— Разрешаю отдыхать, — сообщил ему я.
— А я всё-таки... продержусь сколько смогу, — хрипло ответил Вит.
Я пожал плечами и повернулся обратно к обзорному окну.
Вид впечатлял. Мы подлетали с закатной стороны к довольно крупному городу, располагавшемуся частью на горе, а частью вокруг. И пусть окраины города составлялись из мелких деревянных домиков, но к центру строения становились больше, выше и каменными.
Путь нашего челнока лежал как раз к самой вершине горы, к кругу наиболее крупных, высоких и красивых зданий. «Заря» медленно проплыла над ними и плавно опустилась в центр площади, которую окружили этими зданиями.
— Прибыли, — выдохнул стоявший без единого движения местный кошколюд и развернулся к выходу из кораблика.
— Аль-куэбо? — остановил его вопросом я. А на недоуменный взгляд ткнул в табличку, оказавшуюся прямо перед кораблём и обзорным окном.
Кот встал и помотал головой:
— Элькаива. Город называется Элькаива, — и продолжил движения.
— Девушки — вперёд, — скомандовал я и поднялся из ложемента: — Вит, со мной.
К сожалению, Мыслитель всё-таки не выдержал и теперь лежал без сознания. Я сожалеюще поджал губы и двинул к выходу без него.
Вышагнув на грубый булыжник площади, я улыбнулся небу и с выдохом развернул во всю ширь свои суперчувства.
Восприятие Сил... Тихо, даже слишком. Даже электричество здесь не везде, а о природной магии, похоже, и не слышали.
Прозрение Духа. Да, это весьма накачанная людскими страстями и желаниями площадь, но вот это величественное здание, напоминающее собор или храм, самое высокое из всех на площади, просто сияет.
Прозрение Разума. Я улыбнулся краем губ — на нас сейчас смотрели со всех сторон. Из теней, из-за углов, из-за занавесок и неплотно прикрытых ставен на нас буквально стекали волны разнообразного внимания. От настороженного до восторженного.
Жаль, присмотреться к Сети я не успел. Широкие двери собора распахнулись и к нам выдвинулась небольшая процессия. Несколько фигур, закутанные в плотные хламиды с капюшонами, шли торопливо, но не опережали идущего впереди.
— Приветствуем вас здесь, дети неба, — произнес приятным, но обезличенным голосом впередиидущий, остановившись в паре шагов от меня. Мои ребята как-то незаметно отодвинулись за мою спину, а кошколюд-попутчик и вовсе куда-то испарился.
Я присмотрелся к местному... Священнику, так, наверное, будет правильно. Разглядывать его через весьма замысловатую структуру его личной Сети Судьбы было интересно, но и смотреть на его лицо тоже было не менее занятно.
Гладко выбритая кожа, срезанные под корень вибриссы, которые были у всех бойцов той разведгруппы. Закрытые повязкой глаза, которых и под ней не было, скрытые капюшоном уши, которые должны были бы топорщить ткань просто из-за своих размеров, как у его спутников, но их тоже нет. Чуть выдвинутые вперёд челюсти, острые скулы, ясно видные под голой кожей...
Я задумчиво глянул на Сеть и нашёл там подтверждение своим мыслям. Сильный, опытный сенс, не маг, но чародей. Пожалуй, Сферы Разума и Духа на первом уровне он освоил. И такое после всех остальных кошколюдов, практически безмагичных... Пожалуй, только одна раса, косситы-кунари, использовали для обретения Силы такие изуверские и варварские способы, получая в итоге не просто мага, а полностью покорного мага. А откуда, кстати, я их знаю?... Неважно. Пауза стала слишком долгой, и сенс уже начал готовится к колдовству.
— Приветствуем вас, дети этой земли, — качнул головой я: — Я маг и капитан космолёта «Несущий пламя» по имени Макс Хаос. Это моя команда... Но могу ли я узнать твоё имя, одаренный?
— В храме Матери Всего Сущего нам не нужны имена, — плавно отмахнулся сенс: — Следуйте за мной.
После этого сенс развернулся и двинулся в сторону до сих пор распахнутых дверей собора.
— Отряд, за мной, — скомандовал я, не разглядев в последствиях этого действия каких-либо отрицательных исходов, и первым вошёл под своды собора.
Да, это на самом деле оказался собор, храм, церковь — забитый до отказа кошколюдами в разной одежде. Местные... прихожане? Ближайшие из них робко подглядывали на меня со своих мест, стараясь не выказывать интереса.
— Хорошо, — сенс внезапно остановился и развернулся ко мне. Да, как раз в тот момент, когда вся моя команда вошла под своды собора: — Вы не являетесь причиной беды, настигшей наш мир, и не замышляете зла против нас. Теперь мы можем говорить.
Я задумчиво посмотрел вокруг и назад, на свою команду. Экипаж звездолёта боязливо сгрудился рядом со мной, Рэсси и Здрав деловито оглядывались. Только пилот челнока стоял с независимым видом, но то и дело бросал взгляды на свой кораблик снаружи.
А ведь здесь на самом деле чуть другое восприятие ментального поля, ноо-поля. Разрушительная компонента, способная перегрузить даже наши мозги, здесь практически обнулена и заменена другой, какой-то более мягкой, усмиряющей компонентой.
— Даг, Рэсь, бегом на «Зарю», — скомандовал я: — Тащите сюда Вита, ему здесь будет лучше. Тор, проконтролируй.
Троица шустро направилась обратно, а я развернулся к сенсу:
— О чем мы будем говорить, безымянный?
— О беде, что настигла наш мир, — сенс сложил руки на груди: — Вы пришли извне, вы знаете больше, чем мы здесь, на окраине мира.
— Ты прав. Мы знаем больше, — кивнул я: — Ваш мир сгорел в ядерном пламени самоубийственной войны. Мы могли лишь бессильно наблюдать за этим, так как были слишком далеко.
— Самоубийственная... Ядерная... Война? — с трудом произнес эти слова сенс: — Я не понимаю тебя.
— Смотри, — я привычным действием выбросил щупальце ментоконтакта и поднял из памяти то видео, со вспышками на планете.
Контакт, коннект — и я очень осторожно отправил по каналу телепатии несколько кадров и наши комментарии.
— Значит, сверхмощное оружие, которым уничтожались города, — покачал головой сенс через несколько минут. Из-под повязки скатилось несколько слезинок, и он сложил руки в классическом молитвенном жесте: — Помолимся Матери, пусть она примет души и убийц, и невинных жертв, не разделяя, кто прав, кто виноват.
В зрении Духа от его рук вверх, к сиянию под куполом собора, устремилась тонкая нить связи — и я удовлетворенно кивнул, опознав в сенсе классического клирика. Чувства свои, но сила — чужая, сила молитв и надежд огромной толпы поклоняющихся... А такая свободная сила — привлекает как наркотик очень многих. Иные после этого становятся паразитами, называющими себя богами... Которых я ненавижу!
Но эти кошки со своей силой справлялись сами. И прекрасно.
— Ты знаешь, клирик, — задумчиво сказал я: — Возможно, они все невинные жертвы. Причиной этой бойни стали наши противники, из-за которых мы и прибыли к вам. Ящерики...
— Ящерики? Противники? — клирик отвлекся от молитвы, и связь распалась: — О чем ты говоришь?
Я ответил:
— Там, меж мирами, идёт борьба меж нами и другими. Они стремятся разрушить наши миры изнутри — мы им противодействуем. Они забрасывают диверсантов и ослабляют мир, после чего захватывают — мы выявляем их и уничтожаем. Эти ящеры, именно эти, пытались от нас сбежать, когда мы выбили их с одной очень важной планеты. Наш корабль был быстрее и сильнее, поэтому мы повредили и захватили их корабль. Но они смогли сбежать сюда, на вашу планету, на спасательной шлюпке. У них не было сил, чтобы самим нанести такой удар по вашим городам, но они вполне могли сделать так, чтобы ваши воины сами атаковали...
Я остановился и прислушался к Сети. Нет, все стабильно. Неужели, если верить тому парню из Ордена Гермеса, я правду говорю?
— Вы можете нам помочь одолеть их? — строго спросил меня клирик.
— Можем, — я качнул головой: — Я сомневаюсь, что вы сможете одолеть их без нашей помощи.
В это время Рэсси и пилот челнока втащили внутрь моего третьего десантника. Внутри ему, как я и думал, стало лучше. Он даже несколько расслабился, но в сознание так и не пришёл.
Мы переночевали в челноке. Да, в храме была внешняя защита, но защита — одна, а набившийся в собор люд — совсем другое. Да и челнок прикрыть у меня кое-как получилось. Правда, защита держалась только до тех пор, пока я был в сознании и мог контролировать заклинание — но и так шесть часов здорового сна для своей команды я обеспечил. После чего перекинул контроль Мыслителю и свалился сам.
А уже на следующее утро, когда я смог очнутся, до Элькаивы добрались вести от тех разведчиков, что нашли место посадки нашего кораблика, и, похоже, повлияли на принятие каких-то решений.
И вообще, честно говоря, я удивился, обнаружив представительную делегацию, звенящую и сверкающую украшениями, по всей площади вокруг «Зари».
Кажется, нас даже торжественно поприветствовали — по крайней мере, слитный и очень долгий вопль из пары десятков кошколюдьих глоток и последующее пение очень напоминали «На-кра-ул!» и исполнение какого-то гимна... Не суть важно. Я с интересом присматривался к наиболее разодетой части встречающих.
Забавные одежды. Если в униформе разведчиков и покрывалах священников было что-то близкое к знакомым мне образам, то здесь я встретился с высокой модой.
Во-первых, здесь не было видно такого понятия, как свободная одежда. В принципе. Всё, что было на них одето, не одевалось, а натягивалось и обтягивало все до последнего изгиба. Что ж, по крайней мере, от людей в плане анатомии они отличались не так сильно. Особенно похожей на человеческую анатомией радовали их дамы.
Во-вторых, и это тоже привлекало внимание, украшения. Макияж кислотных цветов на всю голову, подвески из всяких лент, тусклые, но мелодично звучащие украшения из мелких колокольчиков. По остаткам воспоминаний того Макса из будущего, большая часть светских львов и львиц скривилась бы при виде одного макияжа, но... Не будем забывать, что это не те хомо сапиенсы.
Когда сводный хор утих, вперёд выступило несколько особо разукрашенных персон. Двое кошколюдов и одна кошкодама.
Длинные жгуты вибрисс самого высокого из них мелко дрожали, нагло сообщая всему свету, как боится чужаков гордый кошколюд. Правда, это было единственное выражение эмоций у него — но мне совершенно не мешало нагло читать их прямо с поверхности его разума. Второму было просто пофигу — у него хватало иных забот, и даже сейчас он был не совсем здесь. А вот дама с интересом разглядывала наш отряд, и будь я проклят, если Рэсь и Ола не изучали её так же внимательно и с тем же интересом!
— Рады приветствовать вас, капитан Макс Хаос, и ваших соратников, на нашей земле, — поклонилась раскрашенная желто-черными полосами маска, в которую, замерев, обратилось лицо высокого. Я улыбнулся краешком рта и тут же стер улыбку — по их понятиям, это было нечто среднее между оскорблением и угрозой.
— Рад приветствовать хозяев этой земли, — легко качнул головой я в ответ: — Могу я услышать ваши имена?
— Леди Этья Джиаррель, — сделала изящное па дама и игриво шевельнула зелено-синим ушком.
— Примарх Реста Всетанн, — открыл рот желто-полосатый.
— Кантор Пресли Серлайя, — ненадолго вернулся в реальность третий, качнув снежно-белой головой.
— Мать радуется, глядя на вашу беседу, — вклинился в разговор уже знакомый мне клирик, шустро двигаясь в нашу сторону во главе вчерашней, — и приглашает продолжить в храме. Не стоит дела небесные обсуждать без неё, — договорил он, встав ровнехонько посредине между нами, но чуть в стороне.
— Хорошо, клирик, — качнул головой я.
— Раз так просит Мать, — согласился желто-полосатый: — Ведите нас, Дальний, и будьте свидетелем нашего разговора о мирном.
Дальний? Это не имя, может быть, титул или звание... Расспрошу позже. А пока мы двумя колоннами двинулись за клириком.
По центру храма было уже заготовлено место — круглый стол, шесть стульев вокруг... Шесть? Я косо глянул на свой экипаж и «десантников».
— Клирик, — позвал я: — Сделай так, чтобы мои соратники сидели рядом со столом, но не за ним. А мне хватит и одного места.
После чего приземлился на стул и поставил локти на столешницу. Ладони легко легли одна на другую перед моим лицом, спрятав несуществующие у меня когти внутри и клыки за ними... Странный жест закрытости у хомо здесь был признаком миролюбия и готовности договариваться.
Сеть напряженно дрожала, пытаясь охватить все возможное, прозрения, сплетаясь с ней, готовились поймать мельчайший штрих, способный изогнуть линию событий в сторону от оптимальнейшего варианта... Позади резко загрохотала каменная лавка, перемещаясь поближе к столу — кошколюды напротив вздрогнули и пугливо глянули в мою сторону, не заметил ли я оплошности. Я изобразил безмятежность и сказал:
— Приступим же.
Разговор был долгий и плодотворный. Но поначалу стоило немалых трудов убедить их... Не то что в безопасности конкретных нас, это-то как раз могло помешать плодотворности переговоров, а в нашем нежелании причинять им вред. И даже небольшая демонстрация возможностей не помешала, спасибо Здраву-целителю.
В результате мне-нам удалось убедить кошколюдов в том, что мы не желаем им вреда, но предлагаем помощь в разыскании и ликвидации вражеских — для них и для нас — сил ящеров. Пришлось несколько сгустить краски, описывая возможные последствия действий ящеров, но в итоге они вынуждены были признать, что не знают, как с ними справиться. И приняли нашу помощь. Кроме того, получилось, хоть и не сразу, договориться о техническом сотрудничестве — ведь топливо для космических перелётов челнока нам, так или иначе, надо было получить с местных. Кошколюды долго сопротивлялись, но в итоге согласились. И я с удивлением услышал историю о втором разумном виде этой планеты.
Грызуны, отдаленно похожие на земных крыс. Очень коллективные существа, очень трудолюбивые и альтруистичные... Но очень слабые. Значительно слабее моих обезъянних предков. И построившие цивилизацию только лишь благодаря взаимовыгодному сотрудничеству с расой кошколюдов. Но после построения цивилизации крысков оттерли на задние планы и распихали по промышленным гетто сплошняком пассионарные и агрессивные кошколюды...
Нет, не думайте, что это всё сказали мне сами парламентеры — но возможность безнаказанно копаться в чужой памяти, понимая намеки и договаривая недоговоренности, великое благо для дипломата. Особенно вынужденного, как я. И как всё-таки хорошо, что даже закрыть свои разумы от чужого прозрения они не могут, даже с помощью клириков.
