Вернуться и вернуть

— Снова? — клянусь, если бы беседа родственников происходила без лишних свидетелей, отец бы горестно всплеснул руками. Во всяком случае, мне показалось, что он крайне близок именно к такому выражению своих мыслей и чувств.

— Па...

— Сколько раз было говорено: забудь дорогу к этому Святилищу! Забудь, Леф! Это невозможно, слышишь?!

— А люди говорят, что боги прислушиваются к просьбам, высказанным от чистого сердца в канун Середины Зимы! — девчонка не по годам рассудительно привела в пример старое поверье.

— Леф... — если у блондина и были возражения, высказывать их далее он не стал, ограничившись следующим: — Сегодня я мог тебя потерять. Ведь так?

— Но, па...

— Ты столкнулась с "коротышками" — сама сказала! И не ушла бы живой или... Нет, не хочу думать, что они увели бы тебя с собой!

— Но всё же хорошо, па! — Леф повисла на отцовской руке. — Я здесь, благодаря...

— Да, я помню, — внимательный взгляд переместился на мое лицо. — Что скажешь, Нюхач?

Из группы мужчин у крыльца вперед выступил тощий субъект, уголки рта которого нервно подрагивали.

— Магических штучек на нем нет, Хозяин. В нем, судя по всему, тоже.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Он — не маг.

— И то ладно... Обыщите его! — велел блондин, и в мою сторону двинулся ещё один из Ножей, с ужимками профессионального карманника.

Я не слышал рыка — лишь почувствовал легкую дрожь под пальцами, все это время лежащими на загривке Киана, но "верзила", отряженный меня досматривать, резко остановился, а напряжение стрелков стало почти осязаемым. Это могло значить только одно: волк оскалил клыки.

Мне не довелось близко общаться с дикими зверями, от природы обладающими одним-единственным обликом, но посмею утверждать: оскал оборотня куда страшнее, чем гримаса его неразумного родича. Дело в том, что зверь движим инстинктами, а метаморф добавляет каждому действию осмысленность своего второго "я". Поверьте: клыки, обнаженные приподнятыми губами, которые балансируют на грани между улыбкой и обещанием смерти — зрелище незабываемое! И все же...

Я присел на корточки, обхватывая шею Киана руками и шепча прямо в серое ухо:

— Не знаю, зачем ты увязался за мной, но здесь и сейчас я решаю, жить или умирать. Будь любезен вести себя тихо и спокойно, иначе... Иначе нас нашпигуют стрелами от макушки до пяток. Тебе сталь мало повредит, конечно, а вот для меня достаточно одного удачного попадания. Успокойся и делай вид, что всё — хорошо... Понятно?

Рябь рычания стихла в широкой груди. Я поднялся и объявил:

— Он не причинит вам вреда, добрые люди. Просто песик немного взволнован: первый раз в таком большом и блестящем обществе.

Волк кашлянул. Или усмехнулся? Скорее второе, нежели первое, но обижаться — не ко времени.

— Смотри, парень: если твой... песик сдвинется с места хоть на волосок, ты и он... — блондин не закончил фразу, но все присутствующие во дворе прекрасно поняли, какая участь уготована нарушителям воли Хозяина Двора. Что до меня — я в подобных подсказках и не нуждался, но посчитал нужным показать свою понятливость:

— Не извольте волноваться, господин!

"Верзила", которого я заподозрил в былой принадлежности к Воровской Гильдии, бочком подобрался ко мне и ловко обшарил одежду и то, что скрывалось под ней. Не осталось тайной и наличие ошейника. Ни для кого, потому как, досмотрщик тут же показал его всему свету:

— Взгляните-ка: это — чужая игрушка!

Хозяин Двора сощурился:

— Чья именно? Трехглазый, разберись!

Из-за высоких спин выбрался дряхлый старичок, на ходу извлекающий из складок кафтана на груди хрустальную линзу. Он доковылял до меня и долго разглядывал руны, выгравированные на бляхе, потом повернулся к блондину и с достоинством доложил:

— Это знак Академии.

— ЧТО?! — Хозяин Двора неестественно выпрямился.

Старик, поставивший знак равенства между внезапной заинтересованностью блондина и поводом для углубления в историю вопроса, начал неторопливо пояснять:

— Рунопись, имеющая место в искомом случае, выполнена в традициях Горного Тэйра, и помимо собственно символа Академии, традиционно состоящего из взаимопроникающих знаков "Дух" и "Плоть", указывает, что носитель сего является собственностью или, иначе, принадлежностью упомянутого заведения. Хотя, начертание крайней правой руны заставляет вспомнить и такое трактование, как "неотъемлемая часть", что совершенно меняет смысл...

— Довольно! — Хозяин Двора прервал монотонную речь своего подчиненного, дорвавшегося до любимого занятия. — Я понял всё, что мне нужно.

Это точно. Понял. Достаточно было заглянуть в его глаза или отметить, каким удовлетворением наполнилась складка тонких губ. Блондин уяснил нечто, наполнившее его спокойствием человека, принявшего решение. Оставалось только надеяться, что сие решение не станет в моем отношении... скажем, членовредительским. Впрочем, вдох спустя Хозяин Двора слегка расслабился и кивнул тому, кто меня обыскивал:

— Проводи парня в дом... Нечего лишний раз на морозе стынуть!

На морозе? Если хочешь придумать причину поступку, истинное значение которого должно оставаться в тайне ото всех свидетелей, не следует хвататься за погоду, как за самого удобного поставщика объяснений. Да, в Западном Шеме стоит зима, но не так уж она сурова — особенно сегодня вечером, чтобы тепло одетые люди не могли провести под открытым небом несколько лишних минут. Что ж, по крайней мере, моей жизни пока ничто не угрожает. Почему бы и не воспользоваться любезным приглашением?

Мой провожатый распахнул одну из дверей в конце длинного коридора, вошел в комнату и закрепил чадящий факел в держателе на стене. Я перешагнул порог, придерживая волка рядом с собой. Не то, чтобы Киан жаждал перегрызть глотки всем, кто попадается на пути, но за те несколько минут, в течение которых мы двигались по лабиринту переходов внутри огромного дома, слишком часто возникали моменты неприятных встреч. Неприятных для Ножей, а не для меня, конечно.

— Вот, собственно... — с облегчением выдохнул "верзила". — Уж не взыщи: что есть, то есть.

— Угу, — согласился я, осматривая предложенные "апартаменты".

"Что есть", говоришь? Я бы сказал: "чего нет", потому что мебель в помещении отсутствовала. Напрочь. Правда, пол был застелен приличным по толщине слоем (о чудо!) сухой соломы, а воздух... Воздух был вполне теплым.

— Ты того... — провожатый виновато улыбнулся. — Хозяин тебя накормить велел...

— В чем же трудность?

— Я б тебя с собой пригласил, в кухню, только... Собачку свою здесь оставь.

А может, и правда, оставить? Я посмотрел на Киана. Желтые глаза выжидающе уставились на меня. И ведь выполнит любой приказ... Особенно после той "демонстрации силы". Выполнит. Костьми ляжет, но прекословить не посмеет. И не из верности или любви, а просто потому, что так велит Долг. Так говорит Кровь... Фрэлл! Последняя шавка Дома достойнее меня. По той простой причине, что никогда не переступает установленных Границ.

— Благодарствую, но... Моя собачка не любит оставаться одна, так что я побуду с ней.

— Как хочешь, — пожал плечами Нож.

— А вот, если кто составит нам компанию... — мечтательно продолжил я, но Киан облизнулся так выразительно, что мой провожатый поспешил выскочить в коридор.

— Да-да, посмотрим, что можно сделать... — кажется, его голос обрел призрак уверенности и твердости только после того, как захлопнулась дверь и опустился засов.

Я разочарованно покачал головой, снял полушубок и расстелил его на соломе, а сам устроился сверху. Можно и соснуть, вот только... Жаль тратить время на такую ерунду, когда рядом громоздится гора вопросов, настоятельно требующих разъяснения.

— Зачем ТЫ здесь? — спрашиваю, и ровно через один вдох после того, как слова растворились в тишине комнаты, волна Обращения взъерошила волосы на висках.

— Согласно Вашему повелению, dou Джерон, — коротко и слегка насмешливо сообщил Киан, принявший человеческий облик.

Прислоняюсь к стене и уточняю, стараясь говорить, как можно строже:

— Почему ты шел за мной? И... как долго это продолжалось?

— С того момента, как Вы покинули дом dan-nah. Мне было приказано следовать за Вами и... — пауза, заставившая меня повернуть голову и взглянуть на волка.

— И?

— Обеспечивать Вашу безопасность, — закончил Киан. На сей раз без тени улыбки.

— Значит, Ксо настолько невысокого мнения о моих... обо мне, что отрядил нянькой своего прихвостня?

Думаете, я злюсь? Нисколько. Горько сознавать, что проявление слабости позволило Ксаррону записать меня в разряд тех, кто нуждается в опеке. Как-то неловко и обидно снова чувствовать себя несмышленым и беззащитным существом после... После обретения Могущества.

Да, произошло именно это. То, о чем я мечтал. То, что оказалось совсем не таким милым и приятным пустячком, как грезилось. Я обрел свое собственное Могущество. И ужаснулся достигнутому, потому что Разрушение — последнее, чем я хотел бы повелевать...

Разрушение. Абсолютное и необратимое. Возможно, Ксаррон и отправил за мной своего слугу, чтобы тот — если Зверь вырвется на свободу — принял меры и... Нет, не похоже: я скорее убью Киана, чем позволю Низшему оборотню пролить мою кровь, потому что... Потому что это будет столь же позорно, сколь недостойной была тогдашняя вспышка гнева. Нет, кузен преследовал совсем иную цель. Но какую? Хотел защитить? От чего? От кого? В любом случае, он не мог рассчитать и предвидеть мою встречу с "коротышками" и дочкой Хозяина Двора Длинных Ножей. Или — мог? От Ксо всего следует ожидать — даже Дара ясновидения, однако... Что говорила Слепая Пряха? "Будущего не существует". МОЕГО будущего. И если она права (а кто возьмется на равных спорить с Судьбой?) ни одна гадалка подлунного мира не сможет предсказать мою жизнь даже на день вперед. Почему же Ксаррон...

— Dan-nah приказывает — я исполняю, — гордо отвечает волк на мою издевку.

— Разумеется! И не надоело тебе все время делать то, что велят?

— Я рожден для Служения Дому.

— Или его отдельным представителям?

— Дом един, но каждый dan-nah — это Дом! — Киан торжественно озвучил одну из древних заповедей.

Я сморщился и отвернулся.

Каждый dan-nah... Каждый. Но не я. Разве что, уединиться где-нибудь на краю мира и основать свой маленький... скажем, сарайчик. А что? Такое строение я вполне потяну: для него и фундамента особого не надо. Конечно, придется нижние брусья просмолить, чтобы подольше не гнили и...

В коридоре раздались шаги. "Топ-топ-топ", закончившийся аккурат у двери. Киан поспешил обернуться, а я с интересом приступил к изучению того, кто решился накормить меня и волка ужином.

* * *

Порог комнаты переступил некто, настолько коренастый, что мог бы сойти за ребенка, если бы не размах плеч, схожий с моим. Конечно, я — не показатель, но поверьте: из детского возраста все же вышел. И мой костяк — тоже. Так вот, вошедший был плечист (для своего небольшого росточка) и крепок, но ладно сложен и вовсе не грузен. Да, не буду кривить душой: ноги — коротковаты. Но покажите мне живого мужчину, идеального во всех отношениях!... Руки — сильные: во всяком случае, корзину с едой держат, почти не замечая её веса, а ведь один только кувшин (если он, разумеется, полон) заставил бы лично меня слегка напрячься... Лицо — круглое, гладко выбритое, с простоватыми и очень молодыми чертами. Волосы стрижены "под горшок" или как там называется подобное издевательство. Я, например, предпочитаю художественно корнать себя сам (чтобы претензий и напрасных обид не возникало). Одет просто, в деталях костюма преобладает грубо выделанная кожа. Общее впечатление? На "верзилу" не похож, хоть убейте!

Могу представить себе, что угодно, но только не этого крепыша, размахивающего ножом. Ему бы больше подошел, скажем, молот и...

Фрэлл! Как я сразу не понял?

Это же гном! Но разве бывают гномы БЕЗ БОРОДЫ?

Наверное, от удивления мой рот открылся до неприличия широко, потому что чудо природы хмуро буркнуло:

— И нечего таращиться! Не хочешь со мной ужинать, так и скажи!

Он плюхнул корзинку на пол и развернулся к дверям, но я уже успел справиться с потрясением и, вскочив на ноги, держал гнома за рукав:

— Кто сказал, что не хочу? Очень даже хочу! И вовсе я не таращился, просто... Никогда не видел, чтобы гном...

— А ты вообще гномов много видел? — с ехидцей осведомился мой потенциальный сотрапезник.

— Ну-у-у... — я задумался, прикидывая в уме. — Трех. Двух — женского пола и одного...

— Как считаешь — много?

— Не очень, — честно признаю поражение.

— То-то! — довольно ухмыльнулся гном, но за его весельем пряталась горечь. Плохо пряталась, если её заметил такой рассеянный наблюдатель, как я. Но раз уж заметил... Ненавижу, когда рядом со мной кто-то несчастлив. Всегда ненавидел, потому что боль чужих глаз эхом отзывается в моем сердце. Однако, если раньше я отводил взгляд и старался пройти мимо, то теперь... Теперь норовлю вмешаться не в свое дело. Может, на этот раз не стоит? Только чуть-чуть проясню ситуацию — и всё, клянусь!

— А что у нас на ужин? — азартно потираю ладони.

— Что дали, то и принес, — по-прежнему нелюбезно ответил гном.

Не хочет вести себя вежливо? И не надо! Я сам, если возникает такая необходимость, становлюсь... Хм, в общем, дурное дело — нехитрое. Впрочем, если в мои намерения входит выяснение душещипательных подробностей относительно отсутствия растительности там, где она просто обязана находиться, то... Придется входить в доверие. Я бы даже сказал, врываться, бесцеремонным пинком распахивая дверь чужого стыда. Ах, вы не понимаете, причем здесь стыд? Ну, как же! Разве не слышали? Я вот, хоть и вижу живого гнома четвертый раз в жизни... только не думайте, что мертвых уже насмотрелся! Так о чем шла речь? Вспомнил: когда в меня вдалбливали знания о расах, населяющих подлунный мир, не упускалась ни единая деталь — от рождения до смерти (конечно, если имеется в виду изначально не-мертвое создание), в том числе, внимание уделялось основополагающим обычаям и традициям каждого народа. Запоминал я плохо, но кое-что в голове всё же осело. В частности, тот факт, что у гномов мужеского пола борода начинает расти (и потому, собственно, является основным признаком взросления) с момента вступления особи в тот период, который именуют юношеством. Затем требуется еще пара десятков лет, чтобы гном считался достигшим возраста ответственности за свои деяния — Возраста Обретения Цели. Как правило, именно тогда начинается постижение таинств того или иного искусства — от рудознатства до тончайшей работы с металлом. Конечно, не все становятся Мастерами Молота — это и не нужно, но каждый из гномов мечтает научиться говорить с Душой Стали. Таково первоначальное Предназначение, и оно, даже стираясь за давностью лет, продолжает время от времени будоражить кровь юных бородачей... Но я отвлекся.