Там, где правит Рандом

Инок все так же находился в бессознательном состоянии, но оно нам и на руку: не будет возмущаться за то, что мы с ним сделаем...

-Ты — ненормальный, ты — ненормальный... — тихо бормотала Шакки, когда мы втроем брели по коридору под одной мантией отца-настоятеля, под которой прекрасно умещались все мы трое. Благо, что монах был таким... упитанным. Все-таки не зря он любил покушать — нам во благо получилось.

Шли мы таким образом: впереди вплотную ко мне шла героиня, я позади, а на моей голове, добавляя недостающий рост, сидел Брысь, вцепившись когтями в кожу... Поэтому мы неторопливым шагом пробирались к выходу — боялись, что если сделаем лишнее движение, то кот с меня снимет скальп, причем не со зла, а просто свалившись: все-таки я не дерево, корой не обрастаю.

— Знаю... — сквозь зубы промычала я, чувствуя, как коготки Брыся при каждом неровном шаге начинают впиваться сильнее.

Мимо нас пробегали монашки — нас они замечали, но принимали за Настоятеля. Наскоро поклонившись, иноки пробегали мимо, не обращая внимания на то, что у их главы подозрительно кошачья морда.

Мы уже почти добрались до выхода, когда послышался оглушительный хлопок двери и страшный рев, больше подходящий местному монстру, нежели служителю богов:

— САМОЗВАНЦЫ! — из кабинета, закутанный в дырявую штору, выскочил Настоятель собственной персоной... Красный, как рак, и злой, как самая последняя вошь, кусающая собаку.

Немая сцена. Монахи недоуменно смотрят на раздетого до порток начальника, то на нас, сокрытых под мантией Настоятеля. В головах их не укладывалось, что кто-то мог додуматься до ТАКОГО святотатства.

Ну, а мы ждать долго не стали.

— Валим! — тут же скомандовала я, сдергивая с нас хламиду.

Моих товарищей долго уговаривать не пришлось.

По городу мы мчались так быстро, будто за нами гналась толпа годвилльских монстров во главе с администратором Годвилля, а уж как петляли... О наших маневрах впору писать истории и анекдоты. Монахи табуном высыпали за нами из храма, потрясая кулаками, подсвечниками и священными книгами, но тут же наткнулись на толпу героев, так и стоявших у входа в гигантской очереди.

Нас-то герои пропустили... тем более что мы мелкие да юркие. Ну, мы с Брысем, то есть. А Шакки — хоть и мелкая, но высокоуровневая. Поэтому мы с котом проскальзывали между героями, а Шакки шла тараном — если проскочить не удавалось, это уже были проблемы попавшегося ей на пути героя. Мы проскочили, а вот монахи — далеко не все. Герои тут же вцепились в них мертвой хваткой и засыпали вопросами: "Надолго ли ремонт?", "Можно ли воскресить питомца в другом городе?" и, наконец, "Можно ли превратить в храме воду в вино, а то похмелиться очень хочется, а деньги кончились?"

Через толпу героев прорвались от силы штук пять монахов, которые против нашей могучей Шакки особой силы не представляли, но мы в драку ввязываться не стали, а задали стрекоча, петляя между кабаками, гостиницами и бутиками.

В общем, задачу мы выполнили успешно: Брысь воскрешен и чувствует себя просто прекрасно!

К пивняку "Мужские радости", в котором мы условились встретиться с Кириллом, мы подходили с громким хохотом: недавний страх и неприятности теперь казались сущим пустяком, хотелось подробно о них рассказать Кириллу — не только ради того, чтобы посмеяться вместе, но и обсудить, что же в Годвилле происходит... А твориться начинало черт знает что.

И чем ближе мы приближались к месту встречи, тем мрачнее казалась обстановка. На дороге все чаще появлялись следы гусениц ("Откуда? — недоумевала я, — откуда в Годвилле бульдозеры или танки?"), а встреченные герои куда-то спешили с побледневшими и перепуганными лицами: случилось что-то страшное — ощущение навязчиво витало в воздухе, не оставляя надежды на то, что маленькое и невинное приключение закончится так просто с воскрешением Брыся.

Вскоре показался кабак, где мы договорились встретиться с Кириллом. Нашим глазами открылась удручающая картина: вывороченная дверь и столпившиеся, как рой взволнованных ос, герои, шумевшие так яростно и напугано, что... В горле замер ком — нехорошее предчувствие придало сил, и с шага я — и, соответственно, Шакки с Брысем — перешла на бег.

Внутрь помещения я влетела, едва не сбивая с ног какого-то близстоящего героя, но тот даже не возмутился — парень просто смотрел в одну точку, точно не мог прийти в себя. Оглядевшись, я заметила — все внутри было перевернуто вверх дном: кто-то из героев зашивал раны (да-да, полевая медицина "Годвилля" — она такая! Брагой полил, ниткой зашил, до визита к доктору сгодится), кто-то о чем-то негромко переговаривался, а иные — совсем как парнишка у дверей, стояли молча, словно силясь что-то осмыслить. Кирилла нигде не было.

Ничего не понимая, я обратилась к кому-то с вопросом: "Что здесь случилось?" — причина разгрома явно не расшумевшиеся герои: стоял бы веселый гул и бесчисленные разговоры, здесь же — тишина, нарушаемая лишь едва слышными шепотками.

— Монстры напали... В городе, — обрывисто сказал герой, не в силах сразу, без пауз, описать то, что увидел. Слишком большой шок для психики даже для виртуального жителя. — И утащили героя... То есть бога в теле героя...

Примерно так, сбивчиво и урывками, он и пересказал нам все случившееся в кабаке. И о назревавшем мордобое в храме, который грозил начаться, разумеется, с подачи Кирилла, и о ворвавшихся монстрах, подобных которым никто в "Годвилле" раньше не видел и о скоротечной драке...

Молча, не поднимая глаз, я села на стул — у него оказалась подломлена ножка, — и тут же рухнула вниз, но удара об пол не почувствовала — какое дело может быть до такой ерунды?

Единственный человек, моя единственная надежда на то, чтобы вернуться — исчез. Нет, не так: его нагло похитили местные монстры. А ведь мы только-только встретились вновь после того ночного нападения. Только-только сдружились... Ну, почти сдружились. Я даже не успела ему рассказать, кто я на самом деле! Сначала, после первой встречи в "Пивнотауне" он мне просто ужасно не понравился... Потом я не торопилась рассказывать о себе просто из осторожности (ибо существо я вообще крайне недоверчивое), затем просто как-то к слову не пришлось. Хотела, в общем, но как начать — не знала... А тут все завертелось, закрутилось...

Подтянув ноги к подбородку, я посмотрела на Шакки, замершую передо мной. Героинька чего-то от меня ждала. А у меня уже просто не было сил: мы постоянно бегали, постоянно приключались, постоянно совершали какие-то "подвиги"... Хоть я и в теле героя, а в умах местных аборигенов — богиня, на деле же обычный, среднестатистический человек. Силы не безграничны, особенно душевные.

— Что? — устало поинтересовалась я, а глаза норовили вот-вот закрыться.

— Это я у тебя спросить хочу: ты у нас гений мысли.

— С чего бы?

В ответ героиня насмешливо улыбнулась.

— Ещё спрашиваешь! — она кивнула в сторону взволнованных героев, дезориентированных странным поведением монстров "Годвилля". — Кто из нас двоих провернул авантюру в храме? Кто оживил Брыся? Кто, в конце концов, настолько ненормальный?

Я невольно улыбнулась: звучало как комплимент.

— А нельзя ли об этом поподробнее? — послышался рядом с нами зычный голос Боба, услышавшего наш разговор. — Особенно насчет храма...

Не успела я сказать хоть что-то в свою защиту, как большая часть присутствующих обступила меня и Шакки плотным кругом: любопытство не порок, даже для виртуальных героев.

Моя напарница вздохнула, а потом с залихватской улыбкой начала рассказывать, как было дело... Дар сказительницы был у героиньки в крови, говорила она так, что мне самой стало интересно, как же меня угораздило эти невероятные подвиги совершить?

— Ничего так, всех уел, — авторитетно заявил Боб, скрестив руки на груди. — А монахам так и надо: нечего моду на всякие ремонты вводить. Храм должен быть открыт круглые сутки семь дней в неделю из семи.

Говорить о том, что, скорее всего, косвенной виной закрытию зала являемся мы с Кириллом я не стала — не хочется портить настроение героям не самой радостной новостью, но и сидеть без дела тоже нельзя: не знаю, ради чего монстры утащили моего товарища по несчастью, но вряд ли ради скромного рандеву под открытым небом, а, зная характер местной живности, остается только гадать, что они с ним сделают.

От размышлений отвлек дружеский тычок в бок — от него я чуть не грохнулась вновь на пол, — оглянувшись я увидела таинственно ухмыляющихся Спанч Боба и Шакки, успевших о чем-то между собой договориться, причем за меня они уже все решили.

— Чего? — я осторожно прикинула путь к отступлению — стремительный рывок назад и через окно — наружу. Но тут на оба плеча ощутимым грузом опустились две ладони, придавив к полу, чтобы я не убежала раньше времени.

— Как Кирилла будем спасать?

От изумления у меня глаза округлились, но ещё веселее мне стало, когда я заметила, что вся таверна в ожидании смотрит на меня, ожидая каких-то подвигов и блестящих идей.

"Вот и сверкай после этого необычностью" — проворчала я про себя: одно дело, когда пытаешься выкрутиться из сложного положения в храме, где кругом одни лишь монахи, от которых если что убежать можно... А монстры — совершенно другая сказка! У них есть далеко не глупый агент Смит, а в заложниках — наш друг и товарищ, добавьте к этому относительно небольшой в масштабах вселенной монстрятник и получите "заманчивую" перспективу.

Но и бросить нельзя! Потому что это будет подло. А подлость — последняя вещь, какую я хочу иметь в попутчицах.

— А что все... на меня-то смотрят? — неуютно повела плечами, чувствуя странную ответственность перед героями "Годвилля", словно мое "божественное" происхождение обязывало себя оправдывать. Хотя, что я говорю?! Ещё как обязывало. Они, в отличие от меня, не умели сами нарушать законы Годвилля, просто не знали, что так можно сделать, а я... А я, как простой человек, просто поступала так, как считала нужным, не считаясь с тем, как привыкли поступать герои.

— Как "что"? — притворно удивилась Шакки, упирая руки в бока. — Ждем руководства к действию! Поэтому повторяю вопрос: как Кирилла спасать будем?

Озадачено почесав затылок, я оглядела зал: все вверх дном, дверь выломана, да и следы пребывания монстров до сих пор отчетливо виднелись на земле... Но кто поручится, что они доведут нас до того места, где прячут Кирилла? Администратор Годвилля далеко не дурак, педант — сколько угодно раз (ведь в речку за мной не полез в своем костюмчике), но не идиот. Вряд ли путь к его логову будет вымощен дорогой из желтого кирпича с красной ковровой дорожкой поверх. С него станется пустить нас по ложному следу — хватило же ума напасть на нас спящих тогда, в первую встречу.

— Сначала его найти надо... — пробормотала я в ответ и нахмурила лоб: жаль, нет здесь системы GPS — мигом бы нашего потеряшку нашли, а заодно бы и монстров, и тридцать три несчастья на свою голову — не суть, — но компьютеризация в "Годвилле" ещё не прошла, не проходит, да и вряд ли пройдет.

Остается надеяться на свои мозги: я хоть и не Эйнштейн, но стараюсь.

— Ну, по следам поищем, — предложила Шакки, оглядывая красноречивые борозды и вмятины на полу и стенах, но я лишь покачала головой: доброго дядю Администратора Годвилля никто не отменял, и Нео на его голову тоже пока не найден.

— И заведут они нас в глухой-глухой лес, откуда выход будем искать лет двести... — буркнула я, отбрасывая идею героини в сторону без шанса на принятие. — А то и в засаду...

— Нас же много! Вместе справимся! — тут же нашелся Боб, указывая на пылающих жаждой приключений героев и героинь.

Я лишь с грустным взглядом покачала головой: монстров там тоже может быть видимо-невидимо со всего Годвилля и ещё чуток, а рисковать ребятами лишний раз не хочется, да и не в моих правилах. Эх, не носить мне высокие чины...

"Должен быть другой способ..."

— А, может, поищем его так же, как и Брыся оживляли? — внесла предложение Шакки. Я тут же вспомнила стремительно летящую вспышку, которую взглядом отследить трудно, не то что следовать на своих двоих — так я и сказала девушке, но та лишь примирительно пожала плечами.

— Можно послать несколько молний, — сказанное не хуже кирилловской булавы-самопалицы приложило по голове. — И видно будет, куда идти, потеряемся — снова молнию пошлем...

-...И получим зажаренного и взбешенного человека, готового своих спасителей разорвать на части так, словно это они его похитили. — думать о том, как потом Кирилл нас поблагодарит за такой способ поиска даже не хотелось, там явно будет мало что цензурного, и перепадет на орехи скорее всего мне: меня же здесь назначили мозгом спасательного отряда. Да и кстати, молнии увидим не только мы, но и монстры. А значит поймут, что дело нечисто и будут готовы нас встретить с распростертыми объятиями и остро заточенными ятаганами. А сколько их будет, этих монстров? Это уже как повезет...

— Ну, если тебе ничего не нравится из того, что я предложила, то сам говори, что делать будем!

Стиснув голову — она гудела страшно, мысли умные и хорошие как назло не приходили, лишь дурацкие идеи о том, что молния не такой уж и плохой вариант, а главное — наглядный, — я сидела, упершись взглядом в пол, но таинственные письмена и иные знаки вмешательства высших сил не проявлялись, чтобы подсказать решение.

Нет, так дело не пойдет: надо что-то делать или искать выход, или сдаваться — а выбора у нас нет, оттого и решение одно — найти такое средство по поиску Кирилла, которое бы и нам позволило его найти, и ему бы не повредило...Ах, да — и не дало бы нас обнаружить сразу. Как говорится, к друзьям в гости наведываются со звонком, к врагам — без стука.

Залу окутывало мрачное настроение, передавшееся от меня остальным героям (или наоборот), да и шепотки о неудаче и провале операции слышались уже не только из темных углов, но и за стойкой, и за соседним столиком, плавно проникая в головы и сердца остальных, пока ещё решительно настроенных.

Не знаю, чем бы кончилось дело, но в этот момент, подняв небольшую бучу и крики, вбежал Бегемот и тут же кинулся к своей горячо любимой хозяйке. Сбив девушку с ног, бармаглот принялся её судорожно вылизывать, радуясь скорому воссоединению (хотя не забывал и ворчать, словно говоря: "Что ж вы меня забыли-то?!"). Я смотрела на радостно вертящегося вокруг Шакки питомца и чувствовала себя последним предателем: сами ноги унесли, а про Бегемота забыли... Кто мы после этого? Хорошо ещё, что он знает, как свою героиньку найти, иначе, кто знает, сколько бы ему или нам пришлось бродить по городу в попытке отыскать...

И тут меня не хуже, чем Архимеда, осенило.

— Эврика! — на радостях я схватила бармаглота за голову и обняла. — Бегемот — ты гений!

Питомец Шакки недоуменно таращился, не понимая, чем вызван резкий приступ любви с моей стороны, даже оглядывался на свою хозяйку, вопрошая взглядом: "Где ты откопала этого ненормального?". Хотя и сама героиня была не против узнать, что же великого я углядела в поступке её бармаглота.