Лестница, ведущая в подземелья, практически не задержала Гарри, разве что скольжение ненадолго переходило в парение, а на самой лестнице оставался след из серого праха. Впрочем, Хогвартс практически сразу начал затягивать повреждения. Гарри скользил себе дальше, а за ним полз древнейший василиск Британии и, возможно, всего мира. А затем со стороны слизеринской гостиной, куда и направлялся Гарри, донесстя возмущенный крик.

— ... да как вы смеете!

— Я аврор. Я смею, — ответил неизвестный мужчина. — А теперь слушай сюда, Лестранжевская сучка. Ты староста, должна многое знать из творящегося на факультете. И если ты мне не скажешь, кто из вас, слизеринцев, впустил в замок паука, то составишь компанию матери в Азкабане.

— Я уже сказала, что ничего не знаю о том, кто натравливал паука. А с чего вы вообще взяли, что это слизеринец? И ученик? Нам что, надо подставлять символ своего факультета?

— С того, что ни один слизеринец не пострадал. И с того, что попытки избавиться от маглорожденных вполне в духе слизеринцев. Так что ты мне все сейчас расскажешь, — заявил мужчина.

Что он при этом сделал, неясно, но судя по звукам, ответом аврору послужила пощечина, звук которой Гарри, уже подошедший близко к разговаривающим, без труда опознал.

— Инкарцеро! — сказал аврор, после чего послышался звук падения.

Когда Гарри добрался до коридора перед входом в гостиную Слизерина, то увидел связанную Катрин, лежавшую на полу, и стоявшего над ней молодого черноволосого мага в аврорской мантии. А затем к аврору стремительно скользнул Риссиус. Салазар поручил ему защищать школу и учеников от тварей Запретного леса, и древний василиск тысячелетие выполнял свой долг. Для защиты от людей существовал Ужас Хогвартса, но здесь и сейчас был не костяной дракон, а василиск. Напав на ученицу, аврор потерял статус гостя.

— Не убивай, — только и успел прошипеть Гарри метнувшемуся мимо него василиску.

Аврор обратил внимание на шум и повернулся как раз вовремя для того, чтобы увидеть Риссиуса. Он даже успел закрыть глаза, так и не встретившись взглядом с василиском. После чего в Риссиуса полетели заклинания. Вот только Ступефаи василиск проигнорировал, а когда аврор вспомнил про Конъюнктивус, который им рекомендовали использовать перед отправкой в замок, Риссиус приблизился почти вплотную. Да и точность аврора, все ещё стоявшего с закрыми глазами, оставляла желать лучшего. Так что хвост василиска на Ослепляющее заклинание никак не прореагировал — чешуя на нем была толстой, да и глаз в местах попадания не наблюдалось.

Через несколько секунд василиск уже обвился вокруг аврора и сжал кольца. Раздался хруст сломанных костей. Когда Гарри приблизился, Риссиус все ещё продолжал держать аврора.

— Лорд Слизерин, спасибо вам за помощь, — официально обратилась к нему Катрин. — Не могли бы Вы освободить меня.

— У меня нет с собой острой чешуйки, которую я обычно использую как нож, кавно как нет и ножа для нарезки ингредиентов из набора для зельеварения. А контрзаклятья я не знаю. Надо будет потом в книгах посмотреть. А сейчас придется обратиться к слизеринцам, сидящим в гостиной факультета.

Портрет Салазара Слизерина подвинулся при первой же просьбе, после чего Гарри вошел внутрь. Риссиус все ещё продолжал держать аврора, уже прекратившего попытки вырваться и, кажется, близкого к потере сознания. Уже через пару минут Катрин была свободна, а аврора потащили в больничное крыло.

— А теперь слушай сюда, аврор, — передразнила его Катрин, проходя мимо. — Нападать на учеников Хогвартса опасно для здоровья и карьеры. Стражу василиска никто не отменял. Так что не делай глупостей, ты же не хочешь повторить судьбу прошлогоднего тролля?

* * *

— Что авроры себе позволяют?! — возмущенно вскричала Гермиона, услышав о произошедших событиях от непосредственной участницы.

— Я дочь Рудольфуса и Беллатрикс Лестранж, — ответила Катрин. — По мнению авроров, мне самое место рядом с родителями. К тому же, я на четверть нелюдь. И последняя живая представительница рода Лестранж вне Азкабана. Защитить меня просто некому.

— А лорд Малфой? Или другие родичи?

— Дядя в серьезную конфронтацию не пойдет, ему своя семья важнее. А что касается рода Блэк, в котором родилась моя мать, то его последний представитель тоже в Азкабане. В младшем поколении Блэков во время войны Темного Лорда с Министерством были три женщины, включая мать, и двое мужчин. Регулус мертв, Сириус в Азкабане. Старшее поколение, увы, уже мертво. Так что этот род почти угас и растерял влияние. Мертвые дриады тем более не способны никому помочь.

* * *

Авроры продолжали оставаться в школе и искать виновника паучьих нападений. Но судя по их поведению, расследование зашло в тупик. Или, что более вероятно, Хмури никак не мог найти козла отпущения. Периодически авроры пытались допрашивать то одного, то другого слизеринца или равенкловца, но ничего подобного эпизоду с допросом Катрин, не повторялось. Судя по всему, основной причиной подобной мягкости был древний василиск, наловчившийся оказываться в месте очередного допроса через минуту после его начала. В его присутствии решимость авроров куда-то исчезала. Стоит отметить, что в ответ на попытки обвинить василиска в нападении на аврора, уже через двое суток вышедшего из больничного крыла, Катрин просто предоставила свои воспоминания о произошедшем в распоряжение дяди. И Люциус Малфой не упустил такой возможности пройтись по репутации Аврората.

Впрочем, особого желания осудить Риссиуса ни у кого не возникло. Более того, в ответ на подобное предложение Хмури, работники Аврората ответили, что василиска потом придется уничтожать им, а совсем не Комиссии по обезвреживанию опасных животных. Аврорам же жить пока ещё хочется.

— Гарри, а как василиск определяет, где авроры собираются устроить допрос? — поинтересовался Терри Бут после того, как допрашивавшие его авроры спешно удалились, услышав за спиной шипение сразу после попытки запугать второкурсника.

— Внутристенные переходы, ведущие в любую часть замка, тысяча лет практики и знание, от кого исходит угроза, — ответил Гарри и верулся к чтению учебника.

— И всего то? — разочаровано спросил Терри.

— Ты надеялся на какую-то необычную способность, не указанную в книгах? Увы, нет. Жизненный опыт зачастую работает не хуже.

* * *

За три дня до экзаменов профессор МакГонагалл сделала за завтраком еще одно объявление.

— У меня хорошие новости, — начала она, и притихший было Большой зал взорвался криками.

— Хмури возвращается! — шумно обрадовались многие гриффиндорцы.

— Поймали того, кто впутил пауков в замок! — воскликнула Деметра.

— Матчи по квиддичу возобновляются! — вопил капитан гриффидорской сборной.

— Профессор Спраут известила меня, — продолжала МакГонагалл, когда гвалт стих, — что мандрагоры наконец-то созрели и готовы к употреблению. Уже вечером мы сможем вернуть к жизни всех претерпевших заклятие Оцепенения. Хочу вам напомнить, что одна из жертв, возможно, знает, кто именно привел паука. Горячо надеюсь, что этот кошмарный год успешно завершится поимкой преступника.

Зал радостно зашумел. Гарри же только вздохнул. Он не верил, в то, что настоящий виновник будет найден. Память так легко изменить, если она ничем не защищена. Тем не менее, у Хмури оставалось все меньше времени на поиск того, кого можно было обвинить в организации нападений.

* * *

Следующим утром замок Хогвартс явственно вздрогнул. Ученики, успевшие вскочить на ноги и подойти к окнам, ещё успели заметить столб воды, взметнувшийся возле берега озера, когда замок вздрогнул ещё раз.

Когда через несколько секунд Гарри вспомнил, что под озером расположена Тайная Комната, то заскользил в подземелья так быстро, как только мог. Во второй раз за год камень лестниц рассыпался прахом под ногами спешащего сидхе, чтобы восстановиться под действием магии Хогвартса.

— Откройся, — громко прошипел Гарри, поравнявшись с дверью в комнаты профессора Снейпа.

И проход в Тайную Комнату начал открываться. Ещё несколько минут ушло на путь по тоннелю, идущему под школой. Но недалеко от конца коридора Гарри наткнулся на препятствие. Коридор был завален крупными каменными глыбами до потолка. Прошипев что-то не очень приличное, Гарри направился назад, останавливаясь через каждые несколько секунд и громким шипением требуя у стен открыться. Стены не слушались, а где находится нужный проход, Гарри не знал. В конце концов, когда Гарри уже добрался до трубы, через которую можно было попасть к Тайной Комнате из женского туалета, после очередной команды послышался скрежет отодвигающегося куска стены. Так Гарри попал в боковой проход и, пригибаясь, направился назад в логово василиска.

Миновав обвал, Гарри вскоре добрался до конца коридора. Стороннему наблюдатель показалось бы, что Гарри вывалился из стены на высоте человеческого роста, но единственнопу постороннему в Тайной Комнате было не до наблюдения за стенами. Этим посторонним был Невилл Лонгботтом. Гриффиндорец стоял, надежно зафиксированный Риссиусом, и, судя по всему, дрожал от страха. В нескольких шагах от них валялся какой-то меч. У выхода из Тайной Комнаты над кучкой пепла стоял Салазар Слизерин.

— Уничтожение феникса? — удивился Гарри.

— Гнев Лета, — ответил Основатель. — Уничтожение и обновление.

— Разрушение планов, — сказал Гарри. — Я так хотел Фоуксом при случае пообедать.

Как выяснилось, Салазар решил с утра навестить своего василиска, почувствовав, что что-то не в порядке. Судя по всему, кто-то, скорее всего Хмури, додумался вручить Лонгботтому меч и отправить против василиска. Учитывая, что приказ охранять учеников никто не отменял, а меч был достаточно опасен, план по отвлечению василиска сработал практически идеально. Салазар едва успел пресечь попытку феникса выклевать Риссиусу глаза. Взрослый волшебник, сопровождавший Лонгботтома, успел сбежать и завалил за собой тоннель.

Расспросы гриффиндорца не дали ничего — посланца директора он не знал, а переместил его сюда феникс. От самого же Лонгботтома требовалось только пробраться в Тайную комнату по внутристенным переходам, чтобы феникс понял, куда перемещаться. После своего появления, неизвестный волшебник попросил гриффиндорца засунуть руку в Распределяющую Шляпу, откуда Лонгботтом и достал меч. Когда стало ясно, что план провалился, волшебник просто ушел, забрав с собой Шляпу и завалив проход. Все равно, василиск не стал бы убивать ученика.

Оставив меч, валяться на полу, сидхе направились к выходу, прихватив Лонгботтома.

* * *

— Аврор под оборотным зельем? — предположила Гермиона.

— А может, сам Хмури, — ответил Гарри. — Не думаю, что подобная попытка повторится. И уж точно не в этом году.

— Но уже через год про эту историю подзабудут, после чего уничтожить фамилиара самого Салазара Слизерина вряд ли кто-то решится.

— Именно. Так что последнюю в ближайшие несколько лет попытку избавиться от Риссиуса директор провалил.

— Так что можно оставить события этого года позади и спокойно заняться подготовкой к экзаменам.

— Будто мы ей не занимаемся, — фыркнул Гарри. — Но ты права, вряд ли директор до конца года ещё что-то сотворит. Лонгботтома он потренировал, от василиска избавиться не смог, пора ему и на покой.

— Такое впечатление, что ты бы предпочел, чтобы этот покой был вечным, — заметила равенкловка.

— Он пока ещё не настолько мне мешает, чтобы я счел нужным приспосабливаться к новому директору. Но ты права, к этому движется.

Обсудив утренние события, равенкловцы вновь погрузились в библиотечные книги.

* * *

За день до экзаменов профессор МакГонагалл объявила, что, к сожалению, профессор Локхарт не будет больше преподавать защиту от темных сил, он потерял память и едет лечиться. Эта новость крайне обрадовала не только большинство учеников, но и многих преподавателей. В связи с этими событиями ежегодный экзамен по Защите от Темных Искусств был отменен. Тем не менее, СОВ и ПАУК по-прежнему включали его.

Уже вечером стали известны подробности этой потери памяти. Как сообщили старшекурсники, один аврор решил допросить Локхарта и раскрыл секрет его подвигов. Профессор, естественно, воспользовался своим любимым и, похоже, единственным заклинанием. Аврор его отразил обратно. В результате память потерял сам профессор.

— Похоже, авроры получили свою жертву, — прокомментировала новость Катрин.

Слизеринка оказалась абсолютно права — спустя пять дней в натравливании пауков действительно обвинили Локхарта. Согласно мнению авроров, профессор решил натравить на школу пауков, а потом заполучить ещё один подвиг, стерев память настоящему герою. Так что сразу после того, как Гилдерою Локхарту вернут память, его будут судить. С учетом того, что память вряд ли вернется, опровергуть обвинения Локхарт не сможет, так что такое закрытие дела было очень удобно аврорам. Впрочем, восторженные поклонницы златокудрого героя вряд ли поверят аврорскому вердикту, но кому есть до этого дело.

Профессор Хмури же с готовностью подтвердил, что выдал Локхарту метку фамилиара для его питомца. После того, как Локхарта забрали, отставной аврор вернулся на пост директора.

Эпилог. Конец года.

В жарком солнечном мареве промелькнул остаток летнего семестра. Хогвартс вернулся к своим обычным будням — правда, с небольшими изменениями. Отменили занятия по Защите от Темных Искусств, вылечили парализованных. Впрочем, с учетом грядущих экзаменов, лучше бы не лечили. Во всяком случае, именно к такому мнению пришли Колин Криви и Джастин Финч-Флетчли. Но директор их успокоил, даровав индивидуальное право не сдавать, так как они слишком многое пропустили.

Экзамены у равнкловцев серьезных проблем не вызвали. Несмотря на все волнение Гермионы, они с Гарри надеялись снова войти в пятерку лучших учеников на своем курсе. Так что на банкет они шли вполне доволные своей учебой в этом году. Настроение Гарри портило только осознание, что ничего съедобного и вкусного на этом банкете не будет. Увы, обычные творения домовиков не могли удовлетворить его причудливый вкус, сформированный жизнью с василисками.

Банкет прошел ровно так, как и ожидал Гарри. Сначала было объявлено о том, что Невилл Лонгботтом награждается дополнительными баллами, без которых выиграл бы Хаффлпафф, потом вручали кубок Гриффиндору. Слизерин и Равенкло с нулевым количеством баллов поделили последнее место. Впрочем, к речи директора никто особо не прислушивался. Равенкловцы просто дождались разрешения декана и приступили к еде. Стоит отметить, что за этот год раскол среди преподавателей только усилился. Так профессор Флитвик устроился за столом своего факультета, рядом со студентами. Так же поступил и профессор Снейп. Посреди речи директора из-за преподавательского стола встал Филч — судя по всему, баллами наградили кого-то вроде четвертого и пятого Уизли. Присоединившись к равенкловцам, завхоз, на чьих коленях устроилась Миссис Норрис, приступил к еде.