тут жесткое современное ограничение, ставящее под вопрос ценность этого стиля. В кекусинкай в соревновательном процессе запрещен удар рукой в голову, поэтому и все спарринги в ходе тренировок происходят по этому идиотскому запрету. Представьте более тысячи занятий, миллионы ударов и правило, которое подавляет саму идею боя. После нарабатывается запоминание, внутренний голос, на уровне инстинкта и боец даже самый талантливый во время боя задержится с нанесением удара рукой в голову, если вообще нанесет. Примером служит еще один из случай из моей жизни. Мне было все двадцать лет и довольно мало опыта в боевых искусствах, но я занимался боксом, поэтому нанести удар в голову для меня было, как воздухом дышать. Я начал заниматься кеокусинкай каратэ, наш тренер, молодой человек едва ли старше меня больше чем на два года, только стал чемпионом Европы. Мы стали с ним в спарринг. У меня были наработаны рефлексы, как я уже говорил ранее бить в голову, а у него по корпусу. Забыв от волнения, наверно, все правила, я с первой секунды нанес противнику прямой удар в челюсть, который он не смог парировать и понятно, человеку никогда не били кулаком в лицо, надо ли говорить, что второго удара не потребовалось. Чемпион Европы упал, как подкошенный, вызвав у меня нездоровые эмоции стыда. В тот момент, я винил себя, полагал, что поступил низко, — учитель задорно подмигнул ученикам.

— Давайте вернемся к нашему ББП и урке. Боец сразу собьет менее подготовленного противника с ног, и прижав к земле начнет наносить удары сверху — излюбленная техника, получившая название "наездник". В этот момент урка вырвет зубами кусок живота бойца, воткнет палец в глаз, нанесет удар по гениталиям и полагаю любое из выше перечисленных действий случиться еще во время падения. Ни один боец не подготовлен к такому отпору, животной борьбы за жизнь.

— Так же и я не могу вас в реальности подготовить к таким встречам. Не натравливать же вас, в самом деле, на уголовников. Существуют, конечно, подпольные ринги, где бойцы убивают друг друга на потеху толпе. Но это крайний случай, тем более, что все смертельные бои контролируются государством, а нам светиться не к чему.

— Мы нашли жестокий выход, вы получите реальный опыт и будите, подготовлены ко всему, не подвергаясь, впрочем, полноценному риску, вы слишком дороги, что бы вас терять. Как вы все уже знаете из кодекса ведьмак, может только семь раз провести очищение, если вы покинете пространство пациента, не уничтожив болезнь, человек погибает сразу, не зависимо от того, на которой стадии находится его заболевание. Наши специалисты научились вводить искусственно в пространство пациента программируемые образы. С помощью мастеров татуировок. Иными словами для каждого ведьмака мы подготавливаем серию испытаний и финальный экзамен, на котором вам придется бороться за свою жизнь, в пространстве другого человека.

Я и все присутствующие напряглись, ожидая услышать что-то страшное, может даже дикое.

— Люди, которые выступают своеобразными полигонами, умирают, по окончании первого испытания. Это связано в первую очередь с искусственным происхождением навязанных сценариев в пространстве пациента.

Ученики в зале стали гневно перешептываться, — но учитель, не обращая на них внимания, продолжил.

— Это обусловлено тем, что все болезни в мире появляются естественным путем, даже созданные в лабораториях, не буду сейчас отвлекаться и объяснять, почему. Поэтому люди-полигоны для нас очень важны. Хочу заострить ваше внимание на том факте, что все они добровольцы, поэтому, хотя и понимаю, ваше возмущение, прошу тишины. Для вас важно знать, из сотни потенциальных ведьмаков получается не больше семи — девяти, в зависимости от удачи. Вас тут девятнадцать человек. Сами посчитайте, каковы шансы каждого. Пришла пора узнать, что становится с остальными. Претенденты не прошедшие испытания и есть люди-полигоны.

Возникла пораженная пауза, люди, а правильнее сказать существа, находящиеся в зале были подготовленными бойцами с устойчивой психикой, поэтому не было гневных криков. Ученики просто мгновенно, стали монолитной сплоченной боевой единицей, готовой противостоять любой опасности.

— Мы можем отказаться от испытания, — озвучил, мучавших всех вопрос Двойник..