Карми. Часть 1

— Сдавайся! — орали зрители. — Сдавайся, малыш!

Принц издал арзрауский боевой клич и бросился для последнего удара. И крик его захлебнулся.

Потрясенные зрители увидели лишь, что он лежит на земле, а Карой, прижав коленом его грудь, отбирает у него меч.

— Великолепно! — воскликнул принц Арзрау в наступившей тишине. — Твой сын достоин уважения.

Сава выпрямилась. Восхищенные зрители похлопывали ее по плечам, совали в руки монеты, изъявляли свои восторги. Паор оказался незлопамятным. Поражение его, конечно, огорчило, но неожиданный конец поединка ему понравился, хотя он даже не успел понять, как его, собственно, победили. И он, обхватив Кароя за плечи, даже не сбив со своей одежды пыль, подвел своего победителя к отцу.

— Ты удачлив, — сказал Арзрау, даровав Карою перстень со своей руки. — Не очень силен, но ловок и быстр. И не теряешься. Хочешь остаться у меня на службе? У меня тебе будет не хуже, чем в вашем Горту, ты должен это знать.

— Да, государь, — чуть смущенно отвечала Сава. — Но я не могу принять твое милостивое предложение.

— Карой уж записан в свиту гортуского наследника, — пояснил Стенхе. — Ты извини, государь, но он уже при деле.

— Жаль, жаль... — проговорил Арзрау. — Но, надеюсь, что по крайней мере ты с отцом сможешь у нас еще погостить?

— Ты очень добр, государь, — смущаясь, поклонилась Сава.

Положение гостей принца куда выше положения простых чужеземцев в Миттауре; это было даже больше того, на что надеялся Стенхе.

Он объявил Саве, когда они ушли от принцев и остались одни:

— Твои шансы приобрести для Руттула действительно княжеское вооружение довольно велики.

Сава промолчала.

— Откуда ты знаешь? Маву тебе сказал? — спросила она.

— Я сам догадался, — пожал плечами Стенхе. — Разве не верно?

Следующие дни для них обоих были наполнены шума, от которого они уже отвыкли; приходилось постоянно находиться на виду принцев, есть с ними за одним столом; Саве к тому же еще несколько раз пришлось участвовать в поединках — во всех она была побежденной, но это не повлияло на отношение к ней Арзрау.

— Мне это надоело, — заявила наконец Сава Стенхе, когда они готовились ко сну. — Я уже вся в синяках. Еще немного, и у меня мышцы буграми станут, как у призового борца.

— Потерпи, — утешал ее Стенхе. — Или давай заявим, что у тебя рука разболелась.

— Тогда для меня лекаря позовут, — возразила Сава.

— Недельку потерпишь? Еще неделя — и уедем. Так, сразу, неприлично.

Но неделю терпеть не пришлось.

Нравы при Арзрауском дворе значительно проще майярских; никому здесь и в голову не придет окружать наследного принца таким же блеском, как, скажем, наследника принца Горту. У Паора, к примеру, свиты не было, один только слуга, и поведение Паора не регламентировалось особым этикетом, так что почти все время он мог проводить с Кароем. Конечно, при дворе его отца было еще несколько его сверстников, но испытываемое юным принцем любопытство заставляло его вертеться вокруг чужеземцев.

Вертеться — это самое подходящее слово; Сава вела себя очень сдержанно, особенно потому, что обстановка вокруг ей нравилась все меньше, а нетерпение заставляло ее придумывать способы, какими можно было бы раздобыть Руттулу наилучшее оружие.

И как Стенхе не оберегал Саву от постороннего глаза, Паор кое-что приметил и заподозрил Кароя. А заподозрив, стал приглядываться, и приглядевшись, пришел к некоторым выводам, впрочем, не вполне верным. Сделав же эти выводы, он пошел к Стенхе и, встав против него, заявил резко:

— Стенхе, я прошу вас с Кароем как можно быстрее покинуть двор моего отца.

— Почему же, мой принц? — насторожился Стенхе.

— Ты требуешь объяснений?

— Да, мой принц. Я хотел бы их получить.

Паор помолчал, подбирая слова.

— Хорошо, — сказал он. — Я объясню. Дело в том, что ты бесчестишь свое имя, имя твоего покровителя и имя моего отца, позволив себе выдавать твою любовницу за сына.

— Любовницу? — Тут Стенхе, пожалуй, даже растерялся.

— Стенхе, — позвала Сава, появляясь в комнате. Ее встревожило то, что Паор только что прошел мимо нее, хмуро отворачиваясь, и она поспешила за ним. Объяснение Паора она слышала; теперь, по ее мнению, следовало разъяснить кое-что Паору. Так что она сказала: — Стенхе, оставь нас.

Голос ее был властен, а Стенхе повиновался с таким почтительным поклоном, что Паор сообразил: в выводах своих он довольно сильно ошибся.

— Если мое присутствие здесь ты считаешь оскорбительным, — заявила Сава, — то я немедленно уеду. И то сказать, тут мне порядком надоело изображать из себя мальчишку. Но могу ли я надеяться, что ты не раскроешь никому мое инкогнито?

— У меня нет тайн от отца, — ответил Паор. — Ты сейчас ведешь себя, как знатная дама, но откуда я могу знать, что ты не притворяешься и сейчас? Назови свое имя.

— Нет, — сказала Сава. — Ты же утверждал, что я веду себя недостойно. Как я могу назвать свое имя и опозорить имя моего мужа? Я лучше умру.

Принц сконфузился.

— Я не хочу вреда тебе, — пробормотал он. — Но кто может подтвердить, что ты — действительно знатная дама? Только Стенхе, а он твой слуга.

— Да, — подтвердила Сава, — и он скажет все, что я захочу, а других доказательств у меня нет. И что с того?

Говоря так, она сняла куртку и высвободила косу из капюшона. Паор еще больше смутился и потупился.

— Извини, госпожа, я должен рассказать о тебе отцу, — еле слышно проговорил он.

Сава же, вернув хоть частично женственный вид, почувствовала себя увереннее:

— Вероятно, мне действительно следует говорить не с тобой, а с твоим отцом, — заявила она, и Паор, хоть и был ее ровесником, ощутил себя рядом с ней совсем мальчишкой. И чтобы перебороть это чувство, Паор объявил:

— Ты должна мне объяснить, в чем дело?

— Должна? — вскинула брови Сава. — Нет, ты ошибаешься. Что мне это даст? Разве ты поможешь мне сохранить мою тайну?

— Да, — сказал Паор твердо. — Это я могу обещать тебе, госпожа.

— Но имен я называть не буду, — усмехнулась Сава. — Не трудно и так догадаться. — Она помолчала, потом произнесла: — Я хотела купить в Миттауре подарок для своего мужа.

— Ты так любишь мужа, что готова на край света поехать, только чтоб ему угодить?

— Да, люблю, — согласилась Сава. — Только он меня не любит, иначе бы не позволил уехать так далеко и надолго. И я хочу найти ему такой подарок, чтобы он обратил внимание на меня.

— Вооружение, — догадался Паор. — Княжеское миттауское вооружение.

— Об этом я и не мечтаю, — возразила Сава. — Такое оружие не купишь, это я знаю. Но самое лучшее из того, что можно купить за деньги, я найду. У меня еще есть время. Мой муж рекомендовал мне посмотреть Атулитоки.

— Ты с ума сошла! — проговорил Паор. — Без охраны, без служанок, с одним-единственным старым слугой...

— Стенхе — хокарэм, — ответила Сава. — Да и я не так уж беспомощна.

— Зачем ты научилась фехтованию? — спросил Паор.

— Я хотела стать для моего мужа тем же, чем была для Тавури Анги госпожа Палли Коэри Ану Тар. Хотя, впрочем, ты можешь не знать этого сказания.

— Нет, — возразил Паор. — Я знаю. У тебя, кажется, это получается.

— Спасибо на добром слове, — улыбнулась Сава. — А сейчас я пошлю Стенхе сообщить твоему отцу, что мы должны уехать.

Паор поклонился.

— Госпожа, — сказал он. — Назови какое-нибудь из своих имен. Я хочу стать твоим рыцарем.

И было видно, что он не хитрит, что он действительно хочет объявить Саву своей прекрасной дамой.

— Если хочешь, — улыбнулась она, — можешь звать меня Савой. Но это неофициальное имя.

Она протянула ему руку. Паор опустился на колено и поднес ее руку к губам.

Отцу в тот день он ничего не сказал.

Сава и Стенхе пустились в путь назавтра; Паор вышел их проводить и только тогда направился к принцу Арзрау. Хитрить с отцом он не умел и чуть не с порога объявил ему, что хочет подарить Карою княжеское оружие.

— Ну что ты, — мягко возразил Арзрау. — Такие подарки ему не по чину.

— Ему нужно это оружие, — объяснил Паор. — Они со Стенхе приезжали, чтобы купить самое лучшее оружие, какое только смогут найти. Оружие, которое не стыдно подарить князю.

— Они искали его в Нтангра? — осведомился Арзрау. — Глупо.

— Они искали его в Интави. И сейчас там ищет оружие их посредник.

— Зачем им оружие? Карой сказал тебе?

— Да. Одна знатная майярская дама хочет подарить оружие... — Паор замялся, — ...другу своего сердца.

— Какая же из Гортуских принцесс?

— Они не из Горту, — ответил Паор. — У них подложные подорожные.

— Тогда они преступники, — заметил принц.

— Я верю Карою.

Арзрау встал и прошел в свою опочивальню. Там он открыл сундук и вынул из него завернутые в шелковый лоскут меч и узорный пояс с перевязью.

— Имя этого меча — Миррутан Сэви Тар, Падучая звезда, — сказал Арзрау. — Я хотел подарить его младшему Ирау. Но раз уж ты считаешь своим долгом...

— Спасибо, государь, — проговорил Паор, принимая меч.

Стенхе и Сава были уже за пределами долины Нтангра, когда хокарэм насторожился.

— Догоняют, — сказал он. — Приготовься.

— Догоняют нас?

— Может быть, и нас, — отозвался Стенхе. — Наши россказни белыми нитками шиты; так что, возможно, арзраусцы все-таки решили выяснить, что мы такое. — И добавил тише: — Не нарушая законов гостеприимства.

— Что делать будем?

— Пока нас это не касается, — ответил Стенхе. — А там видно будет. Может, это не за нами.

Но догоняли именно их; трое всадников поравнялись с ними, и старший сказал, обращаясь к Саве:

— Молодой принц Арзрау посылает тебе, принц, подарок.

Он спешился и принял из рук одного из своих спутников увесистый сверток; сверток был вручен Саве с подобающим почтением; вероятно, именовать Саву принцем велел Паор. Странного в этом арзраусцы ничего не усмотрели: в Миттауре принцы бывают и совсем нищие; богатство значит не так уж и много.

Сава взяла подарок, не выказав никакого удивления; она сказала:

— Передайте молодому принцу, что я найду возможность отблагодарить его за щедрость.

Арзраусец поклонился, сел в седло, и они разъехались.

— К чему бы это? — спросила Сава, уже догадываясь, в чем дело.

Она развернула замшевый лоскут, потом соболиную полость и обнаружила укутанный в кусок шелка меч.

— Ты счастливая, — заметил Стенхе. — Такую роскошь не всякий принц имеет. Это настоящий арзрауский меч; он ценится даже выше старогортуских. Миррутан Сэви Тар, — прочитал он надпись на рукояти.

— Теперь можно поворачивать в Сургару, — сказала Сава.

— Ну что ты? — возразил Стенхе. — Всего-то неделя до Атулитоки осталась. Руттул советовал посмотреть...

— Я хочу домой.

— В конце-концов, это попросту невежливо, — объявил Стенхе. — Неприлично уезжать сразу же, как ты получила подарок. Вообще при твоем сане неприлично то и дело менять намерения.

— И правда, Стенхе, — вздохнула Сава. — Я не подумала. Что ж, поехали смотреть Атулитоки.

Но ни им, ни принцу Паору не довелось в этот год отпраздновать Атулитоки согласно обычая.

В канун Атулитоки принц Арзрау принимал важного гостя. Приехал младший принц Ирау, хотя "младший" — это в данной случае обозначало то, что он — наследник ныне правящего принца Ирау. Сам же наследник был всего на десяток лет младше своего престарелого брата Паор в разговор не вступал, хотя этикет позволял ему вести беседы со старшими; только под вечер, когда младший Ирау уже сильно повеселел от выпитого вина, Паор решился задать вопрос:

— Не скажет ли уважаемый принц, у какой из майярских знатных дам есть домашнее прозвище Сава?

Ирау не смог припомнить такой дамы.

— Извините, — смутился Паор.

— Хотя вообще-то я знаю даму по имени Сава, — вспомнил Ирау. — Но вряд ли ты, мальчик, имеешь в виду ее. Она не совсем майярка.

— Пожалуйста, назови ее, принц, — попросил Паор.

— Сейчас ей четырнадцать лет, она настоящая аоликану по виду, — начал Ирау.

— Но больше похожа на пригожего мальчика, чем на женщину? — спросил Паор.

— Верно, — согласился Ирау. — Кто тебе ее описывал?

Паор, не отвечая, повторил свой первый вопрос:

— Кто же эта дама?

— Принцесса Карэна, жена Руттула, дочь короля Лаави.

— Сургарская принцесса? — переспросил потрясенный Паор.

Ирау подтвердил. Арзрау бросил на сына испытующий взгляд.

Паор сделался задумчив, а после ужина, решившись, попросил отца разрешить ему уехать и дать в сопровождающие несколько человек.

— Когда ты собрался? — спросил Арзрау.

— Сейчас, — ответил Паор. — Завтра выезжать будет неприлично. А дело срочное, отлагательств не терпит.

— Ты хочешь вернуть меч? — спросил Арзрау. — По-твоему, Руттул недостоин такого меча?

— Дареное не отбирают, — возразил Паор. — Нет, меня беспокоит не это. Я боюсь за принцессу Карэна. Ведь из Сургары доходят страшные вести. А она ничего не знает, — проговорил Паор. — Ей никто ничего не сказал — у нас ведь никогда ничего не сообщают чужеземцам. Майярцы ненавидят Руттула, не любят и ее. Кто ей поможет?

— Ты? — спросил Арзрау грустно.

— Надо отыскать и укрыть ее, — горячо сказал Паор. — Я не хочу, чтобы с ней случилось что-нибудь плохое.

— Ты найдешь ее, все ей расскажешь, — возразил Арзрау, — и она тут же помчится в Сургару. В такие минуты она захочет быть дома.

— Я удержу ее силой, — пылко ответил Паор. — Я спрячу ее в замке Драван. И не выпущу, пока не пройдет опасность.

— Этим ты обесчестишь ее, — напомнил Арзрау. — Захочет ли она спасения такой ценой?

— Я женюсь на ней, если Руттул ее бросит, — объявил Паор.

— Смотри, — предупредил его Арзрау. — Слово принца тверже клятвы.

— Мне не потребуется напоминать об этом, — возразил Паор. — Я еду. Могу ли я взять с собой человек семь-восемь?

Арзрау молча кивнул.

Паор уехал немедленно, собираясь наводить справки в дороге. Выслеживать путь принцессы по Миттауру он не считал нужным — так можно было и опоздать. Принцесса сказала, что собирается посмотреть праздник Атулитоки — значит, пока не окончится праздник, надо успеть добраться до границы с Сургарой. Времени хватало в самый обрез.

Глава 15

Во вторую ночь Атулитоки Сава, проснувшись вдруг, поняла, что в Сургаре что-то происходит. Она села в постели, нащупала возле себя одежду и натянула на себя. Все было просто, так просто, что оставалось только диву даваться, какой дурой Сава оказалась.

Руттул отпустил ее с одним Стенхе. Стенхе стар и хотя очень опытен, все-таки осуществлять полноценную охрану не в состоянии. Возможно, Руттул тайком направил Маву за ней; но очень похоже, что Руттул хотел отправить Саву подальше от себя, все равно куда. И это странное прощание, которое должно было ее насторожить...

Теперь припомним.

Хаби должна была отправиться в горы — как будто бы ненадолго, но ведь любой срок можно удлинить. Сауве находился с посольством в Саутхо и должен был, по предварительным расчетам, пробыть там до весны. Сауве — второй в Сургаре после Руттула; ехать в Саутхо он не так уж и хотел; Руттул заставил его поехать довольно ловким ходом — Сауве решил, что его интересы хотят обойти.