В дорогу, Вор!

— К ночлегу ещё не подъехали, а лошади спать легли, я же наоборот проснулся. Непорядок! — неожиданно выдал не вовремя очнувшийся гном.

— Тиро, за каким демоном ты наших коней усыпил? — возмутился подошедший Кар.

— Так они не подохли? — осторожно спросил я.

— Если бы мой Уголёк умер, я тебя, без разговоров, сразу вслед за ним отправил бы, — серьёзно пообещал воин. — Признавайся, опять шутить вздумал?

— Если живые, то точно не я. Магия смерти может только убивать... ну и ещё многое. Но не усыплять, это точно, — повеселел я и припомнил: — Вроде действительно было какое-то воздействие. Правда, слабое, похожее на естественное возмущение магического поля.

— Ничего себе, слабое! — возмутилась полуэльфика, безуспешно пытаясь разбудить свою Лисичку. — А почему на нас и на твою лошадь не подействовало?

— Ну, моя Ласточка — скотина особая, а на нас... Может на разумных такие возмущения и не действуют?

— Это дела ваши, магические, мне они неинтересны. Что делать-то будем? — спросил воин.

— Я — спать, — заявил Торвин, вновь заваливаясь в свою телегу.

— А по-моему, неплохая мысль, — высказался я. — Не в смысле лечь спать, а в смысле ничего не делать. Такие чары не могут быть долговременными, и рано или поздно ваши лошади проснутся. Причём скорее рано, чем поздно.

— Ладно, устроим привал, — пробурчал Кар, снимая с телеги мешок с провизией и направляясь к стоящим рядом с дорогой деревьям.

Я спрыгнул на землю разнуздал Ласточку и отпустил её пастись... на лесных грызунов. Слава богам, в последнее время, лошадка стала гораздо послушней и не позволяла себе таких фокусов, какой провернула при "ограблении" загородного подворья Толида. Теперь она беспрекословно отзывалась на мой зов. Я мог лишь радоваться такой дисциплинированности, в противном случае непременно бы возникли проблемы. Заимев совсем не лошадиные клыки и прочие способности, хитрая скотина легко избавлялась от любой привязи и рвала самые крепкие путы.

Посмотрев на сладко храпящего гнома, я предложил Таэль руку, и мы отправились догонять уже располагающегося среди деревьев воина. Разведением костра решили не заморачиваться, ограничились холодными закусками. Развернув свои запасы, мы принялись за еду. Внезапно Кар, недонеся до рта кусок варёного мяса, застыл в недоумении глядя на дорогу.

— Это что ещё за наглец? — растерянно возмутился он.

Я тоже посмотрел на дорогу. Там какой-то мелкий старикашка деловито опоражнивал седельные сумки лежащих лошадей, совершенно не обращая внимания ни на нас, ни на громко храпящего гнома.

— Действительно, нахал, — согласился я и крикнул: — Эй, уважаемый, это вообще-то наши вещи!

Наглый дедок удивлённо повернулся на голос. По всему было видно, что он не ожидал в нескольких шагах от дороги обнаружить нашу мирно трапезничающую компанию.

Но бежать старик даже не попытался. Бросив мешок с собранной добычей, он взмахнул руками и вперил в нас пронизывающий взгляд.

На сей раз его чары я почувствовал вполне явственно. На меня они, естественно, не подействовали, на Таэль тоже. Но, к моему удивлению, и Кар никак не отреагировал на действие этой магии. На Торвина же волшебство подействовало, однако явно совсем не так, как ожидал дорожный вор-маг (теперь-то род его занятий стал совершенно понятен). Вместо того, чтобы уснуть ещё крепче гном снова пробудился.

— Трактира нет, я проснулся, лошади спят, люди едят, странный старик на дороге руками машет, — очень точно и ёмко охарактеризовал ситуацию похмельный коротышка. — Эй, дед, ты зачем мой мешок забрал? Отдай! А то в ухо получишь.

Только сейчас до неудачливого мага дошло, что, пожалуй, пора сматываться. Даже не подбирая брошенный мешок, он кинулся в лес, но на его пути встала возвращающаяся с удачной охоты довольная Ласточка. Плутовка, как всегда в таких случаях, несла мне в подарок часть своей добычи. На этот раз ею оказался довольно крупный енот. Заметив кинувшегося ей навстречу незнакомца, лошадь бросила зверя и злобно оскалилась. Обнаружив в опасной близости от своего лица клыки, которым мог позавидовать даже медведь, старик шарахнулся обратно на дорогу, где и попал в крепкие руки окончательно проснувшегося гнома.

— Чего мечешься-то, как гоблин под обвалом? — добродушно спросил Торвин. — Не мой это мешок, ошибся я. А ты торгуешь чем? Гномьи товары интересуют?

— Интересуют. Его всё интересует, но только если забесплатно, — ответила подошедшая полуэльфийка.

— Не, забесплатно не согласен! — разочарованно протянул коротышка, вновь забираясь на телегу. — Неинтересно сие. Я тогда лучше ещё посплю.

Старик же, затравленно осмотревшись и убедившись, что скрыться не удастся, рухнул перед нами на колени.

— Простите! Демоны попутали! Детишек кормить нечем! Малую толику беру обычно, чтобы с голода не помереть, душегубства же никогда не допускаю! — запричитал он.

— Ой, лукавишь, старик! — покачала головой полуэльфийка. — Больно уж вид у тебя упитанный, для голодающего. А судя по седой бороде, не то что дети, но и внуки твои уже в возраст вошли. И не слышала я о путниках, что неожиданно уснув в пути, потом медных монеток в кошельках недосчитывались. Зато, помнится, вчера на постоялом дворе рассказывали о телах путешественников, что на этой дороге находили. Удивлялись все очень, почему, судя по следам, никто из них не сопротивлялся грабителям. Убиты они все были одним ударом кинжала в сердце. Кстати, старик, интересный у тебя нож. Таким хлеб и мясо нарезать совсем неудобно.

— Так он им вовсе не хлеб резал, — ответил я, брезгливо высыпая на землю содержимое подобранного мешка.

Вместе со звенящими кошельками на дорогу выпали окровавленные женские серьги и три отрезанных пальца с надетыми на них золотыми кольцами.

— Видимо дальше и мы таких мёртвых путников увидим, — задумчиво проговорил Кар.

— Торопился, сволочь, новую добычу встретить? — злобно заметил я.

Меня переполняла ярость! Этот... этот... Даже не могу называть его гордым словом — вор! Настоящий вор — это изобретатель, артист, воин, хищник, охотник! А подобному типу больше подходит определение стервятника-падальщика.

— Кар, убей эту тварь! — выдохнул я.

— Тиро, ты ничего не путаешь? — недоумённо спросил друг. — Я воин, а не палач. Вот если нападёт или бежать попытается...

Однако, услышав такие рассуждения, пленник явно не собирался делать ничего из перечисленного.

— Мне тоже нельзя, богиня-покровительница не одобрит, — вздохнул я. — Может, гнома разбудить?

— Ладно, — перебила нас Таэль. — Отвезём в город, пусть с ним власти разбираются, а сопротивляться будет, сами прибьём.

Полуэльфийка демонстративно достала из телеги верёвку и зашла за спину коленопреклоненного старика.

— Лапки свои давай, — приказала она.

Со страхом и ненавистью посматривая в нашу сторону, дорожный грабитель послушно протянул руки назад. Однако Таэль, не обращая на них внимания. Она молча отшвырнула верёвку, достала нож и, ухватив за бороду, задрала голову старика вверх. После чего одним чётким привычным движением клинка перерезала ему горло. Удерживая содрогающееся в конвульсиях тело, девушка закрыла глаза и прошипела:

— Морана ил ши та-а!

Несмотря на ярко светящее солнце, мне показалось, что на дорогу опустилась тьма. Магическим зрением увидел, как исходящая из тела замершей полуэльфийки мгла заполняет поляну. Этот пульсирующий туман, с лёгкостью сломав мою защиту, раскалённым клинком вонзился в сердце. Задыхаясь от боли, я упал на землю, чувствуя как пожирающий душу монстр рвёт последние преграды моего естества. В отчаянии попытался воззвать к своей богине. Боль отступила, но взамен накатили чужие чувства. ГРУСТЬ, РАЗОЧАРОВАНИЕ, УПРЁК!

Я грешен? В чём, богиня? Магия смерти? Но её ведь тоже можно использовать для жизни! Нет?

Вспомнил. Я убивал. Не защищаясь и не ради пищи, а просто так, развлекаясь. Пусть даже это были всего лишь мухи. Грешен! Прости, Лили!

Встряхнув головой, я спокойно встал на ноги и сделал шаг вперёд. Там Зло, убивающие Жизнь. Его необходимо остановить. Это мой долг. Чувствую, сил хватит, хотя, чтобы жить самому, их, скорее всего, уже не останется. Уйди, Кар! Ты не понимаешь! Это Зло!

Внезапно почувствовал, что уже не слышу ответных ударов Зла, а мои атаки словно проваливаются в никуда. Я победил? Наваждение внезапно спало, ноги подкосились. Сквозь нахлынувшую слабость послушались панические крики:

— Придурки магические! Остановитесь! Что вы делаете, идиоты?!

Преодолевая боль, я осмотрелся. Из придорожных колючих кустов выбирался поцарапанный Кар. Переведя взгляд на дорогу, буквально в нескольких шагах от себя обнаружил стонущую на земле полуэльфийку. Между нами стояла Ласточка.

Глава 37

До людского поселения мы в тот день не добрались. Сначала дожидались пробуждения лошадей, потом, когда всё-таки тронулись в путь, буквально через милю обнаружили обезображенные тела — предыдущие жертвы зарезанного Таэль грабителя. Много времени потратили, чтобы подобающе их похоронить. Украшения и деньги, найденные у старика, тоже положили в могилу. Даже проснувшийся гном, узнав происхождение этих ценностей, отказался их брать.

— Негоже такое принимать. Лучше честной торговлей заработаю, — буркнул он.

Насчёт честности торговли Торвина у меня имелись сомнения, но, тем не менее, смысл его слов мы поняли и поддержали.

За всеми этими заботами, не сразу заметили, что солнце уже клонится к закату. Поэтому когда Кар по некоторым признакам определил, что вблизи от дороги есть небольшое лесное озеро, решили остановиться там на ночлег. И вскоре уже раскидывали лагерь на живописной полянке. Сначала занялись лошадьми. Мне здесь было проще. Ограничился тем, что просто сняв упряжь с Ласточки, я отпустил свою скотину в лес. Насчёт её встречи с волками давно не беспокоился. Хотя, честно сказать, беспокоился. Шкура у них хорошая, а сдирать не умею, придётся Кара просить.

Всё это время мы с Таэль старательно избегали темы о происшедшем на дороге, но после ужина (умница Ласточка, вкусный заяц попался) решился-таки с ней поговорить. Воспользовавшись тем, что Кар и Торвин занялись установкой палатки, я посмотрел на поднявшую на меня глаза полуэльфийку и произнёс:

— Прости... — эхом отозвалась девушка.

Мы растерянно замолчали.

— Но я первым напал... — Но я первая начала...

Растерянно посмотрев друг на друга, мы расхохотались.

— А всё-таки, что ты тогда сделала? — отсмеявшись, спросил я.

— Просто принесла жертву, дело для адепта Мораны привычное, — пожала плечами полуэльфийка. — Хотя, признаться, человека я так третий раз в жизни. Обычно баранов режу. Богиня даёт свою милость адепту приносящему смерть, а тут такой случай удобный...

— Ничего себе, милость, — поморщился я. — Агрессивная она какая-то. А мой щит даже не заметила, до сих пор восстановить его не могу.

— Твоя атака тоже все мои амулеты сломала, — призналась девушка. — Что для богов даже самая сильная магия? А твой замечательный щит вообще для Избранного — ненужная роскошь. Ясно ведь, что враждебные заклятия теперь на нас действуют слабее. Кар и Торвин совсем магической защиты не имели, но засыпать сегодня на дороге явно не собирались... Имею ввиду, от действия волшебства.

— Однако заклинания кровососа на них подействовали, — припомнил я.

— Это только доказывает, что вампир не желал нам зла, — парировала Таэль. — Если бы пасечник затеял недоброе, они наверняка, наоборот, проснулись бы. Как гном сегодня. Видимо, защита "умная", только от враждебно настроенных заклятий. Иначе и целительская магия, к примеру, на нас бы не действовала.

Припомнив, затруднения Эскулита с моим излечением, когда после встречи с бароном Шором я лежал без сознания, вынужден был согласиться со словами полуэльфийки, но, тем не менее, щит решил всё же восстановить. Предпочитаю сам определять враждебность направленной на меня магии.

Девушка встала и подкинула в угли догорающего костра дров. Неожиданно на одной из брошенных веток я заметил маленького мышонка. Поспешно, пока огонь не разгорелся, я выдернул хворстину с не вовремя устроившимся там грызуном из кострища. Серый паршивец мгновенно воспользовался моментом и удрал в траву. С улыбкой посмотрев ему вслед, я прошептал:

— Тебе, Лили!

От Таэль повеяло уже знакомой злобой и яростью. Обернувшись, я увидел разгорающиеся красным светом глаза полуэльфийки.

— Морана ил ши та-а!

"ЭТО — ЗЛО!" — "Нет, это же Таэль!" — "ЗЛО!" — "Таэль!" — "ЗЛО!" — "Таэль — зло, нужно остановить зло!"

Внезапно почувствовал сильный удар. "Проиграл!" — теряя сознание, решил я.

Разговор у костра.

— Может, зря мы так? Поговорили бы, успокоили...

— Нет. Не получилось бы. На дороге они так же сцепились. Я пробовал остановить, так Тиро меня, как тряпку, через всю дорогу в кусты зашвырнул.

— Тебя?! Как тряпку?!

— Ага. Я сам удивился, откуда у него такая сила взялась. Ласточку из леса сейчас не дозовёшься. Лучше уж так. Вернее оно. Только... Ты-то не слишком? Девушка всё-таки.

— Тю! Да у нас, гномов, детям сильнее подзатыльники за озорство отвешивают. Меня батя, бывало... Чу! Слышишь? Стонет. Значит, жива, очнётся скоро. А вот у тебя Тиро даже не шевелится. Ладно, что дальше делать станем?

— А демон знает, что с ними делать, если их богини по два раза в день так отношения выяснять будут! Тиро к лошади привязывать или с кулаком наготове у них за спиной стоять! Утром разберёмся, а сейчас давай спать устраиваться. Только магов наших подальше друг от друга положим. Девушку — в палатку, вора — на телегу, а сами... О, и лошадь пришла! Тоже хорошо. Пригодится. Чего это она хвостом вперёд идёт? Никак тащит чего-то. Медведь! Вот это зверюга! Смотри, шерсть-то какая замечательная. Ну, Торвин, теперь у нас на полночи занятие есть.

Глава 38

Утро нового дня оказалось тяжёлым. Ужасно болела голова, исцеляющие же заклинания помогали слабо. Весьма эмоциональное выступление Кара, на тему идиотов-магов, самочувствие и настроение совсем не улучшили. Полульфийка тоже выглядела не лучшим образом. Кроме того она просто кипела от злости. Гном благоразумно пытался не попадаться ей на глаза. И обида девушки была вовсе не за оглушающий удар по затылку, в этом мы с ней были искренне благодарны друзьям за своевременное вмешательство. А вот последствия того удара...

Таэль не повезло. Дело в том, что она упала прямо на лежащие рядом с костром доспехи Кара. Результат был налицо, а точнее на лице, огромный фингал сиял под правым глазом прекрасной полуэльфийки. Вообще синяки очень просто исцеляются магией, но только свежепоставленные. К сожалению, девушка обнаружила новое "украшение" только утром, когда лечить его было уже поздно. Я хотел было посоветовать ей воспользоваться иллюзией, но, после того, как она обозвала меня "сентиментальным придурком", а Ласточку "тупой тварью, которая не вовремя задумала с медведями сношаться", обиделся и не стал. Правда, Таэль сумела обойтись и без помощи волшебства, хотя я твёрдо уверен, что это не совсем так. По-моему, все женщины, независимо от расы и происхождения, — ведьмы, пользующиеся неведомой мужчинам магией. Как иначе объяснить способность некоторых из них, от природы похожих на всех разом домашних (и не только) животных, за несколько минут, с помощью содержимого маленькой сумочки, превращаться в красавиц? А маленький фиолетовый, на пол лица размером, синячок, так то и вовсе — ерунда.