Старик с обочины

Обо мне позаботились. На траве я обнаружил винтовку с оптиче-ским прицелом и пять обойм к ней. Ммм... Кажется такие выпускали во время Великой Отечественной. Ничего, сойдёт, спасибо. Ага, а это свёрток с копчёным мясом и каким-то сеном. Лекарство или еда? Ладно, подкрепимся в любом случае, благодарю вторично.

Подкрепившись, решил отправляться в путь. Инструкции обна-ружились тут же. На сырой прибрежной глине была нарисована палкой массивная стрелка, указывавшая... куда?.. На юго-восток, сообразил я. Под стрелкой красовались четыре крупных буквы: "ТУДА". Что ж, ми-лые дамы, примите от Старика, третье выражение признательности.

Километра полтора до Гремячьего преодолел по меркам Зоны быстро. Благо карта, крепко сидевшая в памяти, услужливо подсказыва-ла, где нахожусь. Аномалий попалось по дороге не так уж много, все они были явные, скрытых ловушек не оказалось. Но вот пострелять пришлось изрядно. Четыре обоймы, как ни экономил патроны, ушли полностью. Один раз, по-моему, даже в мозгоеда с испуга пальнул, хотя не стоило этого делать — тот меня не заметил. Монстр от попадания пу-ли дёрнулся и продолжал топать по своим делам.

Что, на окраине Гремячьего в каждом доме гнездятся мутанты? Нет? Ну, мне, во всяком случае, так показалось. Поэтому в поселок по-старался войти не через разросшуюся до безобразия лесоспосадку, а вдоль берега затопленного котлована. Попал на колхозный двор. Где-то тут должно быть хранилище горюче-смазочных материалов... угу, ви-жу... А вот и покосившаяся антенна метеорологической будки. Тогда вот та угрюмая серая трёхэтажка — и есть гнездо Кузнецов. Точно! Я увидел, как от здания удаляется караван. Отоварились и возвращаются. Кто? Прильнул к прицелу. Наши ребята, "курортники"? Нет, не они.

Я со всеми предосторожностями добрался до хранилища ГСМ. Забрался по лесенке на ветхую и грязную площадку по верху резервуа-ров. Лежать на прогретом солнцем бетоне было одно удовольствие. До-был мятую фляжку, допил воду, набранную в чудо-озерце, остатки вы-лил в пригоршню и тщательно протёр голову. М-дааа... Ежели лысина — признак ума, то я всех сократов заткну за пояс.

Однако, надо бы подумать над двумя проблемами. Отыскать черновцев — не в счёт, караван должен находиться в самом крепком и безопасном здании, вроде местной укреплённой гостиницы. Вот та во-донапорная башня, например, вполне подходит. Итак, вопрос номер раз — как я появлюсь? "Здрасьте! Не ждали?" Вопрос номер два — Стрелок. Как с ним быть? Придётся полежать, подумать. Время вроде бы есть, жажда-голод, зуд заживающей кожи — не шибко донимают.

Перевёл прицел на поликлинику. Пошарил по темным провалам окон верхних этажей, по провалам в шиферной крыше. Ничего. Вздрем-нуть, что ли? Кажется, тут место относительно спокойное, подходы со всех сторон открыты. Боеприпасов вот только маловато. Я зачем-то вы-тащил обойму, пересчитал. Нет, не размножились. Богата Зона чудеса-ми, а вот чтобы ни с того, ни с сего патроны в прожженном рюкзаке са-мозарождались, этого нет.

Какое-то движение там, в больнице? Снова припал к прицелу. На балкон вышел человек. Я сразу узнал его. И бессознательно, автомати-чески схватил винтовку. До Зоны я никогда не стрелял даже в живот-ных! Медленно, очень медленно стал проворачивать кольцо настройки прицела. Ч-чёрт, ну отчего я никогда не тренировал свой никудышний глазомер?! Сколько до балкона? Ладно, целиком положимся на оптику. Вот, хорошо, резкость максимальная... Плавно опускаем перекрестье. При выстреле ствол дернется вверх, стало быть, целимся в подбородок и шею. Приклад вдавливаем в плечо, нежно давим на спусковой крю-чок...

Всё-таки чутьё у Стрелка было сверхъестественным. Он насто-роженно замер и, выстрели я долей секунды позднее, неведомо чем бы всё закончилось. Но я успел. Стрелка шатнуло к стене, он сполз, остав-ляя на стене тёмный след. Рука свесилась между прутьев балкона. Что, второй вопрос с повестки дня снимается?

Я торопливо передёрнул затвор и опять прицелился. Вдруг он только ранен и притворяется? Тут в двери показался низкорослый тип в невероятном балахоне. Винтовка стукнула еще раз. В "десятку"! Как там, в популярной кинокомедии? "Это я удачно попал!" Или всё-таки "зашёл"?

На балконе долго, очень долго нет никакого движения. Сколько времени лежу? За полдень давно перевалило. Плохо всё-таки без часов. А без карманного портативного компьютера — вообще никак. Вот свя-зался бы сейчас с Тихоней... Едва мелькнула мысль о связи, как кома-риным писком зазудел в сознании неразборчивый голосок Шамана. Да что он никак не угомонится, в самом деле!

Ну что, Старик, сколько не валяйся, а вставать придётся. Я осто-рожно поднялся и, стремясь не сводить взгляда с балкона, покинул укрытие.

Пригнувшись, перемещался от куста к кусту и был уже метрах в десяти от стены больницы, когда услышал голоса. Господи, какими родными они мне показались!

-Чего ты? -спрашивал Тихоня.

-Смотри на балкон. -отвечал Ташкент. -Да куда уставился?! Тре-тий этаж, посередине.

-Кровь капает. -испугался Тихоня. -Недавно спёкся. Плохо дело. Что за чертовщина творится? Кто таков?

-А вы его знаете. -сказал я, стараясь выговаривать каждое слово громко и отчётливо.

-Кто там? -заполошно визгнул Ташкент. -Выбирайся, не то оче-редью полосну. И руки держи за головой. Считаю до трёх! Раз!

-Да выхожу, выхожу. -успокаивал я. -Только рук, Ташкент, изви-ни, подымать не стану. Привет, парни! Ну, как дела? Соскучился я без вас...

-Ста-арик?! -одними губами выговорил Тихоня.

7

Территория бывшего СССР

Сибирь

Усть-Хамский район Хамской области

Аномальная Зона внеземного происхождения

Гремячье

19 часов 45 минут 7 августа 2007 г.

Старик, Тихоня, Ташкент, Глюк, Бобёр, Ушастый, Самовар

-Вот оно, значит, как выходит... -прервал Глюк тяжёлое молча-ние. -Стало быть, хлоп — да и пришил Стрелка...

-Что-то мне, извиняйте, мало в это верится. -заявил Ушастый. -Стрелка завалить, это, знаете...

-Мы, вроде, видели... -нерешительно пробормотал Ташкент.

-Да вы вообще о чём светскую беседу ведете? -возмутился Глюк. -Закон номер один Зоны забыли? Никакого вреда человеку! Вот о чём толковать надо. Что теперь со Стариком делать?

-Да какой, матерь божья коровка, закон?! -не выдержал Тихоня. -Все о нём болтают, а кто соблюдает? Что, лукьяновцы не разбойнича-ют? Попадись только им в одиночку — пришьют и ухом не моргнут. Да еще, по слухам, и сожрать могут, людоеды отмороженные. А тот же Стрелок? По словам Старика сначала сдал его бандитам. Потом хотел убить его и амазонку и только из-за большого расстояния промахнулся.

-Вот именно: "по словам Старика"... Что-то мне, опять же изви-няйте, сомнительно. -пробрмотал Ушастый.

-Мне не верят? -спокойно осведомился Старик. -Дайте-ка еще кружечку мяты, ребята. О, с сахаром! Спасибо.

-Да верим, верим. — с досадой сказал Бобёр, -Только надо хоро-шенько подумать, как расхлебать кашу, какую ты заварил.

-Какую кашу? По пунктам, пожалуйста. -всё так же хладнокров-но попросил Старик.

-Могу и по пунктам. Первое. -Бобёр загнул палец. -Убийство Стрелка скрыть не удастся. Если мы здесь не примем решения, всё рав-но на "курорте" будет решать общее собрание. А что решат — можно предположить. Разве что Старик не вернётся в "курорт"...

-С чего бы? Вернусь. И потом, насчёт моей судьбы не беспокой-тесь. Как-нибудь постараюсь устроить. Дальше.

-Ладно, дальше, так дальше. Второе. Старик поднял на уши всю Лукьяновку. Бегство, стрельба. Возможно, среди бандюков жертвы есть... Думаете, они это так оставят? Как нагрянут к "курорту" разби-раться...

-Пусть это тебя волнует меньше всего. Не нагрянут. Далеко и сложно. -ответил Старик. -Но самое главное — у бандитов и прежде бы-ли крупные трения с амазонками, а теперь, полагаю, даже по родной Лукьяновке им придётся передвигаться только ползком и в бронежиле-тах. Нет, уголовникам будет не до походов возмездия на "курорт". Дальше.

-Третье. Как мы без Стрелка доберёмся до Черново?

-По шоссе. Мы с Ташкентом помним дорогу. -сказал Тихоня, -Ходили уже носильщиками. Ну, и Старик карту может нарисовать. Пройдем не торопясь, осторожно. А если мутанты прижмут по дороге — отобьёмся.

-Оптимисты. -с отвращением заметил Ушастый. -Супермены. Проводники хреновы.

-Есть еще "четвёртое". -заметил из угла Самовар, до сих пор молчавший и подбрасывавший ветки в печурку. -Я правильно понял — там на балконе два трупа? Один — Стрелок. А другой?

-Кузнец. -с прежней безмятежностью ответил Старик.

-Ёлки-моталки! -ахнул Ушастый, -час от часу не легче! Да те-перь за это другие Кузнецы всех нас порешат, у них же оружия и бое-припасов не меряно!

И тут Старик не выдержал. Он стукнул железной кружкой о пе-ревёрнутый ящик, служивший столом, так, что мятный отвар расплес-кался.

-Вы что, притворяетесь, или так до сих пор ничего не сообрази-ли? -зашипел он, -Нет никаких "других" Кузнецов! Был один-единственный и того теперь... И вообще, хватит рассиживаться, соби-райтесь. Пойдём в поликлинику, кое-что показать надо. Там, кстати, и заночуем.

-Спятил? -побагровел Глюк. -Чего несешь-то? Как это — в поли-клинику?

-А я Старику отчего-то верю. -неожиданно сказал Самовар. -Давайте, снаряжайтесь, парни.

Тихоня и Ташкент засуетились, набивая вещмешки.

-Добро. -медленно сказал Глюк. -Рискнём, хотя всё это мне не нравится. То есть совсем.

Территория бывшего СССР

Сибирь

Усть-Хамский район Хамской области

Аномальная Зона внеземного происхождения

Гремячье

20 часов 05 минут 7 августа 2007 г.

Старик, Тихоня, Ташкент, Глюк, Бобёр, Ушастый, Самовар

Они поднялись по старым, выщербленным ступеням, местами поросшим густым пыреем. К крыльцу пришлось пробираться через не-высокую, но трудно преодолимую баррикаду. Окна первого этажа были заложены кирпичом, в промежутки между которым тщательно уклады-вали торчащие осколки стекла и острые металлические штыри. За небрежно обитой листами толстого железа дверью слышался слабый металлический лязг, глухие стуки, скрежет.

-Работают. -не то спросил, не то заключил Ушастый. Старик да-же не удостоил его взглядом. Он рассматривал суриковую надпись на стене: "Не лезьте! Стучите! Стоят растяжки! Пострадавшим по глупо-сти не помогаем!".

-Закрыто изнутри. -сказал он. -До окна третьего этажа трудно добраться. Как быть? Кто-нибудь сможет влезть и спустить веревку?

-Я. -буркнул Самовар. Он обвязал обломок кирпича капроновым канатом и велел Ташкенту швырять камень в окно.

-А вот почему я всегда с веревкой, знаете? -говорил Самовар. -С тех самых пор, как меня нелёгкая в одиночку понесла в Лебедевку. Ну, дошел я до тамошнего кирпичного цеха, решил осмотреться. Вижу — котельная с трубой. Вот, зашёл чинно-благородно, гляжу будто бы всё в норме — пыль ровная, следов нет. Забрался в топку, пополз: там лесенка была внутри трубы. Заурядно как-то лез, даже в копоти не испачкался — вся сажа окаменела... Добрался до края, выглянул со всеми предосто-рожностями. Лепота! Лебедевка как на ладони и Черново чуть-чуть вид-но! Бинокль вытащил, наблюдаю...

Эй-эй, Ташкент, ты того... осторожнее булыгой размахивай-ка, по макушке нам не засвети.

Ну так вот, намерился уже, стало быть, вниз сползать, да осени-ло: на горизонты смотрю, а что под самым носом делается, не глянул! Опёрся на край, смотрю вниз, налево-направо... Ух, ты ж, ё-моё! Чуть не влип! По заводской площадке кто-то мохнатенький на четвереньках прохаживается! Слава богу, что меня не заметил. Ну, вижу, влепить ему нельзя — "калаш" за спину закинут, труба узкая совсем, не развернуться. "Форт", конечно, под мышкой да толку от хлопушки никакого: до му-танта метров двадцать, ясно, что не попаду — и всё, хана котёнку. Висю, размышляю, чувствую, как руки-ноги затекают. А мутант, словно соба-ка, стал передними лапами рыть в куче мусора. Да шустро так — только хлам по сторонам разлетался. Куски шифера, кирпичи, гнилушки, бу-тылки битые... А потом вдруг столбиком встал и замер. Гляжу, а мусор в той куче шевелиться стал. Сам по себе! Мохнатенький быстренько от-прыгнул, опять шлёпнулся на четвереньки, лапами передними по земле мелко-мелко заколотил... Тут мусор закрутился вихрем, над двором воронка поднялась. Да ка-ак брызнуло из неё хламом во все стороны! Битые бутылки о бетонный забор в порошок измельчило. А мохнатень-кий попрыгал по площадке пару минут, пошевелил конечностями, раз-вернулся, и в цех, не торопясь, наладился. Я наверху чуть ума не ли-шился. "Ну, вас с такими хохмами! -думаю, -Хорошо в гостях, а домой пора". И тут вдруг, чую, дымком повеяло. А там и жарить стало. Огонь кто-то в печи развёл, и главное — непонятно из чего! Ну, всё, времечко вышло, воздуху не хватает. Выкарабкался я на самый краешек трубы. Сижу, ножки свесил, высоко, ни страховки тебе, ни чего другого, голова кружится, задницу железный ободок режет. Дым всё сильнее глаза жрёт, дышать нечем, короче, линять надо экстренно! Я с собой нейлоновый альпинистский канат таскал на всякий пожарный случай... точно, что пожарный... сорок метров у Борова сменял. Так вот, сложил веревку пополам, как мог на громоотводе трубы завязал, ладони тряпками об-мотал, чтоб не обжечь, да и скользнул вниз. В башке одно зудит: только б не сорваться! Бог миловал, но, ясно, по закону подлости до земли метра на три шнура не хватило. Ну, что делать — я и ухнул! Повезло, кости остались целы. Но харю расцарапал плюс ногу растянул! Однако, и с растянутой дёрнул с площадки так, что олимпийский рекорд точно мой был бы.

Так вот, с тех самых пор полсотни метров шнура всегда при мне.

После нескольких подбрасываний Ташкент угодил кирпичом в тёмный проём, но при первой же попытке натянуть верёвку камень вы-летел назад и чуть не попал в Ушастого. Только ещё минут через пять канат "взял". С безмерной осторожностью перебирая руками, Самовар полез вверх. Подтянулся на руках. Осторожно заглянул внутрь. Бес-шумно влез. Потом выглянул, молча сделал приглашающий жест рукой. Втянул Бобра, они подняли оружие, рюкзаки. Тихоня, Ташкент, Старик Глюк и Ушастый без происшествий проделали тот же путь.

"Курортники" находились, судя по всему, в кабинете окулиста. Из мебели практически ничего не осталось, зато на стенах висели ист-левшие таблицы для проверки зрения.

Старик направился к двери.

-Куда? -злобно прошептал Глюк.

-Вниз. -ответил Старик.

-Я не про это! Спрашиваю, куда собрался — не на тот свет, слу-чайно?

-А в чём дело?

Глюк отпихнул Старика и сел на корточки перед почти невиди-мой проволочкой, натянутой на уровне колен.

-Предупреждали же в письменном виде: растяжки стоят. Мало в гриле прожарился, хочешь гранатными осколками брюхо нафарширо-вать? Да раз плюнуть! Наступай на ниточку.

Он долго возился у косяка, затем встал и объявил: -Нельзя её, за-разу такую, обезвредить.

-А если просто снять? -спросил Старик.

-Ну и жахнет она у тебя в руках через пять секунд. -пояснил Ушастый.

-Угу! -кивнул Старик. Никто не успел опомниться, как он сорвал гранату и швырнул её в окно. Все инстинктивно присели, когда перед крыльцом коротко громыхнуло и с потолка посыпалась извёстка.