— А что, мне нравится, симпатично. — Последовавшая реакция Ферзя поставила Ксению еще в более неловкое положение.
— Правда? Боже мой, неужели вы увидели? Не может быть! — вид обычно сдержанного и холодного начальника СБ напряг Хранительницу и она озабочена нашла взглядом выход. — Ксения, вы не поверите, но до сегодняшнего дня никто не видел в этом столбе ничего, кроме ободранного дерева. — В виду того, что Ксения тоже ничего другого в этом не видела, чувствовала она себя просто по дурацки.
— Ну, что вы! Это... изумительно! — робко промямлила девушка.
— Я всегда считал, что искусство для меня недостижимая мечта! А вы подарили мне надежду.
— Ну, знаете ли, легко дарить то, что тебе ничего не стоит, — чуть более уверена произнесла "ценительница искусства". — Через минуту она поняла, что расслабилась слишком преждевременно.
— Ксения, простите назойливость невостребованного художника, но пролейте бальзам на мою душу, что конкретно вы увидели. — "Штирлиц как никогда был близок к провалу" — подумала Ксения и не задумываясь ляпнула:
— Бегущую по волнам. — Немое восхищение в глазах оборотня успокоило встревоженную душу Хранительницы.
— Вы самая Великая Хранительница Путей! Так тонко чувствовать искусство! Там где никто ничего не увидел, так точно понять замысел автора! Вы сделали мне самый дорогой подарок!
— Гм, я думаю, что ваши работы до сих пор не были оценены только потому, что их мало кто видел. Безусловно, ваше творчество дано понять не каждому. Конечно, многое еще требует доработки, но в целом очень неплохо. Обещайте, что пригласите меня на вашу первую выставку. А теперь давайте вернемся к вопросу, который меня привел к вам. Поговорим о Фарэле и Владе. — Ферзю потребовалось мгновение, чтобы вернуться в свое обычное состояние, и Ксения заподозрила, что он ее просто разыграл.
— Ксения, я хотел бы знать, почему вы не доверились мне в этом вопросе? Почему назначили эту конференцию не посоветовавшись со мной?
— Извините, но мне было трудно предположить, что вы не знаете о том, что происходит. Если вы не потрудились обсудить этот вопрос со мной, почему я должна была идти вам на встречу? К тому же мне не известна ваша позиция.
— Моя позиция по этому вопросу не может подвергаться сомнению, я целиком и полностью на вашей стороне. И архангельские псы пристально следят за развитием событий... Но это не наша юрисдикция. Мы можем вмешиваться только в происки сил Ада. Мы не можем влиять на внутриэфирные события.
— А когда вы предоставляете мне охрану, вы же оберегаете меня от всех подряд, а не только от сил Ада.
— Вы имеете стратегическое значение для борьбы с Сатаной, поэтому любая угроза вашей жизни, является нашей проблемой.
— Постойте, но ведь служба безопасности — это не только архангельские псы. Есть ведь и другие подразделения! Я лично видела агентов Рэм и Рам.
— К сожалению, — Ферзь виновато развел руками, — другие подразделения не представляют из себя какой-либо мало-мальски значимой силы. Мы никогда не нуждались в серьезной внутриэфирной полиции. Когда я понял необходимость развития остальных подразделений было поздно. Синод и Правление отклонили мой запрос о структурных изменениях.
— Тогда зачем вы пригласили меня, если не собираетесь вмешиваться?
— Ну, после того как вы предали гласности планы Влада и компании, ваша жизнь вновь подвергается повышенной опасности. Я не хочу, чтобы с вами что-нибудь случилось.
— Господин Ферзь, извините, но я не приму никакой охраны. Мне хватило мрачной физиономии Мари на турнире. И мне не важно кого вы мне предложите, я не хочу, чтобы за мной следили каждую секунду, а на моих друзей и знакомых заводили досье. Я думала вы можете мне помочь в борьбе с Владом, но раз вы ничего не можете мне предложить, то я вынуждена с вами попрощаться.
— Ксения, как глава ЭСБ, я ничего не могу для вас сделать. Но как частное лицо, я имею право выражать свою точку зрения и принимать чью-либо точку зрения в конфликте. И мое слово будет на вашей стороне. — Ксения задумчиво сидела и размышляла над их разговором. Чего она никак не ожидала, это что архангельские псы не поддержат ее полноценно. Это было ударом под дых. Ей было не понятно — позиция Ферзя это проявление бюрократии, или закон, установленный Богом для правильного развития мира. В любом случае подозревать его в предательстве поводов не было.
— Спасибо, мне потребуется любая помощь. Бой будет не из легких. Не думаю, что общественное мнение единогласно поддержит меня в этом вопросе. Имперские амбиции штука заразительная. Как только Влад начнет выступать со своими речами, мне конец. А при поддержке Инспектора... Кстати, у меня к вам вопрос. Наверняка у вас полно в Аду шпионов, что вы можете мне сказать о слуге господина Инспектора, Джеке. Из моих источников следует, что он очень много внимания уделяет Сатане. У вас есть подобная информация?
— Да, такая информация у меня имеется и пока мы не определились с целью Джека. До сих пор он только наблюдал, не коим образом не выдавая истиной цели этих наблюдений. Просмотрев отчеты, я пришел к выводу, что скорее всего он изучает не Сатану, а скорее сам Ад. Его обитателей, устройство власти, и так далее.
— Очень странно, он что диссертацию там пишет? Если что-нибудь узнаете, сообщите мне пожалуйста.
— Обязательно.
Ксения пришла домой в расстроенных чувствах. Беседа с Ферзем не добавила ей уверенности в себе. Хранительнице очень хотелось посоветоваться с кем-нибудь. Чувство неуверенности угнетало и не позволяло спокойно идти к намеченной цели. Встретившая в коридоре хозяйку Милица была подозрительно возбужденной.
— Госпожа, к вам посетитель. Я не решилась ему отказать, — последняя фраза прозвучала в тот момент, когда Ксения уже зашла в гостиную. В кресле в фривольной позе сидел белый конь.
Мозг: — Вот к чему приводят посещения психбольницы.
Ксения: — Скажи мне, что это глюк, и я буду любить тебя вечно.
Мозг: — Учитывая, что я не сильно мечтаю о подобной перспективе, будет довольно разумно заявить, что он настоящий.
Ксения: — И почему у меня всегда все не слава Богу!
— Здравствуйте, — девушка вспомнила о своем воспитании, и решила, что даже если конь пришел к тебе в гости, надо приветствовать его как положено воспитанной хозяйке, а не пялится на него, как на мумию фараона. Конь расплылся в сияющей улыбке. Огромные обнажившиеся зубы не прибавили Ксении уверенности в завтрашнем дне. Не то, чтобы Хранительница боялась лошадей. Но как любая среднестатистическая городская девушка живую лошадь видела только по телевизору. При этом стекло экрана представляло из себя отличную защиту.
— Привет! — в принципе, Ксения никогда не отличалась снобизмом, но столь вольное обращение от незнакомого непарнокопытного млекопитающего, неприятно царапнуло, по и без того, растрепанной нервной системе.
— Ты кто? — девушка решила, что не обязана проявлять особой вежливости к столь наглому существу.
— Кто, кто, конь в пальто! — возмущено фыркнул гость.
— А где пальто? — столь же возмущенно переспросила Ксения, наблюдая полное отсутствие выше обозначенного предмета.
— Ой, перестань! Вот только не надо притворятся, что ты меня не узнала. Я эти ваши штучки знаю наизусть. Это не прибавит тебе в моих глазах плюсов.
— Давай так, или ты объясняешь мне кто ты и какого хрена ты сидишь в моей гостиной, на моем кресле, и еще и хамишь мне. Либо я выкину тебе за шкирку и ты еще долго будешь вспоминать эту незабываемую встречу.
— Ты что больная? — конь с академическим интересом посмотрел на Ксению.
— По крайней мере не совсем здоровая, если разговариваю с лошадью.
— Не смей так называть меня! — возмущенно загудел конь.
— А как тебя прикажешь называть? Ты же сам сказал, что ты конь!
— Ты что такого словесного оборота никогда не слышала? Какой я тебе конь? Я единорог!
— Знаешь, все это, конечно, замечательно, но боюсь, что это ты пациент психиатрической больницы. Никакого рога у тебя нет. Вместо рога у тебя депрессивно-маниакальный синдром с ярко выраженной манией величия в гипертрофированной форме.
— Как это нет рога? — возмущенно завопил конь, подскочив с кресла. — Если ты не видишь моего рога, то это не значит, что у меня его нет.
— Так ты еще и страдаешь болезнью Дауна? Видишь то, чего не видят другие? Супер! Вот везет мне сегодня! То барс — художник, то конь — шизофреник. И за что мне это счастье? Непонятно! — Решив, что все-таки ее жизнь не удалась, Ксения устало уткнулась в одну точку. Конь продолжал рассматривать ее как диковинку в музее.
— Послушай, может попробуем сначала, — уже более миролюбиво предложил присмиревший гость. — Я единорог, и то, что ты не видишь мой рог, говорит только о том, что ты уже распрощалась со своей девственностью. — Ксения ошарашено уставилась на коня и тихо переспросила:
— Что это означает?
— Что ты давно распрощалась со своей девственностью! — устало повторил конь, — ты что еще и глухая?
— Нет, слышу я хорошо. Просто мне всегда казалось, что это неподходящая тема для только что познакомившихся людей.
— И по ком из нас психушка плачет? — возмущенно фыркнул конь, — кого из нас двоих ты приняла за человека? Себя или меня? Вынужден тебе сообщить, что мы оба под эту категорию не подпадаем.
— Ты может и нет, а я нормальный человек и не собираюсь это доказывать тут всяким непарнокопытным. Может, наконец, объяснишь причину своего визита ко мне?
— Я пришел донести до тебя послание Господа! — пафосно ответил конь.
— Правда? — лихорадочно пытаясь сообразить, что происходит, Ксения думала как выпутаться из этой дурацкой ситуации. — Так это меняет дело! Извини, я буквально на минуточку отлучусь в туалет. А то знаешь ли, слушать послание Господа с переполненным мочевым пузырем, не очень здорово. — Ксения резко развернулась и умчалась на второй этаж. Забежав в первую попавшуюся спальню, Хранительница судорожно стала звонить Василию. Абонент был недоступен. Набрав номер Ангела, девушка облегченно услышала голос друга.
— Ксения? Привет, как дела? — Ангел явно пребывал в хорошем настроении, что до глубины души возмутило не сияющую от счастья Хранительницу.
— А ты приезжай и посмотри, как у меня дела. — В трубке раздалось осторожное покашливание.
— Ксения, что-то случилось? Мне кажется, что ты немного перевозбуждена.
— Немного перевозбуждена? Да, я просто в бешенстве! Ангел, ты мастер преуменьшений!
— Дорогая, постарайся взять себя в руки и расскажи мне, что привело тебя в столь нестабильное эмоциональное состояние. — Ксения тяжело вздохнула и решительно произнесла:— У меня в гостиной сидит конь, который утверждает, что он единорог! При этом никакого рога у него и в помине нет.
— Конь белый?
— Что? Да, какая разница какого цвета конь, мне что его продавать?
— Ксения, ты можешь ответить на один простой вопрос — конь белый?
— Да, — раздражено буркнула Ксения, — Ангел, к чему эти дурацкие вопросы? Вместо того, чтобы допрашивать меня лучше скажи мне где ты, чтобы я могла тебя перевести к себе домой.
— Извини, дорогая, но ты не знаешь этого места, так что мне придется добираться самому.
— Ну, тогда пошевеливайся быстрее! — Мысль о том, что Ангел не пожелал ей объяснить где он, неприятно засвербела на заднем фоне.
— Дорогая, постарайся успокоится. У меня есть знакомый психиатр, я свяжусь с ним и он вышлет на твой адрес бригаду санитаров. Надеюсь приехать с ними одновременно.
— Ангел, — Ксения настороженно замерла, — ты мне не веришь? Ты считаешь, что у меня поехала крыша? Я думала мы друзья и можем доверять друг другу...
— Господи, помоги мне! — раздался страдальческий голос Ангела. — Ксюш, ты можешь любого довести до ручки! Ну, причем здесь твоя крыша! Просто весь цивилизованный Эфир знает, что сегодня утром из психушки сбежал пегас с тяжелейшей формой шизофрении. Он считает, что он единорог.
— Ты шутишь, — недоверчиво произнесла Ксения.
— Какие тут шутки! Я говорю совершенно серьезно. А теперь беги и заговори ему зубы, пока я буду вызывать санитаров. И постарайся не раздражать его, вдруг он буйный. Держись, я скоро буду. — Ксения услышала короткие гудки и отключила трубку телефона. Жизнь становилась все чудастее и чудастее. Ничего не оставалось как идти и развлекать лошадь страдающую шизофренией. Когда Ксения вернулась в гостиную конь снова сидел в кресле, подперев передним копытом морду.
— Вот я и вернулась, — с неестественной улыбкой на устах произнесла Хранительница и села на максимально большом расстоянии от своего необычного гостя, — так о чем это мы?
— Я пришел передать тебе послание от Господа, — с тяжелым вздохом и паузой после каждого слова, как безмозглой тупице, повторил конь.
— Ну, что ж я тебя внимательно слушаю, — стараясь не показывать своей обеспокоенности, радостно ответила Ксения.
— Господь просил тебе передать, что какой бы выбор ты не сделала, он тебя поймет.
— И это все? — удивлено спросила Ксения.
— Нет, и еще он сказал, чтобы ты поторопилась, чем дольше затягивается решение проблемы, тем больше опасность, что все выйдет из под контроля.
— Отлично! Мог бы передать что-нибудь более конкретное!
— Не понял, а чем тебя не устраивает такое послание?
— Кроме того, что оно ни капельки не подсказывает мне как поступить в данной ситуации? Что за манера задавать вопросы и смотреть, как я на них отвечу. Мне страшно надоело такое обращение.
— По моему ты чересчур эмоционально воспринимаешь происходящее, — с неким сомнением в голосе заметил необычный гость Ксении.
— Нет, а ты как считаешь? Ко мне приходит в гости конь и передает послание от Бога, в котором не говорится ровным счетом ничего! Считаешь, я должна быть по этому поводу в экстазе?
— А почему, собственно, нет? — конь трагикомично переложил голову с левого копыта на правое, — Ты, можно сказать, получила индульгенцию от Бога, твори что хочешь, тебе ничего за это не будет.
— А если я не нуждаюсь в этой самой индульгенции! Если я нуждаюсь в хорошем совете, что тогда?
— Ну, нужен тебе совет, пожалуйста, хочешь я его тебе дам?
— Давай, — с тоской в голосе ответила Ксения.
— Никогда не позволяй никому указывать тебе, что ты должна делать! Ни один мудрец мира не вправе выбирать за тебя твой жизненный путь. Только ты сама можешь решить, что и когда тебе делать. — Ксения ошарашено смотрела на своего незваного гостя и пыталась понять она разговаривает с ним на полном серьезе или просто тянет время до приезда санитаров.
— Ну, ведь есть всякие мудрецы, которые хорошо знают жизнь и могут подсказать в каком направлении тебе лучше двигаться. Они прожили много лет, многое повидали, многое знают. Что в сравнении с их мудростью мой жизненный опыт?
— Их опыт — это их опыт. И этот опыт можно приложить только к их жизни. А твою жизнь лучше тебя никто не знает. Каждый человек должен сам выбирать свой жизненный путь.
— Но есть же люди подневольные, такие, как рабы. Как же они?
