| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
...Тёмно-синяя полоса воды с каждой секундой росла. Корабль поскрипывал, увозя Алессу далеко-далеко в неизвестность, но она не сводила глаз с водопада. Река бежала по самому гребню невысокого взгорья и, вдребезги разлетаясь об уступы, низвергалась прямо в Океан. Рассветный Каскад... Хрустальный, перламутровый, с синими мазками гротов и белым руном бурунов, в конце пути он целовал солёную морскую пену, рождая семицветную радугу...
— Эй, салага, заснул?!
Алесса нехотя макнула швабру в ведро. Она, государственная преступница в розыске, плывёт через пол-Океана в гости к своему другу, элитному гвардейцу и послу императора Неверрийского.
О-чу-меть!
* * *
Двое стояли на городской стене, видимые лишь розовато-золотым лучам прозрачного спросонья солнца да солёному северному ветру. Попутному ветру.
— Надеюсь, она доберётся без приключений? — с ноткой беспокойства спросила девушка.
— Доберётся, Росс. Должна добраться.
Из рассветного воздуха соткалась фигура юноши, русоволосого, с россыпью веснушек по носу и щекам.
— Мы сделали, что было в наших силах, — сказал бог Удачи. — Теперь всё зависит только от них. Кружевница едва удерживает паутину, а Создателям, как всегда, не до нас.
ГЛАВА 15
Златень, 1436 года от С.Б. Скадар
Тучи заворчали глухо, с затаённой угрозой, будто последние полторы недели сухой жары только тем и занимались, что вынашивали планы мести раскалённому югу.
— Не слишком разумно сравнивать с цепной шавкой волка, когда он не в духе, — с прохладцей заметил Вилль.
— Пресветлая Богиня! Да вы мне угрожаете?! — "испугался" Шантэль.
— Отнюдь. Просвещаю для полноты собственного портрета.
— Неужели не удивлены?
— Если отвечу положительно, то потешу ваше самолюбие в ущерб собственному, если отрицательно — то солгу перед Богиней и пращурами. Поэтому я скажу: доброй ночи, л"лэрд.
Какое-то время Шантэль созерцал делано апатичное лицо аватара, наконец, изрёк:
— То ли гордыня, то ли спесь. То ли дурь в голове, что вернее всего.
— Я никогда не принадлежал ни одной из Ветвей, и просить о снисхождении высокого л"лэрда не стану. Если вам угодно барыжничать своими знаниями на стороне... хм, валяйте!
— Да как с тобой прислуга уживается?!! На месте полукровки я бы подмётки стёр, но сбежал!
— Фехтуя на саблях, предавались мы как-то размышлениям о Силль-Миеллоне. И сошлись во мнениях.
— Я, к слову, советник Повелителя Саридэла...
— Припоминаю. Если не ошибаюсь, это его сын Савиэль ходил с дипломатической миссией по равеннским домам терпимости, а ваши агенты потом заметки с вестовых тумб сдирали. Их ещё за хулиганов приняли...
— Принц Савиэль ещё молод и не женат, — усмехнулся Шантэль. — Ведь это только у аватар принято, чтобы первая брачная ночь была... первой?
— Это такая же истина, как общеизвестная версия нашего предательства, — ляпнул Вилль прежде, чем сообразил, что силль-миеллонец только и ждал, когда он взбрыкнёт.
Шантэль, рассмеявшись, довольно закивал.
— Я уже и забыл, что эльфы бывают молодыми... настолько. Ты присягнул императору, верно?
Вилль осторожно "угукнул".
— Это хороший выбор и для тебя, и для него. С другой стороны — ответственность на грани опасности. Повелитель доверяет аватарам, как себе, а твоё чутьё ещё слабо развито. Через тебя враг может добраться до Аристана.
— Кто? Как?
— Пока не знаю. На твоём месте я бы держал ухо востро с этой девочкой, Летти. Да, я тоже знаю про феромоны, но это ещё не всё. Не удивлюсь, если она подбросила тебе ехидну, только не знаю, зачем. Накануне она крутилась с мешком возле твоей комнаты, думая, что все мы внизу.
— Я знаю...
— И я даже могу предположить, откуда ты это узнал! Она пришла и рассказала сама, эта несчастная девочка, до дрожи боящаяся хозяина Дарьена... и меня. Скорее всего, она плакала, а ты её утешал, неохотно, но вынужденно, и горячо убеждал в её же собственной невиновности. Верно, Арвиэль?
— Сострадание есть одна из светлейших добродетелей... — тоскливо протянул в небо Вилль. На плотной границе солнечно-жёлтый цвет ещё боролся с наступающим грязно-лиловым, но с каждой минутой слабел, неотвратимо сдавая позиции.
...Люди и аватары под знамёнами грифона дорого продавали каждый вздох, каждый шаг назад. До тех пор, пока пятиться стало некуда. Скорпионы карабкались по трупам, наседали на ворота. Вражеские нарвалы (11) превратили западную стену в гряду оплавленных магией валунов, из которой торчал сбитый наземь шпиль Академии Магии.
И тогда совсем юная девушка подняла меч и бесстрашно сдёрнула шлем...
— Дождь начнётся через полчаса, не раньше, так что вымокнуть я не боюсь, — как всегда, Шантэль не нуждался в прямом вопросе. — Я понимаю твою неприязнь, Арвиэль. Более того, могу заверить, что Высокие Короли довольно скоро пожалели об опрометчивом проклятии. Блага это никому не принесло. Силль-Миеллон ослабел, а аватары погибли. Поэтому повторяю: будь осторожнее, последний из рода. А теперь доброй ночи.
— Подождите! — Шантэль обернулся. — Откуда вы знаете обо мне?
— Вашего деда звали Дарсиль Фелленвирд из Ветви Багряного Клёна. Он погиб в карательном походе на Скадар, который окончился у подножия Поднебесной Цепи, и на нём завершился род Фелленвирд. Эту фамилию — фамилию мужа первой отступницы — в Силль-Миеллоне предпочли забыть, а вашего отца, вероятно, взяли на воспитание родичи матери, Винтерленны.
— Они стали вождями нашего Клана, Араисс и Далила Винтерленн.
— Вот как? Твой отец изменил фамилию, взяв по первому слогу от материной и отцовской. Но, поверь, тем немногим, кто помнит Россэлин, достаточно одного взгляда на тебя, чтобы всё понять, — Шантэль засмеялся. — Твоя бабушка тоже предпочитала саблю расчёске.
* * *
Окоём застило до горизонта низкими набрякшими тучами; казалось, вот-вот одна зацепится за острую пику ёлки в смешанном полесье Орлики, и пойдёт трещина по небу, ветвясь и расползаясь, как сыпучая тафта в руках неумелой швеи. Хлынет дождь: сразу — резко, с первых капель — яростно, не размениваясь на пробные тёмные бляшки в неостывшем ещё песке.
Но гроза не торопилась. Она ждала слишком долго, чтобы позволить себе ещё немного торжества над присмиревшим миром.
— Войди, Дан! — разрешил Вилль прежде, чем в дверь постучали. Судя по глухому звуку, сапогом.
Сперва показалась обтянутая белой рубахой спина с толстым чёрным канатом косы посередине. Следом в щель лаской шмыгнул её обладатель, а уж потом дверь открылась нараспашку, являя серебряный поднос величиной с обеденную поляну, убранную традиционными фруктами, печёной рулькой и...
"Винище!" — желудок истошно заголосил, перед глазами замелькали картинки: торчащая из жбана с помоями когтистая дуля, удирающий из-под обстрела косточками павлин, песня "Про коня" с выходом из-за камина за неимением печки...
— Брр!
— Л"лэрд не любит грозу?
— Л"лэрд не любит ссориться с братом, — Вилль сидел на подоконнике, удобно привалившись спиной к стеклу.
Дан, поставив поднос, замешкался на пороге.
— Что-то случилось? Быть может, вина?
— Нет! Может, просто гроза. А может, препирался с Шантэлем и у меня мозги набекрень от словесных пируэтов. Вина сам выпей, если хочешь.
— Не откажусь. Хорошее у них вино, крепкое, терпкое, сливово-алое, как гранат. Глотнёшь прохладу, а она потом бежит живым огоньком по крови, и будто сам оживаешь, — забормотал Дан, всего на полногтя не долив до краёв, и теперь разглядывая рубиновую жидкость под свечкой. — Служанка мне всё рассказала.
— Да ну?
— Она служит у Дарьена год, до конца срока осталось ещё четырнадцать лет. Когда расквитается с материным долгом и получит удостоверение личности, ей будет за тридцать. Ни образования, ни положения в обществе. Только увядшая юность. Она хотела, чтобы по весне я тайком провёл её на корабль и увёз в Неверру.
— И что, поможешь бедняжке?
Дан замялся. Кричать через всю комнату было неудобно, и он присел на край кровати, поставив кувшин рядом на пол и грея в ладонях массивный серебряный не бокал даже, а маленький кубок, украшенный опалами.
— Никому и никогда не позволю использовать себя.
— Не зарекайся.
— Это — мой принцип, Вилль. Жизненный. Тот феромон был похож на опий: чем больше вдыхаешь, тем чаще хочется. Никаких мыслей кроме, никаких желаний. Нет, помогать я не буду. К побеждённым сочувствия нет.
— Сурово!
— Те близняшки тоже не особо нежничали, когда воткнули мне нож под рёбра.
— Близняшки?
— "Рыбачки"-науми, что напали в Переулке, — пояснил Дан, прихлёбывая вино и совершенно не замечая очумелого лица брата. — Хотел бы я с ними встретиться в более приятной обстановке. Ммм... Гибкие, ловкие, словно их не двое было, а больше...
— Это доппели.
— Кто?
— Доппели, Дан! Доппели! Двойники, выращенные из донорской крови. Вот оно! — Вилль прищёлкнул пальцами, игнорируя скептическое хмыканье Дана. — А я говорил, что с ехидной дело нечисто! Её действительно подбросили ко мне, чтобы заманить в Переулок и усыпить. Если бы я не знал о ней, то пошёл бы следом, как на поводке, прямо к твоим "рыбачкам" в сети!
Мигнуло вновь. На сей раз гром ответил азартнее, аж стекло задребезжало. Дан побулькал кувшином над ухом — ещё много осталось — и, явно наслаждаясь процессом, опять взялся за разлив, церемонно, боясь уронить даже каплю.
— Вообще-то я убил одну из них, а остальные "убили" меня. Это несколько отличается от "усыпить", не находишь?
— Никто тебя убивать не собирался! Дан, я сегодня видел доппеля. Они как неразумные дети и, судя по всему, делают то, что им велят. Природные навыки метаморфа-донора перешли к его доппелям, а вот мозгов это не прибавило. Похоже, им велели усыпить и притащить к хозяину эльфа, который придёт в Переулок. Вот ты и попался вместо меня!
— А потом они разглядели и спохватились: "Вай-вай, какой мы глюпый никч"омный овца! Как нам люто, бэшэно влэтыт"! Давай доб"йом?!"
Вилль укоризненно посмотрел на него, потом на кувшин, но смолчал. Дан намёка не понял, продолжая смаковать вино. При этом выражение лица у него было чудным, будто не второй бокал пил, а успел единолично опустошить половину винной лавки.
— Значит, у овцы был горский акцент? Хм...
— Пожалуй, что был. Лёгкий, как у тебя, когда ты под дерёвню косишь.
— Похоже, доппелям кто-то помешал, а то и убил. Прикончил остальных, пока ты был без сознания, иначе проснулся бы ты совсем в другом месте. Я даже знаю, где. У Геллеры, конечно, селекторша демонова!.. Интересно, того, кто всё это спланировал, в детстве головой не роняли? — задумчиво закончил Вилль.
— Геллеру?
— Не похоже. Иначе зачем бы она стала рассказывать сегодня о доппелях? У меня такое ощущение, что она вообще не в курсе этого плана. Трой говорил, у нас в посольстве завелась крыса.
— Ты видел Троя? А мне почему не сказал?! — Дан, прикончив вино в один долгий, сердитый глоток, вновь схватился за кувшин.
— А ты стал бы слушать сопливого щенка?
Рука дрогнула, на серо-стальной штанине образовалась винная клякса. Дан заглянул в кувшин, убеждаясь в том, что потери не катастрофические, и перевёл на брата виноватый взгляд.
— Я погорячился... Ну ладно, ладно, извини!
— Проехали... Да, Трой сюда приходил. Он, конечно, придурок полный, но я ему верю. Вопрос в том, кто крыса? Кто обо мне знает? Что ему...
Вилль проглотил очередной вопрос в пустоту. В памяти всплыло жаркое утро первозвона, солнечные зайчики на стопке зачётных работ и хрипловатый, укоризненный голос директрисы: "Ему честь оказали, а он ещё и недоволен! На совете из нескольких предложенных нами кандидатур единодушно выбрали твою. Причём маги за тебя словечко и замолвили."
— В общем, моя дипломатическая практика — туфта, — подытожил аватар. — Директор Нэйран говорила, дескать, на совете мою кандидатуру маги поддержали. Угу. Я-то, дурак, гадал, за какие такие заслуги... А меня привезли Геллере в подарок, как... любопытную зверюшку. А знаешь, что самое интересное? Я даже не удивлён.
— Шумор?
Вилль дёрнул плечом.
— Н-да, Полубут готов дорожку подметать перед Геллерой. Но не хочу никого обвинять огульно, тем более, что доказательств пока никаких. Зато с уверенностью скажу другое: эксперименты с доппелями ведутся уже давно. О них ещё Теофан говорил, перед тем, как... шею свернул. Он утверждал, что из моей крови можно возродить расу аватар... Только знаешь, мне такие сородичи не нужны.
— Да я, в общем, тоже предпочту естественный способ размножения, — хмыкнул брат, отсалютовав бокалом.
— Короче, если Трой решит взорвать лабораторию, я с удовольствием полюбуюсь фейерверком. Кстати, он действительно лис. Кицунэ. Сам посуди: кто в Скадаре может прикинуться своим? Орки? Эльфы? Вряд ли. Зато люди, оборотни и полукровки вполне. Так вот, из их команды пропала некая Мерхэ.
— Горское имя.
— Верно! А науми в предгорье не такая уж большая редкость. Леська тоже из южных краёв.
— Ты хочешь сказать, что на меня напали доппели этой пропавшей Мерхэ? Возможно... И что у нас по плану?
— Пойти, что ль, к Геллере добровольцем на платной основе? У нас в личке семейным немаленькие апартаменты дают: придётся горничную нанимать, кухарку опять же. У Леськи какая-то патологическая страсть к мундирам — картошка в мундире, яичница в мундире, в скорлупе, то бишь...
— Радуйся, что не к яйцам всмятку... — Дан осоловело икнул.
— Ты особо-то не налегай! — состояние брата нравилось Виллю всё меньше.
— А ты попроси Геллеру Леську размножить. Одна готовит, вторая убирает, третья штопает, четвёртая по лавкам ходит, а пятая — на парадный выход.
— Угу, а по ночам мне за пятерых отдуваться.
— Я помогу...
— Ты сдурел?!!
Дан, пьяненько хехекая, плеснул в бокал, угостив заодно и пол. Клякса получилась безобразная, наверняка липкая, как варенье. Мигом вспомнились "безобидные" любители сладкого.
— Драккозы в этой истории, похоже, ни при чём, во всём виноват экспериментальный феро... — подскочив в два прыжка, Вилль наотмашь вышиб бокал.
Дан моргнул пару раз... и повалился набок.
— Убойный был урожай, — подытожил аватар, когда ощупал пульс брата и убедился, что тот, безмятежно улыбаясь, почивает сном праведника по завершении честно отмоленного головой об пол и выдержанного желудочно поста.
Если от кувшина и пахло снотворным, то неизвестным. Вилль был лично (и неплохо!) знаком с алессиным препаратом "сонная тряпочка", и только. Стаскивая с Дана сапоги, он задался таким вопросом: что мог бы сказать педантичный Шантэль, увидев на кровати л"лэрда дрыхнущего без задних ног слугу? Хотя, если потащит вниз на плече, как военный трофей, выглядеть будет ещё пикантнее.
Нет смысла суетиться. Во всех смыслах.
Лучше прикинуться валенком и наблюдать, пока не разъяснится основное: зачем на самом деле Геллере нужны доппели? Она сравнивала изъятую из тела душу с замороженным в формочке соком. Можно ли переложить его в идентичную формочку, если старая испорчена? Да запросто! И никто не заметит подмены. А если формочка больше размером или, что ещё хуже, меньше? Чем заполнить остатки ёмкости либо куда вылить растаявшие излишки? Халтура, как сказала бы Алесса! Именно по этой причине пересадить душу можно только в тело доппеля, идеально копирующее донорское.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
