| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Там в коридоре со стороны вампиров шевеление. Что-то они там собирают.
Баллоны какие-то... Может, они охранный знак смыть собрались? Или газ какой
по тоннелю пустить хотят?
Недовольно поморщившись, капеллан проворчал:
— Ничего сами сообразить не могут. Как что, так "господин Синцов".
Встав со стула, Синцов зевнул и повернулся к играющим:
— Эй, Дима, сколько можно играть? Не надоело? Я пойду, взгляну, что там наша
куколка углядела, — и, повернувшись к охранникам, бросил, — Вы двое со мной.
Вот на такой вариант мы не рассчитывали. Кто же знал, что этот тип захватит с собой охрану.
— Охотник! Справишься?
— Постараюсь его убить, до того, как парни начнут стрелять. Должен успеть,
энергией ты меня хорошо накачала.
Мы подошли к перекрестку и чуть свернули за угол в "наш" коридор. "Мой" Охотник вытащил прибор ночного видения.
— Вот, господин Синцов, взгляните туда.
Капеллан протянул руку к ПНВ и в это время нож Охотника вошел ему в горло. Стоявшие по бокам охранники, схватились, было за автоматы, но тут же опустили оружие, ошалело уставившись на "моего" Охотника.
— Охотник! А что охрана-то теперь не стреляет.
— А зачем им стрелять? Ребята получили приказ защищать жизнь капеллана, но
поскольку он уже труп, приказ больше не действует.
— Владимир Игоревич! Как вам удалось? Ведь амулет то по-прежнему на вас? — на
лицах бывших охранников цвели радостные и одновременно чуточку
недоверчивые улыбки.
— Тише, олухи. В лагере услышат. Помогли мне.
— Кто?
— Потом познакомитесь, а сейчас мне еще одну гадину кончить надо.
— Мы с вами, командир.
— Да вы что, ребята, свихнулись? Если капеллан прикажет, вы ж меня первые
свицом и нашпигуете.
— Вас нашпигуешь, как же. Вы двигаетесь так, как будто две боевые дозы за раз
выпили.
Охотник усмехнулся:
— Мои ребята оценили твою работу, девочка.
— Так, парни. Вы остаетесь здесь. Магазины отстегнуть и отдать мне, запасные —
тоже. Патроны из патронников удалить.
Распихав магазины по карманам разгрузки, Охотник вздохнул:
— Ну, девочка, начинается последний этап. Дай бог, чтобы у нас с тобой все
получилось.
— Все получится, вот увидишь.
У нас действительно все получилось. Когда Владимир Игоревич подошел к шахматистам, капеллан к нему даже не обернулся — то ли был полностью уверен, в том, что подконтрольные Охотники ему неопасны, то ли оказался настолько поглощен игрой. Он так и умер за шахматной доской — не очень то поживешь с разнесенной на куски головой... Немая сцена. Несколько секунд длилось гробовое молчание, все смотрели на "моего" Охотника. О, КАК на него смотрели! С таким выражением лиц, наверно, в старину верующие встречали своего мессию. А потом грянули вопли: "Свободны! Качай командира!" Десятки рук схватили Владимира Игоревича, подбросили к потолку. Тут прибежали бойцы, которых "мой" Охотник оставил рядом с трупом Синцова. Они, конечно, тоже внесли свою лепту в общую неразбериху. Взлетев пару раз к потолку и, наконец, твердо став на ноги, Владимир Игоревич рявкнул:
— А ну, кончай базар! Мы еще не свободны! На нас эти чертовы амулеты, и пока мы
их не снимем, в любой момент можем снова оказаться в рабстве у капелланов!
— Командир! — крикнул кто-то из Охотников, — Как их снять?
— Нам помогут каиниты.
И уже мне:
— Вы, ведь, поможете нам?
— Неужели вы, Владимир Игоревич, после всего еще и сомневаетесь? — рассмеялась
я. — Конечно, поможем.
— Но, ведь они считают нас предателями, командир.
— Парни, каиниты знают, что Договор мы нарушили не по своей воле, что Центр нас
подставил и сделал своими рабами. Помощь нам окажут, не сомневайтесь.
— Владимир Игоревич.
— Да, девочка.
"Мой" Охотник улыбнулся, внутренне улыбнулся, и я почувствовала, как на меня словно бы подуло теплым ветерком. Его симпатия? Наверно.
— Вас от амулета я могу освободить прямо сейчас, только...
— Что?
Я ощутила его внутреннюю дрожь, кажется, он и так уже знал мой ответ.
— Мне снова придется овладеть вашим телом. В этот раз не будет так
неприятно, как тогда. Я не стану изолировать ваше сознание, только вы... хм...
ничего "не трогайте", а то я не смогу помочь. Когда скину с вас амулет, я уйду.
Будем ждать вас на нашем заслоне. Поможем всем.
— Хорошо. Мешать не буду. Начинай.
Под взглядами окруживших его сослуживцев-Охотников, Владимир Игоревич медленно расстегнул ворот куртки, вытащил амулет подчинения, подержал на ладони и, сжав кулак, резко дернул. Шнурок лопнул. Владимир Игоревич бросил амулет под ноги и придавил берцем, словно ядовитую гадину. Я разорвала канал. Последнее, что я успела услышать:
— Спасибо, девочка.
Я открыла глаза и увидела над собой лицо Стаса.
— С тобой все нормально? Что там было? Мы слышали выстрелы и какой-то шум.
— Все хорошо. Все просто отлично. Капелланы мертвы. Я там познакомилась с
одним Охотником, не памятью его овладела, а просто разговаривала с ним.
Представляешь? А ведь считалось, что слияние людям недоступно. Хороший
дядька. Он все сделал сам, я только помогала.
— Прекрасно, — Стас облегченно вздохнул, — мы неплохо с тобой поработали, верно?
— Мы???
— А кто тебя охранял, пока ты в трансе была? — обиженно возопил Стас.
Мне только и осталось, что рассмеяться и хлопнуть его по плечу. Мой племянник решительно неисправим и с этим, похоже, ничего поделать нельзя.
Вскоре из темноты тоннеля показались Охотники. Не доходя шагов пяти до Кабана с Ночкой, они складывали оружие и проходили дальше. Видимо, они и сами прекрасно понимали, что до тех пор, пока на них подчиняющие амулеты, доверия быть не может. Оружие не сложил лишь один из Охотников, шедший первым. На вид ему было что-то около сорока-сорока пяти лет. Высокий, крепкий, но не полный, с аккуратной короткой бородкой и умным интеллигентным лицом, он был бы похож на ученого или художника, если б не камуфляж, разгрузка и АК. Охотник растерянно поглядывал на меня, Радика и Ночку, видимо решая, к кому подойти. Незачем ставить человека в неудобное положение — я подошла сама.
— Так это была ты?
— Да. Вот мы и встретились снова, Владимир Игоревич.
— Я так и не успел тебя поблагодарить...
— Почему же? Успели. Я слышала ваше спасибо, когда разрывала канал.
— Я хотел поблагодарить не только за помощь. Твоя помощь была неоценимой
и этого мы не забудем, но не менее важно еще и другое. Пока ты была вместе со
мной, я ведь ощущал твои мысли, чувства... Прочувствовать каинита "изнутри",
такой возможности, насколько я знаю, не имел ни один Охотник. Вот за это я и
хотел еще поблагодарить.
Я улыбнулась. Этот Охотник не только похож на ученого, он еще и мыслит не так, как должен бы обычный военный.
— И что же вы уяснили для себя, Владимир Игоревич?
— В вас слишком много человеческого. Несмотря на вашу биологию, метаболизм и
странные способности, внутренне вы, скорее, люди, чем... чем что-то другое.
В коридоре послышался топоток. Я оглянулась: по тоннелю бежали Нина с Денисом.
— Народ, — на ходу затараторил Денис, — там из пяти фугасов, три куда-то делись.
Сергей тайными тропами нас за новыми на какой-то склад водил, вот и
задержались. Они там с Федором сейчас все монтируют. Ой, Охотники...
Увидев вентру, я почувствовала облегчение: уж теперь-то со всеми проблемами разберемся втрое быстрее.
— Нин, — позвала я, — тут Охотникам надо помочь от подчиняющих амулетов
освободиться. Наверно, придется брать контроль над телами и самим эти амулеты
снимать.
— Не надо, — покачала головой вентру, — сделаем все проще. Я как чувствовала, что
понадобится.
Нина вытащила из-под куртки капелланский амулет-ответчик и показала мне, потом повернулась к Охотникам:
— Слушайте мой приказ! — жестким тоном скомандовала она. — Снять амулеты,
что получили вы от капелланов, — и добавила уже обычным своим голосом, —
Выбросьте эту гадость.
Уж что-что, а ТАКОЕ приказание Охотники выполнили очень даже охотно. Ну, а потом бойцы потянулись к своему оружию, кто-то благодарил, кто-то стал топтать свой амулет, а большинство присели у стенки. Раньше, еще у них на посту, я обратила внимание на то, что движения Охотников были какими-то заторможенными, сейчас это проявилось еще заметнее. Возникало ощущение, что двигаются они через силу, да и командир их, как мне показалось, еле на ногах держится, хотя и выглядит несколько бодрее прочих. И куда, спрашивается, подевалась вся та энергия, что я в него закачала?
— Владимир Игоревич! Да что с вами со всеми?
Охотник посмотрел на меня и вздохнул:
— Это ломка.
— В смысле?
— В прямом. Мы не получали не только боевых доз, но даже крови просто для
поддержания жизни. Подчиняющие амулеты давали немного энергии. Ее хватало,
чтобы худо-бедно не загнуться сразу. Центр же не собирался надолго оставлять
нас в живых. Когда амулеты были сняты, процесс распада ускорился.
— И вы молчите?! — возмутилась я, — Вы все медленно загибаетесь и молчите?!
Достав нож, я провела по запястью с внутренней стороны. Выступила моя густая темная, почти черная кровь. Она медленно потекла по руке, срываясь капельками на пол. Я протянула руку Охотнику:
— Пейте, пока не запеклась!
— А ребята? — замялся тот.
— Отец Каин! Да не волнуйтесь вы, всех напоим.
Владимир Игоревич не стал кочевряжиться, он мягко взял мою руку и припал губами к запястью. Окуда-то сзади послышался голос Кабана:
— Мужики! Да вы совсем охренели! У них ломка, а они молчат. Я че, думаете не
знаю, каково это, когда ломка? Стаканов не держим, так что пейте так.
Оглядываться не стала, не хотела мешать Охотнику.
Наконец, Владимир Игоревич отпустил мою руку и вытер губы.
— Спасибо, девочка.
Кажется, он хотел сказать что-то еще, но не стал. Вместо этого, он расстегнул пуговицы на воротнике, снял свои Охотничьи амулеты-обереги, отложил в сторону и подставил мне шею.
— Пей.
От такого я даже растерялась.
— Владимир Игоревич! За кого вы меня принимаете? Я не дикий зверь, я могу и
потерпеть...
— Ты устала, я же вижу. Свои силы ты истратила на подкачку меня энергией.
— Да нет же. Я нормально себя чувствую.
— Врешь. Твоя аура не похожа на ауру здорового каинита. Пей.
Я не стала больше отказываться, раз уж он предлагал сам. Сказать по правде, я действительно смертельно устала. Подойдя к Охотнику, я обняла его, притянула к себе и вонзила в шею клыки.
Сейчас, разве что с улыбкой я могла вспомнить наши практические занятия по "Щадящему укусу". Насколько же они были далеки от реальной жизни. Перед занятиями нас водили в бар и там "накачивали" кровью до такой степени, что мы, казалось, были не в состоянии проглотить еще хотя бы одну капельку. Только после этого нас подпускали к добровольцам-упырям, служившим живыми наглядными пособиями. Неудивительно, что на уроках, едва успев вонзить клыки в шею своей "жертвы", мы спешили зализать получившиеся ранки и отойти от нее подальше.
И вот, первый же глоток меня опьянил, я снова почувствовала себя девчонкой, впервые узнавшей вкус вина. Я уже почти забыла, это состояние, теперь вспомнила. Живая кровь непосредственно из артерии хмелила не хуже вина. Голова слегка закружилась, стало легко и свободно. Глоток, еще глоток... Я ощущала свой ГОЛОД. Мне казалось, сейчас я могла бы выпить Охотника до донышка, досуха, до последней капли. И, кто бы при этом смог мне помешать? Сам Охотник? Не смешите меня! Он добровольно отказался от защиты, сняв свои амулеты, и теперь нет у него даже тени надежды. Другие каиниты? Ни один из них не способен тягаться со мной на равных! Здесь нет того, кто мог бы встать у меня на пути! Довольный рык вырвался из моей глотки. Ой! Это была я? В темных закутках моего существа ворочался Зверь, тот Зверь, с которым вынужден жить каждый из нас. Только сейчас я поняла, что едва ни совершила непоправимое. Отпустив шею Охотника, быстро зализала ранки и отступила на пару шагов назад. Все обошлось, если я и выпила больше донорской нормы, то совсем чуть-чуть. Отражение показывало, что с Владимиром Игоревичем все в порядке. Он молча смотрел на меня, и в этом его взгляде не было ни отвращения, ни презрения, скорее — сочувствие и понимание.
— Спасибо вам, — тихо сказала я.
Охотник молча кивнул. Мне показалось, он понял, что я благодарила не только за кровь...
По примеру своего командира, и остальные Охотники стали подходить к нам за кровью, а потом, восстановив силы, подставляли шеи под укус. Невероятное, немыслимое, невозможное зрелище! Все это напоминало какой-то странный ритуал братания на-крови. Не обошлось, как это водится, без казусов. Когда один из бойцов закончил слизывать кровь Нины и подставил шею для укуса, та с испугом от него отпрыгнула. Охотник остался в недоумении, я, честно говоря, тоже. (Уже потом я узнала, что у вентру пить кровь непосредственно из человека, да еще и на виду у всех считается неприличным. Ну, как если бы кто-то решил заняться сексом в час пик на автобусной остановке, или надумал справить нужду на улице посреди толпы). Наш "ритуал" подходил к концу, когда появился Сережка и все остальные. Не разобравшись в ситуации, Сергей, естественно, сразу же наехал на нас. "Вы, — говорит, — что это себе позволяете? Ведете себя словно дикие каитифы. Ведь есть же кровь. Неужели нельзя было потерпеть до нашего возвращения?" Владимир Игоревич повернулся к нему:
— Парень, ты не прав. Это было наше решение.
Сережка так и застыл. Он-то думал, что это мы принудили Охотников поделиться с нами кровью. А Охотник тем временем продолжал:
— Эти каиниты вызволили нас из рабства, спасли от унижения. Когда мы загибались
от нехватки крови, они поделились с нами своей. Мы привыкли отдавать
долги и друзьям, и врагам. Никогда раньше за всю историю существования
Охотничьих орденов, мы ДОБРОВОЛЬНО не делились своей кровью с
каинитами. Сейчас — это долг чести, знак нашего доверия и благодарности.
* * *
...Мы снова двигались по тайному ходу, и теперь уже вместе с нами шли новые союзники — Охотники из группы "Владимир". Правда, от нее немного осталось: восемнадцать человек вместе с командиром, вот и вся группа. И все же помощь обученных опытных бойцов, владеющих способностями, недоступными каинитам, лишней, конечно, никак не была.
После разговора с командиром Охотников, Владимиром Игоревичем, наши планы изменились. От него мы узнали кое-что важное, настолько важное, что Сергей, командывавший нашим отрядом в этом походе, на миссию рукой махнул: "Подождет база. Позже вернемся. Все равно, главную-то задачу мы выполнили — подходы к хранилищам взорвали. Пора возвращаться". Чтобы понять, насколько задела его полученная информация, надо знать тореадоров. Все они — ребята исключительно упертые и не склонные менять своих решений без серьезных на то причин. Впрочем, сказанное Владимиром Игоревичем, торкнуло и всех остальных. Да и что тут удивительного, если он заявил, а остальные Охотники подтвердили, что предположительно им известно, где могут находиться тореадоры, захваченные в плен при штурме базы, и, возможно, те каиниты, что исчезли при невыясненных обстоятельствах (а пропавшие были, между прочим, в каждом из наших кланов).
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
