Корпорация "Исполнение Желаний" (Общий Файл. Завершено. Вычитано)

" — С чего бы? — удивилась я самой себе. — Он наверняка спит до обеда, сытно ест и вообще делает что хочет..." Однако смущение не ушло, а лишь усилилось, когда Халк устало потер виски и чуть поморщился.

— Простите, что так поздно....

Он лишь махнул рукой в сторону широкого кожаного дивана.

— Садись.

Я села, сцепила руки на коленях, откинулась на спинку и медленно глубоко вдохнула. Ну, вот и оно, сейчас все и начнется. Шоутайм, дамы и господа! Расплата за грехи....

Расположившись в кресле напротив, Халк оперся на подлокотник и, выжидательно глядя на меня, медленно коснулся нижней губы указательным пальцем.

Кое-как заставив себя выдохнуть, я, наконец, произнесла.

— Это я испортила хлысты.

Замерев в ожидании его реакции, я была оглушена повисшей тишиной, но еще больше тем, что сидящий напротив человек даже не шелохнулся. Ни удивления, ни поползших вверх бровей, ни криков "Ах ты,...!..." (тут у меня было множество вариантов, начиная от "дрянь" и заканчивая и того менее лицеприятными словами). Однако я оказалась совершенно не готовой к тому спокойствию, которое продолжало исходить от Халка. Да-да, именно спокойствию, ведь изменение настроения, пусть даже безмолвное, я бы сумела заметить. И чем дольше продолжалось молчание, тем больше во мне поднималось смятение. Что происходит? Неужели намеренно издевается, прикидываясь душкой, чтобы потом обрушить неожиданный шквал проклятий?

— Продолжай, — только и сказал он спустя несколько секунд.

Я оцепенела и кое-как разжала вспотевшие ладони.

"Ну, где же твои упреки?"

— Что продолжать?

— Продолжай говорить.

Я вздохнула, вконец запутанная. Хорошо, пришла говорить, так буду говорить, как есть.

— Это я сегодня украла хлысты и разрубила их топором. Все. Сама. Мне никто не помогал.

— Зачем?

— Затем... — насупилась я, не зная, стоит ли рассказывать истинные причины.

— И все же? — спрашивая, Халк даже не изменил позы, оставаясь все таким же спокойным и чуть усталым.

— Да потому что мало того, что у этих работяг на поле даже панамок нет! Пекутся прямо на солнцепеке непокрытыми головами. Неужели трудно было бы выдать им хотя бы бумажные кепки? Ведь в сущие центы бы это встало... — чувствуя, что меня несет и несет явно не туда, я спохватилась и вернула тему в прежнее русло. — Так еще и лупят их по любому поводу и без! Спины вообще не заживают! Хоть несколько дней бы им без этих поганых хлыстов, так может раны бы чуть затянулись....

Выдав все свои мысли ему прямо в лицо, я сжалась в кресле так сильно, что от напряжения заболели мускулы.

Халк продолжал молчать, но теперь на его лице читалось легкое удивление. По всей вероятности больше от моей наглости и прямоты, нежели от смысла сказанных слов. Он откинулся на спинку и сцепил руки в замок.

— И теперь ты пришла признаваться?

Я промолчала. Очевидное не имело смысла подтверждать.

— И что же тебя заставило признаться? — он будто и не ждал ответа на предыдущий вопрос, однако на последний, вероятно, ждал, так как глаза его прищурились.

Я снова вздохнула, вспомнив, как сидела в своей тесной коморке, терзаемая сомнениями.

— Я бы не смогла.... — слова не давались, — ... не смогла бы спокойно спать, зная, что из-за меня столько людей будут наказаны. Двадцать баллов — это много.... Это дни дополнительной работы. Им всем.

Я помолчала немного. Потом добавила:

— Я бы и раньше пришла, но боялась идти к Грегу. А потом.... подумала, что сначала попробую сюда.... Вдруг так будет лучше?

Чувствуя, что начинаю плакаться, я заставила себя замолчать. Незачем выглядеть жалкой. Подумает, что прощение вымаливаю... Слабачка.

Ощетинившись, я подняла глаза и взглянула Халку прямо в лицо.

— Так что снимайте ваши двадцать баллов. Но только с меня!

На этот раз темные брови саркастично приподнялись.

— Какое геройство....

Я ничего не ответила. Только отвернулась и стала смотреть в сторону. Где-то размеренно тикали часы, отсекая от повисшей тишины равномерные, тут же уходящие в прошлое, отрезки времени.

— Ты мне лучше на другой вопрос ответь, — прервал молчание Халк. — Зачем, там, на поле, ты дразнила Грега?

"Ну вот... Приехали".

От воспоминаний, как я развернулась и увидела стоящего позади себя Халка, ловившего каждое слово, меня едва не повело. Покрывшись легкой испариной, я отрицательно замотала головой.

— Нет.... Нет-нет.

Халк недобро нахмурился.

— Что нет?

— Не хочу отвечать на этот вопрос.

— А я тебя не упрашиваю. Если я задал вопрос, значит, ты мне дашь ответ.

— Нет, я не буду на него отвечать!

Халк только хмыкнул, на загорелом лице сверкнули серые глаза.

— Значит, ровно через минуту я позову Грега, и тогда он сам будет вытаскивать из тебя ответ.

Я вздрогнула и, наплевав на правила приличия собственного кодекса, взмолилась:

— Не надо Грега! Он меня убьет.... Особенно после поля....

— Вот и будь умницей. У тебя есть минута, чтобы решить, кому из нас ты хочешь признаваться. Мне или ему.

Халк улыбнулся, зная почти наверняка, что выиграл этот раунд, ставя такие условия, однако вместо того, чтобы злиться на его хитрые уловки, я вдруг, неожиданно для себя, залюбовалась его лицом.... Тем победным выражением, что на нем сияло. И даже в какой-то момент поймала себя на мысли, что призналась бы в чем угодно, лишь бы еще посидеть вот так, в уютном кабинете на удобном диване, ведя с ним диалог.....

На короткий миг на меня нахлынуло дежа-вю, что вернулась прежняя жизнь вне тридцать третьей зоны, где есть человеческие отношения, теплота, улыбки, разговоры за вечерним чаем или утренним кофе, совместные походы по магазинам, прикосновения рук и долгие проникновенные взгляды между теми двумя, кому не нужны слова, чтобы понять.

Он все смотрел на меня, а я никак не могла оторвать взгляд от него, зачарованная этим мгновеньем. Мгновением, в котором ложная теплота уюта укрыла одеялом, из-под которого мне никак не хотелось выбираться.

Во мне будто что-то поменялось. Нервозность последних часов растворилась, и я перестала бояться. Совсем. Наверное, так могут "не бояться" только сумасшедшие или наркоманы. Но мне было все равно. Вместо того, чтобы отсчитывать секунды данной мне минуты, я неторопливо (почти любовно) оглядела кабинет, отметив на этот раз присоседившуюся к ноутбуку на тумбе чашку с недопитым кофе, лежащую на подоконнике коробку с сигарами, небрежно накинутую на спинку стула бежевую рубашку. Будто это был не его кабинет, а мой собственный дом, где мы день за днем делили печали и радости.

"Да что со мной такое? Неужели, схожу с ума? Совсем сдурела от бесконечного одиночества!"

Логика шипела, как ошпаренная кошка, а я сидела и улыбалась, наполненная неизвестно откуда взявшейся безмятежностью и спокойствием. Будто я, наконец-то, была не одна. Не одна.... Как все эти долгие дни в Тали. Как все долгие дни еще до Тали....

Нет, я понимала, что все это временное наваждение безумца: сидеть напротив Халка (Халка! Того самого, что снял с меня пятак, когда я работала в баре!) и наслаждаться тем, что он ровным счетом ничего не подозревает. Даже не догадывается, какой подарок сумел мне преподнести, пусть даже на короткие несколько секунд.

Кое-как очнувшись от сладкой дремы, в которую так неожиданно скатилась, я подняла глаза и улыбнулась.

— Я буду говорить с тобой. Не надо Грега.

Возможно, Халк заметил, что я неожиданно перешла на "ты", но виду не подал. Взгляд его скользнул по моей (наверное, совершенно неуместной в данной случае) улыбке и вернулся к глазам. Видно было, что теперь в нем плескалось умеренное любопытство.

— Рад, что ты умеешь принимать верные решения.

— А не найдется ли для меня чашечки чая, раз уж сегодня вечер признаний? — снова удивила я саму себя, но по тому, как на меня посмотрел Халк, было очевидно, что мое удивление не идет ни в какое сравнение с его. Но ответ прозвучал коротко и невозмутимо.

— Хм-м-м, — он помолчал. — Почему нет? Найдется.

Он поднялся с кресла, подошел к нише, расположенной между книжными стеллажами, и открыл дверцу встроенного в стену бара. Помимо множества разнообразных по форме и содержанию бутылок, там нашелся и чайник (так вот откуда берется горячий кофе. Наверное, не всегда есть время бегать за горячей водой на кухню). Зашуршала тонкая упаковочная пленка. Через минуту передо мной на столе появилась чашка из тончайшего фарфора, расписанная золотыми цветами по темно-зеленому фону, и блюдце из того же набора. В воздухе поплыл аромат мелиссы и каких-то экзотических фруктов.

"Какая прелесть!"

Вновь окунувшись в приятную атмосферу лже-домашнего уюта, я поднесла чашку к губам и едва не застонала от наслаждения, сделав первый глоток. Чай был великолепен. Чистый тонкий вкус, каким славились только высшие сорта, дополнялся изысканным набором пряностей и сладостью островных тропических деликатесов.

"Вот бы домой такой.... Черт, ради одного только чая я согласна сидеть тут и рассказывать ему сказки, как царица...."

— Ну, так что же? Чай ты получила, теперь расскажи, зачем тебе понадобилось дразнить Грега.

Я отпила еще один глоток из чашки и спокойно ответила:

— Чтобы он меня побил.

Теперь Халк смотрел на меня, как на сумасшедшую.

— Либо я ослышался, либо чего-то не понимаю.... Ты сказала — побил?

— Да, — я откровенно наслаждалась его замешательством. Растерянный Халк — такое шоу мне представилась возможность увидеть впервые. — Чтобы он меня побил.

— Зачем?

— Мне нужно было попасть в изолятор.

— А других путей не было?

— Если бы были, я бы их использовала. Но этот хитрый доктор следит за ним днем и ночью. Ну, ночью зорко следит охрана, — поправилась я.

Халк чуть заметно тряхнул головой, будто все еще не решаясь поверить услышанному.

" Не мудрено... — подумалось мне. — Только полный идиот может выдавать такие идеи, как я... Другим они кажутся полным бредом".

Несмотря на поздний час и усталость, я снова улыбнулась. Ситуация выглядела бы комично, если бы не была такой мрачной, но, по крайней мере, у меня была возможность насладиться великолепным чаем, и в комнате все еще не было Грега. А это уже достижение.

Не говоря ни слова, Халк поднялся, подошел все к тому же бару и достал пузатую бутылку с длинным горлом. Скотч. Плеснул содержимое в стакан, добавил туда несколько кубиков льда и вернулся в кресло.

— Так, давай начнем сначала. Ты подначивала Грега, чтобы он нанес тебе побои, чтобы после попасть в изолятор. Так?

— Да.

— А то, что он мог пришибить тебя одной левой, ты понимала?

— Да.

— И все же рисковала. Значит, у тебя была серьезная причина для этого?

— Да, — произнося это в третий раз, мне припомнилась сказка, где заколдованный парень избавлялся от проклятья, посланного ему колдуном, произнеся ответ "да" три раза подряд. Вот бы и мне так повезло.... Однако надежды избавиться от своих бед так просто, было мало.

— И что же такого тебе нужно было в изоляторе?

— Пластыри. Бинты. Перекись. Возможно, другие подходящие медикаменты.

— Подходящие для чего?

— Для ладоней работников каменоломни.

— Что!? — выпалил Халк громче, чем намеревался.

— Угу, — невозмутимо подтвердила я, медленно растягивая чай. — Меня посылают возить им еду, и я каждый день вижу, какие они голодные, ободранные, едва живые. У них все руки в кровоподтеках от кирок и тачанок, кашель жуткий, барак, где спят, продувается. Все тощие, что ветерок дунь, и их всех с ног свалит! Неужели трудно выдать перчатки? Там такие шрамы на ладонях, что, наверное, и в следующей жизни не затянутся!

Халк откровенно опешил от моего монолога. Как, впрочем, и я. То ли я перенервничала накануне, то ли действительно начала сходить с ума, но мне почему-то стало все равно, накажут меня или нет, и куда вообще может привести весь этот разговор "по душам". Кто-то должен, наконец, сказать сытому владельцу ранчо, что не у всех здесь привольная жизнь, похожая на райский отпуск "Неделька в пустыне", ранчо пять звезд, мать его....

Халк медленно отпил скотч, пристально глядя мне в глаза, а я, вместо того, чтобы тупиться в пол, отвечала ему невозмутимым видом и полным отсутствием эмоций на лице.

— Может, ты мне еще расскажешь, как вести мои дела? — угрожающе спросил он, сделав ударение на "мои", по-видимому, совершенно не привыкший к тому, чтобы его отчитывали. Да еще и один из "рабов".

— Нет, — в моем тоне не слышалось ни агрессии, ни обвинения. — Я просто пытаюсь делать то, что могу. Мне хочется им помочь, но я не всегда знаю как. Поэтому и пришла в голову эта тупая идея с Грегом и изолятором.

Я отвернулась, чувствуя на себе пристальный взгляд Халка. В кабинете снова на некоторое время воцарилась тишина.

Только Халково бормотание "Поверить не могу..." растерянно зависло в воздухе.

Я лишь неуверенно передернула плечами, будто пытаясь оправдаться.

Взгляд мой неожиданно задержался на книге, которая лежала на тумбочке. Обычная книга в толстом переплете, старая на вид, но.... Боже! Что это! Забыв, где я нахожусь, и о чем минуту назад шел диалог, я внезапно соскочила с кресла и подбежала к тумбе. Взяв в руки толстый фолиант, я, не веря собственным глазам, благоговейно провела пальцем по вытесненным на корешке буквам — старинным витиеватым, с мудреными золотыми засечками и переплетениями.

— Да это же... — выдохнула я потрясенно. — Это же Туэрский!

Халк, которого мой неожиданный прыжок с кресла поднял врасплох, уже тоже поднялся и теперь стоял рядом, чуть сбоку за спиной.

— Да.... А ты откуда знаешь?

— Земле... Земле-делие и взращивание, — медленно прочитала я по слогам название книги. — Боже, как давно я не видела этого языка! А ведь было время, когда я могла свободно на нем изъясняться. Если бы было с кем...

Я весело хохотнула и снова восторженно посмотрела на книгу, не замечая, с каким изумлением смотрит на меня Халк. Только когда раздался его голос, я кое-как покинула плен нахлынувших воспоминаний и положила книгу обратно на тумбу.

— Так, интересно.... Откуда тебе вообще известно об этом языке? Ведь он умер тысячи лет назад?

Мы вернулись к креслам. Я, бережно держащая старинную книгу и неспособная стряхнуть восторг, пронизавший меня при виде знакомых переплетающихся знаков на корешке, и Халк, все такой же уставший, но теперь уже изрядно заинтригованный. Я понимала, что книга не моя, и что я веду себя неадекватно, почти как шизофреник, но на какой-то момент я совсем забыла, зачем я нахожусь в этом кабинете, и что мне еще предстоит услышать о наказании за хлысты. Но на данный момент только этот фолиант у меня в руках имел значение.

— Я изучала его. Давно....

Положив книгу на колени, я вспомнила тот день, когда впервые пришла на кафедру в бизнес-школе для того, чтобы определиться с языком, который собиралась изучать....

Почти все одногруппники, не задумываясь, сделали свой выбор в пользу Валли — языка, на котором говорило все северное побережье и острова. И не мудрено. Ведь девяносто процентов торговли шло именно с этими странами, а на чем еще строить бизнес-этику, как не на промышленной ставке?