Яд власти

Шорох одежды. Ага, Готал улыбнулся, гости раздеваются. Только витус Тебач на какой-то хрен всё бродит и бродит по кабинету. Неужели проверяет? От такой мысли пробил холодный пот, Готал машинально провёл ладонью по лбу. Но нет, повезло — в сторону спальни витус не сделал ни шага.

— Прошу вас, гости дорогие, к столу, — это снова витус Тебач. — Слугам, как вы, надеюсь, успели заметить, я приказал не высовываться до самого утра. Так что прошу не серчать за неважное обслуживание.

Шаги и шорох стульев — ага, гости расселись вокруг стола.

— Простите, я ненадолго оставлю вас, — произнёс витус Тебач. — Доброе пиво, картошка, хлеб и сыр помогут вашим слугам, витус Несот и витус Юкож, скоротать время.

— Это правильно, — густым, немного хрипловатым голосом ответил один из гостей.

Ну ни хрена себе! Готал резко поднял голову, затылок мягко впечатался в дно кровати. Неужели витус слугой работает? Еду и выпивку для чужих слуг таскает? Рассказать кому — не поверят, вруном обзовут. Хотя, Готал улыбнулся, Усатый поверит. Причём не просто поверит, а хорошо заплатит.

Витус быстро вернулся. Снова забрякали тарелки и кувшины. Опять молчание. Стуки вилок и вновь глухой удар о стол, на который опустился кувшин с вином.

— И так, уважаемые, — голос витуса Тебача, — мы немного подкрепились, но, прошу вас, не налегайте на вино. Мы собрались здесь по другому поводу.

Наконец-то, Готал подхватил тонкую палочку для письма, сейчас начнётся.

Как и все благородные, витус Тебач говорит много, витиевато, как-то по-особому ловко складывая слова. Зато записывать за витусом легко, короткие слова заменяют огромные фразы. Тонкая палочка для письма только так чиркает тонкий воск на первой дощечке. Более подробное донесение, на настоящей бумаге, будет написано позже, а сейчас факты, факты, только факты, имена, даты, адреса, пароли, как говорил Усатый.

Первая восковая дощечка быстро покрылась еле разборчивыми каракулями от верха до самого низа. Готал неловко пошевелился. Писать лёжа, да ещё с низко пригнутой головой, очень неудобно. Зато... Боже! Готал на миг закатил глаза. Что, что говорит витус Тебач, какие слова, какие оскорбление. Да за такое, да на Золотой поилке за ребро вешают.

— Как я и обещал в прошлый раз, убийство Легата я беру на себя. Но мне нужна ваша помощь, и не только моральная.

— О-о-о... — Готал тихо выдохнул.

Оскорбление преторианца приравнено к оскорблению самого Великого Сахема. А тут благородные задумали ни много, ни мало, а грохнуть, прости господи, Легата преторианцев. Это сколько же Усатый отвалит? Ну никак не меньше полноценного серебряного вирта. Очуметь!

Под стук тарелок и кубков беседа благородных продолжалась часа два, не меньше. Мелкими корявыми буквами Готал исписал все пять восковых дощечек. Маленькие свечки успели полностью прогореть. Он возбуждения и неудобной позы мышцы рук ноют так, будто целый воз дров сначала разгрузил, потом расколол, да ещё и на кухню стащил.

Готал нервно сглотнул, зато сколько удовольствия! Пройдоха Яхент со своими краплёными картами и рядом не валялся.

— Уважаемые, на сегодня я предлагаю закончить наше тайное собрание. Ночь на дворе, а вам ещё возвращаться по тёмным улицам.

Наконец-то витус Тебач произнёс долгожданную фразу. Значит, благородные скоро разойдутся. Готал осторожно затолкал все пять восковых дощечек во внутренний карман чёрной рубахи. Благородные ещё о чём-то там треплются и гремят стульями. Готал напрягся, по коленям прокатилась нервная дрожь. Сейчас самое главное не прозевать момент: витус Тебач сам пойдёт закрывать за ночными гостями дверь. Обязательно пойдёт, Остом, привратник, дрыхнет на чердаке.

Голоса благородных из кабинета витуса переместились в коридор. Пора!

Готал выбрался из-под кровати, поясница тут же ответила болью. Плевать, Готал машинально потёр спину. Да! Чуть не забыл: вытащить из-под задней ножки кровати деревянную дощечку. А теперь вон из спальни.

После мрака в спальне кабинет витуса кажется огненной Геполой, Готал сощурил глаза. Свечи и светильники понатыканы где попало, зато сколько их. А теперь самый важный момент отступления, Готал затаился перед дверью в кабинет — предосторожность прежде всего.

Какая удача! Дверь из кабинета чуть-чуть приоткрыта, Готал тут же приник к щели ухом. Никого, коридор пуст, только снизу, из холла, доносится гул пьяных голосов. Пора!

Ужом-переростком Готал выскользнул в коридор. Ах, да! Готал развернулся, не забыть вернуть дверь на место, чтобы щель была как и раньше. И-и-и... в спасительную темноту. Готал залёг в том же углу, где, целую вечность назад, ждал, пока витус Тебач выйдет из кабинета встречать таинственных гостей.

Вполне возможно, что витус заглянет в личную уборную перед сном. А, может, ещё разок проверит слуг. Чучело в постели вместо живого человека может и не сработать. Но передвигаться по дому, когда витус Тебач бродит по коридорам со свечой, ещё опасней. Тогда точно запалит.

Бурные эмоции рвут душу на части, Готал улыбнулся. Как-то раз витус Тебач едва не застукал его в коридоре поздно ночью. Тогда Готал точно так же забился в угол и принялся дрожать от страха. Хорошо, что хватило ума надеть чёрную куртку и отвернуть лицо, витус Тебач с подсвечником в левой руке прошёл в каком-то метре и ничего не заметил. Лучше подождать.

Витус Тебач быстро выпроводил гостей, но пришлось ждать, пока он навестит личную уборную. Зато витус так и не пошёл проверять слуг. К превеликому облегчению, витус Тебач вернулся в кабинет. Дверь за благородным закрылась, стук задвинутого засова показался пением ангелов. Пронесло! Готал осторожно поднялся на ноги. В очередной раз пронесло.

Теперь бы повеселиться, садануть от радости кулаком по стене и пуститься в пляс. Но нельзя! Готал оглянулся по сторонам, кроме витуса, в доме хватает ненужных глаз. Будет очень и очень глупо просидеть под кроватью благородно почти два часа, благополучно выбраться из кабинета, чтобы потом засыпаться в коридоре. Лучше вернуться в свою комнату. Готал тихой мышкой заскользил вдоль коридора. Темнота ничуть не мешает. Зря, что ли, он столько раз подметал все эти коридоры, лестницы и комнаты?

Глава 16. А почему бы и нет?

Утро. Тау Нарт от души потянулся всем телом. Через окошко в комнату на чердаке струится свет. Тёплое одеяло прочь, Нарт вскочил на ноги и несколько раз энергично махнул руками. Настроение во! Что ни говори, а ночевать дома нужно как можно чаще и как можно реже засиживаться на работе. Ибо какой бы увлекательной, ответственной и прибыльной она бы не была, только взаимностью не ответит.

За окном великолепное зимнее утро. До весны остался жалкий месяц. Ещё холодно, по ночам то и дело воет метель, но даже птички на крышах домов и те уже зачирикали по-особому. Понимают, божьи птахи, что не долго им осталось терпеть снег и холод.

Нарт несколько раз энергично присел. Сейчас бы пробежать пару километров и растереть обнажённый торс свежим колючим снегом. Не дело профессиональному разведчику заплывать жиров. Но! Нарт подпрыгнул, левая рука легко коснулась конька, наступило новое утро, за ним новый день, новые дела и новые заботы. Сиди и жди, когда доминисты, заговорщики хреновы, выкинут очередную пакость. Некогда бегать, некогда растираться свежим снегом. Пора одеваться и бежать на работу, а то Гепола уже высоко.

Постель быстро, но аккуратно заправлена. В Легионе умеют прививать дисциплину, к тому же слуг у него нет. Нарт успел накинуть на плечи китель, когда дверь в комнату с треском распахнулась. Ну конечно же, Нарт застегнул последнюю пуговицу. Кто ещё умеет вторгаться в комнату так некультурно и так бесцеремонно? Только она, вечно недовольная, вечно строптивая гора Окрен. В левой руке Агнессия сжимает веник и совок, правой придерживает дверь.

— Ты ещё здесь? — Агнессия высокомерно задрала носик.

Ни здравствуйте, ни доброго утра, а прямо с порога: "Ты ещё здесь". Нормальный человек непременно обиделся бы, но Нарт давно перестал обращать внимание на грубость и брюзжание дочери Легата.

— Давай, убирайся отсюда, — веник и совок нетерпеливо хлопнули Агнессию по бедру, — мне твою комнату убрать нужно, как будто сам не можешь.

Нарт невольно улыбнулся. Главное, не поддаваться на провокацию. Агнессия неисправима. Хотя... Нарт прищурил левый глаз и склонил голову на бок. Если посмотреть на Агнессию не как на дочь начальника, а как на молодую девушку... То... Утренний свет из окошка падает прямо на Агнессию и по-особому подчёркивает изгибы её тела.

Если стянуть с Агнессии блузку, то... у неё весьма округлая грудь. Не маленькая, как у едва зрелой девушки, но и не большая, как у многодетной матроны. Если скинуть платок и распутать волосы, то... очень даже ничего. У дочери Легата великолепные тёмные волосы. А если заодно стащить юбку, то... Нарт нервно сглотнул, у Агнессии длинные ноги и тугие бёдра. На белой простыне, да ещё в горизонтальном положении, она смотрелась бы просто восхитительно.

— Давай, давай, убирайся, — Агнессия демонстративно отвернула лицо.

Нарт направился было на выход, однако возле Агнессии резко остановился. Дочь Легата не успела ничего сообразить, как Нарт быстро схватил её правую кисть и плавным движением завёл её за спину Агнессия. В этот же момент совок и метёлка брякнулись на пол. Чисто по-женски, левой рукой, Агнессия попыталась влепить наглецу пощёчину. Нарт прямо на лету перехватил её левую руку и так же ловко завёл ей же за спину. Шаг вперёд, Нарт всем телом прижал девушку к распахнутой двери, в знак протеста кожаные петли треснули. Их лица оказались рядом.

— Ты чего? — глаза Агнессии округлились, от удивления из неё разом вылетел былой гонор. — Я всё отцу расскажу.

— Он сам разрешил мне приударить за тобой. Или ты забыла?

Агнессия попыталась было освободиться и задёргалась всем телом. В ответ Нарт сжал обе её кисти левой рукой и высвободил свою правую.

— Я знаю, чего тебе не хватает, Агнессия, — тихо прошептал Нарт.

Пальцами правой руки Нарт нежно дотронулся до её лица. Агнессия опять дёрнулась всем телом, дверные петли треснули ещё громче. Раскрытой ладонью Нарт провёл по левой щеке девушки, кончики пальцев слега потеребили её ушко. Нарт осторожно отвёл правое плечо назад, свободная рука тут же добралась до её груди. Приятно чувствовать, как под пальцами прогибается тёплая женская плоть. Рука соскользнула ниже, ненадолго задержалась на талии и опустилась до бёдра.

— Я буду кричать, — чуть слышно произнесла Агнессия.

— И тогда мне точно придётся на тебе жениться, — Нарт усмехнулся.

Момент, почти неуловимый момент, Нарт поцеловал Агнессию прямо в губы, сильно и страстно, как целуют давнюю любовницу. Даже сквозь несколько слоёв одежды можно чувствовать, как напряглись её соски. На щеках Агнессии выступил густой румянец, зрачки расширились, а дыхание стало медленным и глубоким.

— Тебе действительно не хватает настоящего мужика, красавица. В узде держать некому, вот и брыкаешься. Ты сильная, Агнессия, только я ещё сильнее. Но, мне пора.

Нарт резко отстранился от девушки. Агнессия так и осталась стоять у двери с заведёнными за спину руками. Нарт вышел в коридор, под ботинками зазвучали деревянные ступеньки на первый этаж. Строптивую девчонку давно следовал бы поставить на место, да только всё руки не доходили.

Смерть Великого Сахема словно буря подхватила Нарта, закружила и бросила в гущу событий. Доминисты и преторианцы, разведка и контрразведка, планы, планы и ещё раз планы. На личную жизнь времени катастрофически не хватает. При всём при этом Нарт по-прежнему зрелый, здоровый мужчина, которому нужна женщина. Без регулярного полноценного секса чего доброго крыша съедет. Вот и приходится навешать по-быстрому Тиною и Зояну, приветливых и безотказных официанток из "Упитанного зайца".

Тиноя и Зояна натуры страстные, на белых простынях весьма бойкие, только за свои услуги они предпочитают брать наличными. Одно утешение — молодые женщины весьма разборчивы и не прыгают в постель с кем попало. Нарт спустился на первый этаж. Сегодня же вечером нужно будет поужинать в "Упитанном зайце" и напроситься в гости к Зояне, Тиноя была в прошлый раз.

На Первой ступени Утёса Нарт не успел дойти до своего кабинета, как его прямо на улице, в проходе между домами, остановил утус Сифен. Именно через него Нарт регулярно получает донесения от Клинков, личной службы безопасности Великого Сахема.

— Утус, вам срочное донесение, — утус Сифен прямо на ходу ловко отдал честь.

Клинок протянул свёрнутые в трубочку листы.

— Благодарю вас, — Нарт вежливо поклонился.

— Прочтите как можно быстрее, утус, не пожалеете, — утус Сифен загадочно улыбнулся.

Уже в собственном кабинете Нарт развернул листы, донесения от осведомителей Клинков. На первом листе, в правом верхнем углу, грозная надпись: "Совершенно секретно. Экземпляр ?2. Только для утуса Нарта, Первого заместителя витуса Окрена, Легата Легиона Преторианцев". Обычное предостережение, но теперь вся ответственность за этот листок целиком и полностью лежит на нём. Нарт углубился в чтение.

Первое донесение от осведомителя Клинков из Посада, самой бедной части Тивницы за пределами крепостной стены, где живут нищие, лодыри и прочий сброд. И вот среди этого сброда неустановленная личность пыталась найти наёмных убийц "для очень крутого мочилова", как выразился не шибко грамотный осведомитель. Но, увы, дальше острожных расспросов дело не двинулось. Потенциальный исполнитель потребовал назвать имя "того крутого бобра", только неустановленное лицо наотрез отказалось это сделать. На чём, собственно, дело и закончилось.

Единственное, что сумел сделать осведомитель Клинков, так это по внушительной комплекции и накаченным предплечьям предположить, что это самое неустановленное лицо — профессиональный воин. Может быть по этой причине лихие молодцы с Посада так и не рискнули ограбить его напоследок. Второе донесение представляет из себя обобщённый отчёт нескольких осведомителей о тайной встрече доминистов в доме витуса Тебача, Главного вестника.

Доминисты встретились позавчера поздно вечером, но подслушать их разговор удалось только одному осведомителю. Прочие отметили сам факт встречи и назвали количество гостей. Внизу листа специальная сноска гласит: "Осведомитель Тополь добывает информацию со стабильно высокой степенью достоверности". Значит, Нарт машинально тряхнул листом, в общих чертах Тополю можно верить.

Нарт отодвинул прочитанные листы в сторону. По характеру донесения чувствуется, что Тополь работает от души. Может быть он не до конца понял, о чём беседовали благородные, но старательно передал всё, что сумел запомнить. В глаза лезут несколько несуразностей типа количества предполагаемый убийц, аж целых двадцать. Нарт криво улыбнулся, трудно ожидать от слегка грамотного простолюдина чего-то большего. Не двести, уже хлеб. Зато теперь несколько очень важных деталей в большой и сложной мозаике под названием "Схватка за власть" встали должным образом на свои места.