Цветок и камень - 3

Дверь хлопнула, и мы с Акантой остались наедине. Бугмен сорвалась с места, но, видимо, не успев сделать, что хотела яростно ударила кулаком в железную дверь. Послышались удаляющиеся шаги Анны и ее верзил. Я оглянулась вокруг.

Я сидела на коленях в траурном платье в темной железной комнате. Когда глаза чуть привыкли к скудному освещению из маленького окошка в двери, я различила на полу отверстия по краям комнаты.

— Аканта, мы в крематории, — прошептала я — Она, наверное, подцепила у охотников эту идею.

— Неприятно это говорить, — тихо произнесла Аканта, словно признавалась в чем-то ужасно постыдном, — Но так вышло, что бугимены не могут телепортировать людей. Мы сами телепортируемся на страхи, так что ты вроде как грузом быть не сможешь. Ты в заднице, Денни.

Послышалось едва уловимое шипение, и Аканта нахмурила нос принюхиваясь.

— Ты что меня кидаешь?

Аканта пожала плечами, делая несколько шагов ко мне, и без обиняков ответила.

— Для меня это был бы шикарный вариант. Ты бы умерла, твоему брату нужен был бы друг, а тут появляюсь я на белом коне. Только вот проблема в том, что я не хочу быть повинна в смерти его сестры.

Я сглотнула, панически озираясь вокруг. Мы замурованы в комнате, где меня сейчас сожгут. Кричать и звать на помощь бессмысленно. Здесь вряд ли нас кто-то найдет. Если только Крис не учуял мою панику и Ган не мчит на всех парах на выручку. Проблема лишь в том, что он до меня не доберется.

— Что нам делать? — нервно спросила я — Ты можешь телепортироваться через дверь и открыть ее снаружи?

Аканта покачала головой.

— Я телепортируюсь на страхи, а за дверью пусто. Так что даже приволочь Анну сюда не получится. Я не почувствовала чего боится эта стерва, как и понятия не имею чего эти орангутанги вокруг нее боятся. Была слишком занята тем, чтобы сохранять невидимость.

— Не такая уж ты и всесильная, — буркнула я, напрягаясь и телекинезом рвя цепочку на наручниках.

— Заткнулась бы, я думаю. Кстати новость, это не гребанный крематорий это газовая камера. Твой человеческий нос еще не чувствует запаха, да и газа пока мизер.

Я поднялась с колен. Кольца наручников с порванными звеньями болтались на руках. Их я порвать пока не могла, была напугана и могла задеть кожу.

— О"кей. Есть идеи?

Мои каблуки гулко стучали на металлическом полу, и эхо разносило этот звук по всей комнате, слегка перекрывая шипение.

— Одна. Хреновая.

— Хреновая лучше, чем никакая.

— Ты можешь создать вокруг себя пузырь с кислородом? Не пропуская внутрь газ? Тебе надо чем-то дышать, блин. Вы люди такие нежные. Еда, вода, воздух и ноете, если матрасы жесткие — она поморщилась.

— Я могу попробовать.

— Так действуй быстрее, пока не отключилась, идиотка.

Я напряглась и почувствовала, как из моих пальцев течет энергия, захватывая пространство вокруг меня и Аканты в пузырь. Бок с еще незажившей царапиной от пули нестерпимо заболел, телекинез отнимал много сил, а это отражалось на моем физическом состоянии. Пальцы начали дрожать.

— Теперь что? — спросила я, стараясь говорить спокойнее, дабы не тратить драгоценный кислород.

— Думай, на чей страх я могу опереться, телепортироваться и достать нам зажигалку.

— Зажигалку? — мои брови полезли вверх.

— Да, именно, — Аканта лениво накрутила вокруг пальца фиолетовую кудряшку и пристально уставилась на меня, как на сумасшедшую.

— Я... ты нас поджарить хочешь?

— Я нас спасти хочу. Газ скопится, я поднесу зажигалку. Ты нас спасешь от огня своим особенным телекинезом, а небольшой взрыв вынесет дверь — она сдвинула указательный и большой пальцы вместе — Малюсенький такой взрывчик. Ты и не заметишь.

В моих глазах, наверное, отразился вселенский страх, а руки задрожали.

— Я не смогу.

— Вот только не заставляй меня нести вдохновляющую хрень, как у вас у положительных персонажей принято. Я тебе не тренер перед игрой, не хочешь сдохнуть, придумай, где достать огонька, так как я, к сожалению, его тебе искрой из задницы не высеку. Слушай, а прикольная способность, — улыбнулась она детской улыбкой — Интересно, у вас волшебников, есть какие-нибудь бедняги с огненными задницами? Нам бы такой, сейчас, очень пригодился...

— Ган, — резко оборвала я ее.

— У Гана огненная задница? Бедный парень...

— Нет. Аканта он курит — я подняла на нее глаза — Помнишь, ты приходила ко мне во сны и водила в кинотеатр?

— А я романтик.

— Да, заткнись уже. Ты тогда показала его страх. Он боится СПИДа. Телепортируйся на этот страх к нему и возьми у него зажигалку.

Аканта напялила цилиндр и провела по его узким полям двумя пальцами, как бравый ковбой.

— Не задохнись, я скоро.

С этими словами она растворилась в воздухе. Я осталась одна, улавливая краем уха, как шипение от газа усиливается. Вместе с ним росла и моя паника. А вдруг Аканта его не найдет? Вдруг я умру здесь? Я не могу так умереть, я должна отомстить за Чарну. Я хоть что-то должна сделать перед смертью, а не валяться бездыханная тут на полу.

Внутри что-то подернулось, и я поняла, что это Крис. Он нервничал. Я панорамно видела, как он расхаживает по пляжному домику, хватаясь за голову. Он был на грани того, чтобы сорваться и ехать ко мне. С силой, я закусила губу и стала думать о том, что все получится, и я не умру.

Крис, ну пожалуйста, не срывайся с места. Все будет хорошо, я выберусь.

— Что-то не похоже, на "все хорошо", — прозвучал его голос внутри моей головы.

Его слова были полны паники. По пути от кровати до выхода, он подхватил стакан с виски и осушил его. Я фантомно почувствовала горечь и теплоту напитка у себя в горле. Надеюсь, хоть эффект опьянения фантомным не окажется. Может легче станет...

Я невольно улыбнулась. Руки задрожали еще сильнее, а на лбу выступила испарина. Сдерживать кислород стало невероятно сложно. Пальцы покалывало и сводило. Виски стала сжимать тисками боль. Только бы все получилось, пожалуйста.

— Хочешь поругаться на меня за Аканту? — мысленно спросила я у Криса, пытаясь отвлечься и заодно отвлечь его.

Надеюсь, он улыбнулся. Хоть немного. Было бы приятно умереть, зная, что напоследок, кого-то хоть немного позабавил. Не предсмертными конвульсиями, конечно, а просто рассмешил. Вроде даже и не почувствуешь себя напоследок бесполезным куском дерьма.

— Если выживешь, поругаюсь.

— Очень воодушевляет — произнесла я, пытаясь выдавить саркастичную ухмылку.

— Денни, держись, пожалуйста — послышался его настойчивый голос — Прошу тебя. Ради меня. Ради Ника, просто сохраняй этот гребанный шар с воздухом. Я ведь с ума сойду, если с тобой что-нибудь случится.

Я осела на колени и шар уменьшился. На глаза навернулись слезы. Пальцы задрожали еще сильнее, чем прежде. На секунду мне показалось, что я чувствую запах газа и стало еще страшнее. Разыгрывался приступ клаустрофобии.

— Денни держись. Я приказываю — его голос стал громким, очень, словно он произносил это прямо над ухом.

Его приказ подействовал, но слабо. Мое физическое состояние исключало его идеальное исполнение.

— Я пытаюсь.

— Значит, пытайся лучше — это уже произнесла Аканта.

Я облегченно выдохнула и почувствовала, как голова начинает кружиться. От того, что я уменьшила шар, мне стало не хватать воздуха.

Аканта снова поморщилась от резкого запаха газа и осела на пол рядом со мной. Она поставила свой цилиндр между нами на пол и острым кончиком языка облизала губы. Если бы я не знала, что она древнейшая из тех, с кем я знакома, я бы подумала, что она нервничает.

— Я еле его нашла. Промахнулась на целую милю, пришлось искать его чуть не по миллиметру телепортируясь, — она протянула на ладони металлическую зажигалку с изображением гарцующей лошади, — Не сожги мой цилиндр. И волосы. И платье. И меня на всякий случай тоже не сжигай. А то разозлюсь и всыплю вместо этой сучки тебе. Я слегка добавила тебе силенок, судя по твоим красивым черным глазкам, но блин следи за пламенем. Газ прогорит быстро, и мы выйдем уже очень-очень скоро, — девочка бешено улыбнулась, сверкая безумными огоньками в глубине ее тоже почерневших глаз.

Аканта вытянула вверх руку с зажигалкой. Я сквозь собственное тяжелое дыхание, как у астматика, и шипение газа, услышала, как Аканта щелкает зажигалкой.

Раздался взрыв. Он не был громким, скорее как затянувшийся шумный хлопок. Дверь сорвало с петель, и она вылетела прочь, врезавшись в противоположенную стену. Раздался грохот. Вокруг все окрасилось разными красками. Я пыталась задержать дыхание и накрыть нас куполом. Плечи обожгло, а подол юбки Аканты загорелся. Бугимен громко и грязно выругалась. Запахло палеными волосами. Чьи они были, я не знала. Все ощущения сфокусировались на куполе. Даже боль от раны на боку и от ожогов на плечах отошла куда-то на задний план. Пламя было вокруг совсем синее. Я согнулась пополам, почти положив голову на цилиндр Аканты, как на плаху. От страха и напряжения все туловище содрогалось. Рук я совсем не чувствовала. У меня будто онемело все тело, а в голове только и стучало наставление: сохраняй купол до последнего, тебе ведь нужно чем-то дышать и не сгореть ко всем хренам. Я мысленно прокручивала его в голове словно мантру. Мне необходимо выжить и отомстить. Мне нужно выйти из этой комнаты живой и отомстить всем и каждому, кто причастен к гибели Чарны. Наверное, Аканта права, я невероятно изменилась. Раньше меня бы не воодушевляли мысли о мести, помогая сохранить рассудок, а теперь это единственное, что мешало сорваться. Мы сидели на полу с зажмуренными глазами, пока, наконец, Аканта настойчиво не затормошила меня за обожженное плечо.

— Ай, — я раскрыла глаза и осмотрелась.

Дверь отсутствовала, а из отверстий по стенам вырывалось пламя, как на газовой плите.

— Пошли уже отсюда, — буркнула Аканта, расстроенно осматривая подол юбки.

Она подала мне руку, и я встала рядом, откашливаясь и направляясь к проходу. Ноги еле двигались, а к пальцам медленно возвращалась чувствительность. Где там Нейт со своей чудо кровью, когда он так нужен?

Аканта вышла первой, и я с радостью почувствовала, как теперь легко мне дышать. Первый глоток воздуха отозвался болью в легких, но потом все успокоилось, и я задышала ровнее.

Аканта оторвалась от созерцания загубленного платья, водрузила себе на голову цилиндр и вдруг захохотала. Я непонимающе уставилась на нее.

— Знаешь — сказала она сквозь смех — Я искренне хотела на тебя наорать, за то, что случилось с моей юбкой, но то, что у тебя на голове, — она еще какое-то время не могла отсмеяться, — Это шедевр, — одной рукой она утирала слезы под глазами, а второй держалась за живот.

Я стала ощупывать свои волосы и у меня глаза на лоб полезли, когда я поняла, что все, что росло дальше ушей, длинной теперь по плечи. Две неровные ободранные длинные пряди спереди, напоминание моей когда-то нормальной прическе, вяло свисали впереди. Моя шевелюра пахла чуть лучше, чем опаленная шерсть.

— Ты похожа на эльфа, — Аканта никак не могла успокоиться, — Эти прядки впереди и ушки. Как насчет эпической прогулки по Средиземью? Посетим твоих лесных друзей, подружимся с каким-нибудь рыжебородым гномом, — Аканта согнулась пополам, корчась и хохоча.

Она ведь была бугименом подростком, им такие протяжные истерики, наверное, свойственны. Хотя меня это не успокаивало.

Я зло посмотрела на нее, но мои губы против воли полезли вверх. Вскоре я сама смеялась. То ли от недостатка кислорода, то ли от того, что меня теперь без зазрения совести можно брать в массовку "Властелина колец". Хорошо хоть не под мальчика придется стричься.

От смеха нас отвлек стук каблуков и Анна с открытым от ужаса ртом, оказавшаяся в коридоре. Мы с Акантой погасили улыбки, пару раз хохотнув напоследок. Мы гордо выпрямили спины, расправили плечи, и я почувствовала, как наши глаза подернулись черной пеленой. На лице Анны отразился страх.

— Видит бог, я хотела по-другому, — мой голос звучал приглушенно и зловеще, — Но не всем планам дано сбыться.

Глава 20. Одержимость.

Аканта хищно улыбнулась и вдруг резко растворилась в воздухе со звуком щелчка зажигалки. Я протянула руку, приподняв острый осколок бетона, вынесенный вместе с дверью в коридор. Он, медленно покачиваясь, прокрутился в воздухе около моей ладони, а потом нацелился острием в сторону остолбеневшей Анны. Словно космический корабль из "Звездных войн", на котором еще летал Дарт Вейдер. Мысленное сравнение вызвало у меня на лице мимолетную ухмылку.

Бугимен возникла за спиной у Анны из клубов черного дыма и скрутила гибрида. Анна попыталась вырваться, но ей это не удалось, даже когда вены у нее под кожей засияли внутренним пламенем. Вдруг Аканта громко хихикнула и усилила хватку.

— Ты что меня обжечь попыталась, дурочка? Я ведь твоими страхами питаюсь — она сжала ладони сильнее, мне даже подумалось, что сейчас сведенные за спиной запястья Анны хрустнут и сломаются.

Я медленно шла вперед, заставляя кусок бетона делать пируэты вокруг меня. На глаза давила черная пелена, а кончик языка я высунула наружу, от зловещей жажды мести. На моих губах играла улыбка, такая же хищная как у Аканты. Наверное, я схожу с ума. Тогда в Чикаго, при моей прошлой одержимости или как это там называется, я думала, что схожу с ума. Сейчас меня даже позабавила эта мысль, и я хихикнула.

Лицо Анны побледнело, и по нему пробежала тень. Она явно не думала, что я смеюсь над своими собственными мыслями. Анна была не на шутку напугана, но привычного угрызения совести за чей-то страх я не почувствовала. Напротив, хруст раскрошенного бетона под ногами, мелкие камушки, распадающиеся в пыль под моими каблуками, и испуганные глаза гибрида, служили мне, своего рода, симфонией.

— Сколько ты хочешь? — взвизгнула она — Сколько тебе заплатить?

Я рассмеялась и поразилась тому, каким искренним было веселье.

— Деньги? Ты предлагаешь мне деньги за смерть моей лучшей подруги? Ты предлагаешь мне деньги, чтобы я забыла о монстре, в которого ты меня превратила у себя в подвале?

Я направила острие к тонкой коже на шее Анны. Аканта отвела ее голову за лоб и крепко держала его, впиваясь острыми ногтями в виски своей пленнице.

— Ты была монстром и до этого, маленькая дрянь — прокричала Анна.

— Фу, как грубо — шепнула Аканта.

Я пожала плечами и провела осколком бетона в миллиметрах от кожи Анны. Так небрежно, будто сделала это случайно. Гибрид отшатнулась, но Аканта не дала ей двинуться с места. Удовлетворившись ее секундным испугом, я снова заговорила.

— Если ты знала, что я монстр, может не стоило накалять обстановку и переступать мне дорогу? — мои брови взметнулись вверх в невинном изумлении, я захлопала глазами, словно поражалась красоте картины или музыки.

Анна яростно захрипела. Ее нога в дорогой туфельке взметнулась вверх и попыталась ударить Аканту, но я была быстрее. Щелкнув двумя пальцами, я сломала ей ногу. Малая и большая берцовые кости хрустнули, а Анна взвыла. Из ее глаз потекли слезы, и она почти обмякла в руках Аканты. Девочка тяжело задышала, и ее руки напряглись.