черновик 1

— Дмитрий Михайлович, Вы ли это,— сказал Иван не громко, специально незаметно подойдя к нему, тот от неожиданности вздрогнул:

— Да да, это я,— нервно проговорил в ответ,— с Вашим "уважаемым человеком" желает побеседовать господин из жандармерии,— сделав ударение на слове "жандармерии" он явно получил от этого удовольствие и наверное желал испугать, но:

— Хм, это то как раз и было предусмотрено,— ехидно улыбнулся ему в ответ Яровой,— скажите ему, что я ожидаю его в сквере,— и театрально, специально разученным для этого случая движением, рукоятью трости указал направление самого сквера,— Вам же за все спасибо и,— помолчав добавил,— не держите зла, так нужно поверьте, у Российской Империи гораздо больше врагов, чем Вы себе можете представить, и еще как зовут жандарма?

— Кутахов, Вадим Иванович,— автоматически ответил Русолов, развернулся и достаточно быстро удалился.

* * *

— Это был он?,— спросил Кутахов у подошедшего быстрым шагом, отчего изрядно вспотевшего Русолова.

— Да, он будет ждать Вас,— он хотел сказать как называется злополучный сквер, но от волнения запамятовал и потому указал рукой,— вон в том парке.

— Хорошо,— медленно проговорил Вадим Иванович, глядя на помощников, которых на данное мероприятие взял четырех, так на всякий случай, проверил что они внимательно за ним следят и увидят условный сигнал, который был оговорен — два раза кивнуть головой и посмотреть в то направление в котором им следует выдвигаться,— в таком случаи на сегодня Вы мне больше не понадобитесь,— проговорил он Русолову и не попрощавшийся направился в указанный сквер, в отдалении от него туда же проследовали и его помощники. Молодого человека он заметил сразу и направился к нему, тот медленно поднял на него взор и посмотрел в упор оценивающим взглядом и хоть Вадим Иванович был выше и массивнее этого молодого человека, но отчего то начал ощущать себя маленьким и беззащитным. Подойдя же ближе услышал:

— Кутахов, Вадим Иванович, майор, служащий жандармского дивизиона в Санкт-Петербурге?,— проговорил юноша, смотря на Кутахова даже не на грудь, а скорее на пояс, от чего Вадим Ивановичу стало неловко, он не знал как ему себя вести, когда собеседник имея меньший рост смотрит на него как бы с высока, не подымая головы, жутко неприятное чувство.

— Да это я, с кем имею честь?

— Если это возможно, я бы не желал называть своего имени, к тому же оно Вам совершенно ни к чему.

— Простите, но как то же я должен Вас называть,— опешил от такого ответа Вадим Иванович.

— В таком случаи называйте меня Иван Федорович,— ответил тот, явно заготовленной фразой, потому как дал ответ не задумываясь,— серьезный человек, хоть и выглядит молодо,— отметил про себя Кутахов,— он предугадывает мои действия, это плохо,— решил он сам для себя. Молодой человек при этом криво и как бы ехидно улыбался.

— Иван Федорович,— начал жандарм,— мне бы хотелось побеседовать с Вашим "уважаемым человеком" и убедиться, что Вы представляете именно того человека, который меня интересует,— он специально не назвал имение инженер Гарин, если эти люди представляют его, то и так все поймут, решил он.

— Вадим Иванович, это Ваши люди ведут за нами наблюдение,— вдруг спросил молодой человек, смотря куда то в сторону, явно не на помощников жандарма,— в количестве четырех особей,— и только после этого взглянул на Кутахова.

Неожиданный ход, отметил майор жандармерии, как, откуда он мог это узнать, люди производящие наблюдение достаточно опытны, их и он то не может заметить, а этот о них знает, к тому же ему известно, что их не два, а именно четыре, но на всякий случай решил соврать:

— Ну что Вы, я не знаю кто это, я пришел на нашу встречу один.

Молодой человек медленно посмотрел на него, как бы оценивая степень правдивости услышанного:

— Будет очень жаль, если эти люди окажутся Вашими сторонниками,— тут он как бы запнулся подбирая подходящее выражение,— и вдруг пропадут без вести. Может Вы запамятовали? Поверьте мы не враги, а союзники.... даже скорее соратники. Так как?

Как стыдно.. этот мальчишка неправильный. Он видит меня насквозь или ему кто то подсказывает, возможно языком жестов, как глухонемые. Он аккуратно огляделся, никого подозрительного в пределах видимости нет, вернее вообще никого нет, они одни. Ну что же:

— Да это мои помощники,— сознался он нехотя.

— Вы бы не могли их отпустить?

— Мне нужно сначала их позвать,— сказав это жандарм вытянул и продемонстрировал свисток, как бы сообщая, что для этого нужно свиснуть.

— Да да ради Бога, свистите,— отчего то заулыбался собеседник.

Избавивших от наблюдения, по рации подтвердили о его отсутствии, они тут же направились в другую сторону парка, так как бы на всякий случай.

— Вадим Иванович, Вы ведь непременно желаете увидеть летательные аппараты,— не то спросил, не то утверждал догадливый юноша.

— Ну в сущности да. Это как бы подтвердило, что Вы действительно тот, за кого себя выдаете,— а про себя подумал,— пока ты больше схож на авантюриста играющего в кошки-мышки.

— Хорошо, в каком виде Вы желали бы их увидеть в воздухе или непременно на земле?

— Ну Иван Федорович, Вы задали мне очень сильный вопрос, сначала желательно на земле. Имею желание пощупать собственными руками, что это не иллюзия и не сон, а уж потом посмотреть как они летают. Так же хочется пообщаться с изобретателем,— сделал паузу и добавил,— Вы же понимаете, что я здесь представляю не себя.

— Да, я отдаю себе отчет, что Вы здесь представляете всю Российскую Империю,— с улыбкой, но не чуть не иронизируя ответил он,— сначала посмотрите Вы, убедитесь что это не обман, потом будет руководство повыше рангом и закончатся смотрины, я так полагаю, первыми лицами государства.

— С Вами приятно иметь дело, Вы знаете все на перед.

— Для демонстрации нам нужно поле, вдали от любопытных глаз. Это не прихоть, а необходимость. У нашей Родины гораздо больше врагов, чем Вы себе это можете представить, и еще не известно как проявят себя друзья в трудную минуту.

— Да я все понял,— живо закивал головой Кутахов

— Подходящее место мы отыскали,— при этих словах он достал отличную карту местности таких Вадим Иванович еще не встречал,— вот здесь,— указал пальцем, потом с сомнением посмотрел на Кутахова и спросил,— Вы понимаете по географическим картам? — спросил юноша.

— Ну в общем то до сего момента считал, что понимаю,— честно ответил тот.

— Ясно. Это Новгородская губерния в районе города Чудова. Хорошее место, имеется железная дорога, вдали от столицы и иностранных глаз. Прибыть нужно инкогнито, дабы не привлекать излишнего внимания, и исключительно с доверенными людьми. Если это Вам приемлемо, мы готовы хоть завтра.

— Э, простите,— от неожиданности растерялся жандарм,— мне нужно доложить, согласовать, организовать.

— Да да, все ясно, смотрины перенесем на послезавтра.

— Как то уж очень быстро у Вас это выходит,— засомневался жандарм,— это не от меня зависит. Вы понимаете, на это мероприятие непременно пожелают взглянуть более солидные люди чем я, скромный майор жандармерии.

— Ну надеюсь и "скромным" и "майором" Вам ходить не долго,— с ухмылкой произнес прорицательный юноша.

На том их первая встреча и закончилась.

* * *

В тот же день, во второй половине дня майор Кутахов делал доклад начальству:

— Ваше высокоблагородие, осмелюсь доложить, что люди имеющие отношение к летательным аппаратам называемым "самолет" отыскались. Осмотр самих аппаратов назначен на послезавтра.

— Что ж Вадим Иванович, я Вас поздравляю. Изложите все как было в письменном виде.

— Вот прошу,— при этом он протянул несколько исписанных листов.

— Вы даже это успели, похвально. Но Вы еще не сказали главного где будет произведен показ?

— Недалеко от Чудова имеется подходящее поле.

— Чудово, это который в Новгородской губернии?

— Так точно,— бодро ответил Кутахов

— И это с Чудова они летали в Штутгард?

— Не могу знать Ваше высокоблагородие, об этом мне не известно.

— С кем Вы планируете ехать?

— Ни с кем, они отчего то не желают показывать и предавать широкой огласке свое изобретение.

* * *

Не доезжая Чудова, на каком то безымённом полустанке Кутахова и сопровождавшего его Ивана Федоровича поджидала пролетка, ехали они достаточно долго, прибыли на не очень большое поле, на котором находился летательный аппарат именуемый "самолет".

— Вот и прибыли,— сказал Иван Федорович, разминаясь после долгой езды,— прошу следовать за мной,— сказал он Вадим Ивановичу и направился не к самолету, а к мужчине находившемуся чуть в стороне.

— Разрешите представить,— начал говорить он, обращаясь к незнакомцу,— Кутахов Вадим Иванович, а это Говоров Валерий Александрович, человек которому и принадлежит данное творение человеческой мысли,— проговорил он кивая на самолет.

— Вы прибыли сюда, дабы увидеть подтверждения правдивости наших слов,— с улыбкой произнес Валерий Александрович,— ну что же прошу,— и жестом пригласил следовать на ним к самолету. Подойдя ближе к летательному аппарату Вадим Иванович первое на что обратил внимание надпись на боку летательного чуда "Русич", а так это была достаточно громоздкая конструкция имеющая два ряда крыльев, небольшую кабину впереди которой был винт и хвост. Вадим Иванович несколько раз обошёл самолет, потом остановился и:

— Валерий Александрович, будет ли мне позволено забраться внутрь?

— Да ради Бога, только ничего там не трогайте, а так можете даже посидеть на месте пилота.

— Простите не понял, на месте кого?

— Человек который управляет самолетом называется "пилот", для того, чтобы ему было удобней управлять там, внутри, имеется сидение, на котором Вам и позволено посидеть, если Вы захотите. Прошу,— произнес Валерий, при этом открывая дверь кабины и приглашая внутрь майора Кутахова. Насмотревшись вдоволь, Вадим Иванович начал задавать вопросы:

— Так это на этих машинах Вы были в Штутгарте?

— Да это одна из тех, которые видел господин Горчаков и представители Прусского и Австрийской миссии в Южной Германии.

— Скажите Вы действительно отсюда сможете долететь до Берлина или Вены?

— Сложный вопрос Вы задаете, как для первой нашей встречи, но я отвечу — нет, отсюда до Вены, Берлина или Штутгарта мы не долетим, не хватит топлива.

— Странно, а как же Вы оказались на них в Штутгарте?

— Вадим Иванович, Вам знакомо такое понятие как военная хитрость?— увидев как Кутахов кивнул продолжил,— так вот есть еще и дипломатическая и инженерная хитрость. Для того, чтобы продемонстрировать данные летательные аппараты нами, тайно, на территории Австрии были созданы склады заправки, так называемые площадки подскока. Самолет летит до тех пор пока у него не начинает заканчиваться топливо. Дальше он приземляется в определенном месте где его уже ждут, заправляется и летит дальше. Вот так мы и оказались там где желали. Назад тем же способом. Вот собственно и весь секрет.

— А как же вражеские корабли? Смогут ли Ваши самолеты с ними бороться?,— заволновался представитель жандармерии.

— А вот с вражескими кораблями как раз то все честно, мы действительно можем их топить десятками, если конечно отыщем и попадем бомбой или "греческим огнем".

— Валерий Александрович, Иван Федорович говорил, что мне покажут и полет.

— Да мы готовы продемонстрировать работу данного агрегата. Вы будете смотреть с земли, или желаете сами полетать?

— Мне позволено полетать?,— изумленно переспросил Кутахов,— в таком случаи я желаю полетать.

— Тогда прошу в кабину, хотя секундочку, сделаем фото на память,— и загадочно подмигнул. Вадим Иванович ожидал чего то неординарного, но ничего не произошло, его только попросили задержаться у самолета, при открытой пассажирской двери. Взлет, несколько кругов над полем и посадка.

* * *

— Все прошло как и задумывалось,— отчитывался Валерий Александрович перед отцом,— привезли, показали, на самолете прокатили, сделали снимок на память.

— Фотку когда сделать успел?

— Я заранее готовился, взял с собой плоттер, пока он летал, распечатал.

— Что еще я должен знать?

— Хочу продемонстрировать им фильм о событиях в Штутгарте, для более реального восприятия действительности.

— Можешь еще показать им свои похождения на Кавказе. Артиллерийскую стрельбу, взятие укрепленного селения, там кажется и рукопашный бой с казаком каким то имеется, все равно скоро узнают, депешу с Тифлиса точно направят будут искать, и слезно просить о помощи,— с улыбкой произнес Говоров старший.

— Рукопашный бой плохо получился, там три камеры должны работать, а так фигня вышла.

— Так этот эпизод сотри или сними заново, в каратешном духе, подготовь актеров, порепетируйте и сделайте конфетку, чтобы дух захватывало от молодецкой удали и стрельбы сними снайперские. Вернее нынче снайперов штуцерными кличут, но это не важно, так же сними работу пулемета, это должно произвести на них неизгладимое впечатление,— сказал отец и заулыбался.

На том и порешили, показать фильм о событиях в Шутгарте и отдельно о взятии укрепленного селения горцев, пересняв некоторые незначительные эпизоды.

* * *

В небольшой комнате находилось десять человек, трое представители жандармерии, двое от МИД и двое представали военное министерство, а так же неизвестный в штатском и два казака, все они, за исключением штатского и казаков, были приглашены для просмотра самодвижущихся картинок, называемых "кино". На экране им демонстрировали события в Штутгарте, пылающая земля, в том месте где было изображение импровизированного корабля, растерено-перепуганые лица Прусского и Австрийского представителя и радостное, улыбающееся лицо Горчакова. Голос, за экраном сообщал:

— Данный летательный аппарат, называемый "самолет" может нести четыре бомбы или шесть ампул с "греческим огнем", два самолета могут уничтожить до десятка судов противника, нанести существенный урон движущейся колоне врага, разрушить и сжечь вражескую крепость или любой город, включая столицу вражеского государства. Налеты можно повторять по несколько раз в день.

Во второй части фильма зрители увидели события на Кавказском фронте. Шли кадры казенозаряжающейся пушек и шестиствольных минометов, которые здесь для большей понятливости называли мортирами, стрельба по вражеским укреплениям. На кадрах так же был запечатлен прапорщик Низовцев осматривавший орудия, и даже тот единственный момент когда он дернув за веревку выстрелил. Движущиеся автомобили с крыш которых стреляли "пулеметы", а сзади выскакивала "кирасная" пехота, лихая атака казаков сотника Бойченко, которые удалецки скакали лихо привстав в стременах, стреляли во врага с револьверов и ружей, так же был эпизод с прапорщиком Семеновым, с помощью автомата геройски расправляющимся с группой особенно злобных горцев еще до того как к нему подоспела подмога, вот группа военнопленных рассаженная хитрым способом и охраняющие их солдаты. Потом был показан эпизод особого ведения драки, который назвали "рукопашный бой". По окончании демонстрации в комнате еще некоторое время стояла оглушительная тишина, а потом начались эмоциональные обсуждения увиденного. И если представители МИД были обрадовано сдержаны, то полковник представлявший военное ведомство роптал: