Академия истины (Академия Веритас)

— Д-доброго дня, верит д-декан, — я изобразила вежливый книксен.

— Доброго, неофит Ролло! — исподлобья оглядел меня мужчина. — Судя по дрожанию вашего голоса, вы мне не подарок на новогодье изволили принести. Что ж, выкладывайте! — он отложил лист и недобро зыркнул на саквояж.

— Вообще-то, именно подарок, хотя и не вам, простите, — пробормотала я, прилаживая свою ношу на стуле. — Мне, тут, друзья подарков надарили, а я только сейчас вспомнила, что вы не велели ничего брать, и вот... — я сбилась с мысли и уткнулась взглядом в пол.

— Да хорошо уже, что вообще вспомнили, лучше поздно, чем никогда! Но, разумеется, я бы предпочел, чтобы вы серьезнее относились к собственной безопасности. Хоть амулет-то не сняли, надеюсь?

Я замотала головой.

— Ну, давайте, что у вас там! — мужчина вытащил из ящика стола довольно большую черную палку. Надеюсь, он не лупить меня ею собрался? Я поспешно постучала по донцу саквояжа и подняла с пола стопку вещей.

— Так, одежду положите пока на стул, остальное давайте сюда, — распорядился декан.

Я послушно расставила перед ним подарки, после чего заколупалась с брошью.

— Это тоже подарок? И вы сообразили его сразу напялить на себя? Нет, вас, действительно, надо пороть! Вы хоть отдаете себе отчет, что вас никто не сможет защитить, если вы сами не будете настороже?

— П-простите, верит декан, я не подумала... — даже я понимала, как жалко звучат мои слова.

— Вот только рыдать тут не надо! — довольно резко осадил меня истинник. — Лучше надейтесь, что ничего опасного в этих предметах не заключено.

Маг неторопливо провел палкой над блюдом:

— Чисто.

Потом он так же провел вдоль бутыли, и кончик палки окрасился в желтый цвет:

— Остаточные проявления бытовой магии, — соизволил пояснить декан, видимо, услышав мой судорожный вздох. — Хорошее вино, при производстве используются технологии истинного Мастерства. Никаких опасных воздействий на таре или самом продукте нет.

Затем мужчина по-хозяйски открыл футляр и неожиданно усмехнулся:

— Это и есть знаменитое колье? — Перехватив мой изумленный взгляд, декан откровенно осклабился: — Сложно было ничего не услышать во время скандала! Я опасался, что дом рухнет, так Фил бушевал. Можно, конечно, и не проверять, но для очистки совести...

Палка прошлась над украшением, однако ничего не произошло. А потом маг потянулся к лежащему чуть дальше аграфу, и тут черный цвет таинственной штуковины сменился ярко-алым.

— Мило, — заметил декан. — Это чей подарок?

— Питера. Питера Бранта, — с трудом ворочая языком, пробормотала я. — Он что, опасен?

Питер желал мне зла? Да я в такое даже поверить не могла.

— Нет, как ни странно, не опасен. Но, прежде чем выносить окончательное суждение о свойствах этой занятной вещицы, я хотел бы проконсультироваться с артефакторами. Так, что там за одежда осталась?

— Платье от Брианды, — рассеянно пояснила я, гадая, что же за артефакт вручил мне друг.

— Ну, уж давайте и его проверим, — маг легко поднялся со своего места, подошел к стулу и сделал привычный жест над платьем. — Чисто. Итак, собирайте пока эту выставку, а я на несколько минут вас оставлю. Мужчина аккуратно взял брошь за края и растворился в воздухе.

Я послушно упрятала все принесенное в саквояж и плюхнулась на стул, пытаясь унять дрожь в руках. Хоть декан и сказал, что аграф безопасен, но меня все равно напугало это красное свечение. И почему Питер мне сразу не сказал, что дарит не простую застежку?

Ожидание тянулось томительно, мне даже показалось, что декана нет уже целый час... Наконец, мужчина появился около стола.

— Да вы прям совсем побледнели! — немедленно оценил он мое состояние. — Я же вам сразу сказал, что ничего опасного в этой вещице нет! — мужчина опустился в кресло и побарабанил пальцами по столу. — Если говорить коротко, то эта штучка позволяет магу раскрыть свой потенциал. Артефакт не особо сильный, но надежный, что подразумевает довольно медленное действие. Так что можете носить, не снимая, все равно результата придется ждать некоторое время.

Мне сразу стало легче.

— Так вы одобряете все подарки? — уточнила я.

— Как декан одного из факультетов Академии я никак не могу одобрить спиртное, но, тем не менее, всеми этими вещами вы можете спокойно пользоваться. Засим я вас больше не задерживаю. И желательно в следующий раз, все же, вспомнить об опасности до того, как принимать какие-либо подарки.

— Спасибо, верит декан, — засуетилась я, хватая аграф. — Больше я вас не подведу. Спасибо огромное! — я сделала книксен и поспешила к двери. Только вот всю дорогу мне хотелось обернуться, очень уж сильно жег мою спину взгляд декана Дорэ.

На самом пороге я не удержалась и, затворяя дверь, украдкой глянула на мужчину. Выражение его лица было каким-то странным... кривоватым, я бы сказала, хотя, возможно, ему было жаль потраченного на меня времени. Действительно, приперлась со своими подарками, а человеку работать надо. Я быстренько убралась прочь от кабинета.

Как ни странно, до выхода из здания я добралась без приключений. Может, обладатель сиплого голоса тоже уехал куда-нибудь на каникулы? Впрочем, я поспешила отогнать неприятные мысли. Надо отнести вещи в общежитие и бежать в библиотеку!

За ужином я не удержалась и упрекнула Питера:

— А почему ты сразу не сказал, что аграф магический?

Парень даже поперхнулся от неожиданности:

— Это тебе кто сказал?

— Декан врачевателей.

— И что же там за магия?

— Помогает раскрыть свой потенциал.

— Интересно, — задумчиво произнес юноша. — Я и сам не знал, что у этого аграфа есть такие свойства! Тебе он теперь не подходит?

— Почему же! Теперь я его точно буду носить постоянно. Может, наконец, пойму, каким даром меня благословила богиня!

— Я рад, — уже опять обычным невыразительным голосом ответил блондин и продолжил трапезу.

Глава 26. Бражник

Наконец наступил день, на который был назначен Зимний маскарад. Хоть сегодня можно отдохнуть от зубрежки! Семестр начался всего две недели назад, а я уже устала. Ох, мамочка, если бы ты знала, как тяжело учиться! Но сейчас надо отогнать все невеселые мысли о заваливании сессии. У меня новое платье, чудесное колье, Чеккина обещала помочь с прической и макияжем, а танцую я уже неплохо, так что искренне надеюсь весело и приятно провести вечер.

С утра я сбегала к реке и набрала нам с Франческой по чашечке снега для умывания. Всем известно, что нынче снег приобретает особые свойства: он способен выбелить любую холстину, исцелить все недуги и сохранить женскую красоту. Правда, кажется, известно это было всем, кроме моей соседки, но даже она не отказалась умыться натопленной из бражного снега водой. На всякий случай!

Поскольку я вняла совету Брианды и попросила подругу сделать мне локоны, с самого утра мы принялись возиться с прическами. Для завивки у Чеккины были смешные палочки-спиральки, на которые следовало накручивать тонкие прядки волос, а потом ходить с баранчиками на голове целый час. Но это полбеды! Вот навертеть все мои длиннющие волосы на эти спиральки Чеккина сумела только за полтора часа. В итоге к обеду у меня уже болела голова, и я сама была не рада, что согласилась на эту пытку. Франческа только фыркала, мол, красота требует жертв — это тебе не снегом умываться, но я сама себе клятвенно пообещала, что больше никогда и не за что не позволю так над собой издеваться.

Чеккина для маскарада выбрала платье цвета шартрез, и теперь шутила, будто мы с ней похожи на одуванчик. Я, правда, считаю, что у одуванчика лепестки более яркие, чем у девясила, но не стала спорить с подругой.

По поводу праздника в той части Академии, где располагалось административное здание, что-то намухлевали с погодой: в результате на улице лежал снег, но холода совершенно не чувствовалось, и можно было гулять по дорожкам прямо в бальных платьях. Я, правда, очень боялась замочить подол (снег же потом растает в помещении), но Франческа гордо заявила, что воды бояться — на маскарад не ходить, и решительно вытащила меня на улицу. Не знаю, как это сотворили, но снег, действительно, не налипал ни на платье, ни на обувь. Хорошая штука — бытовая магия! Если мне не суждено быть врачевателем, хорошо бы оказаться на факультете истинного Мастерства — там тоже можно приобрести полезные и нужные знания. Сегодня, правда, волшебный аграф я сняла, он совершенно не подходил к подаренным Бриандой вещам, но надеялась, что он все равно поможет мне разобраться с предназначением.

В здании Администрации Чеккина первым делом потащила меня к большому зеркалу, чтобы полюбоваться на результаты наших усилий. Вынуждена признать: художница была права! Завитые волосы стали покороче, чем просто распущенные, но все равно спадали ниже колен. Чеккина еще небольшой узел мне на затылке соорудила, а уже из него, переливаясь на свету, спадали золотистые пряди. Глаза в прорезях маски просто сияли! И вообще я выглядела такой тоненькой и хрупкой, как фарфоровая плясунья в магазине игрушек. Франческа тоже смотрелась роскошно, но она всегда была яркой и красивой, так что тут ничего удивительного не наблюдалось.

Подруга поправила какую-то складочку на платье, ослепительно улыбнулась нашему отражению и гордо возвестила:

— Ну, что, пошли завоевывать мир!

— Зачем? — удивилась я.

— Так, не порти праздник! — подцепив меня под локоток, Чеккина направилась в бальный зал.

Здесь было еще красивее, чем во время Осеннего бала: стены и колонны искрились, словно присыпанные инеем, на окнах сверкали огромные снежинки, а с потолка свисали сосульки заковыристой формы. Скорее всего, украшения были сделаны из стекла, но, с учетом мастерства здешних магов, я бы и настоящему льду не удивилась.

Питера я увидела сразу: с таким ростом и цветом волос он мог и вовсе не надевать маску. Я уже радостно улыбнулась и хотела помахать ему рукой, когда заметила, что парень не в одиночестве нас ждет: он разговаривал с девушкой. Судя по глубине декольте и ярко-рыжим волосам, это была не кто иная, как Элинор Олбанс. Странно, мне казалось, что они не знакомы. Даже не знаю, почему, но созерцание расфуфыренной красотки, кокетливо трогающей пальчиком руку Питера, неприятно царапнуло. Я поспешно отвернулась и собралась пойти в другую сторону, но Чеккина немедленно дернула меня за колонну:

— Ты куда это направляешься? — зашипела подруга, чем-то напоминая в этот момент рассерженную Брианду. — Ты что, собираешься позволить этой дряни вертеть сиськами перед твоим парнем?

— Он не мой парень, Чеккина, и имеет право общаться, с кем вздумается. Я не стану им мешать, — сказать-то было легко, но вот пальцы у меня прямо сводило от острого желания вцепиться Элинор в волосы.

— Ты меня, конечно, извини, но ты просто дура! Ты, правда, думала, что на такого красавчика никто никогда не позарится? Или ты считала, что он будет всю жизнь бегать за тобой, как собачонка, хотя ты только носом вертишь и всем своим видом показываешь, как он тебе безразличен?

— Он мне не безразличен, но никакого права мешать ему у меня нет, — твердо заявила я, стараясь вырвать локоть из цепких рук Франчески. — Мы не обручены и никаких обещаний друг другу не давали.

— Нет, я тебя сейчас ударю! — закатила глаза соседка. — Вот только найду, чем, и сразу же ударю! Если это из-за умывания снегом у тебя такой ледяной характер, тогда не нужна никакая красота, лучше быть просто живым человеком! Послушай меня хоть один разок: сегодня же дай ему понять, что он тебе нравится. Иначе потеряешь парня!

— И как, по-твоему, я должна это сделать? На шею ему броситься? — заартачилась я.

— Тоже вариант, хотя можно действовать и поизящнее. На мой взгляд, ему и небольшого поощрения будет вполне достаточно! Видела, как Элинор себя ведет? Она дрянь, конечно, но кое-чему ты у нее точно поучиться можешь. Так, все, молчи и иди за мной! — Чеккина ловко остановила все мои возражения и потащила меня прямиком к той парочке, от которой я стремилась убежать. Не дойдя до них шагов пять, подруга выпустила мою руку и тихо бросила: — Ближе не подходи, но только попробуй смыться!

— Ой, какая неожиданная встреча! — сладким голосом пропела Франческа, останавливаясь рядом с парнем. — Питер, тебя невозможно не узнать. С такими волосами тебе только выкраситься в белый цвет и попытаться мимикрировать под статую, больше ничто не спасет! Дорогая, — трагическим шепотом, который был прекрасно слышен даже мне, возвестила подруга, склоняясь поближе к Элинор, — не хочется тебя расстраивать, но тебе срочно нужно попудрить носик! У тебя шиньон съехал, вот-вот брильянты повыскакивают!

— Не может быть! — ахнула рыжая, хватаясь за прическу.

— Ну, мне же лучше видно! — нагло заявила Чеккина, глубокомысленно кивая головой в такт словам.

— Ну, если врешь... — чуть слышно прошипела богачка, не забыв одарить Питера такой нежной улыбкой, что мне захотелось ее ударить.

— Да как я могу! — сделала огромные глаза Франческа.

Элинор еще раз подозрительно покосилась на подругу, но, все же, удалилась.

— Я бы рекомендовала сменить мизансцену, — задумчиво сообщила Чеккина, глядя вслед уходящей красотке. — Кстати, орел, насчет статуй я не шутила.

— Я тоже рад тебя видеть! — спокойно произнес Питер. — А где Фея?

— Вспомнил, наконец! Вон твоя ненаглядная, — мотнула головой в мою сторону подруга. Одновременно она, тайком от парня, продемонстрировала мне кулак. — А я пойду, пожалуй, тоже чего-нибудь попудрю... например, чьи-то мозги...

Питер преодолел разделявшее нас расстояние шага за два.

— Ни за что бы тебя не узнал! Ты сегодня еще красивей, чем обычно! — он поцеловал мне руку. — Почему сразу не подошла, раз Чеккина меня узнала?

— Не хотела вам мешать.

— Кому? Нам с Чеккиной? — удивился парень.

— Нет, вам с Элинор.

— Это та рыжая? Я ее вообще не знаю.

— А что же она от тебя хотела?

— Мне без разницы. У нас женщин, которые так себя ведут, называют весьма неблагозвучным словом. Может, хватит о ней? Потанцуешь со мной?

— Конечно! — улыбнулась я в ответ.

Этикет не позволяет все время танцевать с одним и тем же партнером, так что с Питером мы в тот вечер танцевали не больше трех раз. Тем не менее, он умудрялся постоянно находить меня в бальной суете, приносить напитки и вообще, кажется, он и правда пытался за мной ухаживать. К середине праздника мне уже было невыносимо душно, и я вознамерилась выйти подышать свежим воздухом.

— Ты точно не замерзнешь? — с сомнением уточнил Питер, оглядывая мое легкое платье.

— Не должна, там тепло.

— Может, накинешь? — он начал расстегивать пуговицы своего кафтана (все время забываю, как называется эта часть мужского костюма на столичный манер).

— Спасибо, не надо! — воскликнула я, перехватив его руку. — Если хочешь, вообще оставайся тут, я ненадолго.

— Только если ты настаиваешь, что пойдешь одна, — как-то напряженно ответил юноша.

— Да нет, вместе даже веселей, — успокоила его я.