Шедан, маг льда

— Что, да и зачем? — задал вопрос прагматичный Тур.

— И чем? Чем можно так отчекрыжить голову косолапого? — озадачился крайне взволнованным этим видом Трезор.

Ответ пришел почти мгновенно. Не нужно было гадать, кто или что здесь произошло. Возле жуткой череды мертвых тел, словно на прогулке, расслабленно прохаживалось нечто. И это "нечто" с пугающей легкостью можно было принять за виновника всего этого кошмара. Его присутствие здесь, в этом месте смерти, было настолько естественным, что не оставляло никаких сомнений. Больше всего это "нечто" было похоже на гигантского паука. Только вот тело существа было покрыто крепкими пластинами и больше напоминало каменную башню, чем живое тело. Все его восемь конечностей, от колена и ниже, были заострены и напоминали смертоносные сабли. Голова же... Вначале мы подумали, что у существа нет никакой головы. Однако она была — через какое-то время два пластины на теле стремительно расходились, и из них показывалась вполне себе человеческая голова с длинными волосами.

То, что это, с позволения сказать, существо, было нашей целью, никто не сомневался. Мы сомневались в другом: не уснули ли мы? Не бредим ли мы? Не отравило ли нас болото своими смердящими газами, и не видим ли мы сон напополам с бредом? Потому что я сомневался, что Великие боги, боги, которым так усердно поклоняются люди, смогли бы придумать столь ужасное существо. Тело не тело, а крепость, хоть и малых размеров. Ноги не ноги, а сабли. И их у существа целых восемь.

Как это существо нападает? Как обороняется? Как нам с таким бороться и можно ли его победить? Ответы на эти вопросы не знал ни я, ни Трезор, и уж подавно ни один из наших бойцов.

— И.... Что мы будем делать с вот этим? — несколько напряженно задал вопрос рыжий мечник.

— Будем его убивать, — резонно сказал Родовит.

— Будем, то будем. Но как? — задал Тур вопрос иначе.

— Как, как? Мечами и стрелами, — хмуро дал ответ Родовит.

— И магией? — Игнац взглянул на меня с надеждой.

— И магией, — согласился с ним я.

И магией. Тут я никому не солгал. Только с моей магией имелась небольшая беда. Малюсенькая такая беда — в битве с прошлым монстром я использовал весь свой магический запас. Осушил, так сказать, колодец с магией досуха. Нет — с той поры, как мы окончили бой, до сего момента, прошло немного времени, и мой колодец с магией немного поднакопился. Но именно, что немного — по моим ощущениям, на десять больших стрел. Но не более. А чтобы победить такую ужасную тварь, стрел должно быть больше. Намного больше.

Или у нас должен быть какой-то хороший план.

— Какие идеи? — спросил у меня Трезор.

— Какие идеи? — Я озадаченно почесал свой затылок. — Да нет у меня идей. Я не знаю, как этот монстр сражается. Я не знаю, как он нападает, как он обороняется. Какая у него сила, какая скорость. Сколькими лапами он может бить за раз. Сколько нужно сил, чтобы пробить его странную броню. Я ничего не знаю. Поэтому и идей у меня нету никаких.

— Если предположить лучшее, то существо может атаковать только двумя конечностями. — Трезор протянул руку вперед и указал на две лапы. — А его броня... Можно понадеяться, что она настолько хрупка, что треснет уже после второго удара.

— Да. Но если предположить худшее, то тварь будет сражаться сразу шестью лапами-саблями, а его броня сможет выдержать шесть или восемь ударов. — Я указал пальцем на одну из серый прямоугольных пластин. И, вспоминая то, что сказала нам об этой твари ведьма...

— То, что это тварь будет сильнее тех двух? — напомнил мне десятник.

— Да. Так что на легкий вариант я бы с тобой не надеялся.

Трезор мрачно хмыкнул.

— Тогда что же мы будем делать? Тварь-то убить нам надо. Может быть, сделаем так — я, Тур и Игнац пойдем в атаку на тварь, а вы господин, посмотрите, и что-то потом придумаете? — предложил десятник.

Хороший план. Правильный. С одной стороны он дает мне время что-нибудь да придумать, а с другой стороны он меня сбережет, если что-то пойдет не так. И я бы согласился, если бы не одно — уж слишком меня пугали его ноги-сабли. Слишком мрачные картины рисовала моя фантазия от встречи с их острыми лезвиями. Другой бы командир пожертвовал парой бойцов. Другой бы. Но не я. Ведь если бы не мой статус командира форта, мы были бы на одной стороне весов.

— Нет, не пойдет, — отказался я. — Мне эта тварь кажется слишком опасной для троих бойцов.

— Может, мы наделаем кольев из местных деревьев и нападем, прикрываясь ими? — подал Трезор еще одну идею.

— Из тех жалких деревьев, что окружали нас по дороге сюда? — Я повернул руку и указал на чахленькую осину. — Да из нее кол, как из воды арбалет.

— Но это уже хоть что-то, — не сдавался десятник.

— Да и чем ты их срубишь? Не вашими же мечами? Вы же клинки погубите. А это нехорошо, — не соглашался я с ним, покачав головой.

— Но колья дадут нам битву на расстоянии... — неуверенно предложил он, видимо, отчаявшись найти другое решение.

— Которую тварь тут же отменит ударами своих сабель-ног. Нет, тут нужно другое. Колья, конечно, лучше, чем ничего, но против их скорости и силы это лишь временная мера. Она их просто разрубит и продолжит бой.

— А если не разрубит? — стоял на своем Трезор. — В битве тела против дерева я бы поставил на дерево.

— А если разрубит? Ты его лапы видел?

Мы снова принялись думать.

— Тогда.... Тогда, может, мы зайдем в болотную воду и заманим туда эту тварь? — предложил он новую идею.

— Зачем?

— У этой твари очень острые лапы. А такими по дну не очень-то и походишь — они легко увязнут в донном иле и грязи.

— Так-то оно так, — нехотя согласился я. — Но ты помнишь прошлую битву?

— Помню.

— Даже я видел, что нашим воинам непросто идти по вязкому дну.

— Ну и что?

— А то, что у вас две ноги, а у монстра восемь лап. Нет, это тоже не то — тут нужно что-то другое.

Над берегом повисла тишина, нарушаемая лишь жужжанием насекомых да тихими ударами ладоней по открытой коже. Мы снова принялись думать, ломая голову над тем, как одолеть это чудище, не жертвуя при этом ни жизнями, ни ценным оружием. Нужно было найти что-то умнее, хитрее, что-то, что позволит нам перехитрить эту тварь.

Мои мысли зацепились на словах Трезора о походе в воду. Нет, люди не созданы для боя в воде — нет у нас ни нужной экипировки, ни нужного оружия. Но вот сама вода... Для меня, мага льда, вода это союзник, это продолжение моей силы. Вот я и подумал — а если не нападать, а просто выманить тварь? Выманить ее и заставить сунуться в воду? Нет, не для схватки. Я хочу заставить тварь просто оказаться в воде. Просто очутиться в воде. А потом... Потом эту воду нужно заморозить. Заморозить, превратив в крепкий лед, в ледяную тюрьму, что свяжет ее конечности. Если удастся обездвижить хотя бы часть из них, воинам будет легче вступить с ней в бой. А значит и легче выжить.

Я быстро поделился своей идеей с Трезором.

— Звучит всё как бы неплохо, — подумав, сказал мне он. — Но ведь после прошлого боя магии у вас совсем не осталось. А вы хотите заморозить воду.

— Кое-какие силы все же ко мне вернулись, — сразу похвастал я.

— Как много?

— Ну, кое-что, — ответил я немного неопределенно.

— Я почему это спрашиваю, — тут же объяснился Трезор. — Вы же упоминали, что магия заморозки, или как вы ее называете, магия ледяного потока, требует значительных магических сил. А ведь вам придется заморозить немалый объем воды, чтобы не дать такой твари подойти слишком близко к себе, не так ли?

Что верно, то верно — близко к себе я такую тварь я был не намерен.

— Не волнуйся Трезор. — Я заглянул внутрь себя, чтоб оценить свои силы. — Моей магии хватит на три-четыре подобных заклинания.

— Всего на три-четыре? — ужаснулся десятник.

— Да. На три-четыре. Этого хватит, чтобы заморозить достаточно много воды. И я оставлю немного магии для нескольких больших стрел.

— Всего на три-четыре? — повторил он словно тихое эхо. — Но ведь это значит, что у вас не останется магии ни на ледяной доспех, и не на ледяной щит. Вы что, пойдете в воду совсем без защиты? — озвучил он свой страх.

— А зачем мне защита, если рядом со мной будут бравые воины?

И вот, мы уже забрались в болото и двигаемся вперед по колено в воде. Дна абсолютно не видно — плавающая на воде ряска и взвесь под ногами делали воду грязной и непрозрачной. Но даже с прозрачной водой двигаться по дну было бы крайне трудно — земля под ногами то и дело разъезжалась в стороны, а неожиданные преграды в виде подводных камней и затонувших коряг делали путешествие, чуть ли не невозможным. А запах! Каждое наше движение поднимало со дня гроздья пузырьков, которые, вырвавшись на поверхность, наполняли воздух ужасными ароматами, после вдыхания которых нам хотелось рвать.

Но мы держались — у нас была наша цель и нам нужно ее достичь.

Все шло хорошо, даже замечательно. Мы осторожно двигались в один уровень с берегом, не привлекая к себе ни малейшего внимания, не поднимая ни единого лишнего звука. Каждый из нас был предельно осторожен и напряжен: никто из нас случайно не выронил щита, не уронил меча, ни охнул, ни ахнул от холодной воды или от случайно встреченного под водой препятствия. Из-за нас не шелохнулся ни один лишний куст, ни одна живность не шлепнула по поверхности. Мы сумели пройти уже достаточно далеко и уже видели поганую тварь, застывшую на берегу, словно высеченную из камня чьим-то безумным гением.

Однако все же что-то пошло не так. Не знаю, может эта тварь нас услышала, может быть увидела, а может, почувствовала еще каким-то чувством. Не имею представления, что именно нас выдало, но смертоносный паук внезапно ожил и метнулся в болото. Метнулся, да так стремительно, что его движения словно слились в полупрозрачную тень, неуловимую глазу. Вот существо еще стоит на песчаном берегу, словно к чему-то прислушиваясь, а вот оно уже несется вперед, стремительно перебирая всеми восемью лапами, заставляя песок взлетать вверх широкими волнами. Вот оно уже ближе, и песок превращается в грязь из тины и водорослей. Не успел я хлопнуть ресницами, а тварь уже в воде и несется на нас, вздымая фонтаны брызг. Всего один вздох, и существо преодолело половину разделяющего нас расстояния и продолжало неумолимо приближаться.

Дальше тянуть было опасно.

Я начал быстро читать нужное заклинание, даже не удосужившись вынуть руки из воды.

— Ларра-луара-флуэре!

Я не видел свою правую руку, но прекрасно почувствовал, как она покрылась холодным инеем, и ощутил, что вода стала страшно холодной. Но одного холода мало — мне нужен лед. Толстый, крепкий лед, могущий стать нерушимой клеткой.

И я продолжил кричать, словно умалишенный, словно те слова, что я смог сказать, были самыми последними словами в моей жизни:

— Ларра-луара-флуэре!

— Ларра-луара-флуэре!

Я произнес три заклинания подряд. Произнес бы и больше, если бы меня не подвело мое пересохшее горло. Страх — вот самый страшный противник любого мага. Страх. Именно он заставляет забыть слова заклинаний, именно из-за него дрожат руки, которые должны быть точны, и именно он заставляет сердце так бешено биться, что перехватывает дыхание. Именно страх делает все это, делая мага совершенно безоружным перед его врагом.

Едва брызги рассеялись, я увидел картину, заставившую мою кровь похолодеть. Стремительный монстр был уже здесь. Он стоял уже почти перед нашим отрядом, а точнее — он высился передо мной. Замороженная вода поймала его в свою хватку смерти, сковав половину лап в холодной прозрачной тюрьме, но оставшиеся четыре все еще были свободны и в смертоносном порыве тянулись прямо ко мне — хищно, жадно и неотвратимо.

Благодаря такой неожиданной близости я мог прекрасно рассмотреть монстра во всей его хищной красе. Я прекрасно видел каждую прямоугольную пластину, спаивающую тело, словно живой доспех. Видел серую кожу, натянутую на кости у основания лап. Огромные, когтистые конечности, застывшие в полусогнутом положении, словно готовые в любой момент вырваться на свободу. Видел невероятно острые лезвия, способные прорубить даже металлическую броню, на которых невинно застыли искрящиеся снежинки. И самое главное — я ловил ощущение невыразимой, древней злобы, исходящей от этой примороженной мумии.

— Шедан ты... Ты что наделал? — раздалось за спиной. Я резко обернулся, справедливо ожидая еще одну беду. Я увидел пятерых вояк, неподвижно застывших в ледяном покрывале. Лед не только впереди. А и вокруг? Это что, я наделал?

— Господин командир, вы, кажется, перестарались, — очень дипломатично выразился Трезор, осторожно стуча рукояткой по покрову льда, проверяя его на прочность.

— Перестарались — это мягко сказано, — заявил скованный льдом Родовит.

— Ну, по крайней мере, теперь я точно знаю, что здесь не утону, — попытался разрядить обстановку толстяк. Но его широко распахнутые глаза выдавали, насколько сильно он напуган на самом деле.

— Ага. И смердит тут теперь не так сильно, — подхватил шутку рыжеволосый мечник.

Молчал только Игнац. По его побелевшему от напряженья лицу было прекрасно видно, что ему есть, что об этом сказать. Но он держался и, хотя он до сих пор не мог совладеть со своими страхами, он пытался хотя бы не высказывать их вслух.

— Парни, вы, это, простите, — повинился я им. — Я совершенно не знаю, как у меня так получилось.

— Ничего, командир, бывает, — ответил за всех Трезор. — Будем выбираться наружу. Тварь хоть и приморожена, но еще не убита. А дело надо доделать.

Раздался стук лезвий клинков по льду и царапанье лезвий ножей о ледяную поверхность. Я поднапрягся и слегка подался вперед, проверяя лед вокруг меня на прочность. И, о чудо — лед легко поддался, и я почувствовал, что прохожу через него лишь с небольшим напряжением.

Это меня сильно удивило, хотя я почти сразу же нашел для себя хоть какой-то ответ. Мой ледяной доспех никогда меня не морозил. Мне в нем было прохладно, но никогда не холодно. Я тогда подумал, что магия льда не может заморозить своего хозяина. Может быть, и сейчас действует тот же принцип? Может тот лед, что я наколдовал, не может сдержать меня?

Я напрягся чуть сильней, и лед разошелся, словно старый мешок. Левая рука, правая рука, вынос тела на лед. Есть. Дальше подтянуться, закинуть на лед левую ногу, правую, снова подтянуться. Хорошо. А теперь подняться и не терять равновесие. Вот так, отлично. Фух.

Поднимаясь на ноги, краем уха я услышал, что ритмичное движенье железа за моей спиной сразу смолкло — видимо и без того изумленные воины с крайним удивлением следили за моими движениями.

— Ура, господин командир — у вас получилось, — бойко воскликнул обрадованный Тур.

— Ура командиру! — объявил Родовит.

— И мы сейчас вслед за вами — пообещал толстяк.

Но Трезор был настроен иначе.

— Не ждите нас, командир. Убейте эту тварь. Убейте ее быстрей, пока она не вырвалась! — не попросил, а скомандовал он.

А и верно. Я слегка повернулся и почти уперся лицом в одну из хищных сабель.