Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Не спеша, приняв в воздухе горизонтальное положение, я вылетел из-под арки, поднялся в воздух метров на двадцать и решил полетать какое-то время над московскими улицами. Помочь тем, кому было в это утро совсем уж худо, я ведь мог и сверху, в том числе, вручая подарки к Новому Году, зато без риска снова получить по голове чем-нибудь потяжелее костыля. Между тем меня стали одолевать некоторые сомнения. То, что я делал, в общем-то, нельзя было назвать полноценным целительством, так, что-то вроде нескольких глотков воды путнику в пустыне, изнемогающему от жажды, хотя, конечно и это приведёт к положительному результату. Очень многих людей нужно было лечить куда более капитальным образом, но все ли они того стоили? Судя по всему, Сутулый ведь как раз и относился к числу тех людей, которые обворовали народ этой великой страны. Надо же, он отдал заводу всю свою жизнь, а потом кто-то взял и украл у него любимое детище. Можно подумать, он сам, своими собственными руками построил тот завод. Ладно, пусть подыхает в одиночестве, старая сволочь. С почками-то дело у него было дрянь.
Увы, но ангел не Господь Бог и ему не дано, взглянув человеку в глаза, сразу же определить, чего тот стоит. Да, незадача. С Сутулым мне ещё повезло. Совершенно случайно я наступил ему на больной мозоль, и он мало того, что высказал всё, что об этом думает, так ещё и просветил меня на свой счёт, треснув костылём по голове. Мне нужно было что-то срочно придумать, и я стал думать, что именно, ведь я же всё-таки инженер, чёрт возьми, и специалист по Человеческим Судьбам, а раз та, то именно в этом направлении мне и нужно думать. Вскоре я долетел до станции метро "Павелецкая" и там моё внимание привлекли двое молодых людей. Меня привлекли даже не столько они, сколько то, что один показывал другому на маленьком игровом планшете, как отдыхал летом на каком-то морском курорте. Вот тут-то меня и осенило — мне нужна цифровая минипрялка с флешкой вместо бобин и нитей. Мог бы подойти и ноутбук, но очень уж он громоздкий и неуклюжий, а вот та штуковина, которая спокойно помещалась на ладони у паренька, была в самый раз.
Влив в обоих пареньков побольше энергии, а также сунув им в карманы по паре пятитысячных купюр, я взмыл в воздух повыше и стал искать, где бы мне незаметно приземлиться. Вскоре я уже снова шагал по улице, но уже куда более деловито и целеустремлённо. Мне нужен был большой торговый центр электроники и я такой нашел. Первым делом я приобрёл игровой планшет "Самсунг" на платформе "Андроид" и его одного мне вполне хватило, чтобы изготовить новую цифровую прялку. Улучив удобный момент, я сделался невидимым, взлетел в небо и помчался домой. Там я даже не стал спускаться на землю. Открыл настежь, руками своего призрачного двойника, окно и влетел в квартиру, чтобы тут же сесть на кухне за стол и приняться за работу. Дело у меня заладилось быстро, я только и успевал делать, что записывать в тетрадь строчки формул исследовательских и инструментальных магических заклинаний.
Однако, не смотря на весь мой энтузиазм, которым я проникся после удара костылём по голове, новую, полностью компьютеризированную цифровую прялку, сердцем которой являлся мощный четырёхядерный процессор, мне удалось сконструировать и изготовить только через три дня. Зато это была чрезвычайно быстро действующая прялка, которая записывала нить судьбы на флешку всего за три минуты. Это я проверил на одном из охранников нашего дома. Просматривать запись приходилось в пять раз дольше, но это всё же гораздо лучше, чем в очередной раз нарваться на скандал. Вооружившись своей новой цифровой прялкой, я немедленно отправился в Российский детский онкологический центр. В него я проник невидимым, и сразу же отправился с осмотром по палатам. Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, я придал своему хитону точно такой же вид, которые имела униформа врачей онкоцентра.
Исцелять детей я начал в первой же палате, какая попалась мне на пути и вот как раз там даже не стал доставать из кармана и включать прялку. Дети это тебе не взрослые, они безгрешны и невинны даже по сравнению со святыми. В той палате, в которую я вошел, лежало шестеро маленьких пациентов с обритыми наголо головками, печальными глазами и бледными личиками. В палате также находилась мать одного из малышей, совсем ещё молодая женщина. Старшему из детей не было ещё и семи лет. Я подошел и сел к кровати худенького мальчика лет пяти. Он лежал на спине и то и дело шумно и сипло вздыхал. Ему было больно, но малыш не стонал. Он стоически терпел боль молча. Плакать у него не было сил. Молча кивнув женщине с красными от слёз и усталости глазами, я подсел к мальчику и тихим ласковым голосом спросил его:
— Как тебя зовут, герой?
Мальчик чуть слышно ответил:
— Витя.
И отвернулся от меня. Взяв его за ручку, я сказал ещё тише:
— Витя, это означает Виктор, то есть победитель. Сейчас ты с моей помощью победишь свою болезнь, но это будет нашим секретом. Уже завтра ты поедешь домой вместе с мамой.
У мальчика появились на глазах слёзы, и он прошептал:
— Дядя, у меня нет мамы. И дома тоже нет. Я детдомовский.
— Витя, — сказав я наклонившись, — завтра утром в эту дверь войдёт твоя мама и заберёт тебя домой, а папа будет ждать вас обоих внизу. — после чего негромко сказал женщине — Девушка, я не врач этой больницы, я целитель-экстрасенс и не хочу ни встречаться, ни, тем более, разговаривать с врачами, хотя все они прекрасные люди и отличные специалисты. Сейчас я сделаю так, что никто, кроме вас, меня не будет видеть, а вы сделаете так, чтобы никто не подходил ко мне. Через два часа все дети в этой палате будут здоровы, но мне нужны полные покой и тишина. Ещё мне также понадобится ваша помощь.
Женщина шагнула ко мне, упала на колени и спросила тихим, потрясённым и полным надежды голосом:
— Вы правда их вылечите?
Достав с дюжину пятитысячных купюр, я протянул их женщине, кивнул и так же негромко ответил:
— Правда. Именно поэтому я здесь. Возьмите деньги, позовите одну из мамочек и отправьте её в магазин, чтобы она купила детям самых высококалорийных продуктов. Чёрной икры, осетрины, карбоната, сливок. Ну, вы знаете, что это такое, крайнее истощение. И Бога ради, пусть никто из мамочек не поднимает шума.
Женщина робко взяла деньги, не вставая с колен достала из белого халата, надетого поверх простенького платьица, дешевый сотовый телефон, набрала номер и сказала:
— Лида, срочно приди в палату.
Только после этого она поднялась, пятясь, отошла к двери и прижалась к ней спиной. Ну, а я, держа в левой руке ручонку мальчика, немедленно стал вливать в него целительную энергию, чтобы для начала унять боль. Правой же я достал из кармана свой сотовый телефон и, быстро набрав номер, как только мне ответили, сказал тихим, но всё же весёлым голосом:
— Лерочка, ты мечтаешь, чтобы у тебя был сын. Будь добра, немедленно отправляйся в Москву, в детский онкоцентр. Твой сын находится здесь. Его зовут Виктор, а его фамилия...
Женщина у двери сказала:
— Свиридов, Виктор Свиридов из подольского детского дома. Он лежит здесь уже второй месяц.
Я назвал Лере фамилию мальчика, сказал из какого тот детского дома, после чего, пряча телефон, сказал уже ему:
— Витя, у тебя самая добрая мама на свете. Ты будешь её девятым ребёнком. А твой папа офицер. Он очень храбрый и добрее его не найти никого на свете. А ещё он мой хороший друг.
Щёки мальчика порозовели, он улыбнулся и ответил мне:
— Дядя, а у меня внутри уже ничто не болит.
Женщина у двери всхлипнула и тихо сказала:
— Так и должно быть, Витенька, ведь дядя целитель.
Дядя-целитель на всякий случай сделался невидимым и, приступая к диагностике, сказал:
— Девушка, меня зовут Авик. Постарайтесь организовать всё так, чтобы в онкоцентре обо мне никто из врачей не узнал и вот что ещё, у вас у всех здесь одна беда, но, возможно, тут есть дети, которые уже умирают. Постарайтесь их тихо и незаметно принести в эту палату первыми. Вот, возьмите ещё денег, дадите взятку врачам, нянечкам, хоть чёрту с рогами, лишь бы не было никакого шума.
Не оборачиваясь, я протянул за спину ещё дюжины полторы купюр и весь погрузился в изучение природы заболевания Вити. Картина была просто ужасной. Мальчик умирал. У него был рак лёгких, и одного лёгкого уже практически не существовало, а второе было поражено раковыми клетками на треть. Ничего, это всё мелочи. Главным для меня было не это, а то, как таким образом разогреть мальчика, чтобы это не сильно бросалось в глаза. Немного подумав, я сконструировал новую, совершенно потрясающую по своей силе магическую формулу, в которую вложил одиннадцать других медицинских заговоров и радостно заулыбался от того, что у меня в итоге получила. Это не страшно, что малыш полностью расслабился и был заторможен настолько, что даже перестал улыбаться, а его глаза закрылись. Зато уже очень скоро, проснувшись, он будет абсолютно здоровым.
В дверь палаты кто-то постучал. Это пришла Лида и мамочка тихим, жестким голосом объяснила ей, что сейчас происходит с Витенькой и что обещано ей и всем остальным детям и их родителям целителем Авиком, которого она не видит, но до его плеча может дотронуться. Лида быстро шагнула ко мне и торопливо ощупала мои плечи и голову, а я сказал вполголоса:
— Мамочка, я не волшебник и не маг, а просто очень сильный и умелый экстрасенс. Я недавно прибыл в Москву только для того, чтобы лечить людей. В первую очередь детей. Ваших тяжелобольных детей. Поэтому сделайте так, как вам сказала...
Первая мамочка тут же назвала своё имя:
— Таня, Авик, меня зовут Таня.
— Как сказала Таня. — закончил я фразу и добавил — Поймите, я не имею ничего против здешних врачей, но мне не нужна никакая шумиха. Организуйте закупку продуктов для детей. Через полчаса Витя полностью выздоровеет, я исцеляю быстро, но мальчик будет просто жутко голоден. Хотя я специально понижу его активность, на аппетите это не отразится, Лида. И вот что ещё, обязательно купите побольше яблок. Сейчас здесь очень сильно запахнет яблоками.
Лида что-то тихо сказала и вышла, взяв деньги. Я же весь погрузился в процесс целительства. Мой новый магический медицинский заговор действовал так замечательно, что я даже сам удивлялся, как всё быстро у меня получается. Самое же главное заключалось в том, что даже таких тяжелых больных, как маленький Витя, я мог лечить с минимальными потерями. Тем не менее, мне пришлось отдать ему сто пятьдесят граммов своей крови. Зато уже через двадцать четыре минуты мальчик был полностью здоров. Он порозовел и дышал свободно и легко. Лично я не видел в этом никакого чуда, ведь я же ангел, чёрт меня побери. Не открывая глаз Витя тихо попросил:
— Дядя, на тумбочке лежит булочка, дайте её мне. Мне очень хочется кушать.
Таня метнулась к тумбочке своего мальчика и зашептала:
— Сыночка, прости, что я от тебя отнимаю, но мне нужно покормить Витеньку, а к тебе сейчас тоже подойдёт дядя-целитель. Он и тебя вылечит, как только что вылечил Витюшу.
Мне, в принципе было всё равно, кого из детей исцелять следующим, но сначала я подошел к каждому больному ребёнку и, поговорив с ним, погрузил всех детей в состояние безмятежного покоя, влив в них немало энергии. Запах яблок в палате всё усиливался и усиливался. Он даже стал перебивать запах медикаментов. Лида задерживалась, а между тем Таня только и могла предложить мальчику, что фрукты, сдобу, да, ещё конфеты и, глядя на то, как быстро жуёт булочку малыш, зарычала:
— Да, где же она ходит? Магазин ведь в ста метрах!
— Таня, — тихо сказал я, — не забывай, где ты находишься. На воротах и на дверях стоит такая охрана, словно это тюрьма.
Лида, которая пришла с двумя большими сумками, едва войдя в палату, тут же подтвердила это злым шепотом:
— Вот же суки! Сначала на воротах тысячу сунула, чтобы меня пропустили с сумками, так на входе с меня две тысячи охрана слупила, а потом ещё медсестре дала две. Хорошо, что хоть не все деньги потратила, было чем заплатить. Знают же, какое у нас положение, и всё им мало, проглотам.
Таня шикнула на неё:
— Хватит, Лида, успокойся, это Москва. Ты девочек предупредила? Сказала им, кто такой Авик?
Лида, выкладывая на тумбочку продукты для Вити, тут же тихим голосом затараторила:
— Ой, Авик, я из-за этих гадов, о главном забыла сказать. Сейчас сюда Олесю принесут. Это девочка с Украины. Совсем слабенькая, под капельницей лежала. Её Наталка у старшей медсестры сейчас выкупает. Ты прости меня, я ей пять тысяч дала.
Вставая от кровати шестилетнего Игорька, у которого был неоперабельный рак печени, я тихо, но весело ответил, проявившись перед Лидой и протягивая ей с полсотни купюр:
— Вот что Лидочка, я назначаю тебя казначеем нашей подпольной целительской организации. Чёрт с ними, с деньгами, лишь бы мне дали вылечить здесь всех деток. Ну, а тебе, Танюша, я так скажу, здоров твой Егорка и теперь двести лет проживёт. Он теперь вырастет у тебя большим и очень сильным.
Глава десятая
Да, что же это за люди такие?
Вскоре принесли двенадцатилетнюю Олесю Хмельницкую, которую её мать, Наталка, но не Полтавка, а из Запорожья, высокая и статная красавица лет тридцати, с исстрадавшимся лицом, принесла через полчаса в громадной клетчатой сумке, как ворох грязного белья. только так ей удалось миновать медицинские кордоны. Эту девочку я вытаскивал буквально с того света почти полтора часа. Да, жаль, что я всё-таки не дипломированный специалист по человеческим душам. Именно в этом и заключалась вся загвоздка. Девочка была убита не только раком, пожиравшим её изнутри, но ещё и медикаментами вкупе с радиацией. Душа её уже просто не хотела находиться в теле. Даже не смотря на то, что я влил в него литр своей крови. Мне пришлось основательно напрячься и в самые сжатые сроки составить очень мощное и большое по своему объёму магическое заклинание. Оно, к моему облегчению, помогло и в итоге девочка, открыв глаза, радостно сказала:
— Мамочка, я видела Боженьку и он разрешил, чтобы я вернулась к тебе. А ещё Боженька сказал мне, что ангел Авраэль должен быть осторожнее с такими сильными средствами. — посмотрев на меня пронзительным взглядом карих глаз, она спросила — Ты ведь ангел Авраэль? Это ты вылечил моё тело? Ты же...
Быстро прижав палец к губам девочки, я шепнул:
— Это знаешь только ты и ты никому не станешь рассказывать, Олеся. Понятно? — девочка кивнула, я убрал палец и спросил у неё с улыбкой — Сильно ругался? Наверное, грозился поколотить и тебя, и меня за то, что я не позволил тебе уйти к нему от мамы и папы?
Снова кивнув, она ответила:
— Ещё как, Авраэль. Говорил, что я должна остаться, но мне очень хотелось вернуться домой, к мамочке и папуле.
Из взрослых в палате находились только Наташа и Таня. Через пару минут в неё вошла Лида и возбуждённо прошептала:
— Наталка, тебя и Олесю медсёстры по всей больнице разыскивают. Заместитель главврача даже милицию вызвал.
Наташа, стоявшая на коленях всё это время и по моей просьбе молившаяся Богу, невольно воскликнула:
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |