| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Это сделал я, — с нажимом произнес он.
-Но остановился, — возразила я, отстраняясь и кутаясь в широкий воротник.
-В следующий раз могу не остановиться.
-Если мы доживем до следующего раза, — мне было стыдно за то, что я показала свой испуг, и уступать я не собиралась. Сомнительной наградой мне за это были приглушенные причитания Харля, не знавшего, то ли задать стрекача, то ли, напротив, окаменеть в надежде, что внимание очнувшегося злодея не обратится на него.
-Где мы? Далеко ли отъехали от моста? — Хорвек тут же, казалось, позабыл о том, что говорил ранее, и попытался приподняться, но сил на это у него недоставало.
-Не слишком, — я неопределенно махнула рукой, и принялась путано рассказывать, как мы покупали съестные припасы в дорогу, как остановились на лесной поляне... С той поры лес, который обступал дорогу, ничуть не изменился: на пригорках росли искривленные сосны вперемешку с низкорослой рябиной, которая в низинах сменялась пожелтевшим папоротником. Там, где на дороге стояли давние зеленоватые лужи, кое-как замощенные ветвями и бревнами, над нашими головами смыкался мрачный ольшанник — вот и все разнообразие. Иногда мне вовсе казалось, что мы ездим по кругу. Как тут угадать, насколько мы удалились от разрушенного моста?.. Из-за этого говорила я все неувереннее и вскоре смолкла, окончательно смутившись под недовольным взглядом демона.
-Какая чушь, — он нахмурился. — Нужно было гнать этих кляч без остановки, пока они не околели бы! А меня вам следовало бросить в первый попавшийся овраг...
-Золотые ваши слова, сударь! — заметил Харль, осмелевший при виде очевидных признаков слабости, которые демонстрировал враг, с усилием выговаривавший каждое слово.
-Выдумали тоже! — я сердито шикнула на мальчишку и поправила плащ, укрывавший изможденного Хорвека, склонившись над ним так, чтобы Харль поменьше слышал. — Вы, глупейший господин, попытались обойтись без еды, и вот что из этого вышло! Полюбуйтесь-ка на себя — уж помирать собрались, вместо того, чтоб покориться извечному человеческому закону и набивать брюхо, когда оно того требует. Мы с Харлем никак не желаем выбрасывать друг друга в овраг, когда кто-то из нас сомлеет с голоду. Раз уж мы собрались в дорогу, то запастись едой — самое разумное, что мы могли сделать.
-Самое разумное в вашем положении — бежать, не останавливаясь ни на секунду, — отрезал Хорвек, которого явно злила его собственная беспомощность.
-Но мост рухнул... — начала было я, и тут же он перебил меня:
-Это всего лишь отсрочка, оборотни найдут другой мост, да и водяные духи не станут долго охранять реку. Цена ленты велика, но не настолько, чтобы купить вечную дружбу...
-Что за ценность в ней? — спросила я, подавая знак Харлю, чтобы тот трогался с места, а не сидел, точно истукан, развесив уши.
-Каждый дух, заполучив клочок вещи, украденной по всем правилам у человеческой ведьмы, может взять у нее же немного колдовской силы. Людям чародейское умение досталось лишь по ошибке и оттого любой нелюдь с радостью вытянет столько сил из чародея, сколько сможет, — Хорвек, говоря это, отчего-то рассматривал свои руки, словно впервые увидев их. — Госпожа чародейка расплатится с духами вместо нас, хоть и не желает этого.
-Как славно! — воскликнула я с нескрываемым злорадством.
-Но она справится, — продолжил Хорвек, — у нее достанет сил сопротивляться. Скоро полдень. Тебе нужно использовать второй украденный у нее предмет, иначе колдунья быстро восстановит свое прежнее могущество и нас тотчас настигнут оборотни, ведомые ее чутьем.
-Что мне нужно сделать? — с неудовольствием я запоздало заметила, что на этот раз позабыла для порядка возмутиться колдовскими штучками, к которым меня принуждали.
-Прежде всего тебе нужно связать мне руки, — бывший демон глядел на меня неотрывно, с некоторой жалостью, как мне показалось. — Не забывай, что изо всех твоих врагов я подобрался к тебе ближе всего.
-Что еще за бредни? — я как можно незаметнее ткнула в бок Харля, который собирался подать мне веревку, незамедлительно обнаружившуюся в его карманах. — Я не собираюсь тебя связывать!
-Но ты ничего не сможешь предпринять, когда я снова захочу убивать, — как всегда, он говорил спокойно, словно смысл этих слов его не слишком-то волновал. — Если у меня будут связаны руки, то у тебя появится возможность сбежать.
-Если у тебя будут связаны руки, то в первой же деревне люди решат, что дело нечисто, а дурная слава и так пойдет за нами по пятам, — нашлась я.
-Что ж... — Хорвек задумался на минуту-другую. — Тогда тебе нужно хотя бы переломать мне пальцы...
-Снова здорово! — я в досаде хлопнула в ладоши, и, теперь уже не таясь, врезала по спине Харлю, который как раз многозначительно произносил: "А ведь дело сударь говорит!" — Ты никак вознамерился стать мне такой тяжкой обузой, чтобы я и вправду спихнула тебя без сожалений в ближайшую канаву! Не будет этого!
-Глупая бессмысленная жалость к тому, что в ней не нуждается, — вздохнул бывший демон, но более ничего не предлагал, с мрачным видом о чем-то размышляя.
Дорога к тому времени поползла вверх по редколесью — почва здесь была каменистой и даже цепкие корни сосен не всегда могли пробиться меж мелких валунов. Это место напомнило мне родные места — Олорак располагался в таком же предгорье. Я крикнула Харлю, чтобы смотрел в оба — спуск по ту сторону холма мог оказаться крутым и опасным, обычное дело для таких пустошей. Мой голос отозвался хриплым эхом, которое, вместо того, чтобы затихнуть, принялось множиться. Отовсюду доносились хриплые отголоски крика, которые все больше походили на карканье.
-Что это? — даже Харль заподозрил недоброе, ведь где-то позади нас нарастал странный свистящий шум. Сквозь ветви деревьев виднелись клочки неба, и я увидела, как оно чернеет, словно боги ради забавы решили подмешать в серые облака угольной крошки. Ветви деревьев затрещали, крики теперь слышались ясно, и не оставалось никаких сомнений — это каркали вороны.
-Она послала за нами кладбищенских птиц! — Хорвек едва успел произнести это, как первые вороны уже обрушились на нашу коляску, вонзая свои кривые когти в наши волосы, в конские шеи, метя клювами в глаза. Лошади испуганно заржали и Харль, с визгом отбивавшийся от нескольких птиц, выронил поводья. Я повалилась вниз, пряча лицо от ударов, и тут же рядом со мной очутился Хорвек, пытавшийся укрыть нас своим плащом. От птичьего крика и громкого хлопанья крыльев я почти оглохла, но услышала, как он проклинает испуганных лошадей, хоть бедные животные и не были виноваты в своем страхе.
К тому времени мы поднялись на вершину холма, где возвышалась всего одна старая сосна, похожая на уродливую трехпалую лапу, показавшуюся из земли. Далее дорога спускалась вниз, петляя и извиваясь между глубокими каменистыми оврагами и, несомненно, без руки опытного возницы, понесшие лошади увлекли бы нас в одно из ущелий. К счастью, коляска почти сразу перевернулась на бок, постромки оборвались и обезумевшие животные ускакали прочь, не разбирая дороги.
Мы же, кубарем раскатившись в разные стороны, стали легкой добычей торжествующих ворон, накинувшихся на нас с удвоенной яростью. Хорвек, сохранивший ясность ума, сумел направить меня к перевернутой коляске, а я, в свою очередь, потащила за собой Харля, бестолково брыкавшегося и вопящего. После того, как мы очутились в укрытии, я смогла рассмотреть, что у мальчишки исполосован царапинами весь лоб, и в волосах полно крови; у Хорвека довольно глубокая рана пересекала щеку и верхнюю губу, мне самой досталось не меньше — кровь заливала глаза, но боли пока я не чувствовала. Птицы не оставили своих попыток добраться до нас, и лезли в каждую щель, как лютый лесной гнус.
-Второй предмет, — задыхаясь, промолвил Хорвек. — Ты должна его использовать!
Я, уже не спрашивая, как правильно обращаться с этой магией, полезла в сумку, повторяя про себя: "Старое волшебство, помоги!", и в руку мне скользнул тот самый заржавевший нож для бумаг — смешное оружие против эдакого-то роя злобных птиц!..
-Но что я могу поделать с этой безделицей? — вскричала я, едва не плача. — Этим и старой курице голову не отрубить!
-Тебе нужно добраться до того одинокого дерева и воткнуть нож в кору как можно глубже, — отозвался бывший демон слабым голосом, но так уверенно, словно это колдовское правило было написано черным по белому перед его глазами.
-Да ведь треклятое воронье меня до костей исклюет! — воскликнула я, утирая кровь с лица, и содрогаясь от мысли, что придется покинуть наше временное убежище.
-Нам нельзя тянуть время и выжидать, — Хорвек был неумолим. — За воронами придут оборотни, и от них нам под этой колымагой не спрятаться.
Произнося это, он как раз скручивал шею одной из птиц, которая исхитрилась проникнуть внутрь — и это стало своеобразной точкой в нашем споре. Для того, чтобы противоречить бывшему демону, требовалось что-то посерьезнее, чем одно упрямство, но храбростью, увы, я не отличалась.
-Ну почему же, почему же нет другого способа?! — жалобно прохныкала я, начиная пятиться к щели, через которую мы вползли сюда.
-Это хорошо, — отозвался Хорвек, отбрасывая дохлую птицу к паре еще таких же. — Нет других способов — не нужно тратить время на сомнения. Возьми мои перчатки — быть может, они уберегут твои руки. Как можно плотнее оберни голову плащом, вороны будут метить в лицо...
-Но я ничего не увижу!
-Если они выклюют тебе глаза, то ты никогда больше ничего не увидишь, — как всегда он не утруждал себя долгими уговорами. — До дерева не так уж далеко. Запомни где оно, и беги, не разбирая дороги.
-И что же — у тебя в кои-то веки нет никаких уловок, которые могли бы облегчить мой путь? — вскричала я, вконец обозлившись. В ту секунду меня терзал глупейший страх, что вороны изуродуют мое лицо, после чего я никогда не посмею показаться на глаза господину Огасто.
-Есть одна, но она тебе не понравится, — ответил Хорвек. — Можно перед тобою вытолкнуть мальчишку. Часть ворон накинется на него и тебе придется чуть легче — кладбищенские птицы не настолько разумны, чтобы разбирать, кого из нас следует убить в первую очередь.
Харль тихонько заблажил, услышав эти слова, и заелозил ногами по земле, безуспешно пытаясь спрятаться получше не только от ворон, но и от нас. Не оставалось ничего иного, кроме как пробурчать, что мне и впрямь не нравится эта уловка, оттого подобные советы Хорвеку следует придерживать при себе, засунув куда-нибудь поглубже. Намотав изодранный плащ на голову, я выглянула наружу, и за мельтешением черных крыльев успела рассмотреть одинокую сосну. В тот миг мне показалось, что она расположена едва ли не за пределами Лаэгрии, хотя на самом деле нас разделял десяток шагов. "Подлые птицы, лучше исклюйте мне руки, чем лицо!" — мысленно взмолилась я, и выкатилась из-под коляски, крепко сжимая нож в руках.
Почти сразу же на меня ринулись десятки ворон, бьющих крыльями, и мне подумалось, что так же чувствуют себя люди, которых забрасывают камнями. Почти ни разу не удалось подняться — под натиском вороньей стаи, вопящей, словно поссорившиеся рыночные торговки, я падала на землю каждый раз, как пыталась выпрямиться. Большую часть пути я проделала ползком, уткнувшись лицом в каменистую землю. За карканьем и шумом крыльев иногда слышалось, как трещит моя одежда, разрываемая острыми когтями. Боли от ударов клювом я почти не чувствовала — лишь от самых глубоких ран я вздрагивала, но сопротивляться или уворачиваться было бессмысленно: вороны обрушились на меня как песчаная буря.
Не веря самой себе, я нащупала бугристые корни старой сосны — мне удалось добраться до нее. С неимоверным трудом встав на колени, я воткнула нож в ствол дерева, другой кое-как защищая лицо, и прокричала, не слыша саму себя:
-Старое волшебство, спаси нас во второй раз!
Едва было произнесено последнее слово, как земля содрогнулась, и от страшного грохота уши заложило, словно я очутилась глубоко под водой. Меня швырнуло в сторону, словно сам воздух ударил меня в грудь. Крики воронья смешались с пронзительным треском, и я, сумев сделать вдох после нескольких безуспешных попыток, поняла, что птицы больше не терзают меня.
С опаской я приподнялась, бестолково вертя головой и не понимая, где очутилась. Теперь от сосны меня отделяли все двадцать шагов, но старое дерево уже не походило на само себя: какая-то чудовищная сила расколола его пополам, как это бывает от удара молнии. Вороны испуганно метались над моей головой, ведь над холмом зарождалась непроглядно-черная туча, и воздух начинал тревожно гудеть — ветер усиливался с каждым мгновением.
-Беги, Йель! — услышала я звонкий крик Харля, и, повернув голову, увидела, что он уже выбрался из-под коляски, как и Хорвек, нетерпеливо подававший мне знаки пошевеливаться. Хоть я ничего и не понимала, однако решила, что демону виднее, как следует себя вести, когда вокруг бушует погодное колдовство. Теперь с ног меня сбивал ветер, со всех сторон света стремившийся к расщепленной надвое сосне, чтобы свиться в огромную темную воронку из пыли, веток, камней и воронья.
Только я подумала, что нам разумнее было бы остаться под укрытием коляски, как ее на моих глазах потащило в сторону, переворачивая и ломая, точно она была слеплена из бумаги и прутиков, как детская игрушка.
Почти ослепнув от песка и сора, залепившего мне глаза, я наугад ухватилась за руку Хорвека, и мы побежали куда-то вниз, по склону, пока земля не ушла из-под моих ног, и мы, один за другим, покатились в одно из тех неглубоких каменистых ущелий, которые исполосовали крутой склон холма. Там, порядочно намяв бока о камни, мы очутились под укрытием нависающего уступа, и принялись кашлять и отплевываться. Из-за оглушающего рева ветра и раскатов грома переговариваться было бессмысленно. Я понимала лишь то, что Харль вспоминает матушку — быть может, свою, но, вполне возможно, и какую-то иную, а Хорвек все так же молчит, высокомерно не желая выказывать признаков волнения даже перед лицом бури.
То и дело на дно ущелья сыпались камни — мелкие и покрупнее — и было ясно, что стоит только выглянуть из-под каменного козырька, как голову размозжит булыжник. Следовало переждать непогоду, и я прижалась к Хорвеку, зажмурившись и зажав уши руками. Меня не могло обмануть его спокойствие: бывший демон был попросту равнодушен к своей судьбе, и безмятежное выражение лица вовсе не означало, что сейчас мы в безопасности. Спустя несколько тягостных минут я приоткрыла глаза и к своему удивлению обнаружила, что с другой стороны к Хорвеку привалился Харль, продолжающий что-то шептать с безумным видом. Впервые я увидела в выражении лица бывшего демона что-то страдальческое — ему определенно не нравилось то, как быстро мы освоились в его компании.
К шуму ветра тем временем добавился хлесткий шелест дождя, и вскоре рядом с нами побежали мутные бурные ручьи, наполнявшие ложе каменистого оврага желтоватой водой. Мне подумалось, что эдак, чего доброго, мы можем утонуть, либо окажемся похороненными заживо, если склон холма начнет оплывать. Но худшего, к счастью, не произошло, и волшебная буря утихла так же неожиданно, как и началась.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
