Вэстор лежал, придавленный лицом к палубе, немного оглушенный.
Мейс наклонился к его уху:
— Кар Вэстор, меня зовут Мейс Винду. Встаньте. Это приказ.
Всплеск в Силе оказался единственным предупреждением, но для Мейса этого было более чем достаточно. Он сделал сальто назад за четверть секунды до того, как диск из брони взмыл вверх, с оглушающим грохотом ударившись о потолок. Еще до того как он упал обратно, Вэстор поднялся на ноги. Когда же диск начал лететь вниз, ультрахромное пламя лизнуло его, разрезав напополам.
Куски свалились вниз, сквозь дыру, что Вэстор проделал в днище.
Вэстор стоял с противоположной стороны дыры и смотрел на Мейса. В Силе пульсировала тьма, но на лице лор пилека была не ярость, а сосредоточенность, которая не свойственна людям: природная жестокость, схожая с той, что можно разглядеть на морде крайт-дракона, которого застали врасплох над трупом банты.
То, как он стряхнул Мейса, разрезание диска брони — иыказывание превосходства, принятое у хищников.
Он поднял руки с щитами в приветственном жесте и громко сказал что-то на языке, который Мейс не узнал. Это вообще не было похоже на язык: скорее, набор рыков-и криков животных джунглей.
Но когда Вэстор произносил слова, какая-то его способность раскрывала их значение прямо в голове Мейса.
— Мейс Винду, — сказал лор пилек. — Я почтен. Почему ты вмешиваешься в мою охоту?
— Охоты не будет,' — ответил Мейс. — Понятно? Никакой охоты. Никаких больше убийств.
Улыбка Вэстора стала недоверчивой.
— Нет? А что же ты предлагаешь? Сложить оружие? — он сделал приглашающий жест одним из ши-тов. — Ты первый.
Звуки отражаемых бластерных лучей и рев турелей паровых краулеров были прекрасно слышны сквозь дыру в броне.
— Никаких бессмысленных убийств, — поправился Мейс. — Больше массовых убийств не будет.
Вэстор ответил с прямотой, как у животного: четко и просто.
— Массовые убийства необходимы, дошало.
— Мы с тобой не дошалаи, — Мейс скрестил мечи перед собой защитно, буквой X. — Ты мне не брат по клану.
Вэстор пожал плечами:
— Где Беш и Шрам?
— В бункере.
Мейс ответил, не подумав: его разум по-прежнему был занят размышлением над возможностью необходимости массовых убийств.
Вэстор окинул раненых мужчин и женщин в крау-лере высокомерным взглядом:
— Они подождут, дошало. Они не смогут сбежать. Следуй за мной.
Рывком Силы он бросил себя наверх, сквозь дыру, прорезанную Мейсом.
Тот же самый рывок Силы дернул волю Мейса, принуждая его последовать, не раздумывая. Но Винду уже понимал мощь места вокруг и мощь самого Вэстора.
— Тебе придется придумать что-нибудь получше, — пробормотал Мейс.
Он перевел свое внимание на перепуганных балава-ев вокруг. Винду сделал жест рукой, и все упавшие бластеры поднялись с палубы в воздух. Одним взмахом меча Мейс разрезал их всех пополам и сбросил осколки сквозь дыру в полу.
— Послушайте меня. Вы должны сдаться. Это ваша единственная надежда.
— Надежда на что? — грустно сказал один из мужчин с посеревшим лицом, бакта-пластырем на груди и куском спрей-повязки, зажимающим обрубок кисти. — Мы знаем, что с нами будет, если нас схватят.
— Не на этот раз, — сказал Мейс. — Если вы будете сражаться, они убьют вас. Если вы сдадитесь, у меня появится возможность сохранить ваши жизни. И я их сохраню.
— Нам что, просто поверить тебе на слово?
— Я мастер-джедай.
Мужчина сплюнул кровью на палубу:
— Мы знаем, чего это стоит.
— Конечно же, не знаете, — сквозь Силу Мейс почувствовал, как темное пламя лор пилека прорывается с боем в сторону бункера, В какой-то момент Винду был даже благодарен: он бы с удовольствием передал защиту Шрам и Беша в руки Вэстора — но потом он вспомнил о детях. Дети были по-прежнему внутри.
Там, куда направлялся Вэстор. Массовые убийства необходимы.
— Но спорить я не буду, — Мейс встал на краю дыры, что вырезал Вэстор, и посмотрел вверх, на дыру, что вырезал он сам, оценивая позицию. — Сражайтесь и на-верняка умрете. Или сдайтесь с надеждой выжить. Выбирать вам, — сказал он и выпрыгнул в горящую ночь.
Поселение было в огне: удушающий черный дым кружил нам полыхающими озерами топлива из огнеметов. Лучи бластеров летели со всех сторон, их выстрелы создавали аритмичный барабанный ритм для воющего хора корунайских боевых щитов. Вэстор двигался вверх по склону обманными прыжками из стороны в сторону, щиты его мелькали: принимали на себя лучи, резали металл, разрубали плоть.
Мейс прыгнул вперед с крыши краулера, перевернулся в воздухе и, приземлившись, сразу же побежал, Его лезвия стали зелено-фиолетовой пеленой, что отражала огонь в небо.
Группка балаваев стояла на коленях в нескольких метрах слева от траектории движения Мейса. Руки сцеплены на затылках, глаза закрыты от ужаса. Они молили о милосердии запятнанного кровью коруна, на лице которого не было видно ничего человеческого. Ко-рун поднял визжащие щиты над головой и с ревом темного ликования опустил их на беззащитные шеи…
Но до того как удар достиг цели, подошва ботинка ударила его в позвоночник так сильно, что он перевернулся в воздухе и приземлился на голову.
Корун вскочил на ноги, невредимый, но наполненный яростью:
— Меня пнул? Умрешь ты! Умрешь…
И замер, потому что, сдвинувшись еще хоть на сантиметр, он бы воткнулся носом в неподвижное фиолетовое лезвие светового меча, направленного ему в лицо. На другом конце лезвия стоял Мейс Винду.
— Да, умру, — ответил Мейс. — Но не сегодня.
Корун скривился, словно съел что-то горькое:
— Должно быть, джедай Винду ты, — сказал он на корууне. — Предок Депы.
Одно слово причинило Мейсу боль: на корууне «предок» использовался для обозначения «учителя»… или «отца». Или обоих. На заржавевшем от времени корууне он произнес:
— Ты не убивать не-бойцов. Убей не-бойца, и ты умрешь.
Корун хмыкнул:
— Как балавай говоришь ты, — буквально выплюнул он на общем. — Не подчиняюсь твоим я приказам.
Мейс дернул мечом. Корун моргнул. Мейс тоже вернулся к общему:
— Если хочешь жить, поверь тому, что я говорю: то, что случится с ними, случится потом и с тобой.
— Скажи это Кару Вэстору, — фыркнул корун.
— Как раз собираюсь, — до того как корун ответил, Мейс резко развернулся и рванул к двери бункера.
Для Мейса не имели значения те отвлекающие факторы, что для Вэстора превратили линию движения в зигзагообразную молнию: он бросился к остаткам двери так, словно им выстрелили из пушки. И добежал до нее всего на несколько шагов позже здоровенного лор пилека.
И замер.
Замер, несмотря на визг щитов-капелек, от которого по коже бежали мурашки, несмотря на бурлящее рычание
Вэстора, напоминающее покашливание голодной лозной кошки во время охоты. Замер, несмотря на то что его буквально окружал звук, который он никак не мог игнорировать: несмотря на вопли кричащих в ужасе детей.
Пожар в поселении внизу освещал потолок бункера мерцающим цветом крови, отбрасывал огромную тень Мейса, постоянно меняющую очертания, но не свой глубокий черный цвет: тень, что закрыла собой все внутри бункера. Единственным освещением, распугивающим тень, была неестественная смесь зеленого и фиолетового свечений от его световых мечей.
Вэстор стоял внутри. Согнувшийся, словно гандарк, он отвел правую руку для удара. Свисая на волосах, зажатых в левой руке Вэстора, болтая ногами над землей, без остановки всхлипывал о том, что «все вы, вонючие корносы, должны сдохнуть», Террел.
— Вэстор, стой! — Мейс полностью открыл себя для потока Силы и ударил им по воле лор пилека. — Не делай этого, Кар. Опусти мальчика.
Можно было и не пытаться. Ответный рык Вэстора трансформировался в слова в голове Мейса:
— Как только закончу с ним, — щит, прикрепленный к его левой руке, превратился в зеркальный ореол над головой Террела, но другой теперь указывал в сторону Беша и Шрам. — Посмотри туда, и ты поймешь, что за существо я держу.
— Он не существо, — ответил Мейс с рефлекторной уверенностью. — Он мальчик. Его зовут… зовут… — голос Винду сорвался, когда его разум наконец осознал, на что ему указал Вэстор. — Террел…
Беш и Шрам лежали на каменном полу между Вэс-тором, держащим Террела, и съежившимися Килой, Пелл и двумя мальчиками. Одежда погруженных в та-натизиновый сон корунаев непонятно почему казалась мятой, порванной даже, а на уровне их груди она блестела скользкой чернотой. Прежде чем Мейс осознал, что свет от его лезвий крадет цвет этих разводов, прошло не меньше секунды. Он все понял по запаху, достаточно мощному, чтобы пробиться сквозь вонь горящего внизу поселения.
Это был запах крови.
Кто-то порезал, неумело, но с невероятным энтузиазмом двух беспомощных корунаев.
Порезал двух людей, которых Мейс поклялся защитить.
Порезал грустного Беша, который не мог говорить. Который потерял брата буквально вчера.
Порезал яростную Шрам, девушку, которая сделала себя достаточно сильной, чтобы пережить все что угодно. Все, кроме такого.
Они легли на холодный пол бункера и впустили в свои вены лекарство, что погрузило их в фальшивую смерть, поверив, что мастер-джедай присмотрит за ними, не даст фальшивой смерти стать настоящей.
На полу под болтающимися ногами Террела лежал короткий обрубок ножа, покрытый той же самой темной кровью. Лезвие всего в полдециметра с острым прямым срезом на конце…
Нож Террела Тот, что Мейс разрезал напополам на склоне снаружи. -
Ноги Мейса подкосились.
— О, Террел, — сказал он, и лезвия световых мечей исчезли. — Террел, что же ты наделал?
— Не волнуйся, — сказало клокочущее рычание Вэстора, — больше он так не сделает.
Мейс с помощью Силы прыгнул вперед, включая на ходу оба лезвия, прорываясь сквозь темноту к спине Вэ-стора… За одно мгновение он вновь увидел себя спорящим с Ником на дороге, отдающим приказы внутри этого разрушенного бункера, увидел паровой краулер, зависший с детьми на самом краю обрыва, увидел Рэн-кина, вступающего в круг света, вновь встал лицом к лицу с Вэстором в краулере, наполненном ранеными. Он не увидел ничего, что ему следовало сделать иначе, ничего, что он мог сделать иначе и при этом остаться джедаем, чтобы прийти к иной ситуации. Он уже знал, что в этой он опоздал, что он слишком медлителен, слишком стар, слишком устал и надломлен необъяснимыми жестокостями войны в джунглях…
Слишком беспомощен, чтобы спасти жизнь одного-единственного ребенка.
Мейс лишь тщетно прорычал, когда Вэстор нанес удар. Виброщит вошел глубоко в тело Террела. И когда лор пилек вырвал жизнь из мальчика, кровавая лихорадка подсказала Мейсу, что ему следовало сделать иначе.
Ему следовало убить Кара Вэстора.
Он уже не успел спасти Террела, но в бункере оставались еще четыре балавайских ребенка, до которых Вэстор мог добраться одним прыжком.
Все еще в полете Мейс развернул оба меча и ударил ими вперед и вниз, абсолютно серьезно собираясь разрезать Вэстора на кусочки столь малые, что потребуется биосканнер, чтобы понять, что это вообще был человек.
Лор пилек отбросил тело мальчика одним легким движением мощной кисти и развернулся, поднимая навстречу нисходящему удару Мейса отражающие свет мечей щиты. Мейс с помощью Силы направил лезвия: он собирался прорезать щиты, обе руки Вэстора и врубиться ему глубоко в грудь, туда, где мечи смогут выжечь сердце…
Но щиты выстояли и не пропустили лезвия.
Их поющий вой передался ладоням Мейса, его рукам, вызвал дрожь в груди и вибрацию в зубах.
И тогда Мейс пролетел, переворачиваясь, над головой Вэстора. Кила, Пелл и двое мальчишек вздрогнули и прижались друг к другу, не поднимаясь с колен, но пытаясь убраться с пути Винду. Он приземлился и развернулся в сторону лор пилека, скрестив лезвия защитной X.
Вэстор, неподвижно замерев в низкой боевой стойке, смотрел на Мейса, Его глаза блестели, из груди вырвался рык:
— Нам стоило немалых трудов доставить тебя сюда, дошало. Мне теперь тебя убить?
— Я уже говорил тебе, — рык Мейса был похож на рык Вэстора. — Я тебе не дошало,
— Депа будет очень расстроена, увидев твой труп. Отойди.
Все тело Мейса дрожало от жажды нанести удар, жажды нырнуть в ваапад и позволить его темному шторму вести лезвия. Его вены пели кровавой лихорадкой, а черная мигрень молотом стучала в голове. Он испытывал необходимость ударить Вэстора, причинить ему боль. Наказать его.
Но жизнь, прожитая с джедайской дисциплиной, удержала его. Джедаи не мстят. Джедаи не наказывают.
Джедаи защищают.
Мейс сжал зубы и проговорил сквозь них:
— Уходи отсюда, Кар Вэстор. Я не позволю тебе причинить вред этим детям.
Вэстор поднял щиты, что по-прежнему создавали вокруг себя блестящее облако, — световые мечи даже не поцарапали их поверхность. Кровавая лихорадка рвалась из сердца. Цейса наружу. Вэстор начал надвигаться, буквально излучая мощную угрозу, словно голодный ранкор,
— Я вижу в твоих глазах пламя, джедай Мейс Винду: зелень джунглей и фиолетовые штормовые тучи. Я слышу эхо грома крови в твоих ушах, — он свел вместе закругленные концы вибрирующих щитов и извлек ушераздирающий скрип, от которого по спине Мейса побежали мурашки. Затем Кар продемонстрировал боевую ухмылку из зубов, заостренных, как у лозной кошки. — Ты решил отнять мою жизнь.
— Я не позволю тебе навредить этим детям, — повторил Мейс
Вэстор медленно, усмехаясь, потряс головой:
— Мне они не интересны. Я не воюю с детьми. Ответом Мейса был молчаливый тяжелый взгляд, устремленный на тело Террела.
— Он был достаточно взрослым, чтобы убить, — словно пожимая плечами, прорычал Вэстор. — Он был достаточно взрослым, чтобы умереть. То, что он сделал, не было войной, но убийством. Как мне следовало поступить? Оглянись, дошало: ты что, видел в джунглях тюрьму?
— Если бы видел, — процедил Мейс сквозь зубы, — я, бы тебя туда засадил.
— Но вместо этого ты стоишь здесь и истекаешь надеждой и страхом.
— Джедай не боятся, — ответил ему Мейс. — Надежду же я оставил на Корусканте.
— Ты надеешься, что я стану угрожать детям. Ты боишься, что я не стану этого делать. Ты надеешься, что я дам тебе повод убить меня. Ты боишься просто взять и убить.
Мейс молча уставился на Вэстора.
В отражении гудящих щитов Вэстора он увидел себя так, словно взглянул на собственную уязвимую точку.
То, что Вэстор сказал, было правдой.
От начала и до конца.
Его сжигала кровавая лихорадка, боль, требующая убийства лор пилека за то, за что он убил Террела. За то же, за что Вэстор убил его. Поставив себя меж Вэстором и детьми, он не пытался защитить невинные жизни.
Он искал полностью оправданного убийства.
Чисто джедайского убийства.
Словно пригоршня ледяной воды, эта мысль выдернула его из сна: впервые освещенный пламенем бункер выглядел реальным. Вэстор внезапно превратился в простого человека, мужчину, могущественного, конечно, но никак не в воплощение тьмы джунглей. Террел был мальчиком, почти ребенком, но мальчиком, чьи мертвые руки по локоть были покрыты кровью Шрам и Беша,
