— Тут и еще кое-что, — сказала Джейна, — Во время плена он не пытался связаться со мной в Силе, он боялся, что я попытаюсь спасти его и попаду в ловушку. Так что мне сказать ему — что из-за его молчания я впала в безумие? Что с ним будет из-за этого?
Кип выслушал ее и кивнул.
— Я понимаю твое беспокойство, — сказал он, — Но я думаю, что Джейсен сможет позаботиться о себе. У него это всегда хорошо получалось. И к тому же, смерть Энакина значила для твоего перехода на Темную Сторону не меньше чем пленение Джейсена.
— Может быть и так. Но я не знаю, как он поймет это. Что, если это заставит его опять… ты помнишь, что… парализовало его в первый раз?
— Ты видела запись, — сказал Кип, — Он там похож на парализованного?
Джейна улыбнулась.
— Нет. Он выглядел так, что было заметно — он прошел через многое, но… с ним все в порядке. И он, в общем, прав, что беспокоится обо мне.
Кип серьезно кивнул ей.
— Я думаю, когда ты увидишь его, ты будешь знать, что сказать.
Джейна посмотрела на свои руки.
— Надеюсь, что так.
Кип усмехнулся.
— Есть еще что-нибудь, что может отвлечь тебя от праздника?
Джейна улыбнулась, но быстро снова помрачнела.
— Адмирал Кре’фэй, — сказала она, — Он и все ботаны сошли с ума — они решили истребить всех йуужань-вонгов до последней зародышевой клетки. Теперь у нас командующий, который решительно настроен уничтожить целую расу, — Она посмотрела на Кипа, — Это приглашение на Темную Сторону?
Кип был впечатлен.
— Настолько далеко война еще не заходила,— Он наклонился к Джейне через стол, — Я думаю, Темная Сторона может взять верх только если ты чувствуешь определенные эмоции. В моем случае это был гнев. В твоем — желание мести.
— За брата, который, как оказалось, не мертв, — добавила Джейна.
— Даже если бы он был мертв, это было бы неправильно, и мы уже согласились с этим. Но, я думаю, мы должны провести тут некоторые различия.
— Правильно, — сказала Джейна, хотя почувствовала беспокойство при мысли о том, чтобы искать оттенки между светом и тьмой.
— Есть агрессия ради агрессии — это плохо.
— Да, — подтвердила Джейна.
— Есть оборонительная война, которая ведется против агрессоров, ради защиты твоего народа. Это, если и не хорошо, то уж точно оправдано.
Джейна кивнула.
— Я согласна с тобой.
— И есть контрудар в оборонительной войне. Как, например, у Оброа-Скаи.
— А это? — спросила Джейна, — Это хорошо? Или плохо? Или… оправдано?
— Оправдано, — сказал Кип, — Я много думал над этим, и пришел к выводу, что оправдано, — он увидел сомневающийся взгляд Джейны, — Я приведу тебе аналогию.
— Хорошо.
— Например, у твоего друга есть что-то ценное, допустим, кольцо. И вор крадет у твоего друга кольцо, и по каким-то причинам ты не можешь этому помешать.
— Понятно, что дальше?
— А потом ты встречаешь вора, и видишь, что вор носит это кольцо. Если отобрать кольцо у вора и вернуть его законному владельцу — это будет агрессия?
— Ты имеешь в виду, — сказала Джейна, — что вор — это йуужань-вонги, которые отняли у нас наши миры, и если отобрать у них наши планеты назад, это не будет агрессией.
— Я не говорю, что это не агрессия. Но я говорю, что это оправдано.
— Но если эта агрессия ведет на Темную Сторону?
— Тогда она не оправдана, — Кип вздохнул, — Смотри. Ты можешь напасть на вора, потому что злишься на него и хочешь как следует его вздуть. Или ты можешь напасть на вора, потому что хочешь, чтобы справедливость была восстановлена. Как видишь, есть разница. Гнев — это тьма, но любовь к справедливости — это свет.
— Но идеальная справедливость невозможна, — возразила Джейна.
— Идеальная справедливость здесь не является целью. Ты устанавливаешь слишком высокие стандарты. Мы не приносили клятвы быть идеальными и совершенными, — Кип задумался на некоторое время, — Когда Люк сражался с Дартом Вейдером, Император призывал его дать волю своему гневу. Бой с Дартом Вейдером не был ошибкой — он был оправдан! Но было ошибкой сражаться с ним по причине гнева.
Джейна долго смотрела на него.
— Без обид, Кип, но я не хотела бы, чтобы дядя Люк остался единственным живым экспертом по Темной Стороне.
Кип серьезно посмотрел на нее.
— И я тоже, Джейна.
Когда Винтер открыла дверь, раздалось шипение изменяющегося атмосферного давления в комнате. Она увидела Люка, Мару и Джейсена и пригласила их войти.
— Пожалуйста, проходите.
Апартаменты адмирала Акбара находились глубоко ниже уровня моря в плавающем городе Хьюркия, и были наполнены запахом океана. Комнаты были закругленными, с тусклым освещением, в них слышался шум моря. В каждой комнате были глубокие бассейны с морской водой, соединенные туннелями или каналами, через которые были перекинуты маленькие мостики. Стены и потолки сияли золотистым светом, отражаемым волнами, а полы были покрыты плиткой цветов моря — голубой, зеленой, бирюзовой и аквамариновой.
Дверь зашипела, закрываясь за ними.
Винтер была одета в длинное белое платье, на ее шее было ожерелье из нефрита цвета морской волны. Она обняла Люка и Мару и расцеловала Джейсена.
— Как себя чувствует адмирал? — спросил Люк шепотом, чтобы искусственные пещеры не разнесли эхо его голоса по дому.
— Его тело уже не слушается его, — ответила Винтер. Она говорила спокойно, просто констатируя факт, но Люк увидел морщинки печали вокруг ее глаз.
— Можно хоть что-нибудь сделать? — спросила Мара.
— Как он сказал вам тогда, он не болен, — сказала Винтер, — Все дело в старости и в том, с каким напряжением он работал во время Восстания. Вы знаете, что он уже тогда был немолод.
— Я и не предполагал, — признался Люк, — Никогда не думал, каким старым он может быть. Он всегда казался молодым…
— Но вы увидите, что его ум не стал менее острым, — сказала Винтер, — Он продолжает работать по десять часов в сутки.
— Работать? — спросила Мара, — Над чем?
— Акбар сам вам расскажет.
Люк, Мара и Джейсен последовали за высокой беловолосой альдераанкой по маленькому мостику и пришли в уютную просторную комнату, в центре которой тоже был бассейн, а вокруг расставлена комфортабельная мебель. Там их ждал Акбар, плавая в бассейне. Он помахал им своей большой рукой.
— Люк! — обрадовался он, — Мара! Молодой Джейсен! Добро пожаловать в мой дом!
В его голосе не было слабости, как в их предыдущую встречу в офисе адмирала Совва, он звучал также бодро, как если бы Акбар отдавал приказы на мостике своего флагмана.
— Спасибо, сэр, — сказал Люк.
— Пожалуйста, присаживайтесь. Простите, что не могу присоединиться к вам — в последние дни я гораздо лучше себя чувствую, если нахожусь в воде.
— Ваш дом просто прекрасен, — сказала Мара.
— Да, он мне подходит, — ответил Акбар.
Винтер подала напитки с закусками, пока Акбар беседовал с гостями. Акбар подплыл ближе к Джейсену и посмотрел на него своими большими глазами.
— Ты расскажешь мне, что узнал о йуужань-вонгах, молодой Джейсен?
— Расскажу, — ответил Джейсен, — но это будет долгий рассказ.
— Никто не знает о них больше тебя. Расскажи, что ты знаешь.
Джейсен очень долго рассказывал о йуужань-вонгах, устройстве их общества, кастах, правительстве, религии, о том, как они взаимодействуют друг с другом и со своими пленниками. Собственного опыта такого «взаимодействия» он коснулся лишь немного. Люк был поражен, что Джейсен, находясь в рабстве, подвергаясь страшным пыткам, так внимательно наблюдал за своими мучителями и узнал так много ценных сведений.
Винтер слушала в молчании, сидя на краю бассейна и свесив ноги в воду. Акбар подплыл к ней, и она положила руку на его плечо.
Люк смотрел на них и думал о том, сколько трагедий оставили след в душе Винтер. У нее была голографическая память, записавшая всю ее жизнь в точных деталях и не позволявшая ничего забыть. Горе, которое она чувствовала после гибели своего родного мира, семьи и друзей, было таким же сильным, как и двадцать семь лет назад. Бесконечные сражения во время Восстания, схватки с Фурганом и Джоруусом С’баотом, похищение маленького Энакина Соло… Винтер могла переживать их сейчас с тем же напряжением, что и в первый раз. Но так же и годы, которые она провела с Джейсеном, когда он был еще ребенком, были такими же яркими в ее памяти, как и взрослый уже Джейсен, сидящий сейчас рядом с ней.
Люк понял, что память Винтер была словно голографическая запись: она сохранила все события ее жизни. Рождение, смерть, радость, трагедия, жестокость, триумф, отчаяние. Зная это, можно было не удивляться, почему она присоединилась к Акбару после его отставки: в ее памяти было слишком много жестоких воспоминаний, и ей нужно было какое-то спокойствие, чтобы потом его тоже можно было вспоминать.
Но сейчас, когда жизнь Акбара подходила к концу, в памяти Винтер должны были остаться новые печальные воспоминания, которые она никогда не сможет забыть.
Акбар и Винтер слушали историю Джейсена, иногда задавая вопросы. Наконец, Акбар вздохнул и спокойно улегся в воде.
— Очень хорошо, — сказал он, — Теперь я знаю, как разбить их…
Люк в изумлении посмотрел на адмирала.
— Так вот над чем вы работали?
— О да… — Акбар посмотрел на Винтер и похлопал ее по колену, — Вместе с Винтер, которая оказывает мне неоценимую помощь, я разрабатываю стратегический план. И сейчас Джейсен подтвердил мои мысли насчет характера йуужань-вонгов. Я думаю, победа вполне возможна.
— И вы намереваетесь вернуться из отставки? — спросил Люк.
Акбар вздохнул.
— Я не знаю, возможно ли это… Адмирал Совв хотел консультироваться со мной по вопросам стратегии, но кто теперь будет слушать бедного Совва?
— Вас будут слушать, — заявил Люк, — Не могу представить, чтобы вас не слушали.
— Борск Фэй’Лиа не слушал, — возразил Акбар, — и у Борска было много друзей… — он покачал своей большой головой, — Я так скучаю по Мон Мотме. Мы очень хорошо понимали друг друга. Мои и ее способности составляли очень удачное сочетание. Мы с ней были отличной командой — она великий оратор и политик, а я — ее меч… Она была способна видеть ловушки там, где я был слеп, а я мог видеть опасность там, где не видела она. Ее мудрость привела Восстание к победе и создала Новую Республику. А мои способности военачальника помогли разбить Империю на поле боя…
Он снова покачал головой.
— Она испортила меня! — сказал он, — Она понимала мои методы, а я понимал ее. Когда она ушла, мне пришлось иметь дело с теми, кто не понимал меня, а у меня не было такого опыта…
Он вздохнул, и в первый раз за этот день, его речь стала не очень разборчивой.
— Мон Мотма… Я не должен был пережить ее…
Винтер с беспокойством посмотрела на Акбара.
— Никогда так не говорите.
— Нет, — сказал Люк, — Вы можете очень нам помочь. Ваш план доказывает это.
Акбар снова печально вздохнул.
— Но кто увидит этот план? Его реализация требует не только усилий военных, но и участия правительства на самом высоком уровне. А у нашего правительства сейчас нет самого высокого уровня…
Акбар явно устал, и посетители не стали долго задерживаться. Проводив их к выходу, Винтер остановилась и положила руку на плечо Джейсена.
— Я так сожалею о смерти Энакина, — сказала она.
Джейсен кивнул.
— Он всегда был благодарен тебе, — сказал он, — Он знал, как ты сражалась за него на Аноте, — Джейсен взял Винтер за руку, — Если бы не ты, у него бы не было последних четырнадцати лет жизни. И за это благодарен не только Энакин, но и Джейна, и я, и все, кто его знал, — Джейсен поцеловал руку Винтер.
Мара и Люк обняли Винтер, прощаясь, и ушли. «Возможно», подумал Люк, «голографическая память Винтер не всегда может быть причиной для скорби…» Она помнила Энакина ребенком и подростком, и эти прекрасные бессмертные воспоминания могли быть ярче, чем отдаленное знание о его смерти.
Ее последние воспоминания об Энакине были прекрасны. Люку эта мысль доставила большое утешение.
Глава 16
Джейна в конце концов решила отбросить все посторонние размышления и сконцентрироваться на том, чтобы быть хорошим командиром эскадрильи. Половина ее эскадрильи не имела боевого опыта за исключением исполнения обязанностей комендоров и операторов на боевых постах на борту «Обманщицы», а это едва ли можно было назвать нормальным. Они были пилотами истребителей, и Джейна слишком хорошо знала, что даже опытные пилоты имеют не очень много шансов выжить, участвуя в боевых действиях против йуужань-вонгов. Она составила план тренировок, по которому ее пилоты должны были летать почти каждый день, сражаясь в учебных боях против А-образных, чья скорость и боевые характеристики несколько напоминали истребители «йорик-эт» йуужань-вонгов. В те редкие дни, когда пилоты не летали, они должны были изучать тактику и материальную часть.
Но плану Джейны пришел конец уже на второй день. Эскадрилья «Солнца-Близнецы» отрабатывала микропрыжки, преследуя эскадрилью А-образных полковника Хароны. Харона и его эскадрилья «Ятаган» выполняли короткие гиперпрыжки, пока «Солнца-Близнецы» пытались преследовать их через гиперпространство и в ходе преследования занять выгодную тактическую позицию. По уровню подготовки пилотов обе эскадрильи были в равных условиях: каждая наполовину состояла из относительно опытных пилотов, и наполовину из новичков.
Две эскадрильи закончили второй микропрыжок — по мнению Джейны, весьма скромный успех, — когда по гиперкому пришел сигнал бедствия:
— Это крейсер Новой Республики «Дальний Гром». Мы и фрегат «Боевой Хлыст» атакованы йуужань-вонгами в количестве приблизительно шестидесяти «прыгунов». Наш гиперпривод вышел из строя. Все республиканские силы, которые нас слышат, нам нужна помощь! Повторяю…
У Джейны кровь застыла в жилах. «Дальний Гром» — тот самый крейсер, который получил тяжелые повреждения в бою у Оброа-Скаи, и был оставлен под охраной «Боевого Хлыста» — бывшего имперского фрегата класса «Улан». Большая часть экипажа «Дальнего Грома» была эвакуирована, и оставшихся на борту было недостаточно, чтобы корабль мог вести бой. Джейна вызвала на связь полковника Харону:
— Ятаган-1, вы приняли сигнал бедствия?
— Принял, Близнец-1, — голос Хароны был слегка рассеянным, — Узнайте подробнее о ситуации, а я свяжусь с командованием.
— Принято, Ятаган-1.
Джейна снова переключилась на гиперком.
— «Дальний Гром», это эскадрилья «Солнца-Близнецы». Сообщите подробнее ситуацию.
— Майор Соло? — послышался новый голос, и Джейна узнала его — это голос капитана Хеннзера, командира «Дальнего Грома», — У нас на борту только ремонтная команда и одна вахта на мостике. Мы переключили системы вооружения на автоматическое управление, но оно далеко не так эффективно, как настоящие комендоры. Тендер с запчастями уничтожен. Мы почти потеряли щиты. «Боевой Хлыст» еще держится, но вонгов слишком много, и он не может помочь нам, — Джейна слышала отчаяние в его голосе, — Мне нужно выиграть время, чтобы эвакуировать экипаж и взорвать корабль. Это все, о чем я прошу…
