Согнувшись в три погибели, Гарольд избавлялся от остатков обеда. Боль, пришедшая по узам крестильной связи, электрическим разрядом прошлась по нервным узлам с внутренностями и подпалила запал сверхновой звезды в голове.

— Крстная, — проглотив "ё", выдавил Гарольд. — Не вздумай помирать. Не вздумай! Хреново-то как.

Идя вдоль стеночки, за которую он придерживался руками, Лорд Слизерин быстро приходил в себя. Ласкающаяся Магия Тайной комнаты, резво восполняла потери, полученные из-за внезапного выбрыка крёстной, решившей наведаться в чертоги Миледи, что очень разозлило Гарольда. Таки до сего дня считалось его личной прерогативой ходить в гости к Смерти.

— Шкурка...

Пятнадцатиметровый выползень будто сам собой собрался в рулон и вкатился в безразмерную сумку. Деактивировав специальный артефакт охотников за чудовищами — "трофейник" или "хабарник", как они сами его называют, Гарольд на цыпочках прокрался в зал с колоннадой.

— Заходите, дорогой гость! — прожекторный луч, сорвавшийся с кончика волшебной палочки высокого юноши, стоящего рядом с распластанным на ледяном полу телом рыжеволосой девочки, высветил Гарольда во всей красе. — О, ты не тот, кого я всей душой жаждал увидеть, и не похож на спасителя. Жаль.

— Каков есть, — развёл руками Гарольд, чей взгляд прикипел к чёрной книжице, с которой спала маскировка. Дневник самозваного лорда бесхозно валялся у самого края пентаграммы. — Вы правильно заметили, я не нанимался в спасители рыжих дурр с печатью предателей крови в ауре, но так уж получилось и сложились обстоятельства, что тебе, Том, не повезло.

— Некрасиво получается, ты знаешь моё имя, заметь, я не спрашиваю, откуда, а я продолжаю теряться в догадках.

— Гарольд, позвольте представиться.

— Гарольд..., уж не Эванс ли? Брат Героя Британии? Тёмный маг, обманом затесавшийся в светлые ряды Гриффиндора. Слизеринский выкормыш. Как интересно. И что же, Гарольд, тебя сюда привело, позволь полюбопытствовать?

— Том, зачем тебе лишние знания, — шаг за шагом, Гарольд медленно приближался к парочке. Рыжая ещё дышала, хотя "румянец" на её щеках мог уже соперничать по цвету со снегом. Заключённая в центр пентаграммы девочка могла умереть в любую минуту.

— Но-но-но, — покачал пальчиком Том, кончик волшебной палочки в его правой руке нацелился на незваного гостя. — Ближе не надо, дольше проживёшь. Потерпи пяток минут и тогда мы поговорим тет-а-тет.

— Нет времени ждать, Том. Предлагаю размен — ты перестаёшь высасывать из Уизли жизненную силу и возвращаешь её обратно. Тогда никто не пострадает.

— Не смешно. Что мне мешает убить тебя?

— Может, моя неотразимая харизма, Том? — пара шагов. Заветный дневник совсем рядом, только руку протяни, но Том настороже.

— Вполне вероятно. Может быть, но понимаешь, Гарольд, мне не с руки с тобой возиться. Ты же понимаешь меня? Ничего личного. Как ты смотришь на то, что тобой займётся наследство Великого Слизерина.

— Какое наследство? — сыграл дурачка Гарольд.

— Говори со мной..., — повернувшись к громадному барельефу, юный Волдеморт затянул канонную присказку. Из открывшегося рта выполз василиск. В фильме показали какого-то уродца. Здесь же перед глазами восторженной публики предстала настоящая машина смерти. Безумно прекрасная в своей смертельной красоте. Рожки на голове, да, были, гребень на спине тоже, но вот только никакими спецэффектами не передать блеск чешуи и цветные полосы на сверкающей шкуре чудовища, игру мышц, плавные изгибы сильного тела. Волдеморт пафосным жестом указал на незваного гостя и приказал:

— Убей его!

— Ой, не надо. Не убивай меня!

— Говорящий? — длинное тело василиска изобразило знак вопроса. — Ещё один говорящий?

— Ага! С детства обожаю змей! — весело подтвердил Гарольд, подмигнув ползающему монстру. Том очень неосторожно впал в ступор, что позволило Гарольду сделать два незаметных шага.

— Хозяин запретил убивать говорящих.

— Я твой хозяин! — взорвался на истерику Том. — Я — Наследник Великого Слизерина!

— Ошибаешься, — подступив к Тому ещё на шаг, оскалился Гарольд. — Ты не можешь быть ни наследником, ни пол наследником. У Лорда Слизерина ещё нет детей, а твой выморочный род, несмотря на все родственные связи, не может претендовать на титул. Так-то, Лорд Волдеморт. Создав крестраж, ты навсегда перекрыл себе путь к наследству великого предка. Идиот.

Нога в чёрном ботинке наступила на не менее черный дневник. Арктическая стужа смерти, замораживая грязную штанину, покатилась к шелестящим страницам.

Кто-то может задаться вполне закономерным вопросом, зачем было рисковать и соваться в тайные подземелья? Ну, прихлопает Том мелкую Уизлетту, нехай с ней, рыжих предателей крови и без этого дополнения расплодилось больше, чем тараканов за печкой. Невелика потеря. Спросят и окажутся неправы. Тут, на самом деле, сплелось в единый узел несколько факторов.

МакГонагалл. Первый фактор, но он не самый главный. Да, важный, но не самый центровой. Возрождённый Волдик — куда ближе к истине. Гарольд бы не переживал из-за него, но оживший мелкий недолич, одна вторая души главного поганца Всея Британии, как пить дать, присосётся к магии василиска, а это куда страшнее. Ритуал изгнания Тома Марволо Риддла нельзя провести дважды. Гнилой ветвью у нас считается основа всех крестражей и пусть от главного куска черной души остались жалкие ошмётки — одна сто двадцать восьмая часть, ведь каждый раз Том дробил душу пополам и насколько можно верить канону, Нагайну он в крестраж ещё не превратил. Берта бодрой козочкой скачет по министерству и помирать пока не собирается, а именно с её убийством связан последний ритуал. Новый или старый, смотря с какой стороны смотреть, Том Марволо Риддл — это совершенно другая личность. Ущербная, больная, страдающая манией величия в самой запущенной форме и к тому же с меткой предателя крови. А что вы хотели, убить ребёнка в Убежище так просто сойдет ему с рук? Да ещё не первое к тому же. Отягчающий рецидив налицо. Старый паук Дамболдор не зря любил повторять, что каждый может найти в Хогвартсе пристанище, только маги оказались с короткой памятью и позабыли о второй роли Школы. Хогвартс не зря слыл нейтральной территорией, на которую не распространялись некоторые законы, кровная месть, к примеру. Придуманная Основателями система магических откатов одинаково хорошо держала в узде и профессоров, и учеников, и попечителей и сторонних лиц. Даже гоблины во время восстаний не решались нарушать нейтральный статус Школы и наравне со всеми пользовались услугами больничного крыла. Вожди зеленомордых коротышек ставили барьеры, резали каждого, кто осмеливался нарушить блокаду, но за кованными воротами убирали мечи и кинжалы в ножны. Дамболдор оказался первым, кто смог обойти защиту и зациклить её на несуществующее проклятие должности преподавателя ЗОТИ. По сути он и директором был только номинальным, умело пуская окружающим пыль в глаза, а глупые пейзане радовались, восхваляя Белого Мага.

Возвращаясь к школе: пересекая её порог, маг незримо подпадал под древние заклятья, написанные кровью, и как бы клялся не навредить. Конечно, сказанное выше это слишком упрощённый вариант, между тем он работал уже тысячу лет. Смерть Плаксы Миртл скорее случайность, чем прямое действо. У девочки просто отказало сердце от испуга. В её случае Том невольно сыграл на руку Дамболдору. Паук трепетно взращивал в перспективном студиозусе страх смерти и культивировал в нём тщеславие, нетерпимость и презрение к магглам и прочим, "стоящим на низших ступенях развития". Легкий откат основательно напугал Тома и сделал его легкой добычей старого манипулятора. Зато седьмая Уизли попадала в совершенно другой разряд. Смерть девчонки переводила призрака, обретшего тело, в ряды предателей крови. Упаси Мерлин иметь подобную магическую пиявку на родовой магии. Всё правильно — василиск один из немаловажных элементов родовой магии и самый главный, стержневой фактор. Представьте себе существо, тысячу лет прожившее на крупнейшем магическом источнике. Потенциал зашкаливающий. Салазар не был дураком, интегрировав любимого фамиллиара в родовой источник, к тому же связанный с магией Хогвартса. Василиск — это прямая линия связи с предком, ведь что такое создание фамиллиарной связи? Проще говоря, маги обмениваются с животными маленькими кусочками души и чем прочнее связь, тем сильнее свойства магического партнёра прорастают у потомков. Взять ту же анимагию. Надеюсь не надо говорить, какая расчётная аниформа у всех Эвансов и Слизеринов? Мраксы и Гонты просрали наследство Салазара, за что и расплатились фактическим забвением. Благо они не присасывались к василиску, зато Том готов был отыграться за всё гнилое семейство.

Дамболдор догадывался о том, какое чудище скрывает Тайная комната и с упоением тянул к нему загребущие ручки. Крестраж рыжей дурочке выдавался с одной из этих целей — завладеть и захапать всё, что плохо лежит и не прибито к полу гвоздями. Не имея свободы манёвра, Гарольд действовал исподволь, лопухнувшись на зачарованной обложке черномагической гадости. Уизлетта или, что более вероятно, Дамболдор обвели всех вокруг пальца. Теперь срочно требовалось спасать положение и подставляться по полной программе.

Где-то не в этом мире...

— Миледи! — преклонив колено, Гарольд неуловимо коснулся губами бархатной кожи Вечной Леди. Губы, мазнувшие по запястью, привычно обдало арктическим холодом.

— Гарольд! — белозубо улыбнулась Смерть. — Ты сегодня не один. Ты не представишь своего друга?

— Таких друзей, за х... р.... Не друг он мне, морда Волдемордовская, — наградив юного Тёмного Лорда тонной презрения с пятьюстами килограммами незамутнённой ненависти, ответил Гарольд.

— Гарольд, как можно, разве он не красавчик? Гляди, какой милый мальчик! — "милый мальчик" хватал ртом воздух и хлопал выпученными от страха глазами.

Сообразив (Том всегда неплохо соображал, когда надо голова у него работала на зависть многим), куда его закинула нелёгкая, невольный гость попятился назад, но мягкая ватная дымка, возникшая за спиной, отпружинила его обратно.

— Развлекайтесь, Миледи, а мне обратно надо, но знайте, я припомню вам "красавчика" и "милого мальчика". Считайте, я вас приревновал.

— Это..., это же Смерть! — сделавшись белым будто полотно, выдохнул облачко пара Том и сделал отталкивающий жест ладонями, будто пытаясь отгородиться ими от надвигающейся судьбы. — Нет! Нет! Не подходи! Не бросай меня здесь!

Том кинулся в ноги Гарольду.

— Том, Том, Том, — отпихнув дрожащую жертву носком туфли, Гарольд схватил бывшего призрака за подбородок и вздёрнул его лицо вверх:

— Том, мне не с руки с тобой возиться. Ты же понимаешь меня? Ничего личного, — вернув слова хозяину и послав воздушный поцелуй Смерти, Гарольд испарился.

— Томас, ты поступил очень плохо..., — донесся до героя-любовника елейный голос Миледи, прежде, чем он успел вернуться в реальность.

* * *

— Забавно.

Открыв глаза, Гарольд только усилием воли сдержал себя от прыжка назад. Любой стремглав пустится наутёк, случись ему нос к носу столкнуться с громадной клиновидной башкой гигантского змея. Раздвоенный язык гада пробовал воздух буквально в нескольких миллиметрах от лица спасителя рыжих дев, а из-под тяжёлых век, как у знаменитого питона Каа из русской мультипликационной саги о Маугли, человека пригибали к земле вертикальные щелевидные зрачки древнего чудовища.

Гарольд машинально охлопал себя по груди, коснулся руками бедер и "задних" врат. Фу-у, не окаменел. Нет, он конечно знал, да и Салазарова кровь, но всё же... точка пониже спины "играла" до дрожи в коленях и сердца в пятках. Василиск явственно усмехнулся. Иной редакции у прерывистого шипения, испускаемого змеем, не было. Гляди-ка, смешно ему.

— Хозяин запретил убивать говорящих, букашка.

— Зажгу благодарственный костёр Салазару, — выдохнул благодарный потомок.

— Я чувствую в тебе кровь Хозяина, — змей навис над человеком. — И его дух. Настоящий дух, а не дешёвую подделку.

Ороговевший кончик хвоста василиска разбил лёд, который сковал черный дневник.

— Тебе благоволит сама Великая Змея Серых пределов. Кто я такой, чтобы убивать её слугу?

— Не слугу, — оскорблённый в лучших чувствах, Гарольд нашёл в себе силы ответить.

— Не слугу?

Внезапно василиск будто выстрелил головой вперёд, обнажив белоснежные клыки, чуть тронутые весенней желтизной подтаявшего снега, распахнулись экскаваторные ковши челюстей.

— Ай! — совсем по-девчачьи взвизгнул Гарольд, когда один из клыков пробил кожу в районе правой ключицы и на пару сантиметров погрузился в плоть. Что ни говори, подобной подлянки он не ожидал. Едкий яд проник в кровь, но признаков отравления и онемения не появилось, вместо них по телу прошла бодрящая волна силы, смывающая боль и усталость.

— Да, — слизнув кровь, прошипел василиск. — В тебе есть ЕГО кровь, твоя магия плоть от плоти ЕГО магия. Теперь ты мой Хозяин, Букашка.

— Я мечтаю быть не только твоим хозяином, мы ведь можем стать друзьями. И зови меня Гарольдом или Сашей.

— Саш-ш-ша мне нравится больше. Хозяин назвал меня Шиаш, — крутнул кончиком хвоста василиск.

— Всё это очень хорошо, Шиаш, но тебе придётся скрыться, — морщась от боли в плече, Гарольд гладил удивительно тёплые чешуйки на морде змея и наслаждаясь, впитывал в себя могущественную магию тысячелетнего создания. — Я не могу позволить, чтобы на тебя начали охоту и убили.

— Ш-ш-ш, — кончик хвоста василиска затрёсся, как у гремучей змеи. Будь на его конце погремушка, американские сородичи Шиаш удавились бы от зависти. На Гарольда накатила волна ярости и гнева. Фамиллиар основателя изволил гневаться. — Кто? Какая крыса осмелилась задирать на меня и на Хозяина хвост?!

— Не сейчас, Шиаш, — Гарольд прильнул к боку змея, чтобы уговорить обретённого фамилиара, он перешёл на понятные змею образы и аналогии. — Спрячься ради меня, сейчас я веду охоту на опасную дичь и заманиваю её в ловушку. Охотники считают меня слабым и желают закусить добычей, но они не подозревают о ловушке и яде на зубах. Опьянённые кровью крысы и спеленавшие муху пауки, влетят в расставленные кольца, в которых я их задушу, а потом полакомлюсь их страхом, наслажусь ужасом в их глазах, выпью кровь до последней капли и подарю мучительное переваривание в желудке. Они в полной мере познают гнев гнезда Салазара, но если крысы узрят твоё могущество, они испугаются и решат, что их жалкие жизни и поганые душонки им дороже, чем загнанная в угол добыча. Тогда мне не удастся заманить главную крысу на расстояние броска и впиться в неё зубами. Она слишком сильна и влиятельна и может позвать других крысиных королей, чтобы загрызть тебя. Этих помойных тварей слишком много. Всех не передавить, тебя просто завалят трупами.