Говорящая с камнем - 1

Но я и так все поняла. Он знает! Точно знает... или догадывается.

— Ты не просто способная адептка, а имеешь преимущество перед другими. Я прекрасно заметил, что ты не используешь пентакль, даже когда он на тебе. Не раз замечал, как твоя сила не подчиняется магическим формулам и пассам, хоть ты и стараешься выполнять все правильно. И камни... они слушаются тебя. Такое подвластно либо очень могущественному магу пятой степени, либо...

Взгляд. Этот проницательный серьезный взгляд словно проникал в саму душу. Сердце забилось быстрее, спина вспотела и стало тяжело дышать.

— Жаль, что многие утратили веру. Маги ныне полагаются только на себя, позабыв о силе духов.

— Профессор Крэйф, я не понимаю... — последнее, что смогла выдавить из себя, замечая легкую усмешку, тронувшая его губы.

— Понимаешь, Ханна, — профессор неожиданно закрыл глаза, и я ощутила силу, идущую от его ладоней. Мягкая и теплая, она проникала в меня, дарила покой, и, что самое странное, чакра отзывалась на его магию.

— Я не ошибся, когда решился взять еще совсем девчонку в команду. Если правильно использовать твой дар, победа нам гарантирована...

Последние слова неожиданно развеяли все волшебство, возникшее от нашего соприкосновения. Это заметил и профессор, который только улыбнулся и серьезно произнес:

— Тебя слушаются камни, но ты совершенно не умеешь взаимодействовать с другими стихиями. Да, ты пытаешься, я вижу твои успехи, но этого малого. Я не зря тебе на наших уроках давал формулы связки, но теперь мы перейдем непосредственно к выбросам силы. Не стоит тратить время на пассы и запоминание формул, если они тебе не нужны.

— Но другие могут понять... — совсем сиплым голосом проговорила я, понимая, что меня просто хотят использовать для победы, иначе давно бы выдали.

— Не надо бояться меня, — мои мысли вновь были угаданы. — Я никому не скажу о тебе, а люди давно перестали верить в духов. Поверь мне, никто ничего не поймет.

— Почему вы так хотите победить? — прямо спросила я, ни разу до этого не задумываясь, что двигает учителем. Величие и признание? Не думаю. К этому, скорее, стремится Фран, но...

— Ты очень необычная Ханна. За все это время ты даже не поинтересовалась, за что борешься. Впрочем, это и не удивительно. Ведь вы отличаетесь от нас...

Я слышала гулкий стук своего сердца, медленно отступая от мужчины. Он давно уже отпустил мои ладони, но я все еще чувствовала в них покалывание.

— Вы так и не ответили...

— Желание, Ханна. На турнир явится Великий маг четырех стихий и выполнит самую заветную мечту каждого... участника победившей команды.

— И каково же ваше?

— Показать истинную сущность магии. Вернуть людям веру в духов. Ты ведь знаешь, что именно мы отказались от вас. Когда-то давно духи существовали наравне с людьми. И маги напрямую взаимодействовали со стихийными духами, обращаясь непосредственно к чистой силе. Но магия развивалась вместе с миром и людьми. Маги поняли, что не нуждаются в духах, зазнались и решили перенять всю магию себе. Думаю, ты наслышана о Кровавом Холоде, когда, пользуясь слабостью духов перед суровой зимой, люди уничтожили...

— Не надо, — тихо перебила я, действительно прекрасно зная, о чем он. Каждый дух изучает историю. Нет ни одного, кто бы не был осведомлен о том, что привело к падению духов в нашем мире. Но откуда профессор Крэйф о нас знает? Однако спросить я не решалась, а он и не спешил объяснять.

Почему он хочет нашего возвращения?

— А у тебя есть желание? — неожиданно спросил профессор, с любопытством заглядывая мне в глаза. — Чего бы ты хотела, Ханна?

Чего? Я задумалась и сказала прежде, чем поняла, что учителю этого знать не стоит.

— Мама... мне бы хотелось хотя бы разочек с ней поговорить.

— Она была человеком? — догадался профессор, и мне отчего-то стало неуютно. Он слишком много о нас знает. Духи не могут умереть или быть убитыми, только уйти по своему желанию, покинув народ. И даже уходя, они являются на искренний зов потомков.

— Ханна, — его голос вдруг изменился. Стал мягче? Не знаю, но он еще ни разу не произносил так мое имя. С какой-то затаенной грустью.

— Поверь, я знаю, что такое потерять близкого. И знаю, что тебя теперь мучают вопросы. Я готов ответить, но не следует меня бояться. Я хочу лишь одного — победы. И сделаю для этого все.

Вместо того, чтобы успокоить, его слова только сильнее напугали. Он понял это. Положил ладони мне на плечи и серьезно проговорил:

— Моя сестра вышла замуж на одном из вас. Здесь нет никакой подоплеки. Я так хорошо о вас знаю, потому что в свое время сам с отцом отдал ее замуж за духа.

— За какого? — вот тут уже у меня проснулось любопытство. На удивление, преподаватель не стал скрывать, серьезно ответив:

— Небесные духи ветра...

И тут я вспомнила. А ведь отец тоже хочет меня выдать замуж за одного из них, точнее за наследника Небесных вершин. Губы тронула грустная улыбка.

— Мне известно о ситуации среди духов, — неожиданно проговорил профессор. — И о том, что вас настолько мало, что приходиться идти на смешение кровей.

Он угадал мои мысли. Преподаватель прав. Именно поэтому отец принял столь неожиданное решение, с которым не все согласны, по крайней мере, те, кто жаждет иметь чистоту рода. К примеру, мой брат. Но папа поступает правильно, ведь горных духов не так уж и много. Вот только я не готова жертвовать своей свободой!

— И поэтому, Ханна, нам следует как можно лучше тебя подготовить! — закончил мысль мужчина. — Мы воспользуемся преимуществом горных духов и силы человека, что течет в твоей крови...

* * *

Кутаясь в теплый вязаный шарф, который мне одолжила Эри, я в предвкушении зашнуровывала коньки. Коньками у людей назывались сапоги с лезвиями на подошве. Как сказал Эвин, благодаря им можно легко скользить по льду. Но я и сама это видела. Лавки для переодевания обуви располагались прямо у деревянных бортиков, за которыми на созданном магически льду катались веселые люди. Правда, многие из них часто падали, и очень больно падали, как по мне. Но, кажется, людям было все равно, они вставали и ехали снова, весело смеясь, догоняя друг друга. А вот кто-то держался постоянно за бортик. Чувствую, я буду из числа этих неудачников.

— Готова? — спросил Эвин, увидев, что я, наконец, справилась со шнуровкой. Ловко подойдя на своих коньках, он помог мне подняться. Ноги сразу напряглись, как при подъеме по крутой горе, только в сто раз хуже. Я зашаталась, словно пьяная, но Эвин крепко держал меня.

— Не волнуйся! — подбадривал он, ведя меня ко входу на каток. Чем ближе был лед, тем сильнее тряслись ноги.

— Первый раз всегда сложно. Ты быстро научишься!

Но я не верила словам друга. Нет, конечно, у меня была сноровка, хорошая координации, опять же — тренировки в горах, но лед есть лед. Это не моя стихия.

— Осторожнее, — проговорил Эвин, когда мы дошли до черты, где заканчивалась нормальная дорога и начинался он... мой страх.

Друг легко спустился на белую гладь, а вот я еще долго оставалась на примерзлой траве, пока он меня с силой не вытащил на каток.

Выкрикнув что-то нечленораздельное, я только успела осознать, что отпустила руки Эвина, а потом мои ноги разошлись. Почти села на шпагат, снова была поднята вверх заботливым магом земли.

Тихо смеясь надо мной, во весь голос ему не позволяло воспитание, Эвин потащил меня в центр катка. И так дотащил до противоположной стороны бортика, ибо я не делала попыток как-то справиться со своими ногами.

— Мы около бортика, давай здесь аккуратно попробуешь! — велел друг, наверное, сожалея, что взял такую неумеху с собой.

Посмотрев на легко скользящих детей, я отругала себя, и решила, наконец, освоить коньки. Вот, езжу уже с одной рукой Эвина! Совсем стало получаться, ноги перестали дрожать.

Осмелев, отпустила друга. Почему-то меня отвело от бортика и понесло вглубь людей.

— Харке-ка! — заорала я, даже не думая над тем, что кричу. За талию меня успел подхватить Эвин, он все также смеялся над моей паникой.

— Что это ты такое кричишь? — спросил он. Испуганно запаниковав, пролепетала что-то первое пришедшее на ум и схватила его за руку.

— Пошли к бортику! — наконец, смогла выговорить я, переводя тему. Друг согласился, чуть ли не потащив меня назад. Мои коньки заскрипели на льду, предательски выдавая мой уровень езды.

Облокотившись о деревянный заборчик, вздохнула с облегчением.

— Хочешь кофе? — поинтересовался Эвин, подождав, пока я отдышусь.

— О! Это было бы чудесно! — я радостно закивала, даже не зная, что такое кофе. Пока что только слышала, но не пробовала.

— Или горячий шоколад? — продолжил предлагать друг.

— 'Или горячий шоколад', — улыбнулась я, наконец, совладав с ногами, они все время тряслись, а после приняла вертикальное положение, выравнивая спину.

Эвин улыбнулся и велел стоять на месте. Я хмыкнула, проследив взглядом за его удаляющийся спиной. Смешной он, ну куда я, такая корова на льду, денусь?

Пока друга не было, разглядывала людей, которые весело кружились на катке, даже не переживая о падениях. Мне стало стыдно и неловко, что я стою, словно тот камень. М-да, ироничное сравнение.

Взяв ноги в руки, аккуратно поехала вдоль бортика. Осмелев, решилась отцепиться от поддержки.

— Леди, вам помочь? — Я вздрогнула, увидев перед собой маленькую девочку лет восьми. Не успела ничего сказать, как шустрая малышка схватила меня за руку и потащила как можно дальше от заборчика.

— Сморите, а теперь вот так ставите ноги, — серьезным тоном велела она, остановившись где-то в центре. Наверное, стоило смутиться, что меня обучает ребенок, но я внимательно слушала и делала. В конце концов, девочка каталась куда лучше.

— Мирим, а ну отстань от девушки! Иди сюда! — позвала мать 'учительницу'. Грустно улыбнувшись, девочка, без слов послушно убежала к родителям.

Лишившись поддержки, я только что и могла глотать воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Вокруг меня ездили люди, создавая ветер. А я стояла и думала, хоть бы не наехал кто. Харке-ка! И что мне делать? Где Эвин? Так, Ханна, соберись и действуй!

Кое-как развернувшись, направилась назад, вытянув вперед руки. Но случилось то, чего я так сильно боялась. Кто-то с силой врезался в меня! С криком полетела на лед, больно ударившись коленками, а где-то над ухом раздалась громкая ругань, от которой мне стало стыдно.

Все также сидя на льду, медленно повернула головой.

Я шла, ничего не замечая на своем пути. Перед глазами мелькали какие-то яркие витрины, выстроенные специально для зимней ярмарки, которая почему-то началась еще осенью.

— Эй, постой! — меня схватили за рукав. Я не сразу поняла, что произошло, удивленно обернувшись.

Рядом стоял Фран.

— Я кричу-кричу, как оглашенный, а ты не слышишь! — возмутился пепельноволосый, а после взволновано спросил: — Что с тобой?

— А ты не догадываешься? — раздраженно отозвалась я, наконец, приходя в себя, и теперь полностью осознавая — я ненавижу Франа. А ведь казалось, что он может стать нормальным. Но нет, это было лишь временное замешательство на танцах.

— Это из-за Эвина что ли?

Разозлившись такой постановкой вопроса, ударила его в грудь.

— Дурак! — вынесла вердикт, вновь продолжая идти куда глаза глядят.

— Да постой ты! — на этот раз Фран силой развернул к себе лицом. С ненавистью посмотрела на него, но все же решила выслушать, иначе и дальше придется играть в догонялки.

— Ладно, я понял, что поступил опрометчиво, и, возможно, в твоей голове это выглядит, как исключительно смертельное оскорбление, недостойное мужчины. Но знай, в моих мыслях все иначе!

Пораженная, я раззявила рот, однако, вынуждена была признать, что слова Франа позабавили меня, поэтому поинтересовалась, как он видит свой поступок.

Улыбнувшись и, видимо, обрадовавшись, что я сдалась, пепельноволосый живописно стал разглагольствовать, размахивая руками для пущего эффекта.

— Дело в том, что я поддался порыву! И да, прежде чем ты начнешь возмущаться и обвинять меня во всех грехах, подумай, а почему нет? Ты — молода, я — тоже. Ни у кого из нас нет пары, так почему нам не провести время вместе?

— 'Нет пары'? — переспросила. — А как же Инград с огненного факультета?

— А-а-а, — закатив глаза, небрежно отмахнулся пепельноволосый. — Это несерьезно. И предугадывая твой следующий вопрос, она знает, что мы уже не вместе, — после хитрая улыбка: — Ты вроде не возмущалась нашему общему времяпровождению.

Внезапно он схватил меня за руку и повел куда-то в сторону. Конечно, я хотела еще повозмущаться, однако Фран быстро меня остановил, заявив, что покажет мне то, чего я никогда не видела.

Я насторожилась и спросила, о чем он. Оказалось, о людском веселье. Признаться честно, слово 'людское' в предложении уже заставило заинтересоваться. Узнавая людей, я будто узнавала маму, и мне очень хотелось знать о них как можно больше. Поэтому, кусая от досады губы, я согласилась побыть еще с Франом. С Эвином я в ссоре и не хочу пока о нем думать, а, тем более, его видеть. Эри пошла гулять с каким-то мальчиком, а больше мне было не с кем провести время, а хотелось как можно дольше побыть на ярмарке.

Фран уверено вел меня через ряды, попутно что-то рассказывая. Постепенно я перестала чувствовать напряжение между нами. Мимо нас спешили люди, веселились, радовались. Деревянные прилавки предлагали всякие товары, игры. Один раз Фран даже предложил мне сыграть в колечки. Я с радостью приняла его предложение. Правда, ничего не выиграла. Пепельноволосый хотел было хвастнуть и сыграть, показав, какой он ловкий, но я уже оттащила в сторону, где юноши и девушки мастерски управлялись с огнем.

— О! Это маги огня? — спросила я, аплодируя очередному сложному действу.

— Конечно, нет, — Фран усмехнулся. — Это просто очень ловкие трюкачи.

— Они глотали огонь без применения магия?! — было сложно поверить, на какое-то мгновение я даже прекратила аплодировать.

— Ты точно не от мира сего! — улыбка на лице пепельноволосого стала еще шире. Я стукнула его по плечу, осознав, что делаю это скорее по-дружески, чем от злости. Даже тот дурацкий поцелуй больше не вспоминаю, благодаря чему не чувствую неловкости.

Вскоре я отвлеклась от разговора с Франом, опустив взгляд на руки. К сожалению, я забыла перчатки на лавке около катка, из-за чего теперь мерзли ладошки. Температура на улице опустилась до нуля или может даже ниже, что немного удивительно для этого месяца. Мы — горные духи, не любим холод и предпочитаем жить глубже в пещерах, где температура всегда стабильна. Я не привыкла быть на открытом воздухе, особенно в мороз — это было слишком тяжело для меня. Приходилось согревать ладони своим дыханием, но помогало мало.

— Замерзла? — учтиво спросил Фран, вновь заставляя меня удивиться его заботливости. Кивнула и честно ответила:

— Забыла перчатки у катка.

— Можешь погреть руки, засунув их мне в карманы.

— Фран! — возмутилась.