Он прав. Не во всем, но во многом. Примерно так все и есть. Просто сделать, ничего не объясняя, намного быстрее и проще, чем пытаться объяснить малограмотным, зачастую, крестьянам, что ты пытаешься сделать. Почему хочешь им помочь. Отсюда и пренебрежительное отношение. Не то, чтобы скот, но домашние животные. Глупенькие и требующие ухода.
"Я не могу его рассмотреть. Не могу увидеть нити его жизни" — сообщила Оракул.
Нагато улыбнулся.
— Я вижу твою спутницу, Курохай. Она красива. Но я защитился от существ, подобных ей. Защитился от ее силы.
Не удивлен, на самом деле. Неуязвимых не бывает. Но если ты параноик с глазами, позволяющим находить любые способы использования чакры, и у тебя есть время, то действительно можно подобрать минимальную защиту от всех возможных воздействий.
— Не важно. Ответь мне на вопрос. Зачем вся эта возня с биджу? Зачем пытаться ломать об колено мир, если вы добились успеха в одной стране? Почему не продолжать постепенно распространять успех? Зачем эта война, Нагато? — я двинулся дальше, продолжая описывать круг.
Нагато грустно улыбнулся:
— Потому что война, Курохай. Потому что очередная война разрушит все, что мы строим. Так уже было до нас. Ханзо уже пытался, но ничего не вышло. Все его труды обернулись катастрофой и смертями. Его страна стала богатой, и это сделало ее первой мишению в войне. Все будет повторяться, пока наш мир такой, каким является. Пока один маньяк-синоби может уничтожить целый город, и тысячи людей не могут ничего ему противопоставить. И пока одни синоби не несут ответственности за действия других. Все это будет повторяться бесконечно. Именно это я хочу изменить.
Он в чем-то прав. Есть некоторый максимализм, но в целом он прав.
— Допустим. А ты уверен, что не сделаешь еще хуже? Ты уверен, что осознаешь, с какими силами работаешь?
Нагато кивнул:
— Мы оба понимаем, с какими силами я работаю. Я знаю, что сидело в той тюрьме, Курохай. И это был не единственный подобный монстр. Одного такого я уничтожил сам. Ты знаешь, что такое чакра?
— Вопрос риторический?
Он качнул головой:
— Отнюдь. На самом деле, ты знаешь, что наш мир когда-то был разделен?
— На мир людей и тех, кого сейчас считают призывными животными. Последние открыли способ перемещения, и это привело к катастрофе. Да, я знаю.
Узумаки чуть улыбнулся:
— Дай угадаю, Курама? Но он... Как и у других, его память обрывочна. Да и сам он не мог... — Нагато запнулся. — Он не мог понимать, что именно происходит. Существовало две плоскости. Инь и Ян. Телесное и духовное. Материальное и бестелесное. Они были духами, Курохай. Бестелесными духами. И сходили с ума они просто потому, что обретали материальные тела, но не были к этому готовы. А чакра, это всего лишь результат смешения материального и духовного. Производная, которая способна как разрушать, так и созидать. Вот, что привело к той катастрофе. Процесс смешивания шел неравномерно, хаотично, всплесками.
Он замолчал, когда я сделал круг и остановился напротив, закончив за него:
— Пока Кагуя не взяла процесс под свой контроль.
Узумаки кивнул:
— Да. Она создала нечто вроде колодца, и попыталась убрать его как можно дальше от людей. И так началась борьба между ней и Рикудо. И не только между ними. Войн в то время шло много.
Он сосредоточил взгляд, и между нами возникла иллюзия некоего странного дерева. Нечто похожее описывал Саске, пересказывая то, что ему показывал Обито.
— Так ты хочешь получить доступ именно к этому... колодцу? — спросил я, указывая на иллюзию.
— Это так. Я не пытаюсь забрать всю эту силу себе. Нужен лишь стабильный контроль. Именно над этим я и работал. Для этого нужно все это, — он обвел взглядом пустой теперь зал. — Отсюда я все убрал, конечно. Но я знаю, что делаю, Курохай. Я годами готовился. Находил и сводил на нет все возможные риски. Вся мощь биджу будет находиться в накопителях. Я буду только направлять ее, через колодец в том числе. Техника Муген Тсукуеми позволяет проецировать всю эту силу на весь мир разом, или на локальные его участки. Как я и сказал — не нужно менять все и сразу. Нужна работа, кропотливая и долгая. Только так.
Я осмотрел иллюзорное дерево и перевел внимание на Узумаки.
— Инь и Ян. Изменение формы и содержания, — озвучил я.
— Именно! Я знаю, что в свое время Рикудо не справился с этой задачей. Но я так же знаю — почему он не справился. Он действовал в цейтноте, у него не было времени на подготовку. Он даже мог не знать, к чему именно нужно было готовиться. Большая часть силы находилась внутри него, и он вынужден был тратить свою силу на то, что сдерживать самого себя. А это не могло закончиться хорошо. Он не решал проблему, Курохай. Он пытался бороться с последствиями. Нельзя его в этом винить. Он был гением, который сделал все, что мог, и именно его действия, вероятно, спасли нас всех. Но тот хрупкий мир, что он установил... Не работает. Изменения неизбежны, и они будут происходить. Но я могу взять их в свои руки, направить. И, самое главное, провести изменения не через войны, уничтожающие тысячи жизней, а мягче.
Я отрицательно покачал головой:
— Слишком много власти для одного.
Нагато кивнул:
— Я разделяю твое сомнение. Но я не могу доверить это никому другому. Здесь у меня нет иного выхода. Это огромная ответственность. И, возможно, я, с моральной точки зрения, не лучший кандидат для этой роли, пусть и далеко не самый худший. К тому же, после первой стадии, я смогу наделить частью этой силы других. Так что я буду не один. Я стараюсь сохранить жизни тем, кто, на мой взгляд, достоин такой силы. Поэтому мне жаль, что с Наруто все кончилось так. И не только с ним. У меня был друг, Яхико. И я могу назвать еще много имен. Я напишу их на стелле, когда все закончиться. Все эти люди вдохновляли меня. Все они были для меня примером. Благодаря им я не отступился и не отступлюсь.
Я снова пошел по кругу, размышляя.
— А если найдутся те, кто смогут сопротивляться? Ведь сам Рикудо и биджу сопротивлялись Кагуе. И такие, способные сопротивляться, будут очень сильны.
Нагато улыбнулся:
— Я предполагал такой вариант. И потому приглашал в Акацки опасных синоби, вроде Хидана, Сасори или Джокера. Поэтому так настойчиво пытался переубедить тебя. Когда придет время — я смогу нейтрализовать самых опасных первым же ударом. А те, кто будут в скрытых деревнях... Они способны на диалог. И я смогу их убедить. Ведь буду обладать огромной силой. Смогу показать, на что способен. И расскажу, ради чего все это затеял.
Несколько секунд я шел в молчании, но затем задал последний вопрос.
— А когда все закончиться? Когда ты достигнешь результата? Что будет после?
Нагато качнул головой, что означало нечто вроде "нет":
— Я уйду. Снова запечатаю эту силу куда-нибудь поглубже и подальше, и уйду. Верну людям свободу, которой лишу всех на время своей работы. У них будет время, чтобы пожить в мире. Мире без войн. Хотя бы сколько-то времени. Если я все сделаю правильно — у них будет много времени.
Я закончил круг и остановился там же, где начинал разговор.
— Теперь ты понимаешь меня?
Кивнул:
— Понимаю. Не осуждаю и не поддерживаю. Понимаю. Но не могу принять, Нагато.
Узумаки удивился.
— Не могу. Это лишено смысла. Лишая всех нас свободы... Пусть даже свободы убивать друг друга... Ты делаешь всех нас подопытными крысами. Твой план, это равносильно тому, чтобы уничтожить все живое, а затем создать заново, но другое. Иное. Если у тебя все получится... Это будет уже другой мир. Это будут уже другие люди. Какой в этом смысл, Нагато? Какой смысл отказываться рождать детей естественным путем и начинать выращивать в пробирке, чтобы они изначально были идеальными? Какой смысл лишать людей воли? Ты не спасешь их. Просто устроишь один большой эксперимент над всеми нами. Я понимаю тебя. Я понимаю твои мотивы. Я даже согласен, что этот мир нужно изменить. Но изменить естественным путем, не искусственным вмешательством.
Нагато нахмурился, готовя, похоже, эмоциональную отповедь. Но усилием воли успокоил себя и спросил:
— Тогда озвучь свой план. Как бы ты поступил? Что бы ты сделал? Не нравиться мой способ — предложи свой!
Я кивнул, сделав два шага к нему. Нагато напрягся, но я не собирался нападать.
— У меня есть план.
— Гокаге Кайдан? — спросил он. — Я знаю, что ты спровоцировал его.
Киваю:
— Да. Необходимо начать диалог. Сначала сплотиться против большей угрозы. Против тебя. Для начала. Решить проблему Культа. Затем собраться вновь, чтобы решить назревшие проблемы и разрешить локальные конфликты миром. Сделать такие сборы постоянными, чтобы предотвратить новый виток глобальной войны. Это решение текущих проблем. А затем приступить к решению главной. Проблема в нас самих. В синоби. Мы — солдаты и убийцы. Мы рождаемся и живем, чтобы сражаться, убивать и умирать. Это нужно менять, Нагато. Не всех людей. Нас.
Я сделал еще два шага, стягивая с головы капюшон и снимая маску. У меня по-прежнему не было глаз, но начала восстанавливаться кожа. Медленно, но начала.
— Нашу силу нужно направить в другое русло. Направить на созидание. Начать изучать окружающий мир, а не искать способы его разрушить. Выбросить идиотские низкоранговые миссии, на которых зеленые гэнины вручную пропалывают поля. А начать изучать земледелие, и способы его совершенствования, в том числе с помощью чакры. Сейчас синоби, это закрытая каста солдат и убийц. Это, — я сделал акцент на этом слове, — нужно изменить. Именно это. Свести военный контингент к минимуму. И начать обучать синоби строить, создавать, помогать, поддерживать. У нас уже есть сила, чтобы изменить этот мир к лучшему. У нас уже есть все, что необходимо. Не нужно менять окружающий мир. Нужно измениться нам самим.
Чем больше я говорил, тем более удивленным выглядел Нагато. Он опустил взгляд. Затем его глаза начали двигаться, будто он что-то обдумывал. Наконец, он принял решение.
— Ты... Прав. Я не верю, что вы сможете договориться и решить все миром, но... Но ты прав.
Он поднялся, прикрыв глаза.
— Хорошо. Ты меня убедил. Я признаю, что недооценил тебя.
Он открыл глаза, посмотрев прямо на меня.
— Проводите Гокаге Кайдан. Я не буду мешать. Если вы действительно сможете договориться... Если ты сумеешь убедить их избежать войны... Я сдамся тебе и передам всех захваченных биджу. Их сущность уже растворена, но если ее освободить, они возродятся. Даю слово. Если вы договоритесь и сумеете избежать войны — я пойду вам навстречу. Но... Другие люди...
Я кивнул:
— Если ты сдашься — никакой резни не будет. Мы будем решать все бескровно. Страна Дождя не пострадает. Мы уже очень много ран нанесли друг другу. Слишком много. Но войну нужно остановить.
За моей спиной Итачи смотрел на нас обалдевшими глазами. Нагато перевел на него взгляд.
— Итачи. Тебе не стоит возвращаться к нам, — повинуясь жесту его руки, с пальца Учихи слетело кольцо. — Возвращайся в Коноху и попытайся помочь. Мы хотим избежать войны. Мы все.
Техника больше не воздействовала на моих спутников, поэтому Итачи кивнул.
— Что делать со своим кланом — решай сам, — Узумаки перевел взгляд на меня. — Жаль, что мы не поговорили так намного раньше.
Я чуть отрицательно качнул головой:
— Мне пришлось пройти долгий путь, чтобы понять то, что я тебе сказал. Мальчишка, которого ты встретил в Суне, не осознавал всего этого.
— Понятно, — кивнул Нагато. — Удачи тебе, Шестой Хокаге. Надеюсь, у тебя все получится.
Силуэт лидера Акацки засветился и исчез. Итачи нервно сложил руки в печать:
— Кай.
Ничего не произошло. Он закрыл глаза и потер переносицу:
— Значит, это была не иллюзия, — в голосе звучала обреченность.
— Возвращаемся в Коноху, — приказал я.
Глава 4/8.
Итак. Все поставлено на карту. Теперь поздно что-либо менять. Все зависит от того, чем закончится сходка Каге. Пять бугров соберутся вместе и будут делать вид, что они невьебически крутые и невхертвенно умные. И от того, что решат эти пять бугров... От того, что мы решим и сможем ли договориться, будут зависеть судьбы хреналиона людей. Не все ли тебе равно, Пепел, на всех этих людишек? Правильно — тебе насрать на них. Тебе не насрать только на тех, кто живет в Конохе. И даже так, ты же не забыл, как они в прошлый раз отплатили тебе за твою помощь? Не забыл.
— И ты действительно думаешь, что Пейн... Нагато сдержит слово? — спросил Шикамару.
Я не отдавал приказа собраться на совещание, но появления в Конохе Итачи было достаточно. Он, естественно, не светил своей рожей на каждом углу, пока находился снаружи. Но хватило и того, что я вернулся не один, а в компании с неизвестным синоби в стильном черном плаще. Ну а когда мы спустились в комплекс Корня, и Итачи снял маскировку — бойцы подняли тревогу, цирк с конями начался. Потому что акацки в Конохе, и плевать, что в сопровождении Хокаге. Правила есть правила, и тревогу отменили только после моего прямого приказа. Хотя по статусу он в любом случае — пленник. Но основной состав Крыла все равно успел сбежаться на шум, так что совещание вышло стихийным. Я быстро пересказал основные моменты, и теперь шли вопросы. Даже не всегда тупые.
— Это не имеет значения, — пожала плечами Хеза, рассматривавшая Итачи. — Мы в любом случае должны попробовать не допустить Мировой Войны. А уж как на это среагируют Акацки — дело второе. Верно?
Она посмотрела на меня. И да, ее предположение было верным. И да, она в очередной раз озвучила то, что я сам хотел сказать.
— Если Нагато сдержит слово — проведем все без крови. Если нет — Деревня, Скрытая Дождем будет уничтожена, а на ее месте останется один кратер, — подтвердил я. — Большой кратер.
Миина с отцом переглянулись, и куноити спросила:
— А это... устройство. С его помощью действительно можно делать все то, о чем он говорил?
На этот вопрос ответил Итачи:
— С большой вероятностью — да.
— И кто создал это устройство? — спросил Синдзи.
— Он сам, — ответил Учиха. — Нагато умен. А риннеган открывает для синоби его ума и способностей огромный простор возможностей.
За время пути Итачи полностью взял себя в руки, и теперь олицетворял воплощенный дзен. Поэтому — даже немного внушал. Он, на секундочку, сильный синоби. Разве что теперь сильный синоби в весьма своеобразном положении. Нукенин, бывший член Рассвета, глава условно изгнанного клана. Именно "изгнанного", пусть и условно. Потому что нет такого понятия, как покинувший деревню клан. Бывают кланы предателей, или уничтоженные кланы. Так что даже его статус пленника условен. Надежной тюрьмы для него у меня все равно нет. Впрочем, он сам выразил готовность поработать на деревню, в свете открывшейся информации. Перебежчик очередной раз сменил лагерь.
Дейдара, активно что-то рассчитывающий в свитке, закончил и сообщил:
— Чакра всех биджу, собранная в одном месте и подорванная в Амегакуре самым неэффективным способом, вызовет взрыв, который, я гарантирую, не оставит ничего живого на двух третях континента. Примерно, — Дейдара осмотрелся, убедившись, что внимание приковано к нему. — И это в лучшем случае. Я не могу просчитать всех последствий такого взрыва.
