— Потому не будет заключено никаких договоров между вами, пока не откроется истинная причина приезда сюда уважаемых послов Креондала. А, чтобы за спиной триумвирата это не произошло, послы, пока здесь, будут под неусыпным наблюдением наших воинов.

Послы протестующе встали. Только что этот неизвестный высокий чужестранец, хозяйничающий над вершителем этой страны, лишил их последней надежды благополучно завершить миссию в Эритрее.

— Мы будем жалоба правитель Порфиот!

— Ваше право, — фыркнул майор.

Послы поспешили покинуть зал. За дверью их уже ожидали пять воинов Виктора. Теперь и шагу не смогут ступить, чтоб они не узнали куда пошли.

Дорсис сидел, как в воду опущенный. Послать бы подальше всех этих опекунов вокруг, мешающих ему править, как заблагорассудится. Только руки пока коротки. А откажется от союза, так брат тут же этим воспользуется... Нет. Не такой он глупец, чтобы эмоциями решать такие проблемы. Все равно станет родственником Порфиота. А пока нужно подыгрывать этому грубияну. Пусть и дальше думает, что контролирует вершителя в десятках поколениях, несравненного Дорсиса. Будет знать, как он хитер. Порфиот — сильный козырь. И он обязательно скоро его заполучит.

Дорсис взбодрился, представив себе будущие перспективы, и добродушно глянул на представителя союзной страны.

— Значит, новой Руси нужно готовиться к войне, — с хитрецом сказал он, поглядывая на Виктора. — Порфиот не стерпит оскорбления его послов. Поведет сотни тысяч с войной. А по нашему договору, воевать придется вашей стране, не правда ли? — спрашивал он у Виктора.

— Правда. Если пойдет войной, встретится с нами, — подтвердил Виктор. — Пусть это тебя не беспокоит. Ты же, в свою очередь, выполняй тобою данные обязательства. Должен немедленно начать строить школы для детей. Издать указ, чтобы каждый ребенок от семи до пятнадцати лет в обязательном порядке посещал их. Не исполнившим указ родителям пропиши большие штрафы. Почему ты до сих пор не исполняешь эту сторону нашей договоренности?

Дорсис не знал, что на это ответить. По правде, он и забыл об этом обещании. Не думал, что это для них так важно. Ну, какое им дело до детей в чужой стране? — поражался он.

— Договорились. Немедленно прикажу выполнить вашу часть условия, — скрипя сердце, пообещал он. Сколько золота на ветер выбросится! А Виктор, словно, прочел его мысли. Успокоил:

— Мы компенсируем траты казны. Не беспокойся.

Знал бы, что так, давно приказал бы начать строительство школ. Дорсис облегченно вздохнул.

— Что еще нужно делать по нашему союзному договору?

— В триумвирате пересмотреть законы, — с готовностью подсказал Виктор. — Учитывая условия ультиматума, многое нужно изменить в вашем законодательстве. Наш представитель поможет вам в этом нелегком деле. Вот этим и займитесь немедленно и ежедневно.

Виктор круто развернулся и направился к дверям.

* * *

На следующий день, когда Виктор покинул свою гостиницу во дворце и выбрался на улицу, стал свидетелем фарса, происходящим на преддворцовой площади. Забравшись на бордюры ограждения по ее краю, пятнадцать храмовников во все горло одновременно декларировали заученные назубок страницы Священной Книги. Стоял неразборчивый гам, порой заглушаемый хохотом окружившей их толпы.

Самозабвенно глашатайствующие жрецы, видать, вовсе не замечали реакцию слушателей на их какофонию и ни на йоту не сбивались.

'Молодцы', — со смешком подумал Виктор и пошел дальше по своим делам. Он собрался посетить Светлану, чтобы узнать, как в партии продвигаются дела.

Холодный ветерок неприятно проходился ознобом по телу, заставляя прибавлять шаг. Поэтому, быстро достиг Виктор высокое двухэтажное здание, выделенное Дорсисом Светлане у кромки центральной улицы, и хорошенько охраняемое тремя воинами. Они, при его приближении с улыбкой подобрались, отдали честь.

Виктор впервые входил в здешнюю партию. С любопытством поозирался.

Первое впечатление было — попал в столовую. Несколько столов в большой прихожей, за которой сидит пара десятков мужчин, женщин. Некоторые поев, уже убирали за собой, некоторые занимали их места с полными мисками в руках. А в углу, под пролетом каменной лестницы на второй этаж несколько женщин хлопотали над очагами. В помещении вкусно пахло борщом. Аж слюнки потекли у Виктора. Но самому пробовать готовку бесплатных обедов было неудобно. Проглотив слюну, Виктор пробрался средь партийцев к той самой лестнице и поднялся на второй этаж, где народу было гораздо больше. Проходя мимо кучкующихся, заметил, что они пытаются говорить меж собой по-русски, часто вставляя местные слова. Хорошее начало, решил Виктор пробираясь по коридору к дальней двери, где сказали, сидит Светлана.

Тут был ее администраторский кабинет, все четыре стены которого были завешаны гигантскими полосатыми шкурами. Виктор вошел к сосредоточенно перебирающей какие-то документы лидерше партии и с улыбкой спросил:

— Не помешаю?

Светлана радостно кивнула:

-Здравствуй, Виктор. Я знала, что ты здесь. Все гадала, когда про меня вспомнишь.

Виктор прошел к свободному стулу напротив нее, устало опустился.

— Ну, не гулять приехал. Важных дел по горло. А у тебя как обстоят дела? Есть проблемы?

— Нет вроде, если не считать, что мало народу сюда приходит. Преимущественно тут те, кому совсем уже есть и одеть нечего.

— А таких в городе мало? — удивился Виктор.

Светлана подалась вперед и воскликнула:

— Я ждала твоего прихода, как раз об этом поговорить. Есть слушок, что угрозы гуляют по бедняцким кварталам. Что скоро будут карать тех, кто в партию эту вступать будет. Страхи напускают.

— Кто, известно? — встревожился Виктор.

— Передаются через, через. На конкретных людей никто из здешних не может указать. Сейчас Владимир, мой муж, ищет концы.

— И какие результаты?

— Пока никаких, — огорченно сказала Светлана.

— Хм. Передай Владимиру, чтобы со мной связался. Я это дело так не оставлю. Найду гадов и сурово накажу.

— Хорошо бы найти, — вздохнула Светлана. — А то что-нибудь с моими партийцами случится, наша тоже будет вина.

— Не беспокойся. Ты только не забудь сегодня же Владимиру передать мои слова. Буду ждать его. Пусть ищет либо в храме, либо во дворце.

— Хорошо. Давай теперь расскажи как там мой Виталий?

— О! замечательно. Не беспокойся за него. Ну, ладно. Работай дальше. Повидал тебя — теперь пойду, — поднялся Виктор. — До свидания, Светлана.

Виктор пошел по коридору обратно. В голове не укладывалось, что не боятся против него идти. Кто на такое способен, интересно? Неужели местная знать решила начать партизанскую войну? Но это слишком прямолинейная атака на него. Как могут не понимать, что он их гадюшние дела однозначно раскроет и накажет?

Глава 14.

Вот уже больше недели как Виктор шел по следам слухов. Придумал достаточно надежный способ добраться до первоисточника. Включив в команду сыщиков, кроме Владимира еще троих из своих парней, каждый день с утра отправлялись в разные концы бедняцких кварталов, расспрашивали имена тех, через кого прошли слухи. Частенько цепочки прерывались: не знал или не помнил услышавший от кого сам узнал. Тогда все начиналось по новой. Обнаружив передавшего слух, его имя вписывали в черный список. Вечерами же все впятером анализировали результаты. Первоисточник должен был оказаться в них, как противоречивый элемент этих цепочек.

Виктор внимательно рассматривал получающийся древовидно разветвляющийся график. Кривые уперлись на два имени. Странно, но, как уже успел он выяснить, это были имена совсем обездоленных жителей Кулана. Какой же им резон распускать подобные слухи? Но факт остается фактом. Практически неоспоримым доказательством выходило, что это именно они начинали распускать слухи о неминуемой расправе. Очень мала вероятность случайного совпадения. Поэтому, Виктор принял решение, попробовать сначала потрясти этих как следует. Послал за ними двух своих воинов, а сам вернулся в храм, где уже давно с нетерпением ждали его храмовники.

В сумрачном помещении увидел коленопреклонными пятнадцать синих силуэтов перед каменной чашей. Тихо прошел в свою крайнюю келью, чтобы не мешать им молиться, опустился на жесткий лежак, подремывая стал ждать. Открыл глаза, когда заметил, что они теперь стоят возле него.

— Мы сделали так, как ты пророчил, — с почтением заговорил первым почтенный бывший старший жрец, теперь служка. — На нас, наконец, снизошла милость великого Буд, и мы теперь поняли, что он требует от нас жить в роскоши, есть вдоволь, наслаждаться благами мира, а не проводить жизнь в страданиях, как до сих пор мы делали.

— Вот видите! — обрадовано поднялся Виктор в сидячее положение. 'Неплохой из меня вышел бы психолог', — пронеслось в голове. Оправдался его тонкий расчет. — Я же говорил вам, что страдать должны простые смертные, а не служители Буд. Теперь вы сами это уже познали из... пасти самого Буд. Так что, несите сюда всю собранную дань. Я сам распределю ее между вами.

Толпой понеслись они к заветному сундуку, что до сих пор считался неприкосновенным. С трудом дотащили до его кельи, отперли огромный висячий замок и откинули массивную крышку. Да! Много собрали храмовники за свою службу! Но, все равно, Виктору нужно было сделать так, чтобы и этого богатства им не хватило. Придется львиную долю хапнуть самому.

— Я ваш старший. Потому мне полагается треть всего. Разделите золото на три равные части.

Энергично заработала храмовая бухгалтерия. Перед лежаком Виктора вырастала внушительная, сверкающая при тусклом свете, его 'доля'. Теперь он в состоянии купить все, имеющиеся в наличии, плащи Эритреи. Да и остальные местные шмотки вместе взятые. Честным трудом заработал. Теперь потребовал остаток делить на пятнадцать кучек.

— Пусть каждый из вас построит себе близ стен храма собственный дом. Жить в кельях больше не станете, ибо так велит Буд.

Неожиданная перемена привычной жизни ошеломила их. Ничего. Вскоре привыкнут шиковать. Вот тогда и начнутся непомерные поборы, а вместе с ними — недовольства народные. Историю можно и нужно подталкивать пинками под зад.

— А я пока возьму из своей доли пару монет. На остальные сами мне тоже постройте дом возле храма. Да такой, чтобы был достоин Избранного.

Виктор прихватил две кругляшки и пошел приобретать себе на местном рынке теплый плащ.

В обновке возвращался, когда его догнал стражник и передал, что капитан ждет его у тюрьмы. Сразу развернулся и побрел в сторону ворот, возле которых стояло серое здание. Перед решетчатым входом в грозное место заключения стоял капитан в ожидании его прихода. Он поздоровался с Виктором и сообщил:

— Привели тех, кого ты хотел видеть. Я их заключил в камеру.

— Хорошо, — поспешил во внутрь Виктор.

При тусклом свете чадящей лампады в углу камеры скорчились два жалких заключенных. Виктора впустили к ним. Он вошел и опустился перед задержанными на корточки.

— Не бойтесь. Вас не арестовали. Я только хотел поговорить с вами. — Виктор испытующе посматривал на них, никак не веря, что они и есть злоумышленники. — Но от этого разговора зависит, кем вы станете сегодня, — поднялся во весь свой немалый рост. — Задам важный вопрос. Подумайте как следует прежде чем ответить. От кого получили заказ распространять слухи?

У обоих задержанных от неожиданно конкретного вопроса Виктора кровь отхлынула с лиц. Мелкий озноб забил их тощие тела.

— От кого? — прогремел в камере голос Виктора. Сам с удивлением подумал: а ведь, все-таки, они оказались!

— Мы, мы не знаем, кто... они... — выдавил со всхлипыванием один из них.

— Они плохо говорили на нашем, — быстро добавил его товарищ.

— Выходит, с иностранцев приняли заказ?

— Они заплатили целых десять золотых, — продолжал хныкать первый. Обещали через несколько дней еще столько же.

— У нас дети, чужеземец, — жалобно протянул другой. — Первый раз они поели досыта. Что нам оставалось делать?

— Описать, хотя бы, заказчиков сможете?

— Да, да. Можем.

Оба, дополняя друг друга, выдали портретное описание заказчиков, в которых Виктор сразу узнал послов из Креондала. Вот, оказывается, как!

— Не получите больше от них золота, — ухмыльнулся Виктор. — Давно уже покинули Эритрею. А вам теперь предстоит большая работа, чтобы очистить свою совесть. Придется побродить по людям и рассказать им то, что мне сказали. Самим же пойти записываться в партию. Тогда и дети ваши не будут голодать. А теперь, ступайте по домам.

Еще не веря, что их отпускают после страшного признания, бочком переместились к открытой решетке, а оттуда кинулись стремглав на улицу.

А Виктор, обуреваемый гневом, отправился во дворец. Теперь самый раз скрытного Дорсиса повидать.

* * *

Заунывную музыку услышал уже от самого главного входа. Все залы и коридоры были ярко освещены. Всюду толпились по праздничному нарядные гости, а между ними ужами скользили ловкие лакеи с подносами сладостей и напитков. Виктор в своей неизменной плетенке, с гирляндой гранат вокруг пояса был среди них белой вороной. Каждый посетитель дворца, чем бы в тот момент ни был увлечен, сразу оборачивался в его сторону с непонятным выражением лица. В основном, со страхом. Слишком свежо было воспоминание о мгновенно убитом им на их глазах офицере.

Исподлобья поглядывая на них, Виктор перебирался к источнику музыки. Офицеры у входа на всякий случай отодвинулись подальше, когда он распахнул дверь и очутился в зале, где Дорсис устраивал праздничное торжество.

Широкий стол, поставленный чуть ли не на всю длину немалого зала, ломился от угощений. А по обеим его сторонам теснились сотни приближенных вершителя. Сам он сидел у вершины стола рядышком с женщиной неопределенного возраста и неопределенной внешности, на некоторой возвышенности от остальных гостей.

Попав на неожиданную 'вечеринку', Виктор растерялся. Собирался начистоту поговорить с правителем, а очутился на веселье.

Дорсис сразу заприметил его. Хмельная улыбка украсила его губы. Он медленно приподнялся со своего места и музыка тут же прервалась. Вершитель протянул руку в его сторону и произнес:

— Мы рады снова видеть Избранного. Желаем, чтобы он тоже присоединился к нашему веселью. — Мельком глянул на рядом сидящего придворного. Того моментально сдуло. Мгновенно подскочил лакей, смел тарелку и кубок отвергнутого, после чего Дорсис поманил Виктора на освободившееся место: — Прошу тебя, садись с нами.

Виктору ничего не оставалось, как подчиниться. Он прошел к изголовью стола и сел рядом. Перед ним оказался серебряный кубок, полный красного вина.

— В честь чего праздник? — буркнул недовольный Виктор. Пришел-то он на разборку, а не любезничать!

— Ты вовремя оказался на нашей помолвке, — заулыбался Дорсис. — Вот моя будущая жена, любимая дочь правителя Креондала великого Порфиот, принцесса Симис.

Услышав свое имя, рядом с ним сидящая женщина сделала гримасу, которую нужно было, по-видимому, принять за кокетливую улыбку.