Воскресное утро

А вот в штабе 2 ВФ царила растерянность, если не сказать паника.

В 22 часа у Командующего 2 Воздушным Флотом генерал-фельдмаршала Альберта Кессельринга началось совещание, на котором подводились итоги первого дня войны и определялись задачи на завтрашний день. Докладывал обстановку начальник Штаба Флота полковник Ганс Зейдеман. И чем дальше звучали цифры потерь, тем мрачнее становился командующий. К концу доклада у Кессельринга мелькнула мысль, что хуже, уже и быть не может. Однако, когда в дверях появился бледный адъютант, внутренний голос его издевательски приободрил "Может! Еще как может!". Адъютант доложил, что по сообщениям из частей с 22.00 до 22.30 большевики, подавив ПВО и уничтожив воздушное прикрытие, атаковали 19 аэродромов Флота. Потери только на земле составили около 240 машин. Таким образом, потери Флота составили около 900 машин всех типов. ПВО и инфраструктура атакованных аэродромов уничтожены, большие потери в летном и техническом составах. Судя по докладам — большевики при этом потерь не понесли.

В комнате воцарилась абсолютная тишина. Фельдмаршал понял, что это конец. Завтра большевики просто добьют Флот. И скрыть этот разгром никак не получится. Если продолжить воздушные операции — их добьют красные. Если свернуть — тут же в Штаб Группы "Центр" и из нее в Ставку Гитлера полетят жалобы Гота и Гудериана на отсутствие воздушной поддержки и тогда этот же разгром станет известен из чужих уст. А как самому о разгроме доложить Герингу — Кессельринг не представлял. Один день войны! Всего один! И конец всей карьере. Стоявшему в дверях адъютанту Командующий приказал собрать всех командиров эскадр и групп. В совещание был объявлен перерыв.

Через полтора часа Командующий Флотом, ответив на приветствие командиров эскадр и сев на свое место во главе стола, мрачно осмотрел подчиненных.

— Господа! Кто может мне объяснить сегодняшний день?

— Позвольте мне высказаться, герр генерал-фельдмаршал? — поднялся с места командующий эскадры пикирующих бомбардировщиков StG77 майор Клеменс фон Шёнборн-Визентхайд, потерявший за сегодняшний день половину своих бомбардировщиков.

— Слушаем вас, господин майор, — ответил Кессельринг.

— Истребительное прикрытие не справилось со своими задачами. Они не смогли уберечь нас от иванов. Это во-первых. Во-вторых, откровенно говоря, никто из нас не ожидал от них такой прыти. По-видимому — они нас ждали. Подтверждением этому служит два факта — нас встретили в первом налете в воздухе, а не на аэродромах, как планировалось нами — это первый факт. И второй — их аэродромы, назначенные нам в качестве целей — оказались ими покинутыми. Иваны переместили свои этажерки ближе к Минску.

— Кто от истребителей ответит? — генерал-фельдмаршал посмотрел на командующих истребительных эскадр.

— Герр генерал-фельдмаршал! — с места поднялся командир 53 эскадры "Пиковый туз" оберст-лейтенант Гюнтер фон Мальтцан, — истребители сделали все, что было в их силах. Моя эскадра сегодня потеряла командира Первой Группы обер-лейтенанта Вильфрида Бальфанца, не считая рядовых летчиков.

— 27 эскадра. В бою погибли, защищая бомбардировщики, командующий эскадрой майор Вольфганг Шельман и командиры групп гауптман Вольфганг Липперт и гауптман Макс Добислав, — поднялся с места, заменивший командующего майор Бернхард Волгенда — тоже не считая рядовых летчиков. Мы сделали все что могли. Но обстоятельства были выше нас. Наши пилоты успешно противостояли русским, даже не смотря на их огромное количественное превосходство. Но мы ничего не смогли сделать против реактивных самолетов иванов. Летчики прозвали их "быстрыми дьяволами". Я был в бою против них. Обе мои попытки зайти в хвост и сбить "дьявола" окончились ничем. В первом случае — иван просто увеличил скорость и ушел от моего "109 го". Преимущество в скорости, на мой взгляд, составляет не менее чем в 300 км. Еще большее преимущество "дьявол" имеет над "мессершмиттом" на вертикали. На боевом развороте он набирает высоту не менее 3000 м, то есть в 5-6 раз больше, нежели наши истребители.

— Что еще можете сказать об этих самолетах? — обратился Кессельринг к командующим эскадрами.

— Летчики моей эскадры определили два типа "дьяволов", — заговорил майор Ганс Трюбенбах, командующий 52 эскадрой. — Один — это одноместный истребитель. Он вооружен тремя пушками. По крайней мере, одна из которых крупного калибра. Я видел, как от очереди из такой пушки прямо в воздухе развалилась "штука". Второй — двухместный разведчик, меньше размером, вооружение неизвестно, потому что как правило, в бой не вступает, предпочитая или уйти на скорости или подняться выше. Пара моих истребителей заставила один такой разведчик забраться на недосягаемую для нас высоту в 13000 метров. И судя по всему для него это не предел. Таким образом, нам не удастся и завтра избавиться от воздушной разведки иванов. И еще, вечером они же штурмовали наш аэродром с помощью ракетного оружия. Первой атаке подверглось дежурное звено, находящееся в воздухе. Его атаковала пара "дьяволов". Вторая пара атаковала зенитное прикрытие аэродрома. Расположение батарей им было известно. Пуск ракет был произведен с дистанции превышающей возможность эффективной стрельбы зенитных автоматов или постановки заградительного огня ими. А вот их ракеты оказались весьма эффективны. Каждая ракета вывела из строя расчеты одной батареи. Кроме того, эта же пара сожгла огнем из пушек на старте пару "мессершмиттов", пытавшихся взлететь на помощь дежурному звену. После подавления ПВО аэродром атаковала первая пара, освободившаяся после боя с нашим дежурным звеном. Я опускаю сам воздушный бой. Там счет был 4-0 в пользу "дьяволов". Хорошо, что еще спаслись на парашютах все четверо наших летчика. Так вот, эта пара атаковала стоянки самолетов другими ракетами, которых было гораздо больше, но запускались они с меньшей дистанции. Последним штрихом был бомбовый удар русских поршневых бомбардировщиков по аэродрому. К этому моменту на выручку к аэродрому подоспели истребители моей эскадры с не атакованных площадок, однако пробиться к русским бомбардировщикам через заслон "дьяволов", "крыс" и "чаек" было невозможно. Потеряв одну пару, мои летчики вышли из боя и, воспользовавшись наступившей ночью, оторвались от иванов.

— Благодарю Вас майор за информацию. Кто еще может добавить?

— Разрешите, господин генерал-фельдмаршал? — обратился к Кессельрингу командующий 51 Эскадрой оберст-лейтенант Вернер Мельдерс и, получив разрешение, продолжил, — вторая группа моей эскадры под командованием гауптмана Йозефа Феце сопровождала бомбардировщики эскадры "Хольцхаммер" в их налете на Минск. При подлете к цели нас атаковали иваны. Сначала пара, а потом еще одна — "дьяволов". Причем, если днем их атаки в основном были направлены на бомбардировщики, то в данном случае они напали именно на истребительное прикрытие. В первую же атаку командир группы был ранен и вышел из боя вместе с ведомым. Русские его не добивали, и он смог видеть весь бой со стороны. Так вот, что он доложил — ВСЯ Вторая группа эскадры "Хольцхаммер" была уничтожена при подлете к Минску с земли. Все бомбардировщики были сбиты ракетами. Причем, на что он особо обращает внимание — стрельба ракетами велась не просто прицельно, что само по себе удивительно, ракеты, по его словам, буквально гонялись за нашими самолетами, не оставляя им шансов на спасение. И еще момент, отмеченный им — они, то есть ракеты, как будто не замечали "быстрых дьяволов", иногда в ходе выполнения маневра залетавших в зону избиения наших бомбардировщиков. А вот "крысы" и "чайки" даже не приближались к этому району. И последнее на что он обратил внимание — если на "крысах" и "чайках" летают по его словам — обычные летчики, среди которых достаточно многим не хватает опыта и умения использовать свои машины на уровне наших пилотов, то на "дьяволах" летают, если не "эксперты", то во всяком случае, летчики очень высокой квалификации.

— Какие предложения будут у присутствующих по нейтрализации "быстрых дьяволов" и ПВО Минска и изменению ситуации в нашу пользу?

Подчиненные молчали.

— Тогда как вариант борьбы с "дьяволами" — увеличение групп прикрытия бомбардировщиков с размещением их по эшелонам на большую высоту. Раз мы не можем догнать их в горизонтальном полете и вначале вертикального маневра — нужно пытаться перехватить их в конце, когда у них не будет запаса скорости. Что касается ПВО Минска — очевидно, нам не стоит больше пытаться пробить головой стену. Я обращусь за помощью к нашим наземным камрадам. Объявите во всех эскадрах, группах, штафелях — тот, кто собьет "дьявола" — немедленно получит крест из моих рук. А если "дьявол" упадет на нашей территории — будет представлен мной на высшую награду Рейха из рук Фюрера! Еще есть дополнения? Ну что же, подведем наши, прямо скажем — нерадостные итоги. Очевидно, мы столкнулись с неожиданно мощным сопротивлением противника, использующего наисовременнейшие самолеты, о чем нас не смог предупредить Абвер и о чем я буду докладывать рейхс — министру.

Генерал — фельдмаршал встал. Немедленно поднялись и все командующие эскадрами.

"Господа! Мы должны помнить, что выполнение Вторым Воздушным Флотом поставленной нам Фюрером задачи — является нашим долгом перед фатерляндом! Даже если потребуется — ценой наших жизней! Хайль Гитлер!"

После совещания настроение у Кессельринга немного улучшилось. Теперь ему было, что сказать рейхс-министру, чем оправдаться и на кого сослаться. К тому, что доложили ему Командующие эскадрами, он мог еще добавить информацию радиоперехвата, согласно которой у русских обнаружилось не менее двух радаров и наличие радиосвязи в лучших частях истребительной авиации, что полностью противоречило разведданным Абвера перед войной.

22 июня 1941года. Война на земле.

Командующий группой Армий "Центр" генерал-фельдмаршал Федор фон Бок подводил итоги дня. Все началось точно по плану, и в тоже время как-то не совсем. Ровно в 3.15 ударила артиллерия по заранее назначенным целям. Большевики, как и рассчитывалось, не отвечали. Когда через государственную границу пошли передовые батальоны дивизий первого эшелона, их встретили слабые силы пограничной охраны русских и гарнизоны дотов укрепрайонов. На этом этапе различий плана и действительности еще не было. Правда, еще сильнее помрачнел командир учебного батальона "Бранденбург-800". Его диверсионные группы просочились на советскую территорию еще за две недели до начала операции. Так вот к этому дню почему-то в эфир уже не выходило больше половины из них.

Пограничные заставы подавлялись практически в расчетное время. Доты, как и планировалось — окружались и блокировались. Не удалось захватить укрепления русской крепости Брест и мосты-гарнизоны проявили бдительность, а мосты оказались заминированными и были взорваны прямо вместе с группами захвата. Для 45-й пехотной дивизии оказалось все не просто. Остальные дивизии первого эшелона бодро отмаршировали километров на 15-20 от госграницы и где-то в полдень наконец-то обнаружили иванов. Попытка сбить русских с позиций занятых на узлах дорог, мостов и удобно расположенных населенных пунктов силами этих отрядов не увенчались успехом. Русские отбили атаки, но почему-то не контратаковали. На что надеялись командиры дивизий. Противника все же легче бить в поле, нежели выколупывать его из укрепленных позиций. После подтягивания артиллерии и артподготовки последовали повторные атаки. Вот тут-то и выяснилось, то чего не смогли раскрыть передовые отряды. Позиции русских оказались хорошо подготовленными, с развитым инженерным обеспечением, фланкирующим и косоприцельным пулеметным огнем, пристрелянными рубежами артиллерии и танковыми резервами. Дивизии несли болезненные потери. Это было первое заметное отличие от плана, но еще не существенное. Командиры дивизий обратились за воздушной поддержкой к люфтваффе. И вот тут пришлось удивиться. Далеко не все заявки были выполнены. В воздухе творилось что-то невероятное — сотни машин превратили голубое июньское небо в кипящее. И, несмотря на заверения Кессельринга в твердой уверенности в завоевании воздушного превосходства в первые же часы — похоже русские с этим не соглашались. Немецкие бомбардировщики, даже с помощью истребителей не могли пробиться к целям. А там где они пробивались — над позициями русской артиллерии их встречала, пусть слабая, но стреляющая русская ПВО. Ее естественно, давили, но и она брала плату с люфтваффе за каждую батарею.

После подавления ПВО и артиллерии иванов атаки вермахта стали более успешными, однако при прорыве в глубину русской обороны роликов Гота и Гудериана, они немедленно атаковывались русскими танками с флангов. Причем русская пехота не разбегалась в панике перед немецкими панцерами, а пропускала их через свои позиции, активно атакуя противотанковыми гранатами, и отрезала от танков немецкую пехоту. В итоге немецкие танки, неся потери, вынуждены были каждый раз отступать на свои позиции. Там где было возможно воспользоваться обходными маршрутами, мимо таких укрепленных позиций разведподразделения дивизий их использовали, имея задачей выход в тыл русским частям. Однако и на этих дорогах стояли русские заслоны, пусть и не такие мощные, как на основном направлении, но способные уничтожить передовые отряды или затянуть бой против основных сил, давая возможность своим частям выйти из-под удара. Это были уже более серьезные отличия от расчетного плана — русские оказались тактически грамотным, упорным, умелым и самоотверженным противником. В итоге к концу дня, там, где авиация смогла оказать помощь — укрепленные позиции русских были обойдены с флангов и они оказались в окружении. В этом случае панцеры уходили дальше на восток, а блокирование и уничтожение русских брала на себя пехота. Там же, куда русские не допустили люфтваффе — продвижения не было. Русские несли большие потери от немецкой артиллерии, но держались. В целом продвижение дивизий первого эшелона Танковых Групп и 9-й Полевой Армии генерал-полковника Адольфа Штраус, а в первый день составило от 15 до 25 км. Обстановка на завтра была не ясна. Пока что удалось выяснить, что русские сосредоточили основные усилия в обороне крупных автомагистралей. Однако как глубока их оборона и где расположены их основные силы, выяснить не удалось. Не смогла в этом помочь и воздушная разведка — большинство разведчиков были сбиты русскими истребителями. В целом же, прогноз для Группы на следующий день был оптимистичным. Командующий Группой Армий "Центр" был бы очень удивлен, узнав, что точно так же оптимистично смотрел на ситуацию первого дня войны и командующий Западным Фронтом генерал армии Жуков.

23 июня 1941 года. Война в воздухе.

В эту ночь штаб 1-й Воздушной Армии Западного Фронта не спал. Формально приказ о сформировании должен был поступить только сегодня, хотя Армия сформировалась самой первой — возможно потому, что Начальник Штаба ВВС, а теперь Командующий ВВС генерал-лейтенант Жигарев практически все эти пять дней провел в Минске, общаясь со своим штабом в Москве в основном по телефону. Он же и проталкивал все организационные вопросы по формированию.