Донатор

— Интересно как? У меня даже порта подключения нет и я работаю на других принципах. В дальнейшем можно попробовать сформировать адаптер, но не сейчас.

С поверхностной модернизацией моей тушки мы почти закончили. На зрение и слух я и раньше не жаловался. Возросшую силу и скорость реакции ещё нужно проверить, а вот что меня поразило, так это моя способность обходится без воздуха несколько минут. Как-то в бассейне я уходил одним из последних. Спасатель даже частично погасил свет в помещении и дал мне ещё десять минут. Раньше я любил под занавес проплыть от бортика до бортика под водой. 25 метров с трудом получалось в активном режиме. А тут всплыл у бортика и даже дыхание не сбилось. Ради интереса махнул ещё раз, потом ещё. 75 метров — это больше двух минут. Чувствую, что есть резерв. На сотке остановился, дальше уже трудно. Три минуты, меня впечатлило.

— Ну, а что ты хочешь? Я же сразу подстраиваюсь под изменившиеся условия. Сейчас у тебя был повышенный сердечный ритм, для снабжения кислородом организма. Объём лёгких у тебя на 25% больше, чем раньше. Если тренировать этот навык, возможно выйти на уровень 50 минут. Но для этого нужны длительные тренировки.

— Не, не надо. Меня пока и так устраивает.

С моим единственным пациентом мы встречаемся три раза в неделю, хотя необходимости в этом нет. Сима нашла методы лечения болезни Паркинсона. Естественное отмирание нейронов привело к нарушениям двигательных функций. Курс лечения взял почти месяц, ну это если заниматься как положено. Но мы с Симой не торопимся. Больной должен понимать, что процесс долог и труден. Он занимает массу времени и моих сил. Раз в неделю Сима проводит вмешательство в работу организма, остальное время мы откровенно филоним. К концу сеанса Сима приводит меня в состояние, когда у меня начинают трястись конечности и я близок к обмороку. Леонид Аркадьевич наоборот по окончанию процедуры чувствует улучшение. Он зовёт Валентина и они помогают мне улечься на вторую кушетку. Через полчаса я "прихожу в себя". Пациент ценит наши встречи, видит как мне тяжело даётся "колдовство". Леонид Аркадьевич говорит, что у него восстановился сон, перестали мучать боли в мышцах. А ещё, проверено, что у него проснулся интерес к слабой половине человечества. Мы с Симой планируем восстановить его в течение полугода, быстрее никак. Надо выдоить с него мою клинику.

Постепенно, после четырёхтомника Синельникова, я перешёл на другую литературу. Мы с Симой не брезгуем фармакологией, нужно же знать, чем пичкают пациентов. Процесс аналогичен, я листаю справочники и научные труды, давая Симе возможность их изучения. Ощущения не очень, если честно. Мне неприятно оказаться придатком к умному набору молекул. Прямо как тупой питекантроп рядом с лысым учёным в огромных очках. Сам я знания не усваиваю, просто не успеваю. Объём информации огромен.

Мне же интереснее поработать практически. С помощью Леонида Аркадьевича мне удалось присоединится к группе студентов-медиков медицинского университета имени Пирогова, окончившим третий курс. Нас пристроили помощниками процедурной медсестры. Конечно специфичное занятие, особенно в палатах для тяжелобольных. В наши обязанности входит выполнять назначения врача. Брать кровь для анализа, проведение инъекций, клизм, горчичники и прочее. Я был тут огромной белой вороной, абсолютно чуждой группке третьекурсников. Меня спасла Машенька. Невысокая полная девушка с руками, поросшими рыжими волосками. Её игнорировали более смазливые однокурсницы и парочка представителей сильного пола, откровенно прикалывались над нею, а я сразу поставил себя этаким деревенщиной, учащимся по направлению родного колхоза. Вот на этой почве мы с Марией и сошлись. А девица оказалась очень толковая, она сразу поняла, что я плаваю в большинстве вопросов и взяла надо мною шефство. Девушка была родом из небольшого городка в Удмуртии. Маша ухитрилась поступить на бюджетное отделение в столичную Пироговку. Тянет из последних сил, подрабатывая санитаркой в больнице. Вот я и воспользовался знаниями доброй девушки. Она постоянно отиралась около меня, чем вызвала ещё большее раздражение однокурсниц. А я получил богатую практику — ставить систему, брать кровь из вены и пальца, делать клизму и даже вводить катетер в мочевой пузырь. Благодаря моей протекции руководитель практики не задаёт вопросов.

Насмотрелся за этот месяц я всякого и понял, что обычным врачом мне не стать. Долго, тяжело и полное отсутствие перспектив хороших заработков. По окончанию практики наша группа решила отметить это событие поеданием пиццы в забегаловке. Отсидев там час мы с Марией смотались.

— Дим, вот скажи мне. Где ты проучился три года, что не знаешь элементарных вещей?

Я смотрю на девушку. Сегодня она явно одела парадное платье, нечто свободное, жёлтого цвета, по размерам приближающееся к парашюту.

Лицо не изуродовано излишней косметикой, чистая кожа. Черты лица правильные, только видимо наследственная полнота делает её женщиной, лишённой привлекательности. Кожа густо усыпана веснушками, нежные волосики на руках особенно заметны на солнце.

— Понимаешь, Маша, — я решил приподнять завесу таинственности.

— Я вообще-то не медик и никогда не учился медицине.

Долгая пауза и недоумённый вопрос, — а как же тогда ты попал на практику в больницу?

— Понимаешь, а я неким образом колдун.

Вот, и так не малый интерес к моей персоне вырос на небывалую величину.

— В смысле, ты машешь руками над свечкой, чистишь чакры и заряжаешь прану?

— Нет конечно, — заржал я, — зачем так-то сразу наотмашь.

— Нет, ничего такого. Но, тем не менее я лечу людей. Не буду углубляться в подробности. Но один из моих пациентов помог мне устроиться к вам на практику, чтобы я немного натаскался.

— Прикольно, интересный ты товарищ.

Дальнейшие попытки раскрутить меня были неудачны. Мы распрощались, обменявшись телефонами.

18

— Диего, мы так не договаривались. Ты мне выкатил смету, приближающуюся к стоимость самого дома.

Ахренеть, я тут же перезвонил Диего, как только получил перечень основных работ по дому.

— Амадео, я нанял инженера и здесь его рекомендации.

— Какие рекомендации, я покупал жилой дом. А судя по предлагаемым работам его проще снести и построить заново.

— Ну зря ты так, фундамент, несущие стены и основные конструкции в порядке. Имеется инженерное заключение. Я предупреждал тебя, чтобы придётся выполнять работы в соответствии с регламентом Евросоюза.

— Да будь проклят это Евросоюз с его долбаными зелёными стандартами. Замена коммуникаций мне понятна. Водяные трубы и канализация за столько лет пришли в негодность. Термоизоляция наружных стен тоже понятно. А зачем всю крышу менять?

— Смотри, деревянная обрешётка прогнила. Менять её надо и черепицу естественно лучше заменить. Современная полегче и красивее.

Я просматриваю перечень работ, да — выйдет в копеечку.

— Если хочешь, можно камин не перебирать, разберём — кому он сейчас нужен, когда есть газ.

— Нет, пусть камин будет, — постепенно я успокоился. Ну а что, деньги есть. Зачем экономить на себе.

— Ладно, начинайте работы, деньги переведу.

Замена коммуникаций привела к укладке нового покрытия полов. А ещё Паула предлагает сделать перепланировку комнат. Увеличить окна, чтобы гармоничнее смотрелось. Ещё у меня обнаружился цокольный этаж. Я даже не спускался вниз, видел только лестницу, ведущую вниз. Подумал, что хозяйственное помещение. А там около ста метров незанятой площади. Поменьше на треть, чем на первом этаже, но всё же. Паула советует отделать помещение и разместить там спортивные тренажёры. Мысль интересная, но я отложил решение на потом.

— Дмитрий, почему ты ездишь на таком убожестве?

Леонид Аркадьевич в сопровождении Костика стоит у входа в фойе дома и с любопытством наблюдает, как я пытаюсь втиснуть своего коня между здоровенным "Гелендвагеном" и хищным "Мустангом".

Мой "Тусон" тоже не малыш, поэтому мне пришлось притереться вплотную к спортивной тачке.

Ну, своего корейца я так и не привёл в порядок, ездит и ладно. Задний бампер как корова языком лизнула, краска стёрта при контакте с непонятным предметом чёрного цвета. Двери пошарканы конечно, но для Суздали было нормально. Но здесь и сейчас, на парковке у элитного офисного здания смотрится убого.

— Дим, возьми что-нибудь нормальное. Люди же смотрят на машину тоже. Какой же ты лепила, если ездишь на такой машине?

У меня вертелся на языке ответ, но я решил, что лучше промолчать.

— Костя, где наша дежурная машина?

— Так на стоянке же стоит, у офиса.

— Завтра перегонишь её Дмитрию, переоформите, будет подарком.

— А что за машина? — это я влез в разговор.

— Пятая Бэха, — солидно ответил охранник.

— Не, на седан после кроссовера не сяду. И вообще, сам подберу.

— Правильно, Костя помоги выбрать машину. Ну, чтобы не обманули, — шеф поставил точку в разговоре.

— Так, как самочувствие? — прошло четыре месяца после начала лечения. Для меня квартирка в Москва-сити стала родной. Иногда мы встречались в других местах, но чаще здесь. Мне кажется, что важный банкир не хочет светить меня перед своим окружением. Для охранников я просто массажист высокой квалификации. Они никогда не присутствуют на сеансах, бдят снаружи.

Леонид Аркадьевич протянул руку. Однако прогресс, нет тремора. Он протянул обе руки, растопырив пальцы, — Дима, я боюсь даже загадывать. Но, перестала кружиться голова, не чувствую себя развалиной как раньше. Представляешь, вчера свою экономку по заднице хлопнул. Так та сразу не поняла, что это я. Она женщина видная, моложе меня на тридцатник. Так я прямо-таки ожил. И вообще, я перестал забывать, зачем проснулся утром — представляешь?

Несмотря на большое состояние и весомое положение в обществе, Леонид Аркадьевич, как и Елена Игоревна, до панической дрожи боится возврата болезни.

— Дима, сколько мне удастся прожить при полном уме и памяти?

Вроде спросил отстранённо, но глаза выдали, очень переживает.

— Леонид Аркадьевич, это только всевышний знает, я могу только дать прогноз. Но если проводить периодически сеансы, думаю лет двадцать. Причём мы говорим о полноценной жизни, а не об инвалидном кресле.

А он в самом деле выглядит значительно лучше. Осталась небольшая сутулость, но исчезла шаркающая походка. Он уже не выглядит старым маразматиком.

— Знаешь, Димочка, это самый ценный подарок в моей жизни. Я даже не рассчитывал прожить этот год. А тут такое.

Хм, наверняка старый чёрт вспомнил, как ночью гонял свою экономку по спальне.

— Наш договор по поводу клиники в силе. Я начинаю подбирать помещение и персонал.

Дальше мы обсуждали где будет находиться клиника. Я настаивал, что логичнее разместить её за городской чертой. Мой оппонент посопротивлялся, но сдался:

— Может ты и прав.

Да, быстро работает мой будущий партнёр, вот что значить деньги помноженные на влияние и связи. Не прошло и две недели, как мы приехали полюбоваться новой клиникой. В сорока километрах на северо-запад от столицы находится городок Истра. Вот в десяти минут от него лежит посёлок. На склоне холма поросшего лесом притаился бывший пансионат, где отдыхали в советское время учёные столичных институтов. Двухэтажное здание старинного стиля выходит к реке Истра и имеет небольшой, но заброшенный парк. В данный момент недалеко от здания примостились два вагончика со строителями, стоит техника и начались работы. Гиперактивный прораб подлетел к нам, — добрый день, разрешите проводить вас на объект.

Внутри здания всё намного хуже, остатки системы отопления, перекошенные оконные рамы, варварски изуродованные ступени лестницы.

— Ничего, через пару месяцев не узнаешь. Мы даже лифт поставим, чтобы гостям удобно было подыматься. Правда будет наружного исполнения, иначе не получается, — Леонид Аркадьевич в лёгком демисезонном пальто выглядит очень солидно. Я тоже вроде как важная персона. Рядом кроме прораба крутится женщина средних лет. Мне её представили как будущего администратора клиники.

Пока ехали назад, мой компаньон раскрывал свои задумки:

— Мне удалось купить небольшую частную клинику, у них появились проблемы с финансированием и банк забрал обанкротившееся учреждение. Кое-что из современного оборудования я уже заказал. И главное нашёл хорошего главврача. Переманил из Питера, один из лучших в своей области, цени. Главный врач здесь, в первую очередь, должен быть хорошим администратором и психологом. Ему необходим находить общий язык с любым клиентом и работником. А Давид Арчилович и врач неплохой. Он сумел раскрутить небольшую клинику и вывести из ямы. С моими деньгами и твоими способностями надеюсь наше предприятие обречено на успех.

На следующий день мы ещё раз встретились в присутствии нотариуса. Нам нужно подписать пакет документов на новую клинику. Мне правда не с кем посоветоваться. Ну не рассказывать же стороннему адвокату или специалисту странности нашего договора.

— Дима, не переживай, подписывай. Мне нет смысла тебя обманывать. Прибыль делим пополам, ты не влезаешь в управление клиникой, для этого есть другие люди. От тебя требуется лечение для особо важных пациентов. Их будет немного, главное сохранить наши договорённости в тайне. Здесь я сам главный интересант.

Через два дня я познакомился с человеком, которому мы откроем частичку нашей тайны.

Давид Арчилович Хуцишвили, невысокий полноватый мужчина за шестьдесят лет. Поблёскивая лысиной и стёклами очков с солидными диоптриями он с интересом смотрит на меня. Компаньон рассказал дозированную информацию. Выдающийся нос и карие глаза не дают усомнится в национальности главного врача.

Я пожал мягкую руку и после представления мы сели на диванчики. Леонид Аркадьевич решил собрать нас в своём загородном доме. Здесь я ещё не был. Это приличное поместье с большим парком на берегу небольшой реки. Нам подали напитки, я выбрал бокал виски и грея его в ладонях рассматривал обстановку. Огромный камин потрескивал берёзовыми полешками, создавая ощущение уюта. Давид Арчилович оказался интересным собеседником, через минут двадцать нас пригласили к столу. А после лёгкого ужина перебрались в библиотеку. Хозяин дома закурил сигару и сел чуть поодаль, как бы предлагая нам пообщаться.

— Дмитрий, я поначалу не поверил уважаемому хозяину. Ну не верю я в экстрасенсов и магов. Но уважаемый Леонид Аркадьевич дал мне доступ к своей медицинской карте. Безусловно, перемены в его здоровье на лицо. Если это Ваших рук дело, то я готов поучаствовать, так сказать.

Здесь, весьма языкастый грузин запнулся, подбирая слова:

— Но, без обид, пока сам не потрогаю и не потискаю, на веру не приму.

Дальше мы уже спокойно обсуждали наше предстоящее сотрудничество. Узнав мою методику Давид Арчилович задумался, — интересно. Надо покумекать, как подать пациентам необходимость введения катетера в вену. Думаю, это не будет проблемой.

Я в пол уха слушал о чисто медицинских аспектах, о необходимом оборудовании. Насколько я понял, наш главврач забрал с собой часть коллектива с прежнего места работы. Это старшая медсестра и врачебный персонал. Остальных предстоит набрать. Для меня планируется выделить кабинет и оформить на ставку лаборанта. Я буду светиться периодически в коллективе. Но моё предложение пустить слух, что я туповатый родственник кого-нибудь из руководства нашло понимание. Так легче всего объяснить некомпетентность и редкое появление на работе странного лаборанта.