Жажда огня

— Я рад, что ты вернулась,— прозвучало за спиной Сабрины. Она резко обернулась, встретив взгляд, полный нежности и раскаяния.

— Ваше величество...— она присела в реверансе. Он одним прыжком оказался рядом, поднял ее и обнял, крепко прижав к своей груди. Она попыталась вырваться, но он не отпустил.

— Прости. Прости и забудь.

Она глубоко вздохнула и подняла на него глаза:

— Я не могу забыть. Я видела тебя таким, какой ты есть...

— Нет. Нет!— он отпустил ее, взъерошил волосы и посмотрел на нее.— Я обещаю, что больше никогда — слышишь?— никогда не поступлю с тобой так.

Сабрина покачала головой:

— Это не самое страшное, Александр. Просто мы с тобой разные люди, мы не можем быть вместе, пойми!

— Почему?!

— Ты король, я вдова с тремя детьми... Я тебе уже говорила.

Александр схватил ее за плечи:

— Сабрина, ты не можешь так с нами поступить! Ты хочешь быть со мной, как и я с тобой! Мы столько лет любили тайком, прятались, урывками общались. А теперь, когда все стало возможным, ты отвергаешь мою любовь!

— Ты так ничего не понял,— покачала она головой, отстраняясь.— Я не отвергаю твою любовь, я отвергаю роль твоей любовницы. И пока ты этого не поймешь, то мы не сможем вернуться к тому, что было, и двинуться дальше.

Король зло сверкнул глазами, подошел к ней и положил руки на ее чуть вздрагивающие плечи:

— Ты не победила. Я все равно добьюсь, рано или поздно, мы будем вместе. Всегда, везде. Я вернусь. Ты не спрячешься от меня.

Он вышел из дома и сел на своего скакуна. Охрана последовала за ним. Александр был вымотан физически и морально, хотел спать и есть. Но когда он вошел в свои покои, понял, что его мечты придется отложить. В его спальне сидела королева, читая книгу. Она лишь мельком взглянула на мужа:

— Ты выглядишь ужасно, Алекс,—

— Джейн, я не настроен на серьезные разговоры,— он снял сапоги и куртку с жилетом.— Я устал, я хочу принять ванну и лечь спать.

— Я слышала, что Альберт уговорил графиню вернуться в столицу...— лилейным голоском осведомилась Джейн, поправляя волосы.

— Нет,— зло бросил король, снимая влажную рубашку.— Это я щелкнул пальцами, чтобы карета ее светлости не была починена, а приглашение князя Орде дошло до молодого графа как можно скорее.

— Маркиз вернулся час назад. Что задержало вас, ваше величество?

— Черт, Джейн!— он хлопнул кулаком по столу.— Что я делаю не так?! Почему она не покорилась?! Почему отказала?!

Королева удивленно посмотрела на мужа:

— Ой, Алекс, ты злишься? Удивительное состояние. Я просто обожаю эту женщину. Она способна вывести тебя из равновесия, чего я ни разу не видела.

— Оставь свои шутки.

— Ладно, поговорим серьезно,— Джейн подняла, наконец, на него глаза.— Ты глупец, муж. Привык мерить всех женщин одной меркой. Тебе нужно лишь заглянуть в ее глаза и помнить — она не такая. Она действительно любит тебя. Ты все делаешь не так, милый.

Александр зло усмехнулся:

— Ну, и что, по-твоему, мне делать? Подчиниться ей? Уступить?

— Ну, у тебя два выхода: продолжать в том же духе и окончательно потерять ее, либо ждать.

— Чего ждать? И сколько?

— Ну, откуда же я знаю, сколько. Но, Алекс, ты слишком насел сразу на бедную женщину. Вспомни, сколько она перенесла. Ей не нужен любовник, ей нужен друг, любимый. Да по одному ее взгляду понятно, что ей нужно твердое мужское плечо, поддержка, нежность, забота. Тогда она доверится, и все наладится.

— Какая ты мудрая,— язвительно сказал Александр, надевая халат.— Ладно, если ей нужно все это, я так и сделаю.

— Но, милый, помни, что она вовсе не временная твоя любовница. Поэтому придется сменить методы завоевания женщины. Твои временные женщины немногого требовали. Им хотелось разделить постель с королем. А твоя Сабрина любит тебя. Если ты ее завоюешь, она будет твоей. Навсегда.

Джейн поднялась и ласково похлопала его по плечу:

— Удачи, ваше величество. Как мне надоело быть вашей сердечной советчицей. Как будто мне больше заняться нечем... Приятных вам снов.

Александр стоял в кругу советников, но не слушал их спор, утомленный их бесконечными препирательствами. Он давно все решил по вопросу, о котором они продолжали горячо спорить, никак не находя покоя. Король отпил из бокала бренди, не отводя взгляда от Сабрины. Она все-таки пришла во дворец на прием в честь именин наследника. Она ни разу не посмотрела на него за весь вечер. Танцевала с послом, потом с пасынком. Сейчас она стояла в кругу принцессы и ее фрейлин, улыбалась, прикрыв порозовевшее лицо веером.

Он безумно скучал по ней, посылал цветы и записки. Ее малышам он прислал красивые игрушки — из тех, что покупались для принца. Ричарду он подарил коня из своих конюшен. Она отвечала благодарственными записками, но не боле. Как говорил Альберт, она почти не выходила из дома, занималась с Ричардом, музицировала, гуляла в саду с детьми. Она снова вела замкнутый образ жизни. Только молодой маркиз был вхож в ее дом. Из-за этого при дворе уже поползли слухи. Александр знал, что они достигли ушей принцессы, но, судя по всему, Анжелика обладала здравым смыслом, чтобы понять, что роман маркиза с вдовой отца лишь плод воображения придворных сплетниц. Интересно, сама Сабрина предполагает, что ее уже втянули в сплетни, чего она так не хотела?

— Ваше величество,— рядом оказался герцог Анголонский.— Вы весь вечер где-то витаете...

Александр кивнул, переводя взгляд на жену, которая устало сидела в кресле и мило улыбалась кому-то из гостей. Да, королева сегодня выглядела больной.

— Что с Джейн?

— Все хорошо, просто плохо спала ночью,— герцог хитро посмотрел на монарха.— Вы так и будете весь вечер смотреть на нее и ничего не предпримете?

Александр гневно сверкнул глазами:

— Я сам знаю, что делать. Идите лучше, развлеките королеву!— он холодно взглянул на любовника жены и отвернулся. Александр был не в духе. Ему надоело, что все его учат. Он и сам уже знал, что нужно предпринять. Он был уверен, что выиграет партию. В ближайшие дни. В этом ему помогли сплетни, как ни странно это звучит.

Александр уже собирался подойти к сестре и Сабрине, когда увидел, что его любимая женщина обняла подошедшего к ней высокого мужчину. В этом мужчине король узнал своего тайного советника Луиджи Сантьяго, графа Монмута.

— Луиджи!— Сабрина поцеловала красивого брюнета с ранней сединой.— Как давно я тебя не видела!

Граф с легкой насмешкой опытного человека отступил от графини:

— Ваша светлость, вы непростительно легкомысленны...— он не удержался и рассмеялся.— Мы не виделись одиннадцать лет, но я все же сразу тебя узнал.

— Ты давно при дворе?

— Около года служу у его величества советником по особо важным делам.

— Ого,— Сабрина всплеснула руками.— Мне так тебя не хватало...

Луиджи окинул взглядом зал, слегка прищурившись:

— Насколько я понял, ты живешь в доме твоего мужа. Я навещу тебя. Нам есть, о чем поговорить, не так ли?— он поцеловал ее руку и отошел.

Сабрина улыбнулась ему вослед. Кто бы мог подумать, что ее кузен, тихий начитанный мальчик Луиджи, который скрашивал ее одиночество в доме дяди, станет советником короля. Она столько хотела у него спросить!

— И откуда же вы знаете графа Монмута?— тихо прозвучал над ее ухом вопрос, когда она шла из бального зала вниз, чтобы вернуться домой.

— Графа?— Сабрина пыталась вспомнить, кто же это такой, но никак не могла.— Я вас не понимаю, ваше величество.

— Странно, вы так пламенно обнимали человека, которого даже не знаете?— изумился король, беря женщину за руку и увлекая в темную комнату.

— Ах, Луиджи граф?!— вскрикнула Сабрина в темноте, которую нарушал лишь свет, пробивающийся из-за штор.

— Луиджи? Даже так?

Сабрина в темноте нащупала руки Александра:

— Ваше величество, вы ревнуете?— в ее голосе слышался смех.

— Откуда ты знаешь моего советника?

— О! Опять эти властные нотки...

— Сабрина!

— Хорошо-хорошо...— рассмеялась она, обняв его за широкие плечи. Он расслабился и обнял ее в ответ.— Мы с ним несколько лет жили в одном доме. В доме его отца и моего дяди. Алекс, твой граф — мой кузен. Я не видела его 11 лет.

Она услышала его облегченный вздох. Они молчали в тишине, наслаждаясь близостью, которой давно не испытывали. Близостью душ, близостью сердец.

— Спасибо за цветы и за подарки детям,— прошептала она, касаясь рукой его щеки.— Я вижу, как ты стараешься.

Он улыбнулся, и она почувствовала эту улыбку в темноте. А потом он ее поцеловал. Она давно мечтала об этом поцелуе, о его губах, о силе рук. Он был нужен ей.

— Ты нужна мне, Сабрина...— он будто прочитал ее мысли, еще крепче прижимая ее к себе.— Останься сегодня со мной.

Она слегка отстранилась:

— Не дави, Алекс. Меня дома ждут дети. И мне пока достаточно слыть при дворе только любовницей Альберта.

Король рассмеялся:

— Думаю, после твоих пылких сегодняшних объятий с графом на виду всего двора, ты будешь и его любовницей.

— Перестань смеяться!— полушутливо воскликнула Сабрина.— Все, мне пора.

— Последний поцелуй...

— Нет.

Она твердо отстранила от себя мужчину и вышла. Остался только аромат ее духов, стук каблуков и шелест юбок, затихавший в коридоре. Александр прислонился спиной к дверям. Он знал, что делать. Знал точно. Он мужчина и должен принимать решения. Иначе она будет колебаться. Он будет тверд, и она покорится.

Приняв решение, он поднялся в свои покои и впервые за много дней крепко уснул.

За окошком шел проливной дождь. Повеяло прохладой. Но он это вряд ли чувствовал. Его принесли обратно через три часа и бросили на лавке. Так он и лежал, в бреду, не в силах стереть кровь с лица или лечь удобнее. Но ни слова, ни стона не вырвалось из его упрямо сжатых губ.

Он умел терпеть боль. Всю его жизнь он испытывал ее: отец, хоть и любил его больше других, был тверд на руку и прост на расправу. Рука у него была тяжелая, а жалости он не знал... Отец... Он был безумно честным, сильным, волевым. Все в его руках спорилось, все получалось. Он мало говорил, но его взгляд говорил за него. Холодная сталь, горячий шоколад, яркий огонь — все это были его глаза. Он любил детей — их у него было пятеро. Лишь одна девочка, зато безумно красивая. Как куколка. Сестренка... Она ведь начала ходить раньше брата-двойняшки. И улыбаться раньше. И так заливисто смеяться, как она, не умел никто. Никто, кроме старшего брата, который последние десять лет не улыбался и не смеялся. Как и он сам.

Зато все чаще он вспоминал их всех. Особенно маму, которая была самой доброй и самой сильной женщиной на земле. Она во всем помогала отцу. Она обожала своих детей. Она была очень смелой. Однажды на одного из младших сыновей напала собака. Она не растерялась и отбила малыша у огромного кобеля. Отец заботливо выхаживал искусанную жену. Тигрица...

Да, у него были ее глаза, тигриные. Когда он был маленький, мама часто рассказывала ему, что ее предок, один из шотландских горцев, отправился в горы, где наткнулся на детеныша саблезубого тигра, застрявшего в расщелине. За спасение тигренка его отец, огромный тигр, одарил этого отважного человека силой и взглядом тигриного племени. Тогда он верил этой сказке и мечтал тоже совершить что-нибудь такое отважное. А вышло совсем не так...

"Прости, мама,— шептали его опухшие губы в бреду.— Простите меня, я не уберег вас, не спас". Снова перед его взором предстало пепелище родного дома, над которым еще поднимался дым. Одинокая печная труба, раскаленная за час пожара, возвышалась, как крест. Старший брат кинулся с другими мужчинами вдогонку убийцам. А он, семнадцатилетний парень, ходил по пепелищу и собирал крестики, глотая слезы. Он чувствовал запах горелого человеческого мяса. Это был запах его семьи. Один, два, три... Самые маленькие крестики лежали там, где раньше была кровать родителей. Тогда он представил, как отец убивает малышей, чтобы они не сгорели заживо. Так бы поступил и он, если бы не оставалось надежды на спасение. Четыре... Этот крест вырезал старший брат для своей молодой жены перед рождением их сына. Она была красивой, совершенно чистой. Она много работала, пока не забеременела. Она была ангелом для братьев, они заботились о девушке, как могли. Пять, шесть... Рядом. Как в жизни, так и после смерти родители были рядом. Шесть горячих кусочков в его черной от пепла ладони. На них капали слезы. Тогда он порвал веревку, на которой висел его крест. Семь... Бога нет, если он допустил такое. Бога нет больше в его жизни. Он заключит договор с кем угодно, но отомстит за них. Отомстит за эту братскую могилу своей семьи...

Глава 5.

— Луиджи, ты вдовец?!— изумилась Сабрина, отводя взгляд от закрывшейся за детьми двери. По коридору еще долго раздавались звонкие голоса Ричарда и дочери Монмута, Вероники.

— Да, причем дважды,— подмигнул ей кузен, закинув ногу на ногу и удобнее устроившись напротив сестры в кресле.— Знаешь, по-моему, мне просто не везет. Наверное, одна из моих сестриц старательно наводит сглаз на моих женщин.

— Почему ты так решил?— графиня не любила вспоминать своих кузин и вообще жизнь в доме дяди.

— О, старшие из них так и не вышли замуж за богатых и знатных людей, так и не блеснули при дворе. Даже не были не разу. А им так хотелось. Вот и лелеют надежду, что их влиятельный братец — то есть я — пригласит их ко двору, чтобы сопровождать на балах.

— А они были вообще замужем?

— Адалина, ты помнишь, она самая старшая из нас, так и осталась старой девой. Она у нас самая злая,— Луиджи рассмеялся,— а Одру папочка выдал за тамошнего приказчика, когда возраст замужества прошел. Но муж быстро исчез после свадьбы. Думаю, это сестрица его убила и закопала в саду.

— Ты изменился, Луиджи...— заметила Сабрина, внимательно посмотрев на друга детства.

— Ты тоже, моя дорогая,— он покачал головой.— Хотя у тебя, думаю, на это причин было предостаточно. Как сложилась твоя семейная жизнь, Сабрина? До того, как твой муж погиб.

Графиня прикрыла глаза, чтобы брат не увидел в них боли. Наверное, она никогда не уйдет. До конца дней будет болеть душа при воспоминаниях о прошлом.

— Лучше, чем могло бы быть. Лучше, чем в твоей семье.

— Ладно,— Луиджи пожал плечами.— Допрашивать я тебя не буду...

Монмут с интересом смотрел на сестру. Он был опытным членом тайного совета. Он начинал с полицейского, потом стал следователем. Постепенно дослужился до Отделения, а потом и до начальника тайного совета, до ближайшего соратника короля. Он был упрям и с упорством добивался своего. Даже потеряв горячо любимую жену, он продолжал свое восхождение, не успевая заботиться о своей маленькой дочери. Для нее он женился снова. Но и вторая жена умерла. Вероника выросла в городском доме, окруженная нянями и гувернантками, получила хорошее воспитание и готовилась к школе благородных девушек, куда поедет весной. Он любил дочь, но за эти годы стал ей не нужен. Как и она ему.

И теперь он смотрел на сестру, которая, как он знал, жила своей любовью к детям и заботой о них. Если бы у него была такая жена, его дочь была бы окружена лаской и терпением... Сабрина стала красивой. Да, эта невзрачная, блеклая девчонка стала красивой! У нее было внутреннее свечение, сила взгляда, шарм жестов. Луиджи прекрасно понимал, почему король так боготворит эту женщину. Почему Александр мечтает о том, чтобы она осталась в его жизни. В ней была тайна, которую очень хотелось разгадать.