А всё потому, что Магистр уже видел, как мерзкий, крикливый клоун жестоко поплатится за свои слова. Через несколько лет его обугленный уродливый труп будут с омерзением и удовлетворением рассматривать победители в грязной яме. Это будут победители в приближающейся большой войне, которая скоро начнётся. А уже в следующей своей жизни нынешний "великий мыслитель и оратор" станет... рыбкой-клоуном на коралловом рифе в прибрежных водах Индонезии. Мокрица-паразит вида Cymothoa exiqua прикрепится к его языку и высосет из него всю кровь. Язык высохнет, но паразит останется во рту хозяина и заменит собой его отсохший язык чтобы поедать большую часть заглочённой клоуном пищи... При этом тупая рыбка-клоун не сможет даже понять, отчего она не чувствует вкуса и постоянно испытывает мучительный голод, живя на богатом едой рифе. Ей придётся почти без отдыха шустрить в поисках пропитания, чтобы не сдохнуть с голоду и прокормить их двоих...
Так ясно видеть будущее напыщенного крикуна было чертовски весело, Магистр аж зажмурится от удовольствия, представив себе Геббельса с глупой физиономией рыбки-клоуна, непонятливо открывающим свою пасть, из которой будет глядеть крохотными глазками его "новый язык"...
Впрочем, до Геббельса уже дошло, что не в его власти навредить загадочному человеку из ближайшего окружения Гиммлера, и лучше не вступать в конфликт с этой тёмной фигурой, так что Мэтр не обманывал свою спутницу, когда обещал ей успешную карьеру и лучшие роли в кино. Чертовски обаятельный смуглолицый кавалер уверенно вёл свою даму через зал приёмов, небрежно потягивал на ходу ледяное шампанское из бокала и при этом умудрялся удерживать под мышкой внушительных размеров кожаную папку. Народ перед ними расступался, словно перед важнейшими персонами.
Глава 390
"Праведник мира с страусовые перьями на крыльях"
Таинственного профессора многие необъяснимо побаивались, при этом никто даже не знал кто он такой! Сам глава СС, обращаясь к своему советнику, всегда звал его не по имени и не по чину, а странным титулом "Магистр" (впрочем, о помешанности бывшего птицевода на оккультной и рыцарской романтике всем было хорошо известно).
Ходили слухи, что этого человека звали доктор Ганс Фаустор, и до того, как стать крупным функционером нацисткой партии, он был адвокатом. Якобы, его изворотливость помогла ему разрешить некие щекотливые конфликты, возникавшие вокруг нацистов до того, как они пришли к власти. За это Гиммлер наградил заслуженного активиста золотым партийным значком и почётным эсесовским чином обергруппенфюрера. К чину полагались шпага и парчовый ремень для торжественных случаев, золотую пряжку которого украшали дубовые листья и руны.
Говорили даже, что Гиммлер так был заинтересован в услугах этого человека, что даже закрыл глаза на источник его богатства. Якобы, когда евреев начали активно преследовать по всей Германии, ушлый адвокат за полторы тысячи американских долларов "с головы" взялся нелегально переправлять их в Южную Африку. Причём всего за сутки! Это была невероятная скорость! Даже пассажирским самолётам требовалось для этого несколько дней. А другими видами транспорта путешествие на далёкий чёрный континент и вовсе могло занять не один месяц и было сопряжено с массой трудностей и опасностей. Но доктору Фаустору, словно герою, сошедшему со страниц знаменитой трагедии Гёте, кажется были подвластны пространство и время. Клиенты таинственного адвоката непостижимым образом — без всяких загранпаспортов и необходимых разрешений на выезд — пересекали границу Рейха, континенты и океаны; без малейшего риска преодолевали равнины, на которых проживали воинственные южноафриканские зулусы, а затем и крутой перевал меж красных скал горной цепи Свартберг в Западно-Капской провинции Южной Африки. И оказывались в городке Оудсхурн.
Вот уже более полутора веков там располагался мировой центр торговли страусиными перьями. Ни войны, ни экономические потрясения не были помехой этому бизнесу, потому что даже в самые тяжёлые времена всё равно находились те, кто готов был тратить сумасшедшие деньги на свою роскошную жизнь и любовниц — перья украшали шляпки самых дорогих проституток. Они были частью экстравагантных нарядов танцовщиц парижского кабаре Мулен руж и Лас-Вегаса, где обычно тратили деньги крупные мафиозо, разного рода авантюристы и крупные коррупционеры. Пышные, невесомые, порхающие перья королевской птицы ценились в мире миллионеров и аристократов.
С появлением автомобилей с открытым верхом мода на огромные, украшенные перьями шляпы, пережила очередной ренессанс. Они стали обязательным украшение роскошных шляп завсегдатаев королевских скачек в Аскоте. Одним словом, страусовые перья оставались в фаворе у модниц по всему миру, признаком принадлежности к миру больших денег и власти. И бывшее захолустье в далёкой Южной Африке процветало. Особняки перьевых королей украшали улицы Оудсхурна башнями в стиле средневековых замков. Приглашённые из Штатов и Европы архитекторы трудились над фронтонами, галереями, фасадами и причудливой отделкой особняков местных богачей. В каждом доме обязательно были винные погреба и бассейны, облицованными белоснежным каррарским мрамором.
Перьевым бизнесом в Оудсхурне заправляла многочисленная еврейская община. В городке имелись две синагоги. Евреи — эмигранты из Европы потянулись сюда ещё в конце ⅩIⅩ века, в поисках спасения от политических и экономических потрясений. Новая волна переселенцев из Германии были встречена радушно, как соплеменниками, так и коренными африканерами, которым не был знаком антисемитизм. С 1935 года во время богослужений в местной синагоге раввин по просьбе новых иудеев-прихожан часто поминал словами благодарности человека, который, пусть за деньги, но спас так много еврейских семей от верной смерти в далёкой Германии. Магистру было приятно это слышать, — идишем, как и прочими языками, он владел в совершенстве. Тем более что в благодарность за спасение соплеменников хозяева бизнеса взяли его в долю на очень выгодных условиях как своего. Это приносило верные полмиллиона долларов ежегодного дохода. Деньги переводились в несколько американских инвестиционных компаний и банков и клались на имя дантиста из Калифорнии Соломона Гольда.
А ведь гениальная идея как заработать миллионы долларов и заодно немного подбелить собственные пёрышки на крыльях пришла ему в голову совершенно случайно, просто однажды на глаза попалась "Книга Иова", где про страуса было сказано всего несколько слов: "Бог не дал ему мудрости". Но у него-то с этим всегда был полный порядок. Каждый раз, когда разгневанный отец собирался за что-то наказать беспутного сына, ему приходилось останавливать занесённую десницу, потому что выяснялось, что перед ним вовсе не исчадие ада, а "заступник обречённых, милосердный спаситель брошенных собачек и кошечек, и даже "праведник мира!"".
Глава 391 "Бес интриги"
С добродушным хихиканьем Магистр попросил свою даму немного подержать свой бокал. Вручая его, он игриво взял с неё слово:
— Только, восхитительная Гертруда, чур уговор: не пригублять из моего бокала. А то знаю я вас — звёзд — вы бесподобные шалуньи. А я едва успел схватить с подноса у официанта последний "глас шампаньё". Тут в замке так жарко натоплено! Хотя на улице ещё далеко до настоящих морозов. Из-за этого испытывающие жажду гости буквально смели все напитки и вазочки с мороженым.
Снова повеселевшая дама столь же игриво ответила, что постарается, хотя и не ручается за себя. Оба рассмеялись — довольные забавой.
Но едва отвернувшись от прекрасной спутницы, Магистр в то же мгновение "натянул" на лицо маску суровой неприступности и зловещей проницательности, и решительно направился через толпу гостей. Даже "старые бойцы" партии, закалённые в уличных боях с коммунистами "Рот-фронта", — сплошь имеющие уголовное прошлое, — машинально старались убраться с пути этого человека. Обладающий стальной выдержкой командир танковой дивизии граф Штрахфиц фон Гросс попятился, бормоча извинения, едва столкнувшись глазами со взглядом василиска приближающегося мужчины, от его разных по цвету зрачков веяло не просто опасностью, а безысходностью.
Поговаривали также, что человек этот никогда не был адвокатом, это де выдумано им самим для маскировки своей истинной сущности. А на самом деле обладатель магнетической внешности — крупный специалист в области психиатрии, почётный член уважаемых научных обществ, профессор сразу нескольких крупных университетов, а ещё сильнейший гипнотизёр и мастер чёрной магии.
Но если на других Магистр производил впечатление необъяснимой угрозы, то с шефом становился сахарным сиропом, не даром на его чёрном мундире была нашита эмблема в виде "мёртвой головы", изображённой над свитком с девизом: "Моя честь — в преданности".
Ступал он бесшумно, ведь настоящий фашизм всегда подкрадывается незаметно, приблизившись к Гиммлеру, который в этот момент беседовал с несколькими гостями, Магистр остановился в паре шагов. Заметив, наконец, почтительно ожидающего у него за спиной советника, глава СС недовольно блеснул стёклами круглых очков
— Снова вы о делах! — упрекнул Гиммлер. — Может быть у меня хоть один вечер свободным от службы?!
— Время не ждёт, рейхсфюрер, — словно монах-иезуит скромно заметил на это Магистр. — Долг — превыше всего!
Гиммлер смущённо покосился на затаивших дыхание собеседников, преодолевая возникшую неловкость перед ними закашлялся, будто поперхнувшись, и уже не так строго взглянул на олицетворявшую собой высокое чувство долга персону, явно признавая его правоту.
— М-да...
"Магистр" никогда не ошибался в людях. Ему ли было не знать о знаменитом трудоголизме шефа: Гиммлер обладал фантастической работоспособностью, часто засиживаясь ночами в своём кабинете, и того же всегда требовал от сотрудников своего личного штаба, к которому профессор был с недавних пор приписан.
— Ну хорошо, что у вас?
Магистр приготовился раскрыть папку с новыми проектами, но немного помедлил. Папка его была устроена хитро, в ней было два отделения: в зависимости от настроения шефа внутри всегда были заготовлены два (а то и три) разных проекта. Не зря завистники за глаза называли его "бес интриги". Первый вариант на сегодня касался археологии. Им был составлен план археологических экспедиций под эгидой "Немецкого общества по изучению древней германской истории и наследия предков" (Ahnenerbe — "Наследие предков"). Цель: научно подтвердить, что предки нынешних немцев — легендарные древние арии — вели свою родословную напрямую о таинственных нордических богов. Такие "скрепы" отлично укладывались в генеральную линию нацисткой партии по поиску идеологических обоснований "уникальной природы германской нации и законности её притязания на гегемонию в мире".
Гиммлеру такая идейка должна было непременно понравиться, ведь здесь, в замке СС Вевельсбург, он намеревался устроить центр германской национал-социалистической "новой религии", которая создавалась идеологами СС как соединение язычества древних германцев и "истинного, божественного учения о богоизбранности немцев". Например, "Зал Грааля" замка находился под огромным куполом, он имел 48 окон и предназначался для религиозных медитаций рейхсфюрера и людей, приближённых к власти...
Также Магистр собирался предложить отправить от института "Аненербе" экспедицию на поиски Атлантиды, которой очень интересовался шеф.
В этом же духе была и третья идея — нацпроекта по поиску археологических следов цивилизации, о которой было известно из древнегерманских эпосов и скандинавских саг. Магистр собирался убедить шефа отправить группу учёных на поиски золота Хагена из Знаменитой "Песни о Нибелунгах", а также следов драконов и других описанных в эпосе мифических животных, древних поселений, сакральных предметов и других артефактов. Всё это было необходимо, чтобы научно подтвердить тот факт, что легенды о нибелунгах, воспетые Вагнером в обожаемых самим фюрером произведениях, — не просто красивые сказки, а реальное героическое прошлое "нации богов", которое следует включить в школьные и университетские учебники истории.
Для этого Магистр раскрыл принесённую с собой папку. Сам вид этой папки каждый раз заставлял внутренне содрогаться даже такого холодного циника как Гиммлер. Дело в том, что кожа, из которой она была сделана, уж очень напоминала человеческую.
Глава 392 "Во имя сильного государства"
Шеф СС только пыжился казаться этаким "незнающим страха и сомнений Зигфридом", на деле же "образцовый рыцарь" ещё недавно занимавшийся разведением кур, сохранил психологию обывателя, то есть, был трусоват и чересчур впечатлителен для военачальника. Эта его чувствительность и позволяла Магистру легко улавливать колебания настроений и предпочтений шефа. Почувствовав, что сейчас начальник заинтересован в нечто принципиально ином, советник в последний момент предложил ему четвёртый вариант — способ снижения нагрузки на государственный бюджет. Предлагалась программа тайной ликвидации всех психически неполноценных, пациентов специализированных клиник, и даже детей с тяжёлыми ментальными диагнозами. Ведь всем им нельзя было сказать: "Денег нет, но вы держитесь": все эти дауны, шизофреники, олигофрены, словно скот на ферме, с тупым мычанием регулярно требуют, чтобы их кормили. И вот в условиях, когда контроль над действиями властей со стороны общества и прессы становился всё более эфемерным, появилась возможность решить этот вопрос кардинально.
Благообразный профессор подавал шефу всё так, что со стороны могло показаться, что речь действительно идёт о чистой науке — той же археологии, никому из окружающих и в голову не могло прийти, что у них на глазах обсуждается людоедский план по уничтожению нескольких сотен тысяч беспомощных соотечественников.
Говорил Магистр медленно и осторожно, оставляя шефу возможность в любой момент себя поправить, голос его обрёл уверенность лишь когда он завёл речь о тех несомненных дивидендах, что сулит Рейху его программа. Несомненно, у него был дар методиста, советник чётко всё объяснял, много использовал ярких образов для пущей убедительности:
— Такие меры должны привести к существенному снижению бюджетных расходов на "баластные" категории населения за счёт тех, кто не может приносить пользу стране — работать и держать оружие. В эту же группу можно включить всех тех, кого вы объявили дегенератами: представителей абстрактного искусства, гомосексуалистов, не поддающихся исправлению поклонников американского стиля в музыке и одежде.
При этом себя идейный вдохновитель проекта выставлял убеждённым гуманистом, заботящимся о самих убогих и несчастных, для которых инъекция быстродействующего нового яда станет милостью — избавлением от страданий. Виртуоз по части демагогии и лжи "Великий провокатор" всегда умел остаться в стороне, переложив ответственность на других.
Поэтому технической стороны дела Магистр не особо касался, саму идею выносили другие, он лишь предоставил им возможность всё сделать за хорошее вознаграждение — проявить свой творческий потенциал. Брать в руки перо, парабеллум или пульт от газовой камеры — таких полномочий у него не было. Люди в очередной раз должны всё сделать сами, а он будет осуществлять общее руководство, обеспечивать проекту представительские функции, вдохновлять, подкупать. Нужно лишь найти подходящих людей, помочь им разжечь в себе пламя ненависти, алчности, непомерной гордыни...
