— Ну же, не стой на пороге, Лука. Где ты так долго ходишь?
Хотя память на лица у Лукреция была отвратительной, этот голос он помнил.
— Равель?
Теперь Лука узнал своего старшего брата. Мда, а он-то надеялся втихую заняться своими делами. А теперь придётся терпеть нашествие других родственников, которые будут жаждать повидаться с Равелем и узнать о его приключениях. И едва ли удастья смыться — матушка не поймёт.
Зайдя внутрь, маг выдержал дружеское, и несколько неуклюжее похлопывание по плечу, а также знакомое по детским годам подтрунивание о своём росте.
— Для своих лет я считаюсь высоким, — несколько высокомерно заметил Лука, потирая ноющее плечо.
— Ты ещё скажи, что упитанным... Готов поспорить, что ты хочешь есть, а ужин уже прошёл. Олина! — громко позвал Рави немолодую уже служанку, лениво оттирающую лестничные перила.
Та не спеша вытерла руки о передник и кротко спросила:
— Да, господин Равель?
— Сходи на кухню, попроси Файну разогреть остатки ужина.
— Да я и сам могу себе бутерброды сделать, — проворчал Лука, понимая, как недовольна будет повариха, когда её в десятом часу ночи заставят стоять у плиты.
— Не спорь. Тебе нужно нормально питаться. Пойдём пока в гостиную, я на тебя полюбуюсь.
Усадив Луку в кресло, Равель уселся напротив, взболтнул в стоящем на столике бокале ром, и залпом допил. Затем вновь щедро плеснул в бокал и протянул его Луке.
— Выпьешь немного для расслабления?
— Магам нельзя пить, — настороженно ответил Лука, поняв, что брат был сильно пьян.
— Жаль. Мне на самом деле тоже докторусы запретили, но душевное здоровье мне как-то важнее физического.
— Что-то случилось?
Не то, что его уж слишком интересовал этот вопрос, просто хотелось понять, нормальное ли это состояние для брата или всё-таки нет. Вот кого-кого, а алкоголиков до этого в роду Горгенштейнов не было.
— А-а-а, ты же пропустил всё веселье. Скажи, у вас всегда так семейные ужины проходят?
— Как?
— Бурно. Я и забыл, каким Томас может быть упрямым. А вот то, что он романтичный дурак, и вовсе не знал. Ты, кстати, сильно на него похож. Он не достаёт тебя своей опёкой?
— Не особо, — честно ответил Лука. — Мы редко видимся.
— Возможно, он тебя избегает, — склонившись ближе, и почти шепча, сказал Рави. — Как и меня теперь.
— Зачем ему тебя избегать? — непонимающе нахмурился Лукреций, но ответа получить не успел.
— Лука! Иди спать! — необычайно злой голос Томаса заставил Луку вздрогнуть. Равель же казалось и вовсе не заметил появившегося брата.
Вместо этого он потянулся к уже почти пустой бутылке рома, но был остановлен Томасом.
— И ты отправляйся спать, — уже как-то устало сказал Томас. — Иди, не донимай Луку своими пьяными бреднями
— Я даже ещё не начал... — хитро сощурил тёмные глаза Равель, и поднялся удивительно твёрдо, как будто не он только что был в усмерть пьян. — Кстати, куда ты направился? Развлекаться или к своей невесте? Или развлекаться к своей невесте?
Только сейчас Лука заметил, что Томас был в верхней одежде.
— Какой ещё невесте? — без особого интереса спросил Лука, тягостно думая, как же его задолбали родственники со своим закидонами.
— У Томаса появилась зазноба, которую батюшка совсем не одобряет, — насмешливо подмигнув Томасу, объяснил Равель. — Хотя, на мой взгляд, ничего ужасного в её роде деятельности нет. Не шлюха же, а обычная травница.
Луке не понадобилось много времени, чтобы вспомнив слова Жерара о будущем родстве, понять, на кого намекал Равель. А ведь Томас действительно был знаком с тёткой Жерара, иногда продавая ей остатки своего товара.
— Значит, ты хочешь привести Дели Лекой в семью?
Томас поджал губы:
— Что-то имеешь против?
"Не считая того, что эта девица в последнее время излишне навязчиво пытается со мной подружиться, что я даже перестал заходить в гости к Лекою, то ничего такого", — подумал Лука, пожав плечами. Пора ему действительно сваливать, и не только из гостиной. Может, ему оставаться на выходных в школе? Или снять к примеру себе комнатку в городе. Куда угодно, лишь бы подальше от этого бардака.
На завтраке было предсказуемо мало людей. Лавель спозаранку уехал готовиться к субботней службе, Равель всё ещё отсыпался после вчерашней попойки, а Томас так и вовсе не явился домой. Криста, любимица отца, обычно просыпалась только к обеду, да и матушка решила подняться позже, так как её тонко чувствующая натура не перенесла вчерашний скандал между старшим сыном и мужем. А вот Лука, несмотря на то, что и он лёг почти за полночь, по школьной привычке поднялся довольно рано, поэтому вместе с Августой имел эксклюзивную возможность видеть весьма расстроенного отца, с отрешённым видом жующего овсянку.
Тишина, которая стояла над обеденным столом, была большой редкостью, и несмотря на мрачную атмосферу, Лука всей душой ею наслаждался. Впрочем, продолжалось это недолго. Ольдвиг решил излить душу, к счастью Луки не ему, а его сестре, которая благодаря своей рассудительности более чем к этому располагала.
— Нет, разве я многое от него требовал? Я поддерживал почти все его авантюры, вкладывал собственные деньги в его проекты, даже если они были безумными...
— Они всегда окупались, папенька, — пожала плечами Августа, но Ольдвиг воспринял это скорее как поощрение собственной речи.
— И это тоже благодаря мне! Именно я научил Томаса всему, что он знает, поощрял его развитие и рост. Даже когда он купил корабль, сам стал капитаном, я и слова не сказал, хотя он был мне нужен совсем в другом месте. Но нет, возиться с торговыми караванами он не захотел, ему подавай морские путешествия, как будто не он наследник торгового дома Горгенштейн! Потому что кто как не он! — во время эмоционального волнения Ольвиг всегда терял связность речи, и понимать его становилось сложнее. — Единственный, единственный из семи, кто мог бы стать опорой отцу, но не стал, потому что приключений ему подавай. А я терпел... зря терпел! Потому что он привёл, привёл эту... голодранку! Бросил мне это в лицо, а я столько лет ждал, пока хоть кто-то... но нет!
"Я столько вложил в своего сына, много ему прощал, а он разочаровал меня, приведя невесту без приданного и связей, да и ещё заявил об этом без должного почтения" — расшифровал речь отца Лука.
— Ну, Горгенштейны могут себе позволить одну невыгодную партию. В конце концов, все твои дочери, кроме Кристы, неплохо устроились в жизни, — подмигнула Лукрецию Августина, на что тот недоуменно вздёрнул брови. Старшая сестра вела себя сегодня необыкновенно мило. — А-а-а, Лука, ты же, наверное, ещё не слышал?
— Что именно из того, что вы обычно говорите, я не слышал? Что, Мири родила?
— Ей ещё полгода до этого, невнимательный ты наш, — фыркнула девушка. — Я замуж выхожу. За Питера Зингера.
Лука скривился:
— За этого сыскаря?
— Не сыскаря, а следователя, — не обиделась Августина. — Тем более бывшего. Его подняли по карьерной лестнице.
— Неплохая кандидатура, — немного успокоившись и поняв, что его возмущение никто из детей поддерживать не собирается, сказал Ольдвиг. — Не как тот баронет конечно, что как-то сватался за тебя..
— Он был лысый и глупый, — отрезала Августа. — И к тому же, он был весьма беден.
— А сын моего партнёра, богатый наследник...
— После смерти отца всё пропьёт и проиграет, оставив меня без гроша.
— Ну тогда да, Петер безусловно лучшая кандидатура, — покорно согласился отец, впрочем как всегда, когда дело касалось Августины. Хотя почему её выбор в конечном итоге пал на Зингера, он так и не понял.
— И тоже лысеющая, — пробормотал Лука, но был милостливо проигнорирован сестрой.
— Через неделю будет помолвка, — сообщила она. — Мы устроим торжественный семейный ужин. Ты тоже можешь кого-нибудь пригласить. Хотя... наверное в твоей школе совсем нет достойных особ, лишь недоросли-колдуны в замызганных балахонах.
— Почему это нет? У нас девушки тоже учатся, — ответил Лука, вспомнив о Кларе. Та, в последнее время, всё чаще и чаще подсаживалась в свободное время к Луке, вызывая тем самым у того необычное стеснение и в то же время тревогу. Как реагировать на женское внимание, юный маг не знал, даже несмотря на наличие шести сестёр. А может быть, благодаря этому — всё же сёстры скорее вызывали чувство раздражения, а никак не сердечного трепета.
— Ну, тогда приводи, — рассмеялась Августа, явно не веря в то, что Лукреций может привести девушку. — Кстати, Томас ведь может и свою невесту привести...
— Нет! — на столе зазвенела посуда, а Лука порадовался, что чашка с чаем была у него в руках.
— Папенька, — Августина успокаивающе положила тонкие пальчики на руку отца. — Ты же знаешь, какой Том упрямый. Если он что-то решил, то открытый запрет его только ещё сильнее разозлит, и он, не дай бог, задумает какую-нибудь глупость. К примеру, сбежит с этой мельничихой куда-нибудь за край земли. Можно сделать умнее. Пригласить девушку к нам, на торжественный ужин, где соберутся все родственники. Если эта девушка, Дели, действительно нам не подходит — Том в этом убедится. Да и она сама поймёт, что ей не место в приличной семье.
Лука вспомнил тётку Лекоя, с её наглыми глазами и острым язычком, и сильно засомневался, что даже сама семья монарха, воротящая нос от деревенской девки, могла бы смутить Дели.
— А что если она подходит? Может, её манеры не так уж и ужасны? — поинтересовался маг, неожиданно для себя встав на сторону Томаса.
— Тогда мы сможем успокоиться, поняв, что выбор Томаса не так уж плох. Не слишком полезен, конечно, но и не причинит нам вреда. В конце концов, нашу семью и так безупречной назвать нельзя.
Имя Ави так и не было озвучено, хотя и зависло в воздухе. Ещё более взгрустнувший Ольдвиг покивал головой, но согласился на то, что можно попробовать испытать девушку, да и с Томасом неплохо бы наладить отношения.
— Эй, будущий кузен! — жизнерадостный голос явно был знакомым.
Лука огляделся, и увидел Жерара, махающего ему рукой из кабинета мастера Гидеона.
— Может быть и нет, — сказал Лука, заходя внутрь и тут же сунув нос к рабочему столу. В кабинете алхимика Жерар был один — мастера как будто совсем не беспокоило, что ученики в его отсутствие могут сделать что-то плохое.
— Что "нет"?
— Может и быть и не кузен. Это как пойдёт. Моим родителям твоя тётка не так уж и не нравится.
— Нос воротят, богатеи, — лицо Жерара на секунду вспыхнуло яростью, но тут же погасло.
Лука внимательно посмотрел на него.
— Поосторожнее, ты о моей семье говоришь.
— Мне всегда казалось, что тебе всё равно на своих родственников... Эй, не взбалтывай, иначе взорвётся!
Жерар аккуратно вытащил из рук Луки склянку с фиолетовым раствором.
— А что это?
— Задание мастера. Мы пытаемся понять происхождение жидкости, и-за которой едва не взлетела крыша левого крыла дворца.
— Не слышал о покушении...
— Ограблении. Пока полыхало левое крыло дворца, кто-то проник в дворцовую канцелярию и слямзил важные бумаги. Дело замолчали, так что и ты не трепись. Я знаю о нём лишь потому, что мастера Гидеона нему привлекли к делу, а я его теперь извечная правая рука, — не скрывая гордости, ответил Лекой. — Кстати, знаешь, кто ещё занимается этим делом?
— Ну?
— Петер Зингер. Помнишь такого?
— Ещё бы. Он скоро женится на моей сестре, — резко поскучнев, ответил Лука. — Увижу его в эти выходные на семейном ужине. Кстати, Делия там тоже будет.
— Знаю.
Жерар замялся, в задумчивости почёсывая нос.
— Ну?
— Слушай, друг, возьми меня с собой, — проникновенно попросил Лекой. — Тётка меня брать не хочет, а если ты своего приятеля приведёшь, то я думаю, твои родители не будут против. Ты им даже можешь не говорить, что я племянник Дели.
— Ага, как будто они потом не узнают!
Просьба Жерара на самом деле удивила.
— А тебе зачем?
— Ты не поймёшь, — неопределённо пожал плечами Лекой.
— А ты попробуй.
Потребовалась минута беспрерывного сверления глазами Жерара, прежде чем он сдался.
— Я знаю, как она волнуется, думая о предстоящем вечере. И не хочу оставлять её одну во враждебном окружении.
— А так ты ей сильно поможешь, — удивлённо фыркнул Лукреций.
Жерар начал резко наводить порядок на столе, стараясь не глядеть на своего приятеля. Обиделся, точно, хотя ни за что об этом не скажет. А Лука вспомнил о том, как он решился помочь Ави. Именно решился сам, а не был заставлен шантажом, как могли подумать близнецы. Просто... он ведь видел, что те влезают в какую-то авантюру, и не хотел, чтобы с ними произошла беда. Но об этом он бы не признался никому и никогда.
— Ладно, — наконец сказал юный маг. — Приходи в это воскресенье, к семи. Я предупрежу родителей, что захвачу приятеля из школы. В конце концов, лучше иметь мага в кузенах, чем какого-то напыщенного богатея. Кстати, у тебя есть что одеть приличное на ужин?
— Куплю, — просияв, ответил Жерар. — В конце концов, Гидеон неплохо доплачивает за помощь в некоторых деликатных делах. Говорит, у меня талант.
— А у Делии?
— За неё не беспокойся, — Жерар запанибратски хлопнул Луку по плечу. — Твой брат от Дели просто без ума.
Как оказалось позже, Лекой имел ввиду-то, что Томас сам решил позаботиться о гардеробе невесты. Об этом шепнула Луке Августа, которая и помогала старшему брату выбрать для Дели наряд.
— А я думал, что тебе не нравится невеста Томаса, — подивился внезапной поддержке Августины Лука.
— Я всеми руками за то, что Том был счастлив, а уж с кем, не так уж и важно. Просто с папой спорить глупо, лучше ему самому убедиться, что он не прав.
— Ты так веришь в то, что Делия Лекой справиться со смотринами?
— Я верю, что Том не мог влюбиться в кого-то неподходящего, — твёрдо сказала сестра.
Августина скучала в гостиной, дожидаясь своего жениха, а Лука составлял ей компанию, злясь на то, что Жерар совсем не спешит. А в доме Горгенштейн к тому времени становилось всё более шумно — конечно, не все могли прийти, те же близнецы сейчас были где-то на краю страны, заканчивая свою военную подготовку. София на водах поправляла своё здоровье, а Ави отсутствовал по вполне понятным причинам, одна из которых должна была вот-вот появиться в доме. Но хватало и тех, кто был. Равель, Лавель, Анна, и Миранда вместе с мужьями, дядюшка Холли со своей женой и снулой дочерью Моникой и Жезелия Толи, вдовая подружка матери вместе со своим сыном Уллой, неумело отпускающего комплименты Кристе.
Чуть позже появился и Петер, необыкновенно сияющий и радостный, неумело расточающий комплименты всем присутствующим дамам, а почти сразу за ним робко втиснулся в прихожую и Жерар.
— Наконец-то! — заворчал Лука, потащив представлять его родителям. Те, зная, что Лука приведёт своего талантливого и вполне успешного друга, были настроены к тому вполне доброжелательно, пока не услышали его фамилию.
— Лекой? Вы... родственник Дели?
— Племянник, — неожиданно робко замямлил Жерар, пытаясь отдёрнуть свой шерстяной, и явно слишком жаркий сюртук.
