Последний дар. Книга первая

— Я исполню ваше решение, куратор, — согласно назначенному времени, у меня есть пять циклов на подготовку.

Куратор открывает мне доступ на повышение энергетического уровня и добавляет несколько резервов, для исполнения приговора. Теперь я могу вернуться в нейтральный уровень и продолжить тренировку, с правом использовать приемы высших рангов.

Оставшийся цикл ничем примечательным не отличается. Куратор пока пребывает в Уровнях и у меня оказывается достаточно времени, что бы подготовиться. Предстоящая процедура заставляет меня чувствовать нарастающее волнение. Это своего рода испытание. Функцию аннигилятора я уже использовал, но теперь нужно соблюсти и официальный регламент. В целом, эта необходимость начинает тяготить меня. Это не остается незамеченным для знакомых мне лекаря и созидателя.

— Это задание для тебя первое? — я не делаю секрета из своего назначения, на что ожидаю соответствующую заинтересованность.

— Официально -да.

— Но это ведь они подвергли вас истощению и будет справедливо, если вы и завершите их цикл? — созидатель говорит это так эмоционально, но от меня не ускользает излишняя осведомленность этого функционала.

Пока внимания на этом я не заостряю, но благодарю за поддержку. Этот момент с трудом укладывается в мои вычисление, перестройкой которых я занят почти все оставшееся время до встречи с эледом.

— Что-то с твоей аурой неладное, — прежний шутливый тон, который так тяжело воспринимать от бывшего врага, — никак переживаешь новое назначение?

Бывших врагов не бывает.

— Вам известно о каждом решении Высших, уважаемый Гаогот? — это настораживает, хотя действительно может быть доведено до сведения Лереда, как причастному к преступлению осужденных функционалов.

— Только о тех, которые мне интересны, — элед становится серьезнее. — Как я понимаю, тебе не очень хочется исполнить это решение.

— Почему вы сделали такой вывод? — он точен, предельно.

— Ты как раскрытая книга, Алури, мне даже сверять показатели не нужно. И знаешь, — он коротко смеется, — я тебя понимаю. Мне тоже жаль их и сейчас они в том же положении, что был ты.

— Действительно странно слышать это от того, кто обеспечил им такой финал, — злость дезориентирует меня, заставляя прямо высказать свои мысли. Но это совершенно не трогает эледа.

— Тогда я действовал из расчетов, выгодных в той ситуации. Но сейчас, я хочу тебе кое-что предложить.

Среди исполнителей есть определенная практика, — не удивляйся, я гораздо старше и знаю больше тебя, приговор анигиляции может быть отменен в случае, если приговоренный отдаст право распорядиться своей жизнью предложенному кандидату. Но в этом случае есть оговорка: ранг служителя должен быть ниже того, кому предстоит подчиниться.

— Но в моем случае, им придется низложить свои возможности до низших, — идея интересная, но как ее исполнить.

— Не совсем, — элед, наконец вспоминает, зачем мы находимся в зале тренировок и активирует меч, — до низшего рана и опустить уровень на столько, что бы он отставал от твоего на пять ступеней. И, — он перебивает меня, когда я хочу спросить, — твой куратор будет этим крайне недоволен.

Это меняет дело. Чаша весов, уже качнувшаяся в пользу спасения приговоренных теперь уравновесилась другим фактом.

— Решай сам, что тебе важнее, но на твоем месте, я бы рискнул, — он делает первый выпад, который я ловлю и отражаю с легкостью, тут же переходя в наступление.

Рисковать? Для меня это нормально. Элед действительно силен, так просто он поймал меня в еще одну ловушку, из которой мне даже не хочется искать выхода.

Часть 40. Помилование.

Предстоящие три цикла я провожу в анабиозе, готовя силы для процедуры аннигиляции.

В назначенное время я прихожу к изоляторам, сопровождаемый двумя старшими функционалами когорт Патрона. Допуск принимает неизвестный мне функционал, но по пути к нужным камерам, я встречаю Эора.

— Рад видеть, что для вас все закончилось хорошо.

— Благодаря вам, если бы вы во время не обратили внимание на скрипт меня бы здесь не было.

— Поверьте, и мне это принесло выгоду, — светлеющая аура говорит о положительном настрое функционала, не за каждую аннигиляцию можно получить три уровня к рангу.

На этом каждый из нас продолжает свой путь. Когда я подхожу к пяти нужным мне изоляторам, то вижу фигуры исполнителей, зафиксированных в знакомых мне позициях. Только один прикован к вертикальной стойке, скорее всего из-за повреждений, которые я же и нанес ему.

— А, ну надо же, малышу Алури доверили первое стоящее задание, — этого функционала я узнаю сразу, даже по истинному телу. Если бы не нанесенные им повреждения мне во время контактов, я бы намного дольше собирал энергию. Тело его мощное, укрытое немалой броней и шипованными наростами, держится на четырех фиксаторах. Стоит он сам, значит сохранил достаточно сил для этого.

— Решение принимал совет исполнителей моего куратора. Они сочли необходимым передать право мне, — я отвечаю спокойно, не поддаваясь провокациям с его стороны, далее я зачитываю приговор, выполняя это согласно регламенту, — приговор будет приведен в действие немедленно, — одновременно я активирую внутреннее копье, — по средствам прерывания витальных линий с помощью копья. Но, пользуясь своими возможностями, я бы хотел обратиться к вам с предложением, — заинтересованность или скорее надежда отразилась на энергосфере всех пятерых, — я готов даровать вам жизнь в обмен на полное подчинение мне, как носителю боевой функции. Естественно, с изъятием части потенциала вплоть до низшего ранга и двух уровней.

— Довольно заманчиво, — все тот же функционал смеется, но смех отравлен отчаянием. Другие молчат, но я вижу в них больше надежды, — лишиться всего чтобы стать подчиненным наложника.

— Баулт, — таково его имя, — вы сделали выбор, я не навязываю вам решение. Как на счет остальных, — трое сразу отвечают согласием. Последний, скованный мощным фиксатором медлит. Понимая его заминку я продолжаю, — Алхел, в случае, если вы перейдете под мое руководство, вам будет оказана вся надлежащая помощь.

— Алури, ваш куратор не обговаривал с нами такой вариант, — один из сопровождающих меня функционалов решает вмешаться, — должен предупредить, что он будет недоволен таким исходом.

— Я лишь использую свое право, — оно неоспоримо и я снова возвращаюсь к приговоренным. Четвертый дает свое согласие, — что ж, Баулт, вы верны своему решению?

— Служить наложнику, не самый лучший выход, но лучше, чем уничтожение, — он сдался, это видно по более слабой позе, или силы его подошли к концу.

— Я принимаю ваше решение. Но учтите — вы не сможете служить наложнику, для этого у вас не те параметры, — тихий смех слышен и по ту и по эту сторону изоляторных перегородок.

Копье возвращается на место, так и не примененное в этот цикл. У каждого, поочередно я изымаю необходимое количество потенциала. Все они переносят это стойко, Баулт даже удерживает подобие оскала. Процесс я провожу максимально быстро, не желая мучить будущих подчиненных. После я прошу Старших сопроводить пятерых освобожденных в Капище, сам же отправляюсь туда раньше, что бы первым известить о своем решении куратора.

Часть 41. Последствия.

— Что руководило тобой, когда ты принимал это решение? — Патрон не просто недоволен, его состояние оказывается на грани бесконтрольного, когда я сообщаю ему о произошедшем в изоляторе. — Почему ты сделал это без моего ведома.

— Это право принадлежит каждому свободному функционалу, — мне больше нечего ответить Высшему.

— Свободному, да, но не помощнику. Кто сказал тебе, что это возможно? — я вижу, что Патрон сдерживает ярость из последних сил, но полностью раскрыть цепочку, приведшую к такому решению я не могу, — Алури, тебя снова подставляют, ты осознаешь это? Брать в подчиненные тех, кто так тебя использовал по меньшей мере ошибочно, — он смягчается, но я знаю, что это приведет к гораздо более худшей развязке, чем если бы он оставался в гневе.

— Куратор, мне сейчас нужен хотя бы небольшой оплот. Этот вариант сейчас был наиболее подходящим.

Но мой голос для Патрона сейчас ничего не значит, он уже принял решение касательно меня. И я готов к этому. Я подхожу к уже привычному ложу, становясь как прежде, но тут же наставляемый Патроном принять иную позицию — ноги приходится опустить до нижних выступов, где они надежно фиксируются, руки же вытягиваются до верхней перекладины. Тело теперь оказывается распято и вытянуто, а я практически неподвижен. Высший подходит, зажимая мою голову так, что я смотрю только вверх, затем он с силой проходит сквозь тело, которое я едва успел подготовить. Движения сильные и быстрые опережают мою реакцию, раня и разрывая тело. Я едва не сдерживаю крик, когда он прорывается через мое тело, но на этом все не заканчивается. Теперь он углубляется в рану, повреждая уже внутренние органы, я уже не справляюсь с подстройкой тела, начинаю работать только над заживлением. Он снова рвет мое тело, нанося уже значимую травму, я же не справляюсь с криком, успевая только приглушить его. Он в третий раз углубляется в разлом моей плоти, травмируя меня уже сильно. Плазма прежде застывающая, теперь льется по ногам, толчками выходит через рот, не давая мне кричать. Окончание контакта я уже не помню, потеряв контроль над сознанием.

В сознание меня возвращает Вард, уже освободивший мои ноги от натяжения, стягивающий скобами раскрытое посреди груди тело.

— Ты его сильно разозлил, считай своей удачный, что не лишился какой-либо конечности.

— Например головы? — Вард в ответ с силой затягивает уже вторую по счету скобу, причиняя мне сильную боль.

— У тебя ее и так нет. С какой целью ты притащил сюда эти обрубки. У меня, по-твоему много лишних протезов? — я понимаю, что речь идет об Алхеле, поврежденном функционале.

— Единственное, чего тебе недостает — сочувствие, — но в ответ на непонимающий и вместе с тем осуждающий взгляд врача, я все же говорю, — я в долгу перед тобой, можешь требовать его когда и как хочешь.

— Для начала постарайся больше не злить его, — Вард заканчивает работу, отцепляя мои руки и помогая встать на ноги, — ты мне и так должен больше, чем стоит твоя жизнь.

В свой альков я возвращаюсь сам, но медленно. Нанесенные повреждения необходимо восстановить и мне понадобиться время. Я могу позволить себе не более двух циклов.

После пробуждения, мне удается узнать, что новоприбывшие не стали задерживаться в Капище и отправились в нейтральный уровень, дожидаясь меня, как их направляющего. Для меня переход сейчас становился тяжелым испытанием после неполного восстановления. Значительная часть сил ушла на заживление повреждений, так и не завершенного, поэтому сразу по прибытии я останавливаюсь в келье для адаптации, рассчитывая, если не завершить процесс, так хотя бы подготовить свое тело к пониженным возможностям.

— Так что ж, вы намерены нас бросить на произвол обстоятельствам, помощник Алури? — подчиненные дожидаются меня в зале общего сбора, когда я через день спускаюсь туда, — Мы не можем оставаться без дела, иначе нас ждет простое истощение. Дайте нам назначение, либо приведите в исполнение аннигиляцию, — Баулт как и ранее сохраняет роль парламентера, но теперь в менее вызывающей манере.

— Я не хотел заставлять вас ждать, но обстоятельства не дали мне вернуться к вам раньше, — слабость все еще не позволяет мне держать полный контроль над собой.

— Самостоятельность дается вам не легко, не так ли? -Баулт все же более проницателен, чем мне казалось, но не столь расчетлив.

— Это не должно вас касаться, — нужно расставить приоритеты сразу, — я распоряжусь по поводу ваших тренировок и питания. В дальнейшем вы будете сопровождать меня на задание.

Кратко и предельно ясно. Мне нужно придерживаться определенных рамок. С поставленной задачей я надеюсь справиться благодаря Лерду, связываясь с ним по моему личному каналу. Старший функционал с неохотой, но соглашается принять в актив тренировок пятерых, себя же из графика я прошу исключить еще на три цикла.

Вопрос с обеспечением функционалов энергией определяется исходя из интенсивности тренировок, но я отдаю часть собственных запасов, поскольку отведенная им доза оказывается слишком мала. В целом, это предприятие оказывается для меня слишком накладным, но пока я готов пожертвовать этим ради небольшой поддержки.

Часть 42. Назначение.

Вызов от куратора приходит на второй день, отведенный мне на восстановление. Возвращаясь в активное состояние, я понимаю, что чувствую себя на много лучше, хотя еще один цикл бы явно не помешал.

К обители Патрона подхожу уже твердо стоя на ногах.

— Не смотря на твою оплошность, я не могу позволить тебе оставаться без задания, особенно когда тобой уже была пройдена проверка, — Патрон сидит напротив сферы, но та неактивна и смотрит прямо на меня. Я тоже стараюсь не отводить взгляд, — я говорил с Лердом о твоем назначении и он согласился принять тебя в свою когорту на исполнение.

— Как насчет моих подчиненных, куратор? Я не имею права оставить их.

— Они будут сопровождать тебя по всем правилам, — в ауре Патрона ничего не меняется, как будто ему эта тема стала безразличной, — ответственность за их судьбу ложится на тебя в полной мере.

Я киваю. Мне известны правила.

— Я буду руководить действиями когорт из другой части параллели, но по первому моему требованию ты будешь должен явиться ко мне, — это мне тоже понятно, — заходи во внутрюнюю комнату, — я знаю, где это, как и то, что от меня потребуется. С небольшой неточностью.

— Куратор, но Милидар отбыла в уровни, каким образом...

— Помолчи, — мне не дают закончить вопрос.

Стоя во внутреннем помещении я не знаю, с чего следует начать, поскольку впервые остаюсь с куратором в этой функции в оболочке.

— Снимай одежду, — понимая свою глупость, я благодарен за напоминание.

Этот процесс оказывается не быстрым, поскольку в облачении много крепящих элементов. А обмотка занимает отдельный временной промежуток. Наверное, куратор устает ждать, пока я завершу процесс самостоятельно и решает помочь мне. Но по сильным и ощутимым действиям, я понимаю, что он скорее разозлен моей медлительностью.

— Повернись, — я выполняю, вставая лицом к нему.

На вид он спокоен, но в ауре преобладают следы злости и уверенности, а еще той части спектра, что обычно предваряет контакт. Я же пока не знаю чего ждать. Если в своем истинном теле я знал как поступить и что последует, то здесь мои представления были слишком неточные, относящиеся к периоду моего пленения. Все так же резкими движениями Патрон пускает с меня рубашку.

— Ложись и сними остальное, — я не отворачиваюсь, опускаюсь на ложе, забираясь с ногами, стягиваю с них штаны. Затем продвигаюсь к изголовью и ложусь спиной на мягкую ткань. Патрон подходит сбоку, наклоняется и проводит ладонью от моего подбородка к груди, касаясь чувствительного участка. Тело оболочки реагирует, заставляя почувствовать нечто похожее, как при перестройке для контакта в истинном теле, здесь же приходится часто дышать, чтобы сохранить ясность восприятия. Рука движется вниз, замирая на животе.