Поймать Ритм

— Не стоит, просто не попадайся мне на глаза. Этого будет вполне достаточно.

— Быть может, что-то еще? Может, в знак моего сожаления привести вам шлюху, чтобы вы вдоволь развлеклись и не держали обиды? — зло проговорила Соня, презрительно сморщившись. Макар дернулся, как от пощечины и раздельно произнес:

— Пошла на..., — тонкая Сонина бровь взлетела вверх, губы растянулись в ядовитой усмешке. Соня подошла ближе.

— Только после тебя, — проворковала девушка, а потом резко залепила парню пощечину и удалилась вон из дома.

— Я сейчас просто тебя ударю, — серьезно сказал Рома.

— Ну, ты и скотина, Скай, — прошипела Лера, под одобрительным взглядом Даши. Девушки направились за подругой, а в комнате еще пару минут стояла удивленная тишина.

— Твою мать, — выругался Макар и направился в другую комнату.

— Скай, а как же я? — поинтересовалась, недавно еще находящаяся во внимании Ская, девушка.

— Патрахайся с кем-нибудь другим, — проговорил Макар, не оборачиваясь. Девушка его порядком напрягала.

* * *

Соня с ногами забралась на стоящую недалеко от прудика скамейку и бездумно смотрела на блестящую в темноте воду. Плакать не хотелось, точнее, Соня была бы не прочь, но глаза, как назло, оставались сухими, словно издеваясь над Сониной подавленностью, насмехаясь над ней. Соне было больно. Опять. Боль опять уносила Соню из ее размеренного, привычного острова, все глубже и глубже, отнимая волю, заставляя душу биться в маленькой агонии. Особенность боли в том, что какой бы сильной она не была, как бы не резала, не ранила, как бы не терзала там, внутри, всегда найдется то, что сможет ее полностью загасить, и всегда найдется то, что усилит ее до, казалось бы, невозможного предела. Ты живешь, думаешь, что свыкся со своей болью, привык к ней, что не может быть больнее, а потом тебя накрывает, накрывает полностью, с головой, заставляя прочувствовать всю остроту боли, возвращая тебя туда, откуда она началась. Издеваясь, заставляя каждый раз обжигаться, надеясь, что это уже предел. Но этот предел отодвигается все дальше и дальше, каждым ударом, с каждым новым приливом боли, разрушая субъективную реальность, заставляя тебя тонуть, барахтаться в этом нескончаемом водовороте, отбирая силы, отбирая желание бороться. И ты барахтаешься, борешься, а потом устаешь и впускаешь ее в себя, позволяя заполнять тебя, проникать в тебя, располагаться в тебе, как дома. Боль понимает это и, подобно человеку, расставляет в тебе, в доме, который ты зовешь собой, свои вещи, крема, делает там перестановку, иссушает тебя. А ты... А ты привык, ты не борешься, смиренно терпишь все проделки, все нововведения, все капризы боли, думая, что это все, что на этом закончится все резкое, что вот она, стабильность, пусть болезненная, но стабильность. А потом... А потом тебя накрывает снова. Накрывает сильнее, острее, безжалостнее, так, как уже ты не представлял себе, ведь думал, что сильнее уже нельзя. И то время, пока ты борешься — самое болезненное время. Время адаптации, время, пока боль делает себе новые ключи от тебя. Боль, посланная тебе тем, кто мог бы быть самым дорогим и действенным лекарством от нее. Тем, кто излечил бы душу. Тем, кто, по сути, был твоим миром, твоим счастьем. Счастье, по сути, лучшее из лекарств. Парадокс в том, что люди-счастье, могут сделать тебя самым счастливым или самым несчастным. И только они решают что делать: ломать тебя, или оживлять. И, похоже, Сонин человек-счастье сейчас безжалостно и безапелляционно ломает ее, насылая на нее новую волну боли, новый вихрь, заставляющий забывать, как дышать, заставляющий морщиться и сжимать зубы. Но откуда Соне было знать, что точно таким же человеком-счастьем, не по назначению крушительным, она сейчас была для Макара. Они ломали друг друга, не подозревая об этом, и в этом была самая большая и жестокая жизненная ирония. Ты ломаешь того, кто ломает тебя, хотя оба вы созданы, чтобы дарить друг другу счастье. Но Соня не знала об этом, Соня просто сидела, смотрела, как неуловимые водные светлячки скачут, по освещаемой светом фонаря, глади воды и барахталась в собственной боли, кусая губы и впиваясь ногтями в ладошки. И Макар не знал, он просто вливал в себя алкоголь нереальными количествами и старался делать вид, что слушает нотации друзей, не рискнувших оставить его одного.

— Соня, вот ты где! — завопила Даша.

— Мы тебя везде искали, даже не думала, что тут такой большой сад, можно и потеряться, — подключилась Лера.

— Ты как? — учтиво поинтересовалась Даша?

— Я отработала спор, — просто отозвалась Соня.

— Прости, Сонь, это моя вина, — еле слышно проговорила Лера.

— Нет, спор есть спор.

— Ты выиграла спор, он не повелся на тебя. В этом же суть была, на самом деле, просто ты хитрее сделала. А мы... мы хорошо поговорили, — улыбнулась Лерка, — он мне рассказал, все стало на свои места. Мы, Соня, мы вместе с Яном теперь.

— Сонь, мы как лучше хотели. Он сегодня так на тебя смотрел, что мы подумали, что это будет хорошим толчком к вашему сближению, мы не знали, что так получится. Я не понимаю, что на него нашло, — виновато продолжила Даша.

— Обалдеть, — только и смогла вымолвить Соня.

* * *

— Ты решил окончательно ужраться? — поинтересовался Ян у изрядно пьяного Макара.

— Именно. Хочешь со мной?

— Нет, и тебе не советую, — парни сидели на кухне. После такого зрелища Ромка с Яном решили ненадолго оторваться от веселья и поговорить с другом, а заодно и выведать причину столь резкого и импульсивного поведения Макара.

— Зря, — отозвался Скай, делая новый глоток.

— Кому-то будет очень грустно завтра, — ухмыльнувшись, проговорил Рома, — Ты, какого сестру мою послал? Иначе никак? Нельзя было нормально? Я теперь, как любящий брат должен тебя наказать.

— Накажи.

— Бог накажет, — усмехнулся Ромка, — а завтра алкоголь, который ты с такой любовью поглощаешь.

— Ты чего ее оттолкнул-то? Я думал, она тебе нравится, — вклинился Ян.

— С чего ты взял, что она мне нравится?

— По-моему, это видят все, ну, кроме самой Белкиной, разумеется, в этом плане она как рыбка: видит, но не осмысливает.

— Нравится — не нравится, какая разница. Пуская носится со своими Антонами, Егорами, кем угодно.

— О, а что Егор? — удивился Рома.

— Видел я, — как он с ней... на мосту стоял.

— О, — протянул Ян, — а кто-то ревнует. А ты, по ходу, реально влюбился, Скай.

— Плевать, пускай резвится, ей не до меня.

— Слышь, Ян, а у нас не только Соня ничего не видит. Они созданы друг для друга, — вдвоем тупят, — проговорил Рома, и парни весело рассмеялись.

— А ты не хочешь поговорить с ней?

— Нет. Больше я ничего от нее не хочу.

— Не было у нее ничего с Егором, — сказал Ян.

— С чего ты взял? — удивился Скай, — я сам все видел.

— Увидишь, — просто отозвался Ян, — просто ты дебил, Макар.

— Так выпьем же за это, — громогласно воскликнул Рома и парни, смеясь, и не обращая внимания на хмурого Макара, чокнулись и выпили.

* * *

Оставшаяся ночь протекала уже без интриг и скандалов. Ребята посидели еще и разошлись по комнатам спать. А вот утро выдалось не совсем простым, как для Макара, так и для половины гостей, а ребятам предстояло прогулять еще 2 дня, правда, уже не в такой большой компании. Когда Макар заставил себя подняться с кровати и выполз к ребятам, их осталось уже не много. Макар, пришел к друзьям, окинул их молитвенным взглядом и жалобно попросил:

— Пить.

— Ой, солнышко проснулось, — протянула Даша и поставила перед парнем бутылку минералки.

— Спасибо, — хмуро отозвался Скай.

В доме остались уже только он, Рома с Дашей, Ян с Лерой, Слава с Ирой, Егор и Соня. Компания небольшая, зато нет никого не приближенного и не близкого. Молодые люди собирались устроить день шашлыков, задушевных бесед и аквапарка, но сначала нужно было отойти от прошлой, весьма насыщенной, ночи.

— Отработаешь, — мило оскалилась Даша.

— Я тебе отработаю потом, — шутливо пригрозил Рома и обнял девушку. В паре царила гармония и идиллия, и это было заметно даже самому незрячему человеку. Соня тихо радовалась за близких людей, а теперь, когда таких пар стало 2, радости стало в два раза больше.

— Я в душ, — проговорила Белкина и вышла из кухни, находиться рядом с парнем ей было невыносимо. Макар даже не глянул в ее сторону.

— Если они не помирятся, то это будет весьма веселый день, — задумчиво протянул Слава.

— Давайте уберемся немного и поедем в аквапарк, — предложил Рома, и в доме началась трудовая деятельность. Макар немного поделал вид, что работает, а потом плюнул на все и направился в комнату, правда, дойти без приключений не получилось. На его пути возникла, вынырнувшая из ванны Сонечка, закутанная в одно короткое полотенце, надеявшаяся незаметно прошмыгнуть в свою комнату, но не тут-то было. Они встретились в узком коридорчике. Макару стоило больших усилий сохранить холодный отстраненный вид, уж очень ему хотелось забыть обо всем и толкнуть девушку в ближайшую комнату, но он только окинул ее равнодушным взглядом и прошел мимо, задев ее плечом. Это вышло случайно, однако сила удара оказалась не особо маленькой и Соню, от столкновения, развернуло на 180 градусов.

— Урод, — прошипела девушка. Макар обернулся ровно в тот момент, когда полотенце Белкиной, от резкого движения, бесшумно свалилось на пол, оставив Соню во всей красе. Бровь Макара взлетела вверх. Теперь уже ему хотелось в душ, желательно холодный, а лучше в теплый, но не одному. Однако Макар только хмыкнул, оценивающе прошелся по Сониной фигурке и посмотрел на лицо, словно его абсолютно ничего не интересует.

— Кажется, ты что-то обронила.

— Как и ты, — процедила Соня, снова закутываясь в полотенце, щеки девушки заливал яркий предательский румянец. Соня смутилась и огорчилась, она его даже не привлекает. О любви речи нет, но даже в физическом плане она его не привлекает. Девушке стало очень обидно, раньше ей казалось... А, впрочем неважно.

— Что я обронил?

— Свою тактичность, — прошипела девушка, — разглядывал, в наглую, как будто имеешь право.

— Ты думаешь, я увидел что-то новое и интересное? Не лги себе, — пожал плечами Макар, — и вообще, я просил не попадаться мне на глаза.

— Ты слишком много на себя берешь. Сними корону, — зло выпалила Соня. Макар в два шага преодолел расстояние между ними, и через секунду Белкина была прижата к стене, а щеку девушки опаляло горячее дыхание парня.

— Не забывайся, Белкина, не заставляй меня применять силу.

— Да? А ты примени! — прокричала Соня и, вывернувшись из захвата парня, забежала в комнату. На этот раз слезы текли сами собой. Соня плакала отчаянно, громко, всхлипывая и размазывая слезы по лицу. Скай услышал подозрительные звуки и подошел к комнате девушки. Парень сразу понял, что к чему. Первым желанием было забежать к ней, обнять ее, просить прощения, пока она не успокоится, целовать ее, быть с ней. Но он дал себе обещание. Он обещал. Обещал не подходить к ней. Скай прислонился к стене и слушал. Он сидел там достаточно долго, терзаемый сомнениями и съедаемый собственными принципами. Через какое-то время всхлипы прекратились, а Макар, боявшийся, что его застукают, отправился в свою комнату.

Глава 15.

— Вы видели, сколько горок, — восторженно вопила Лера.

— Видели, — лениво отозвался Ян и, закинув девушку на плечо, потащил ее в сторону самой высокой горки.

— Ян! — закричала Лера, — пусти, ты что делаешь?

— Работаю транспортировщиком, — отозвался Вишневский, — ты не любишь кататься?

— Люблю, но на тебе я бы по-другому покаталась, — брякнула девушка, не подумав, а потом густо покраснела. Она имела в виду, не вися вниз головой, а просто на руках у парня, но фраза оказалась уж слишком двусмысленной.

— Ого, Лерочка, — присвистнул парень. Он поставил девушку на ноги и вовсю улыбался, разглядывая покрасневшее лицо своей подруги, — я покатаю тебя, только чуть позже, — пообещал парень.

— Я.. я не то имела в виду, — промямлила девушка.

— Конечно же, — ухмыльнулся Ян и, притянув Леру к себе, поцеловал.

Слава с Ирой уже вовсю плескались в бассейне, а Рома, не отходя далеко, уже зацеловывал Дашку, такую соблазнительную, в ярко-синем купальнике.

— Клево, — прокомментировала Соня, — я одна. Ладно, не беда, пойду топиться.

— Не одна, — подошел к ней довольный Егор, — я с тобой. Там такой бар классный, не хочешь сходить?

— А почему бы и нет, — пожала плечами девушка, — пойдем.

Бар был не очень большим, однако пестрил разнообразными коктейлями всех цветов и оттенков. Соня тут же уселась на высокий барный стул и, болтая ногами, принялась выбирать себе напиток.

— Что ты хочешь? — мягко поинтересовался Егор.

— Не знаю, — пожала плечами девушка, — я вообще не сильна в выборе напитков.

— Тогда доверься мне, — улыбнулся парень и что-то быстро сказал бармену, тот кивнул и принялся за дело.

— Что ты заказал?

— Одну очень вкусную и очень легкую вещь, — ты же купаться будешь, нельзя пьянеть сильно.

Через пару минут коктейль был готов, и Соня жадно потягивала светло-зеленую жидкость, оказавшуюся действительно очень вкусной.

— Нравится? — поинтересовался Егор.

— Да, вкусно, спасибо, — поблагодарила девушка.

— Будешь тонуть — кричи потише, — раздался над ухом у девушки голос. Соня развернулась и увидела перед собой злого и непростительно красивого Макара, в свободных шортах, без майки. В голову закрались не совсем приличные мысли и девушка, мотнув головой, решила отвлечься на перепалку. Она решила смотреть парню в лицо. Ну, или хотя бы попытаться.

— Я обязательно позову тебя, солнышко, чтобы ты насладился зрелищем, — процедила Соня и сделала большой глоток коктейля.

— Скай, успокойся, — поморщился Егор, — как дети, ей богу.

— Я спокоен, просто ты думай, когда спаиваешь девчонку, которая плавает топором, в бассейне.

— Это очень легкий коктейль, — заметил Егор.

— Ей и такого хватит, — пожал плечами Скай.

— С чего ты взял, что я плавать не умею, — надулась Соня.

— А ты умеешь?

— А ты не говори не удостоверившись, — заявила девушка.

— Ну, пойдем, удостоверимся, — пожал плечами Скай, и, быстрее, чем Соня что-то поняла, сдернул ее со стула и, закинув на плечо, понес к воде.

— Надеюсь, хоть помирятся, дети, — усмехнулся Егор, — мне пиво, пожалуйста.

Наверное, со стороны это выглядело забавно: красивый молодой человек, с фигурой, по которой большая часть слабого пола истекала бы слюной, ели бы видела, несет на плече брыкающуюся стройную девушку, рассказывающую парню все, что она о нем думает в отнюдь не приличной манере. В любом случае они на себя внимание обратили. Кто-то смотрел на них и улыбался, кто-то провожал Ская сочувствующим взглядом. Пожилые дамы качали головой, в немом осуждении, а, вот друзья неугомонной парочки заинтересовались и поспешили подсмотреть, что там у них и как.

— Как думаешь, помирятся? — поинтересовалась Лерка у Яна, прижимаясь к нему и все еще мило краснея.