Слепая

Если бы кто-нибудь сейчас находился около монумента памяти и мог видеть сквозь иллюзии, то ему предстала бы интересная картина, как около догорающих тел стояла невысокая девочка восьми-десяти лет. Под проливным дождем, в обычной ничем непримечательной форме серых цветов в тон низким кучевым облакам, закрывающим небосклон.

Черные волосы, обрамляющие ничего не выражающее и словно застывшее во времени лицо, слиплись от воды и плотно прилегали к телу, придавая ей вид потерявшегося котенка, если бы только не абсолютная неподвижность. Ни одного движения, ни одной эмоции. Словно серая фарфоровая кукла в таком же сером неприглядном мире, она смотрела пустым взглядом на пламя, которое также как и она не желало сдаваться жестокой стихии.

И только ее левый глаз, вторящий играм огненных язычков, светился алым пламенем с тремя крутящимися вокруг зрачка томое и отражал безумную яростную боль, что бушевала в ее маленьком сердце.

Дождь же продолжал хлестать одиноко стоящую фигуру и крупными каплями воды стекаться по ее щекам вниз...

...а может это были слезы?

Глава 9

Я лежала и смотрела своим неожиданно приобретенным глазом в потолок, замечая каждую деталь, будь то маленькая паутинка в левом углу, трещинка рядом с лампочкой или пылинка, неведомым образом прилипшая к верху. Так странно.

Прошло три дня с похорон погибших членов клана Учиха. Или не три? Четыре? Вроде три. В общем-то без разницы. Я уже и не слежу за временем. Да и вообще не покидала своей комнаты практически все эти дни. Как-то не было желания. Такая странная меланхолия, когда никого не хочется видеть, ничего не хочется делать. Ничего... Интересно. За моей спиной множество трупов бандитов, чужих шиноби и нукенинов, но при этом я никогда не волновалась на этот счет. Убила и убила, профессия такая, а тут... Видимо правду говорили мои товарищи по АНБУ: какой бы сильный ты ни был, сколько бы врагов не одолел, а терять близких людей всегда тяжело. И каждый спасается от этого по разному, кто-то пьет, кто-то пытается найти себя в других людях, кто-то в других делах, а кто-то... Теперь я понимаю Какаши, который просто отрекся от мира и окружающих. Ками, сколько интересно он потерял своих близких и друзей во время войны? А еще пыталась на него давить, стараясь открыть его скорлупу, ничего не понимая. Я ведь даже со своей болью ничего поделать не могу, не то, что принять другую. А без этого такие психологические травмы не излечить.

Теперь мне стало понятно: почему у самых сильных шиноби порой такие тараканы в голове. Мда, через мясорубку второй и третьей войн прошли только самые сильные, но также и цена за это была слишком высока. Вот они и надели маски, помогающие в обычной жизни.

Лениво перевела взгляд на стол, на котором лежал один примечательный свиток. Примечательность его была лишь в том, что его мог прочитать только обладатель шарингана с тремя томое. Паранойя наше все. Да, Шисуи? Как ты там говорил? "Самопожертвование... Безымянный шиноби, защищающий мир из тени... Вот истинный шиноби." Да? И что? Ты теперь — одна из жертв трагедии, а Итачи — ненавистный предатель-нукенин. И ведь люди не знают полной правды, и никогда не узнают, иначе ваша жертва станет напрасной.

Я ударила со злости по стенке кулаком, из-за чего на ней появилось несколько трещин. Левый же глаз вновь начал обжигать, будто вторя моей ярости. Хах. Ты обещал как-то рассказать мне про эти проклятые глаза, Шисуи, и ты выполнил обещание, даже больше...

Сколько я убила времени, пытаясь вернуть себе зрение, сколько было изучено схожих случаев в поликлинике и ничего... Любой глаз, который я пыталась себе пересадить просто не мог нормально функционировать, так как нервы были выжжены на всем пути от глаза до мозга, а даже если пересадить чужой зрительный орган сразу с нервными окончаниям, то в лучшем случае он начинал деградировать уже через пару часов. Остатки чакры Кьюби, которые почему-то не хотели никоим образом выводиться из поврежденных участков, вновь и вновь мешали любым попыткам лечения. Я уже давно потеряла всякую надежду, и тут неожиданно мне улыбнулась удача, наверно в отместку за пережитое. Не знаю в чем точно причина, но в этот раз все пошло по иному. Каким-то образом уплотненная чакра шарингана, содержащаяся внутри глаза, стала взаимодействовать с остатками чакры Девятихвостого и проложила совершенно новые и чистые каналы, по которым вслед за этим проросли новые укрепленные нервы. Как? Из-за чего? Почему? Остается только гадать.

Пересадил глаз кстати мне Шисуи, он же и доставил меня домой, оставив на попечение клонов, которые по счастливой случайности не развеялись. В течение двух суток они следили и поддерживали процесс приживления глаза, удерживая меня все это время в искусственной коме, ибо прорастание нервов отнюдь не безболезненно и должно производиться без подавления импульсов от мозга, чтобы организм "понял", что у него появились новые связи. А затем уже моя система произвела специальную настройку зрительного восприятия, введя какие-то там параметры конфигурации. Я не особо вникала в ту белиберду. Поняла лишь, что похоже тут постарался либо сам Тэт, либо в созданной им системе изначально были встроены подобные функции. Как итог: я снова вижу!

Правда возникает вопрос, а откуда появился глаз у самого Учихи, ибо отправиться слепым он не мог. У него был запасной? Или он использовал мой? Тогда в случае второго варинта возникают очень интересные вопросы по поводу связи между чакрой биджу и шарингана, и того, как он вообще мог использовать слепой глаз. В общем опять вопросы. Однако, как бы то ни было, такой подарок трудно переоценить, да только радости никакой. Точнее она есть, но безнадежно проигрывает под гнетом общего подавленного состояния, которое у меня почему-то вылилось в полное безразличие к окружающему. Надо найти книгу "Приди приди Рай", надеть маску, закрыть левый глаз и покрасить волосы в серебряный, тогда я точно сойду за идейную носительницу стиля имени Какаши Хатаке.

Да и что говорить, если даже Наруко я к себе не подпускала. В первый день она попыталась пробить дверь моей квартиры, после чего я поставила простенький фуин-барьер. Сильного чунина не задержит, но на эту бестию хватит. На следующий день она начала доставать меня своими криками, переполошив соседей, которых оказалось не так и много. Так что пришлось ставить еще и звуконепроницаемый барьер. Правда сегодня как-то слишком тихо. Угомонилась что ли? Глупости, это ж Наруко. Чтобы она, да угомонилась. Скорее луна с небосвода упадет, чем Лисенок откажется от своей идеи.

Но это все так, мысли вслух, а вот что делать дальше я не знаю.

Тут вдруг оба моих барьера лопнули, а затем в вихре зеленой листвы из шуншина в комнате объявился Хатаке собственной персоной. Эх, теперь еще и листья за ним убирать.

— Тебя вызывает Хокаге, — сразу начал копипаст, но резко замолчал, уставившись на мой крутящийся шаринган, который неотрывно смотрел ему в лицо. Ну да, смысл скрывать, все-равно не получится. Может знай я получше фуиндзюцу, то и смогла бы склепать рабочую печать, скрывающую этот глазик от посторонних, но к сожалению чего нет, того нет. На одном Хенге от профессиональных шиноби не выедешь. Однако одно я знаю точно, если у меня попробуют забрать глаз Шисуи, то я просто его уничтожу. Не для того он мне был доверен.

Хм, значит на ковер к начальству вызывают. Ну пойдем посмотрим что ли.

Я дала руку Какаши и меня тут же унес прочь вихрь шуншина.

POV. Минато Намикадзе.

Минато сидел в своем рабочем кресле и хмуро сверлил стенку напротив. Последние несколько дней были довольно тяжелыми. Неизвестно почему, но план Шисуи так и не удалось реализовать, была ли тому причиной его смерть, хоть тело так и не удалось отыскать, или что-то еще, но в итоге случилось то, что случилось. Почти вся верхушка клана была вырезана, за исключением самого Фугаку и пары старейшин.

Намикадзе перевел взгляд на друга, что сейчас стоял около стенки под скрывающим барьером и, также как и он, ожидал прибытия одного человека. Хоть они и понимали суть поступка Итачи, но главе Учиха все-таки пришлось объявить своего сына нукенином и назначить за его голову награду. Это должно быть очень тяжело. Но если бы он так не сделал, то придуманная бы легенда вскрылась. А подобного никак нельзя совершать. И так шаткое перемирие досталось тяжелой ценой. Кушина до сих пор каждый день навещает Микото, чтобы успокоить ее. Хоть она тоже принимает умом поступок своего дитя, но... Эх. Материнскому сердцу так просто не прикажешь.

Сейчас глава клана Учиха и глава деревни ожидали человека, который мог бы пролить свет на произошедшие события.

В кабинете прошел вихрь шуншина, в центре которого оказались Какаши и Намида. Те, кто в течение нескольких месяцев работали вместе с Шисуи в составе команды ликвидаторов АНБУ. Одна из самых успешных и результативных команд по поиску и уничтожению вражеских шиноби, полностью состоящая из юных гениев своих поколений. Своего рода даже экспериментальная команда.

Какаши тут же поклонился и исчез. Намида же осталась стоять посередине кабинета не предпринимая никаких действий и почти не двигаясь. Наметанный глаз сразу уловил множество деталей. Мятая и испачканная серая одежда, явно побывавшая под проливным дождем, а единственный подобный ливень был в день похорон, значит с того момента она не менялась. Скомканные грязные волосы, налезающие на лицо, опущенные плечи и голова, бледноватая кожа и общая худоба. Это даже заставило проснуться внутри Намикадзе так не свойственный ему стыд. Ведь он впервые увидел перед собой не тихого исполнителя АНБУ, к которому привык за последние два года. А обычного ребенка, который вследствие своего гения либо каких-то других причин не мог или не хотел показывать свои эмоции. Однако они у него все-таки были.

Молчание затягивалось, никто не начинать разговор первым. Четвертый тяжело вздохнул.

— Я бы хотел поговорить... — начал он, но был остановлен тихим, но почему-то отчетливо услышанным голосом.

— Много лишних ушей, — произнесла Намида. Минато посмотрел на нее более внимательным взглядом, но все-таки глазами приказал четырем бойцам АНБУ покинуть кабинет. После чего активировал фуин против "лишних ушей".

— Итак, — прокашлялся Четвертый, но ему опять не дали начать разговор.

— Фугаку-доно, подобные способы скрыть свое присутствие против меня бесполезны, — также тихо сказала Намида. Подобное можно было бы расценить как наглость, неуважение или издевку, однако, судя по той безэмоциональности, с которой прозвучали слова, это было не оскорбление, а лишь обычная констатация факта.

И ведь Минато говорил ему, что бесполезно прятаться от его оперативницы. Она по достоинству считается одним из лучших сенсоров уже в столь юном возрасте. Однако гордый Учиха решил проверить эти слова на деле, что привело к закономерному итогу.

Фугаку лишь хмыкнул и развеял барьер, после чего, опираясь на свой костыль, прошел за спину Минато, отдавая ему главенство в данной беседе.

— Что ж, — протянул Хокаге, ожидая чего-то еще, но, похоже, все притязания юной куноичи закончились, — Кори-тян, мы хотели бы услышать все, что тебе известно о событиях, произошедших неделю назад. Вдруг ты видела или заметила что-то странное, либо у тебя есть свои мысли по поводу случившегося. Нам важны любые детали.

Намида пару секунд постояла неподвижно, а потом начала вещать. Говорила она ровно, без интонаций, простая констатация событий с деталями, как и просили. Однако то, что она рассказывала, заставляло обоих собеседников все больше и больше темнеть лицами. Теперь ситуация становилась гораздо яснее, и от того было еще более гадко. И самое удивительное, что непосредственный участник событий той злополучной ночи все это время был у них под боком, а они этого почему-то даже не замечали, да и кто мог подумать?!

— ...после этого я очнулась у себя на квартире и о дальнейших событиях могу лишь догадываться, — закончила наконец повествование самая юная оперативница АНБУ.

В кабинете вновь воцарилась тишина. Двум мужчинам требовалось серьезно обдумать ситуацию в свете новой информации.

— Почему ты не доложила об этом сразу же? — подал голос до этого молчавший Фугаку.

— Не знаю, — тихо и абсолютно безразлично был дан ответ. Однако то, КАК он был дан, уже говорило о многом. И подобное психологическое состояние подопечной очень не нравилось Минато.

— Что ж, мы приняли твои слова к сведению, Кори-тян. Не волнуйся, все виновные будут наказаны, — попытался разрядить напряженную атмосферу Минато и чуть улыбнулся.

Однако в ответ на эти слова от одиноко стоящей по середине кабинета фигуры начала расползаться ужасающая КИ, заставляя воздух чуть ли не физически загустеть, а окна покрыться тонким инеем. Окружающие же тени, будто подчиняясь воле маленькой девочки, стали на порядки темнее и вытянулись. Мужчины напряглись, а в комнате тут же в вихре шуншинов появились отправленные в соседнюю комнату телохранители АНБУ. Однако они не стали пока предпринимать никаких действий, видя, что их начальство также ничего не делает.

В следующее мгновение вокруг девочки вдруг сгустилась ярко зеленая чакра и из нее стала формироваться какая-та конструкция. Отчего Фугаку активировал свой шаринган и, рассмотрев что-то лишь для него одного понятное, резко побледнел, а его глаза казалось сейчас полезут на лоб, губы же прошептали лишь одно слово: "Сусаноо". Однако Минато его услышал и краем глаза отметил такое непривычное состояние своего друга, отчего еще больше внимания уделил своей подопечной. А посмотреть было на что.

Буквально через пару секунд уже стало заметно, что появляющаяся конструкция из чакры больше всего похожа на скелет. Вот проявились позвоночник и ребра, потом стали наращиваться руки, а за ними и череп с двумя рогами, словно у какого-то демона. И лишь только когда "скелет" сформировался окончательно, все обратили внимание на две мокрые дорожки, что спускались по щекам девочки.

Вот она неспешно подняла скрывавшееся за челкой до этого лицо, и окружающие содрогнулись. Все-таки было довольно жутко смотреть на абсолютно бесстрастное детское лицо, не выражающее никаких эмоций, по левой стороне которого вместо привычных слез текли кровавые, а сам глаз пылал ярким багрянцем с ясно различимым крутящимся Мангекье посередине. И ко всему этому разлитую в окружающем пространстве ярость кажется можно было потрогать руками. Вот только эта ярость не обжигала как огонь, а вымораживала словно кристальный лед, и от того была еще более жуткой.

Давление продолжалось всего десяток секунд, однако заставило изрядно вспотеть абсолютно всех находящихся в кабинете, и закончилось также неожиданно, как и началось. Намида просто потеряла сознание, свалившись на пол безвольной куклой. Все вздохнули с облегчением, однако хриплое дыхание, еще больше ставшая заметной худоба и выступивший на лице пот у девочки, заставили Четвертого тут же начать раздавать распоряжения, чтобы юную куноичи доставили в госпиталь на полное медицинское обследование и лечение в отдельную закрытую палату и приставили охрану в лице двух АНБУ, лично подчиненных Хокаге, как к ценному свидетелю, а также не подпускали никого постороннего без особого распоряжения сверху.