Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Девушка обучится, станет великолепной хозяйкой ледяного своенравного копья и перестанет бояться тех, кто смеётся над ней. Карла станет идеалом добра и истовым противником насилия над слабыми. Пройдёт много лет, и её назовут "Амирис", что в переводе с эльфийского означает "Любовь".
Девушка задумалась. А ведь правда — её всегда унижали. Всем всегда не нравилось, что она не такая, как все. Но она прекрасно понимала, что никакой магии не может быть! Всякие там наследники, Светлые, валькирии, Асгард, Фрейя — этого не существует!? Но в ней уже поселилось недоверие к самой себе — вдруг она глубоко ошибается? И она решилась: "Ну что ж, я вам верю, наверное. Всё, что говорится обо мне в легенде, чистая правда. Но я почему-то не вижу копья". Прибывшие к ней крылатые эльфы улыбнулись и сказали: "Тебе нужно разозлиться. Искренне. И только потом ты получишь его". Они по очереди мягко коснулись лба Карлы и исчезли. А она, как во сне, прошла на балкон и увидела валявшийся на полу горшок с розой. Цветок безнадёжно пропал. Карла, прознав кто это сделал, закричала. И тогда в её руке появилось копьё — то самое, принадлежавшее Брунгильде.
Я молчала, переваривая сказанное моим наставником. То есть...
— Это случилось на самом деле. Не так ли? — закончила я мысль уже вслух.
Мастер Тецуо кивнул.
— Я не хотел рассказывать тебе тогда. Ты действительно одна из тех самых валькирий, которые ведут преемственность от Карлы Данрай. Именно поэтому я ждал, когда ты разозлишься. Тебе удалось это сделать только на четвёртый раз. — Он скривил губы в подобии улыбки. — Знаешь, что самое интересное? Чем больше валькирий ледяного копья появляется, тем труднее им проявить свою злость. Ты пятая, кто взял его в свои руки на четвёртый раз.
— А сколько валькирий было? — задала не самый скромный вопрос.
— Всего? Вместе с тобой ровно девять.
— И как мне поможет эта легенда?
— Тебе нужно найти бел-горюч камень Алатырь.
Что? Легендарный старославянский камень, принадлежавший главе Ковена Русских ведьм?
— Вы даёте, мастер Тецуо, — выдохнула я, поражённая до глубины души.
— Нисколько, Лиза-сан. Бел-горюч камень Алатырь — это единственный предмет, который может помочь тебе найти владельца твоей души. Подчеркну, что истинного. Почему-то мне кажется, что после подписания договора между Тиалас-Мглой и Кхашеном, кто-то забрал твою душу себе в обмен на предмет, нужный богу Тёмных. Чтобы определить человека, с которым заключён договор Кхашена, надо достать чашу из святого бел-горюч камня Алатырь. Как его найти спросишь у главы Ковена Винелии Грасс, она в Петербурге живёт. В ночь, когда на небе не будет ни единого облака, и луна будет светить чисто, поставить чашу на огонь и ждать, пока края чаши не подтают. Тогда налить в Алатырь живую и неживую воды в отношении 2:1. Как только смесь закипит, кинуть лист папоротника, сорванного в ту ночь, и его цветок. Вода тут же окрасится в любой оттенок красного, в зависимости от силы твоего дара. Думаю, у тебя будет нечто похожее на гранатовый. Выпей смесь и жди. Как только ты увидишь нужного тебе человека, его аура станет гранатовой.
Хм, а может остаться дома и наплевать на всё, а?
— Да, подожди, я кое-что забыл! — Нормально! Что это с мастером? Он же никогда ничего не забывает? — Пить смесь надо, пока кипит. Пей через силу, но ты должна не оставить ни одной капли! Как бы больно не было.
Перспективы глотания кипящей жидкости меня не обрадовали. Да и скитаться в чему-то там, в надежде наткнуться на нужный драгкамень, мне тоже не улыбалось.
— Ехать должна одна? — спросила я, от собственного воображения передёргиваясь.
— Почему? Можешь друзей своих взять, заодно и опробуешь сразу.
Мне не понравился голосок, которым Рю-Тецуо сказал последнее предложение. Неужели, он знает ответ, но так просто его не выдаст?
— Естественно, ученица Лиза-сан, — подтвердил вредный наставник, нагло подсматривая мои мысли и хитро поблёскивая чёрными глазами. — Кто ж так быстро все свои проблемы решает? Да если б просто всё было в мире, кто знает, может и Светлых никаких бы не было?
— Хотите сказать, что царствовали бы мрак и зло?
— Я ничего не хочу сказать. Всё, что я хочу, я всё говорю.
— Неужели?
Меня будто не слышали:
— Не забудь оставить себе вторую часть от камня, она пригодится тебе в будущем.
И замолчал, на некоторое время полностью выпав в астрал. Я оглянулась в поисках вновь пропавшего Кота Учёного. Вот, предатель, как в Алмодрай попали, так и забыл про меня совсем. Уходить стал часто.
Поеду-ка я с Лаврентьевыми. Кто знает, может поумнеют хоть чуток?
Осторожно встав с кресла, я быстро перебралась в соседнюю комнату, к Поле. В задумчивости я прошла к подруге, уселась к ней, слушающей музыку, на диван. Из наушников "Beats" (стоп! А как телефон она с собой пронесла?) долетали отрывки фраз песни певицы Нюши.
— Ли-из, ты чего? — снимая наушники с головы, придвинулась подруга. — Чего ты такого наслушалась от своего любимого японского наставника, что сейчас сидишь бледная?
— Ты не поверишь, — усмехнулась я. — Я еду в Тмутаракань. В Петербург. Ты и Алекс — со мной.
А подруга так и не поверила, ага.
— Всегда знала, что когда-нибудь случится такое, — спокойным тоном оповестила Полинка меня. — А почему едем?
Коротенько поведала историю, рассказанную мне наставником, и наш последующий разговор.
— М-да, — просто сказала Лаврентьева. — Пора познакомить тебя с моей тётушкой, Горшочкиной Нелли Владимировной или Винелией Грасс, главой Русского Ковена ведьм.
Вот так новость! Могущественнейшая ведьма — родная тётя Хранительницы Призрачной Стены Лихостенья! Бывают в жизни совпадения!
* * *
На этот раз перейдя в наш мир вчетвером — я, Кот Учёный, Поля и её брат — мы первым делом купили билеты до Москвы. Так уж получилось, что портал у Шурика настроен только в одно определённое место, а потому мы опять оказались в родной деревушке. Сказать, как мы обрадовались? Ха! Алекса аж на мат пробило.
Полинка подключила наушники к планшету, вытянула ноги на нижней полке купе и посмотрела на меня поверх своих овально-прямоугольных солнцезащитных очков. Золотистые волосы покачивались в такт движению поезда, как у Медузы Горгоны.
— Ты прекрасно знаешь, дорогая подружка, — сладким голосом начала она, попутно что-либо отмечая в электронном блокноте, — что в Питере будешь сидеть дома, не высовывая ни носа, ни кошачьего хвоста и крыльев крылатых эльфов, на улицу.
Я нечаянно смяла страницы книги, которую в тот момент читала. На случай поездок на поезде у меня были припасены несколько книжек Стивена Кинга. В этот раз пострадал "Стрелок".
— Полина! — вспыхнула я от несправедливости. — К чему это? Зачем держать меня в узде, если всё равно потом таскаться в поисках камня?
— Моя сестра права, Лиз. — Алекс свесился с верхней полки. — Ты думаешь, что на улице мало земных магов? Они тебя на раз раскусят!
— Я ауру экранизирую.
Лаврентьев возвёл глаза к потолку, пробормотал какое-то ругательство и уже намного громче сказал:
— Окей, мы посидим дома вместе с тобой.
Полька мирно направила указующий перст на ложечку в её кружке, и та сама стала размешивать сахар. Через пару минут с поверхности чая началось обильное испарение, а ещё через пять — вода вскипела. Удобно, однако, с магией жить.
Внезапно она переменилась в лице.
— Лиз, — наклонилась подруга ближе, — а теперь рассказывай, какая такая сволочь мужского пола поставила на тебя отпечаток своей ауры?
Я остолбенела и несколько раз моргнула. Алекс, к слову, тоже был ошарашен.
— Прости...те?
В моей родной подруженьке сразу проснулась кровь Хранительницы Стены и повелительская жилка — Полина выпрямилась, едва-едва нахмурила брови и прошипела:
— У тебя на животе отпечаток чьей-то ауры. Вот здесь, — и она безошибочно ткнула в мой правый бок. Туда, где остался маленький шрамик.
— Проблемы у меня из-за него! — тоже зашипела я, безошибочно узнав загадочную личность. — Это у тебя, Росс, будут проблемы! Найду — уничтожу!
То есть я два года ходила с чужой аурой на животе и не знала? А он всё это время где-то ошивался? Стоп! Тецуо что, тоже знал? Вокруг один обман.
— Кто такой Росс? — перевёл на меня заинтересованный взгляд брат-близнец.
— Уже никто, — уверенно ответила вместо меня Полина, довольно разглядывая разозлённую меня. — По крайней мере, на данный момент — никто.
Лаврентьев замолчал, правильно вняв немой укор сестры. Правда заткнулся он на небольшое время:
— Кто-нибудь не устанет пояснять мне, что такое договор Кхашена?
Шурик приоткрыл левый глаз и лениво потянулся.
— Договор-р Кхашена — так мы его называем, — соизволил сказать Кот Учёный, запрыгнув мне на плечи и начав облизывать лапу. — С самого р-рождения душа моей подопечной была пр-родана самому богу Тёмных, но до того момента, пока кто-то из его пр-риближенных не пер-реписал договор-р на себя. С того момента душа Лизы пр-ринадлежит кому-то др-ругому.
Алекс дёрнулся и скривил губы. Чего это он?!
— И кому принадлежит её душа теперь? — осторожно поинтересовался он, плотнее прижимаясь спиной к холодной стене купе.
— Да леший его знает, мур. — Шурик хлопнул лапой по столу. Выглядело смешно, но никто из нас не рассмеялся. — В договор-ре ясно пр-рописываются стр-рочки о нер-разглашении имени, фамилии, отчества, даты и места р-рождения, пр-рописки, замужем или женат и др-ругих наполнителей паспор-рта.
— То есть, я в любом случае до встречи с этим гадом не узнала бы ничего? Совсем ничего? — Наверное, мои глаза напоминали два больших зелёных блюдца.
В ответ — скупой кивок.
Я вспомнила про письмо, горевшее зелёным пламенем в гостинице у Петры-домовой. Не от него ли оно было?
— Пер-рвый закон Светлых — "Не пр-ринимай ничего у вр-рага. Соляную кислоту и цианистый калий никто не отменял", — изрёк Шурик древнюю мудрость, подсматривая мои мысли.
— Как ты догадался?
— Я никогда не встр-речал ни у одного твоего знакомого такого р-разбор-рчивого почер-рка. Даже этот, как его, Аттоне — и тот пишет с наклоном в левую сторону, мур. Здесь же буквы пр-рямые, одна к одной, неидеальных не найдёшь. Что я могу сказать — человек ур-равновешенный, аккур-ратист, ответственный, спокойный. Есть и совесть, и воля — на это показывает нажим, фр. Вот хор-рошо завалялась у тебя бы ещё его р-роспись, тогда я смог бы получше опр-ределить, а так. Хлеб без масла.
Ага, блеснул своими знаниями в психологии и графологии.
— На тебя, Александр, похоже, — обратилась я ко второму Сашке в купе. Тот показал мне все свои тридцать два зуба:
— На Полину тоже. Не зря у нас одинаковые почерки.
Что да, то да. Пишут они действительно одинаково.
Шурик, дабы разрядить обстановку, занялся любимым делом — стал рассказывать одну историю за другой. Самой интересной оказалась легенда о Крылатой Змие.
Их звали кланом Файренх. Этот клан был самым сильным среди всех Девяти Миров, а потому все они отныне начали называться Змиями. Она — одна из Змиев. Сильнейшая наёмница в её поколении, шаловливая и шабутная девушка имела громаднейший успех в Ясной столице — вот только отрицательный. Все, кто слышал имя Китаны из рода Хэйн, неумолимо хватались за голову и бежали в Храм Минели молиться о спокойствии в их городе. Почему? Потому что она — дочь императора.
О да, Китана из рода Хэйн — настоящая дочь императора. Взбесившаяся, поссорившаяся с папочкой, убежавшая от своего жениха, которого совершенно не знает, она убежала к Учителю, которого давно знала и обучилась убийствам. Стала наёмницей. И решила поднять восстание против отца. Давно это было, десять лет прошло, а она осталась той же. Кстати, у неё есть очень хороший помощник — верная кицунэ.
Её тело было покрыто блестящей сине-зелёной чешуёй, кожистые нетопыриные крылья того же цвета покачивались. Девушка смотрела в зеркало, разглядывая яркие красные глаза, длинные, ниже колен, иссиня-чёрные волосы и едва тронутые помадой губы. Почему она стала именно такой — выродком из всех, единственной в их семье, получившей эту злополучную Крылатую Змию. Она не хотела быть Аватаром — тем, кто мог подчинить себе ледяных, огненных, земляных и воздушных Змиев. Но именно она, кто так упорно сопротивлялся обучению, получила крылья. И теперь все её "старания" ушли Котам под хвосты.
Шурик рассказывал эту историю с такой мордой, будто это действительно существовало на самом деле. А мне внезапно захотелось пожалеть Китану — я тоже не хотела становиться выродком, но из-за бабули мои планы пошли под откос. Хотела поучиться Высшей магии? Поучилась. В результате что? Правильно. Душа фиг знает где, а мне подарят сущность Демиурга. Нужна ли она мне? Нет. Спрашивал ли меня кто-то? Нет.
В столице родного государства ничего особенно почти не произошло. Ключевое слово: почти. Мне встретился дядюшка.
— Пойдём, нам есть о чём поговорить. — Эллонд, одетый в простую одежду русских и европейцев, обнял меня за плечи и отвёл за угол, пока троица была отвлечена покупкой билетов на "Сапсан". — Ты последовала совету наставника? Правильно сделала.
— Ага, — покачала головой я. — А ты чего тут появился?
Мне в руку сунули что-то металлическое. Я подняла ладонь, раскрыла её и увидела серебряную цепочку.
— Говори "да" или "нет", — приказал дядя.
Я непонимающе нахмурилась. Зачем говорить "да" или "нет"?
— Без объяснений? Просто согласиться или отказаться? Так нельзя.
— Ты недоверчива, как вампир. Говори.
Я пожевала губами и кивнула. Родному дяде, я думаю, доверять можно.
— Ну, допустим, да. Что теперь?
— Повторяй за мной — я, Илзиэль Аррен Эллонд, добровольно налагаю на сей предмет чары времени.
Задумалась, но повторила:
— Я, Илзиэль Аррен Эллонд, добровольно налагаю на сей предмет чары времени.
— Как только я захочу перемотать или же запустить вперёд само Время... я изничтожу сей предмет.
Я вновь дословно повторила и стала ждать продолжения.
— Да будет так, как я сказала. Shan`ner sia reven, — закончил Эллонд и дождался окончания моей фразы.
Цепочка заблестела, заискрила и надёжно закрепилась на моей левой руке, приварив друг к другу свои концы. На её звеньях был выгравирован значок бесконечности.
— Эта цепочка — мощнейший артефакт, с его помощью ты сможешь ускорять или замедлять темп времени. Ты сможешь лечь спать весной тринадцатого года, а проснуться — весной тридцатого. Всё, что тебе понадобится, это просто растереть в пыль артефакт и произнести заклинание наоборот. Но ради своих целей этого делать не смей — только если припрёт нужда. — Я хихикнула, он тоже. — Артефакт сам тебе подскажет, когда что делать.
Клюнул в лоб и растаял в воздухе. Я искренне позавидовала его возможности преодолевать защитные заклинания. Мне до такого, как до Парижа.
Вечером следующего дня мы прибыли в Санкт-Петербург. На перроне нас действительно встретила тётя Неля — так она попросила меня звать её. Неля — крупная "женщина-пышка" из числа тех, кто бурно хочет сесть на диету, не менее бурно начинает следовать правилам, а потом медленно-медленно, как машинист останавливает поезд, съезжает с проторённого пути. Судя по её габаритам, добрая тётя Неля садилась на диету не меньше пяти раз точно и не больше тринадцати с большой натяжкой. Лицо у женщины было мягким, как пластилин, и принимало огромное количество эмоций за минуту или две. Глаза, тёмно-серые, излучали добро и мудрость, умудрённую не одним женским опытом (именно так!). Нос прямой, небольшой, короткие волосы были выкрашены в бордовый цвет. Чудаковатая и одновременно совершенно домашняя и тёплая. Винелия раньше работала перевозчицей на Авалон, мистический остров погребения короля Артура. Сейчас эта мирная жительница Туманного Альбиона работала и работает водителем автобуса номер восемь. Так сказать — живёт в честном труде и трезвой памяти по трудовой книжке и полученной профессии.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |