— Панели по бокам от вас предназначены для внутрисистемных полетов, — сказал квакс. — Третья, перед вами, предназначена для гиперпространственного привода. Три панели были единственным оборудованием, найденным на этом корабле, не считая синхротронного пистолета.
— Я не получу его обратно?
— Квакс считает, что вы и так достаточно опасны, — тихо сказал Липси.
Квакс продолжил: — Мы разработали настройки, чтобы доставить вас к Великому аттрактору. Просто нажмите красную кнопку слева от третьей панели. Нажмите ее еще раз, чтобы вернуться домой.
Я провел пальцем в перчатке по поверхности третьей панели. За исключением красной кнопки, панель была наполовину расплавлена... до непригодного состояния. Я спросил, почему.
— Конечно, — едко объяснил квакс, — у вас никогда не возникнет соблазна украсть подобное сокровище, но...
Я просунул руки в манипуляторы уолдо. Корабль проснулся. — Итак, расскажите мне, как управлять этой штукой.
Крылья семени платана вздымались, словно встряхиваемое одеяло шириной в сотню миль.
— Движущая сила исходит из структуры самого пространства, — объяснил квакс. — Крылья — это полосы неоднородности в пространстве. Исцеление пространства гонит корабль вперед.
Я слегка сжал. Крылья задрожали, и капсула пилота дернулась. Липси и его флиттер исчезли. — Постарайся сдержать свой обезьяний порыв вмешиваться, — сказал квакс. — Ты только что пролетел половину световой секунды.
Я быстро ослабил хватку.
— Теперь, — сказал квакс, — контролируй прикосновение указательным пальцем правой руки...
Все, что я когда-либо хотел делать, — это летать. Я отказался от всего остального в жизни ради этого, я полагаю... и теперь мои крылья пульсировали, как листы тени, когда я летел вокруг звезды кваксов со скоростью в половину скорости света. Я уставился в глаз вакуоли и, вскрикнув, пронесся под смещенной в голубую сторону дугой звездной вспышки.
Синее смещение! Я двигался так быстро, что сам свет казался таким же вялым, как сдвинутый доплером шум проходящего поезда.
Квакс вскружил мне голову. Вероятно, корабль был достаточно невосприимчив к несчастным случаям... даже если я и не был.
— Гипердвигатель ксили работает на нетрадиционных принципах, — сказал мне квакс. — Относительно твоего возвращения, мы не уверены точно, в какую точку нашей системы ты прибудешь, но знаем, что это будет фиксированное расстояние от солнца.
— Масса корабля и солнца являются решающими факторами. Чем больше масса корабля, тем ближе к солнцу ты будешь находиться.
Я вылетел на ту критическую орбиту возврата. Я не удивился, обнаружив боевой корабль-сплайн, оснащенный оружием, которое следило за мной, как глаза. За изгибом орбиты был еще один боевой корабль, и еще один. Я вылетел из плоскости эклиптики только для того, чтобы найти еще боевые корабли. Солнце кваксов было окружено их сферой, полностью перекрывая радиус моего возвращения. — Это, должно быть, обходится вам в целое состояние, — сказал я. — Почему?
Липси элегантно заметил: — О, они не боятся вас, Болдер. Но им бы не понравилось, если бы вместо вас с корабля выскочила сотня вооруженных ксили, не так ли?
После двухмесячных тренировок я почувствовал, что готов. Я скользнул к радиусу, защищенному сплайном, и сложил крылья. Липси, снова оставшись наедине с кваксом, мягко сказал: — Удачи, Джим Болдер.
— Да. — Я нажал на красную кнопку
— и ахнул, когда прыжок с гипердвигателем заставил исчезнуть солнце кваксов. Под моими ногами появилась компактная желтая звезда, расположенная в небе, переполненном звездами и пылью. Я услышал несколько щелчков и хлопков, когда приборы, сгрудившиеся вокруг меня, начали изучать летящие чудеса.
— Вау! — сказал я.
— Болдер, — сказал квакс, — пропусти эпитеты и докладывай.
— Думаю, что нахожусь недалеко от центра Галактики.
— Хорошо. Это...
— еще один прыжок...
— согласно плану.
— Лета. — Желтое солнце исчезло; теперь я парил под двойной парой в форме гантели. Огромные языки золотистого звездного вещества описывали дугу между звездами-близнецами. Небо было темнее; я, должно быть, пролетел сквозь Галактику и вылетел с другой стороны...
— прыжок...
— и теперь я висел под плоскостью самой Галактики; это был потолок Сикстинской капеллы оранжевого и синего цветов, с удивительно резкими контрастами ...
— прыжок...
— и эти скачки происходили все быстрее; я наблюдал, как карликовая звезда прокладывает свой путь по поверхности своей огромной красной родительницы, а вон тот тусклый диск, должно быть, моя Галактика...
— прыжок...
— а теперь я был внутри массивной звезды, на самом деле в ее розоватой плоти, но прежде чем я мог заплакать, там оказалась другая...
— прыжок...
— и...
— прыжок — прыжок — прыжокпрыжокпрыжокпрыжок...
Я закрыл глаза. Не было никакого внутреннего ощущения движения; только мерцание за пределами моих век, которое говорило мне о том, что небеса раздвигаются, как вуали.
— ...Болдер! Ты меня слышишь? Болдер...
Я перевел дыхание. — Я в порядке. Это просто... быстро. — Я рискнул взглянуть еще раз. Я проходил сквозь пенистый шквал звезд и планет; за ними простыни галактик проплывали мимо так же неуклонно, как придорожные деревья. Медленно произнес: — Должно быть, я пролетаю мегагод или больше за час. С такой скоростью путешествие займет около двух недель...
— Да, — сказал Липси. — Мы думаем, что ксили обладают целым рядом возможностей гипердвигателя. Стандартная внутригалактическая версия имеет ограничение в килогод в час или около того. В то время как эта более мощная межгалактическая модель...
Я провалился в кремовую плоскость эллиптической Галактики. Я застонал и снова закрыл глаза.
Десять дней спустя хлопающие звезды больше не беспокоили меня. Думаю, привыкнуть можно ко всему. Даже растущее серое пятно впереди меня — облако объектов вокруг Великого аттрактора — казалось менее важным, чем зудящие складки моего скафандра. На самом деле, я чувствовал себя прекрасно, пока диск неба прямо позади меня не стал фарфорово-голубым...
— Не понимаю это, — сказал я. — Объекты, которые я оставляю позади, должны быть смещены в красную сторону.
— Это не имеет никакого отношения к твоему движению, Болдер, — объяснил квакс. — Синее смещение вызвано гравитацией. Сейчас ты достаточно близко к Великому аттрактору, чтобы свет из внешней Вселенной начал более круто падать в его гравитационный колодец.
Я проверил свои приборы. — Но это нелепо... Я все еще в миллионах световых лет от него.
Квакс не потрудился ответить.
Еще два дня. Свет превратился в град ярко-синего цвета, падая вслед за мной в эту космическую яму. Я вошел на окраину тумана вокруг Великого аттрактора; он распался на отдельные звезды и то, что выглядело как кусочки галактик.
Рассеянный звездный свет, заливавший мою клетку, начал мерцать. Я почувствовал, как участилось сердцебиение. Небеса проносились мимо меня, как страницы великой книги, все медленнее. Наконец корабль, запинаясь, остановился.
— Я прибыл, — прошептал я. — Я все еще внутри звездного тумана. — Я огляделся, вцепившись в подлокотники своего сиденья. — Нахожусь на орбите вокруг чего-то, что выглядит как маленькая звезда типа G. Но небо усеяно струящимися звездами, сотни из них достаточно близко, чтобы были видны диски. Это окрашенный в синий цвет хаос.
— И... вижу что-то впереди. Полосу света за туманом. — У меня перехватило дыхание от масштаба всего этого. — Это и есть Великий аттрактор, верно?
— Не прикасайся к своим приборам, пока мы тебе не скажем, Болдер, — пробормотал квакс.
— Что? Почему бы и нет?
— У тебя компания. Слева от тебя...
Множество темных как ночь кораблей взмыло прочь от Великого аттрактора и скрылось в звездном облаке. Там были маленькие истребители, подобные моему, кружащие стаями, как скворцы. И тут и там я видел грузовые суда чашеобразной формы шириной в несколько миль, летящие, как орлы.
Небо было черным от кораблей.
— Ксили, — выдохнул я. — Их, должно быть, миллионы. Что ж, ты был прав, квакс... Но я не верю в совпадения. Я не наткнулся на единственный флот ксили в этом районе. Это звездное облако, должно быть, кишит ими.
— Следуй за ними, — сказал квакс.
— Что?
— Запусти свой привод. Шансы, что тебя заметят, гораздо ниже в стае, чем у индивидуума.
— ...Да. — Я расправил крылья и боком вписался в стаю. Вскоре я уже ковылял вперед, как застенчивая утка среди лебедей. Внутри уолдо мои вспотевшие пальцы начало сводить судорогой от напряжения.
Флот направлялся к молодой звезде. Сквозь толпу впереди себя я мог видеть диск звезды, ее фиолетовый свет был жестким, как алмаз. Когда мы приблизились к звезде, поток кораблей резко отхлынул в сторону, словно наткнувшись на невидимый щит. Достигнув расчетного радиуса, я свернул влево и направился вслед за стаей.
Через двадцать часов после моего прибытия ксили завершили формирование. Сложив крылья, как терпеливые стервятники, они полностью окружили звезду.
— Что теперь? — с беспокойством спросил я.
— Без сомнения, мы это выясним.
Я пожалел, что не могу протереть свои засыпанные песком глаза. — Квакс... Я не спал с тех пор, как вышел из гиперпространства, ты знаешь.
— Прими стимулятор.
Внезапно, как мгновение ока, кроваво-красные нити света потянулись к звезде с каждого корабля флота.
Ну, со всех кораблей, кроме одного. Моего.
Это было пронзительное зрелище: звездный Гулливер, пронзенный миллионом крошечных стрел. Свет звезды странно замерцал. И я почувствовал шевеление в рядах ближайших ко мне ксили.
— Они начинают замечать меня, — прошептал я. — Как мне включить свой луч?
— Вы этого не сделаете, — сказал Липси. — Помните тот пистолет ксили? Должно быть, именно это происходит при его настройке на максимум.
Из звезды вырвалась фиолетовая дуга извергнутого газа. Вскоре поверхность звезды покрылась вспышками; облака выбросов проплывали сквозь вишнево-красные лучи. Грузовые чашеобразные суда приблизились, спокойно поглощая звездную плоть.
Это было похоже на наблюдение за смертью великолепного животного. — Они уничтожают ее, — сказал я. — Но как?
— Пистолет, должно быть, гравитационно-волновой лазер, — медленно произнес квакс. — Катушки на торце этого пистолета — маленькие синхротроны. Субатомные частицы движутся там с фантастическими скоростями; эта штука испускает когерентный пучок гравитационных волн, который...
— Я думал, чтобы получить значительные гравитационные волны, нужны большие массы.
— Нет. Если достаточно быстро перемещать небольшую массу... энергия должна поступать из того же источника, что и у твоего корабля, — из структуры самого космоса.
— Пистолеты, чтобы разбивать звезды, а?
Перед моим взором промелькнула тень. Я быстро огляделся. Дюжина ксили скользнула по синему небу и собралась в тесную сферу вокруг меня.
— Они заметили меня. — Я быстро обдумал свои варианты. Передо мной обнадеживающе светилась красная кнопка гиперпространства: мой аварийный люк, если станет слишком жарко... Но я быстро решил, что зашел слишком далеко, чтобы возвращаться домой, не увидев сам Великий аттрактор.
Я расправил крылья, насколько это было возможно, и одним мощным взмахом потянул их вниз. Я вылетел головой вперед из закрывающейся ловушки и продолжил полет, направляясь все глубже в голубоватое звездное облако. Мое дыхание громко отдавалось в шлеме.
— Что теперь? — ахнул я.
— Беги! — сказал Липси.
Я бежал часами. Я уворачивался от звезд, разделенных всего световыми минутами, их поверхности искажались в сюрреалистические формы из-за их близости друг к другу. Полоса сероватого света за туманом становилась безжалостно ярче и шире — и все это время строй ксили был копьем, нацеленным мне в лопатки.
Наконец, внезапно, я вырвался из звездного тумана. Голый свет впереди был ослепителен. Сердце бешено колотилось, я рванул крылья и резко затормозил. Я оказался в области, свободной от звезд и обломков... и завеса из звезд на другой стороне была окрашена в голубой цвет.
Итак, я был в центре. Дно ямы; место, куда падали все звезды. И в центре всего этого, заливая пространство жемчужным светом, находился сам Великий аттрактор.
Это была петля, нечто из линий и изгибов, конструкция какого-то огромного космического каната. Мой НИК располагался где-то над плоскостью петли. Ближняя сторона конструкции образовывала запутанный, непроницаемый забор, обильно закрученный в дуги и выступы, с осколками изображений галактик, сверкающими сквозь трясину пространственно-временных дефектов. И дальняя сторона объекта была видна как бледная плетеная полоса, отдаленная на фоне синеватого неба.
И это был — поразительно, невыносимо — одиночный объект, артефакт, по меньшей мере, десять миллионов световых лет в поперечнике.
Неровный диск пространства, окруженный артефактом, казался практически прозрачным.
...Все было ясно, когда я присмотрелся повнимательнее, за исключением единственной светящейся точки прямо в геометрическом центре петли.
— Квакс, — прохрипел я. — Поговори со мной.
— Массивный вращающийся тороид, — пробормотал квакс. — Вещь, изготовленная из космической струны. Ксили манипулируют одномерными пространственно-временными разрывами, точно так же, как — в своем внутрисистемном полете на НИКе — они манипулируют двумерными разрывами.
Липси сказал: — Я не представлял себе ничего подобного. Кольцо, артефакт из космической нити. Размером с гигантскую галактику. Дерзость...
— Но — почему? В чем смысл?
Квакс сделал паузу. — Что ж, это соответствует одной из наших гипотез. Посмотри в центральную область, Болдер.
От дыры в кольце у меня болели глаза. Это был лист пространства, который был каким-то образом наклонен. Я увидел спутанное пространство, звезды, размазанные, как сливки в кофе.
— Ты знаешь о метрике Керра? — спросил квакс. — Нет? Великий аттрактор — это чрезвычайно быстро вращающийся массивный тороид. Ваша собственная теория относительности предсказывает некоторые странные эффекты при такой структуре. Например, в пространстве и времени могут быть замкнутые линии...
— Приходящие снова?
— Путешествие во времени, — сказал Липси. — И еще... Болдер, метрика Керра описывает интерфейсы между Вселенными. Вы понимаете? Это как если бы...
— Что?
— Как будто ксили не нравится эта Вселенная, поэтому они строят выход.
Я сфокусировал свои мониторы на пыли, которая окружала полость в звездах. Я увидел корабли — вольер всех форм и размеров, бесчисленные триллионы из них.
В нескольких световых минутах от себя я разглядел особенно чудовищный корабль, диск, который, должно быть, был размером с земную Луну. Сотни грузовых кораблей-чаш разместились в аккуратных отсеках на верхней поверхности диска, сбрасывая украденный звездный материал. Выходные отверстия в нижней части главного корабля испускали постоянный дождь из огромных кристаллических стержней, как будто это было какое-то огромное сито, пропускающее дождевую воду.
