Като оглянулся, уже собираясь приказать людям бежать в укрытия, но лишь поморщился. Гости находились под влиянием какой-то техники, и потому стояли на местах, едва заметно покачиваясь. А звякнувший где-то на периферии слуха колокольчик намекнул на источник техники. Като сосредоточился, ожидая искажения, которое выдавало применение техники перемещения.
Но вместо противников в зале появилось несколько клонов девушки, державших в руках взрывные печати. Като переместился к ближайшему клону, сходу выпуская пару лучей, пытаясь сжечь взрывные печати, или самих клонов, как повезет. Тонкий луч, если бить точно, не убьет случайных жертв, оказавшихся на пути, а вот клона развеет почти наверняка. Пара клонов с хлопком исчезла, но этого было недостаточно. Он добрался до ближайшего клона, развеяв того первой же атакой, и успел схватить печать, чтобы сжечь ее своей чакрой, но большего сделать не успел. Находившиеся в зале охранники так же сделали немного.
Печати сработали. Серия взрывов прошлась по людям косой смерти, роняя на пол всех: и уже мертвых, и еще живых.
Толстяк снова выскочил у него за спиной, тут же бросаясь в атаку. Като успел развернуться и уклониться от первых атак, сразу атаковав в ответ. Его собственные удары врезались в блоки толстяка, и каждый удар звучал так, будто кто-то бил кувалдой по колоколу. Куноити вынырнула из техники перемещения и атаковала Като со спины. Зажатый сразу двумя противниками, сеннин на пару секунд перешел в оборону, только блокируя удары. А затем замерцал, что позволило ему уйти ударов и достать обоих противников.
Получив пару ударов, куноити отскочила назад и сложила руки в печати. Толстяк исчез и начал кратковременно появляться вокруг Като, нанося короткие удары и сразу исчезая. Като выстрелил в девушку лучом, но она уклонилась, однако толстяк перестал телепортироваться. Но воспользоваться заминкой Като не успел, получив неприятно мощный удар, отбросивший его в сторону.
Толстяк распечатал бурдюк с выпивкой и приложился к нему. Куноити поморщилась:
— Ты обещал не бухать!
— Я бился с таким, как он, — ответил мужчина, стирая с подбородка белесые капли самогона.
— Я так-то тоже, — ответила куноити.
Като поднялся и стряхнул пыль с одежды.
— Если вы хотите отомстить Курохаю, то причем здесь я?
Толстяк отрицательно покачал головой:
— Мы не хотим ему отомстить...
— Говори за себя, — тихо добавила куноити.
— Мы здесь из-за тебя. Никакой ошибки.
Като хмыкнул и повел плечом, напрягая мышцы. Одновременно с этим по его телу пошли жилы света, демонстрирующие переход в режим сеннина.
— Тогда у вас проблемы, — улыбнулся он.
Толстяк снова хотел отпить из бутыли, но та рассыпалась у него в руках. Мужчина дернулся в сторону, проследив направление удара. В зал вошел еще один синоби. Черные волосы, черный плащ и мангеке шаринган в глазах.
Глава 4/5.
Тонкий световой луч врезался в подставленную толстяком руку, чем полностью выполнил свое предназначение. Толстяк не увидел, как Като оказался рядом с ним, и потому пропустил несколько первых ударов. Като изменил тактику, отлично понимая, что противник блокирует его удары. Как только противник блокировал очередную атаку, Като отступал, чтобы атаковать техникой. Но вместо сконцентрированного луча он выпустил целую волну разрушительной природной чакры. Толстяк не должен был ее заблокировать, так, по крайней мере, задумывалось. Противник и не стал блокировать атаку, оказавшуюся недостаточно мощной. Более того, он успел распечатать следующую бутыль и присосаться к ней.
Куноити хотела вмешаться в поединок, но не сумела. Она увидела, как пол идет трещинами, а кусок, на котором дрались сеннины, проваливается вниз. Стена справа взбугрилась, будто внутри нее ползла громадная змея... Или червь... Червь вырвался из стены, выбрасывая во все стороны обломки дерева, и потянул свою пасть к куноити. Но она зажмурилась на миг и выдохнула:
— Кай!
Червь не исчез, но прошел сквозь нее, а сама куноити сумела уклониться от атаки Учихи.
— Ненавижу червей! — крикнула она, пытаясь достать Учиху кунаем.
— Я знаю, — подтвердил нукенин.
Он исчез. Пусть первая иллюзия оказалась раскрытой, но за ней последует вторая, третья, пятая, десятая — если потребуется. Потому что синоби Камня выбрали двух самых неприятных противников. Итачи на миг появился рядом с Като, чтобы сообщить:
— Она раскрыла мою атаку.
Дальнейшее сеннин понял и сам. Вместо атаки по толстяку, он переключился на куноити. Нужно занять ее, атаковать реальными атаками, чтобы она восприняла следующую атаку Итачи всерьез.
Като выпустил луч сенчакры, от которого куноити уклонилась. Атака прошла у самого ее лица, и поэтому девушка вполне оценила, насколько этот удар был реален. Она попыталась воспользоваться своим преимуществом, переместившись к сеннину и атаковав его, а затем сразу исчезнуть, чтобы атаковать с другого направления. Но Като, как и Курохай, слишком хорошо читал ее атаки.
Блок, блок, уклонения от контратаки, снова блок. Выпады куноити были слабыми, и Като ловил их жестким блоком. Его же способность предугадывать, откуда в следующий раз атакует Катара, было неприятным и даже слишком неожиданным. Чтобы ТАК угадывать атаки нового противника, с которым ты не дрался ни единого раза, нужно либо быть гением, либо пройти через десяток таких же неприятных врагов. В случае с Като работал второй вариант. Он столько раз дрался с противниками, старавшимися достать его необычными атаками, что все хитрости Катары стали для него обыденностью, и потому разбивались без всякого результата.
А затем Като начал применять шаг. Пляска двух синоби, которые одновременно и вместе с тем мгновенно перемещались с места на место, не прекращая наносить друг другу удары, выглядела для стороннего наблюдателя неразборчивым мельтешением.
Пока Като развлекал куноити. Итачи сосредоточился на толстяке. Прыжок, чтобы оказаться прямо перед противником, поймать его взгляд и применить технику.
— Тсукуеми.
Толстяк покачнулся, снова приложился к своей бутыли, обтер губы и ухмыльнулся.
— А вот херушки!
Он метнул в Итачи недопитую бутыль, сразу распечатывая новую. Учиха ловит бутыль, используя на ней замену и отправляя подальше, а сам шаринганом рассматривает толстяка. Причину осечки установить было не сложно. Каждый раз отпивая из бутыли, сеннин пути панд погружал себя в мощную самоиллюзию, наложить на которую что-либо еще было бы проблематично.
— Тогда по старинке, — выдохнул Итачи, выхватив кунай.
Выплюнув в толстяка несколько сгустков пламени, он скользнул вперед, внимательно наблюдая за каждым движением противника. Толстяк поймал пламя голыми руками, поглотив чакру. Или не совсем поглотив. Чакра запечаталась в самоподдерживающуюся технику, которую противник не постеснялся применить против Учихи. Но Итачи, наблюдавший за его движениями шаринганом, легко уклонился, вступая в рукопашный поединок.
Несколько взмахов куная, от которых толстяк уклонился, очень шустро уклонился для своих габаритов. Затем атаковал, нанося кажущиеся неуклюжими удары, от которых уже с трудом уклонился Итачи. Несколько разменов, и Учихе стало понятно: шаринган не читает движений противника. Или читает, но путается в вариациях. Это не удивило Учиху. На любую хитрую технику всегда найдется свой прием-противодействие. Но у Итачи еще были техники.
Като преследовал куноити, не давая ей времени сделать что либо, помимо очередного перемещения. Но оба они выдержали такой темп всего десяток секунд. Куноити, закончив очередное перемещение, попыталась воткнуть кунай туда, где должен был появиться ее противник. Девушка тоже была не зеленым гэнином, и отслеживала перемещения противника. Поэтому рассчитала, где именно он окажется. А вот Като среагировать не успел, только подставил ладонь, в которую и воткнулся кунай. За ударом куная последовал удар ногой, врезавшийся в жесткий блок. Яманако контратаковал. Но куноити разорвала дистанцию, бросив кунаи со взрывными печатями. Като печати поймал и спалил своей чакрой.
— Другой был сильнее и быстрее, — ухмыльнулась Катара.
Сеннин вытащил кунай и отбросил в сторону, демонстрируя противнице, как быстро заживает рана на руке.
— Тебе не победить ни одного из нас.
Стоило ране на ладони зажить, как с нее сорвался луч атакующей техники. Катара уклонилась, и луч оставил на стене неглубокую борозду. Като поморщился:
— Нужно выбросить незваных гостей на улицу. Мне надоело ремонтировать свой дом.
Итачи прыжком ушел от атаки толстяка и перевел взгляд на куноити. Та сразу же телепортировалась, чтобы не попасть под очередную иллюзию, но Учиха этого и ждал. Он отследил токи чакры во время перемещения, ответив Като:
— Она использует копию техники Бога Грома, — он снова повернулся к толстяку. — Сусано.
Силуэт из черного пламени закрыл Учиху от атаки. Пьяница не передумал сближаться, еще раз, для храбрости, приложившись к бутыли, пошел в атаку. Но его перехватил Като.
— Мерцание... — тихо выдохнул сеннин пути павлина.
Толстяк блокировал прямую атаку, незамысловатый удар кулаком в лицо, потому что ее увидел. Но пропустил удар коленом в живот. Блокировал второй удар в живот, но попустил удар по голове. Куноити попыталась прикрыть своего напарника, но наткнулась на Учиху, следившего за ее действиями. Поняв, что вмешаться в бой не выйдет, он разорвала дистанцию и сложила печати, чтобы выдернуть напарника из-под атаки. Этого и ждал Итачи.
Шаринган отследил печати и токи чакры, отследил технику. Это был последний штрих, который требовался Учихе, чтобы собрать полное представление о том, что за технику она использует. Он мог повторить печати, но, поскольку в печатях-маяках, расставленных по особняку, находится ее чакра, он использовать технику не сможет. И, вероятно, не сможет повторить. Нельзя сходу повторить высокоранговое пространственное ниндзютсу, нужен опыт в применении техник этого направления.
Впрочем, он изучал технику противницы не для того, чтобы ей воспользоваться, а для того, чтобы ее уничтожить. Итачи сложил печать концентрации, пока толстяк исчезал прямо из-под очередного удара Като. От тела Учихи отделились вороны и полетели в разные стороны, попросту пролетая сквозь препятствия.
Катара, вызвавшая к себе напарника, толкнула его в плечо.
— Давай, старик! Сейчас!
Толстяк сначала замешкался, но потом сообразил, что от него требуется. Прикусив себе палец, он применил технику призыва. Из пространственного искажения и дыма вывалились две панды и столик, на котором стояла большая кружка, из которой шел пар.
Учиха вскинул руку, и его сусано начало формировать оружие для атаки. Като выкрикнул:
— Эй! Не разноси мой дом!
Но Итачи все равно атаковал. Рука силуэта сусано подняла нечто, что можно было назвать копьем из пламени, и метнула в противников. Две панды сложили руки перед собой, образовывая круговой барьер, в который и врезалась атака Учихи. Пламенное копье, казалось, состоящее из раскаленного металла, при ударе об поставленный пандами барьер начало выбрасывать во всех направлениях сгустки плотного, почти жидкого, пламени.
А толстяк хватает чашу и начинает из нее пить. Като глянул на него, выбирая направление для удара, но понял, что барьеры и разлитая после атаки Итачи чакра заблокируют его движения. Сеннин поморщился, как-то неожиданно осознав, что все его техники в данной конкретной ситуации оказались... неуместны. Он огляделся. Вокруг все так же лежали оглушенные гости, или уже трупы. Это было неприятно... Но не фатально. Грош цена была бы его начинанию, если бы оно было столь хрупким и эфемерным, что разрушилось бы от одного единственного удара. Но ущерб все равно будет ощутимым.
Итачи погасил пламя, которое сам же и создал. Като оглядел оставленные пламенем разрушения и покосился на Учиху:
— Ты знаешь, во сколько мне обойдется ремонт?
— Ты стал слишком меркантильным, — ответил Итачи.
Като лишь улыбнулся. Небольшая передышка была полезна, если не необходима. Переходить в режим сеннина можно было и рывком, но... Лучше разгонять в себе чакру постепенно. Он на миг отвлекся от противников, проверяя жену и ребенка. Они сидели в комнате, в дальней части замка, закрытые барьером. Случайная атака их достать не должна.
— Вообще-то давать своим противникам время на применение каких-то непонятных техник — глупо, — высказался Учиха.
— Я был бы с тобой согласен, если бы не боялся окончательно разворотить собственный дом, — ухмыляясь ответил Като.
Итачи поморщился:
— Да успокойся ты со своими домом.
Толстяк допил нечто из кубка и отбросил его в сторону, громко рыгнув. А затем начал меняться, приобретая некоторые черты внешности панд. Черные пятна вокруг глаз, изменение габаритов тела, хотя он и так был крупным мужиком. На ногах и на руках появились сгустки темноватой дымчатой чакры, формирующей вокруг кулаков и ступней подобия медвежьих лап. Панды, державшие барьер, с хлопком исчезли. Толстяк открыл глаза, светившиеся изнутри неровным голубоватым светом. Като хотел прокомментировать его внешний вид, но не успел.
Толстяк с места рванул вперед, причем неприятно быстро. Первая атака досталась Итачи. Часть брони сусано исчезло с первого же удара, заставив Учиху рывком разорвать дистанцию. Вторая атака досталась Като. От двух ударов он уклонился, но пропустил третий.
Удар отбросил его к стене и впечатал в нее, едва не проломив. Но толстяк не остановился, продолжая атаковать. Снова несколько блоков, от которых по стене и полу пошли трещины, и новый удар. На этот раз Като все же вылетел из замка, пробив своим телом внешнюю стену, и влетел в одну из хозяйственных пристроек. Отбросив в сторону мешок с зерном, сеннин поднялся, потерев грудь.
— Это уже какая-то нездоровая тенденция.
За ним из замка выпрыгнул и толстяк, но был на полпути срезан атакой лучом и врезался носом в землю.
— Все! Ты меня достал!
Като шагом переместился к едва успевшему приподняться толстяку и врезал ему по голове ногой, чтобы тут же раствориться в мерцании, уходя от ответной атаки. Но толстяк вместо атаки поставил сразу два блока, остановив оба одновременных удара Яманако, последовавших с разных сторон. А затем еще один двойной блок, от двух ударов спереди, чтобы воспользоваться толчком этого удара и встать на ноги. Новый обмен ударами рук и кулаков. Ударами, от которых вздрагивала и шла трещинами земля.
Като ускорился, переключая токи чакры в теле. Его скоростные удары начали доставать толстяка, но оказались недостаточно сильным. Яманака отскочил, разрывая дистанцию и уходя от контрудара, чтобы тут же сблизиться, нанося самые сильные удары, на которые был способен. Удар за ударом, раз за разом. Каждое столкновение сеннинов разряжало воздух вокруг них. Каждый удар Като был способен обрушить здание, но толстяк держал их, поглощая раз за разом.
А затем он ответил.
Удар в лицо вернул Като всю энергию, которую он только что вложил в свои атаки. Эта не отбросила его. По сути, она должна была разорвать его на тысячи мелких капель. Такими ударами он сам когда-то убивал своих врагов, оставляя от них только брызги крови. Но сеннины намного крепче даже сильных синоби. Поэтому он успел толкнуть толстяка обеими ногами.
