Младший брат дракона

— А для вас почему? — удивился каршарец.

— Потому что мы не позволим вампиру спокойно убивать нашего друга. В итоге, погибнем все. Гунвальд, я тебя очень прошу, не нарывайся, а?

— Там видно будет, — уклончиво проворчал каршарец и, пригнувшись, зашёл в дом.

Внутри Дилль с удивлением обнаружил, что мастер Эрстан умеет ругаться, причём так витиевато, что половину ругательств Дилль услышал впервые. Жертвой был хозяин постоялого двора Эонос.

— ...и вместо того, чтобы по-человечески объяснить, ты, пустоголовый гомункулус, едва не устроил бойню! Кипиттвоёмолоко! Эонос, ты о чём думал все эти два дня?

— Как бы меня не сожрали, ваше магство, — дрожащим голосом честно ответил хозяин.

— Тьфу! У тебя мякина вместо мозгов! И не называй меня "ваше магство" — что за уродское выражение?!! Ты приготовил еду для отряда?

— Так ведь, ваше магс... то есть, господин маг, вампиры же заняли дом. Жену с детьми я сразу к родственникам спровадил, кухарка сбежала, даже беглые из Неонина и те подались от греха подальше. Один я остался. А от вампиров сбежали даже куры, я уж про свиней не говорю...

— И?

— Нету еды.

— Тебе за что королевская казна платит, падаль бацилльная? Чтобы драконоборцы были согреты, покормлены и имели крышу над головой! А ты, гнилопакостник, всю живность вместе со своими домочадцами к родственничкам отправил. Ничего не приготовил — доставай из погреба всё, что там есть. Да пошевеливайся! А вы чего встали, как хивашские истуканы? Всем сесть и ждать ужина, трусы несчастные, — это маг сказал уже драконоборцам. — Вы, двое! Идите с хозяином и помогите ему принести еду и пиво.

"Двоими" оказались, конечно, Дилль и Гунвальд. Дилль "помог" бледному и причитающему хозяину, взяв два окорока и три круга копчёной колбасы.

— Нет, эта колбаса только для благородных постояльцев, — попытался возразить Эонос.

— То есть, мы, по-твоему, неблагородные? — осведомился Дилль, прибирая ещё один кружок. — А ты знаешь, что я — незаконнорожденный сын герцога Браухшвагерского?

— Нет, что вы, я только имел в виду...

— Тогда помолчи, — завершил прения варвар и взвалил на плечо десятивёдерный бочонок пива.

Бочонок был внушительно тяжёл, и лёгкость, с которой каршарец понёс его, убедила Эоноса больше не спорить. Разорение погреба продолжилось после того, как Эрстан счёл, что принесённого будет мало для тридцати восьми человек.

— Поделом тебе, — безжалостно ответил маг на стоны хозяина, — в следующий раз не прячь продукты от королевских служащих.

— Да, ваше магство, — Эонос понурил голову.

— Уйди с глаз моих! — маг сердито махнул рукой. — И чтобы до завтрашнего утра я тебя не видел.

Хозяин испарился. Эрстан обвёл суровым взглядом драконоборцев.

— На ужин вам даю времени пока горит магический шар. Кто не успеет поесть — ляжет спать голодным. Время пошло.

В подтверждение своих слов маг зажёг светящийся шарик, размером с кулак мужчины. Шарик пульсировал и постепенно уменьшался в размерах. Дилль быстро сообразил, что времени на еду маг отвёл совсем немного, и бросился отламывать кусок от круга колбасы "для благородных". Гунвальд завладел здоровенным окороком и кромсал его ножом. Драконоборцы, переругиваясь, черпали кружками пиво прямо из бочонка и жадно заглатывали куски мяса и зачерствевшего хлеба.

— Время кончилось, — объявил Эрстан, когда с лёгким хлопком светящийся шарик исчез. — А теперь всем спать! Спать, я сказал!

Последние слова Эрстана явно были приправлены магическим приказом, потому что Дилль почувствовал неодолимую потребность закрыть глаза и уснуть. Неважно, что вместо подушки у него под головой оказался чей-то сапог — Дилль устроился поудобнее и немедленно провалился в сон без сновидений.

— Вставай, нечего бока отлёживать!

Дилль был выдернут из сладкого сна самым безжалостным образом — при помощи каршарца. Гунвальд одной рукой приподнял его, а второй легонько похлопывал по щекам. От этих дружеских похлопываний голова Дилля болталась из стороны в сторону, как пьяница по дороге из кабака домой.

— Я убью тебя, варвар! — промычал Дилль, тщетно пытаясь отмахнуться.

— Глаза сначала открой, убивец, — насмешливо сказал каршарец. — Давай, поднимайся, господин маг желает видеть тебя проснувшимся и бодрым.

Дилль с трудом сфокусировал взгляд на Гунвальде, затем огляделся. Остальные драконоборцы лежали вповалку по всему обеденному залу: кто уснул прямо за столом, кто упал на пол, а один — бывший вор, умудрился заснуть стоя, прислонившись к стене. На пороге общего зала стоял Герон и удивлённо рассматривал эту картину.

— Что тут происходит? — выдавил из себя монах.

— Мастер Эрстан усыпил всех, а потом разбудил меня, чтобы я помог ему разбудить Дилля, — пояснил Гунвальд.

— Ну, чего застыли? — послышался сварливый голос мага. — Давайте, растаскивайте товарищей по углам — освободите место для переговоров.

Гунвальд и Герон принялись освобождать длинный стол от спящих товарищей, а толком не проснувшийся Дилль помогал им морально — подбадривал издалека. Тем временем Эрстан разбудил Блера и Каюрта и отправил их помогать каршарцу и монаху. Вскоре стол в центре общего зала был освобождён, а храпящие драконоборцы растасканы по углам.

— Садитесь и покушайте нормально, — проворчал маг. — Вы, кто не удрал от вампиров, заслужили хотя бы такую малость.

Вот кого не надо было упрашивать, так это Гунвальда. Не успел маг закончить первую часть фразы, как каршарец уже чавкал, жуя кусок вяленого мяса. Дилль присоединился к Гунвальду, поедая колбасу "для благородных" — в конце концов, он ведь незаконнорожденный сын какого-то герцога, фамилию которого выдумал и тут же забыл. Герон — как истинный монах, сначала опробовал пиво и лишь потом приступил к трапезе. Блер и Каюрт тоже не отставали от товарищей. И только Эрстан задумчиво смотрел на огонь в очаге, начисто забыв про еду и выпивку.

Наконец маг поднялся и сказал:

— Ладно, пора приступать к делу. Пойду, позову вампиров — нужно же узнать, чего им понадобилось от нас. Между прочим, если вы устали, то можете идти спать — наверху полно свободных комнат.

Разумеется, никто из пятерых драконоборцев спать не ушёл. Гунвальд явно мечтал сразиться со старшим вампиром и надеялся, что удобный случай для этого представится. Блер и Каюрт остались охранять мага, держа обнажённые мечи на коленях, и Герон тоже приготовил крест и топор, демонстративно положив и то, и другое на стол. А Дилля снедало любопытство — что такое произошло в землях вампиров, что клыкастые пошли на поклон к жалким людишкам, которых считали если не едой, то закуской точно?

Он ёрзал от нетерпения до тех пор, пока на лестнице не появился маг в сопровождении вампиров. Дилль выпрямился и постарался придать себе приличный вид — ну, во всяком случае, как он его понимал. Гунвальд поковырялся кончиком ножа в зубах и нарочито отвернулся, словно не замечая приближающихся кровососов. Герон положил одну ладонь на крест, другую на топорище, явно готовясь пустить в ход и то, и другое. Блер и Каюрт остались недвижимы, но Дилль-то видел, как побелели костяшки их пальцев, стискивающих рукояти мечей.

— Садитесь, господа, — Эрстан указал на лавку, стоящую по другую от драконоборцев сторону стола.

Старший вампир осмотрел комитет по встрече и усмехнулся, продемонстрировав отменные верхние клыки.

— Если вы готовитесь вступить со мной в бой, то напрасно сели столь тесно, — заявил он. — В случае драки вы только мешать друг другу будете.

Гунвальд немедленно сдвинулся в сторону, освобождая себе место для манёвра, чем вызвал новую усмешку Орхама.

— В углу защищаться хорошо, а вот нападать оттуда тяжко. Пока ты выберешься, я тебя пять раз успею разделать на части.

— Ну, это мы ещё посмотрим, — поднимаясь, угрожающе проворчал каршарец. — Сейчас-то у меня руки не связаны.

— Гунвальд! — окрикнул маг. — Уймись, сейчас не время.

— Между прочим, ты неплохо владеешь мечом, — заметил старший вампир. — Для человека своего возраста, разумеется. Ты заставил меня даже немного вспотеть.

— А что, вампиры потеют? — не удержался Дилль. — Вы же мертвецы!

— Дилль! — вновь послышался голос мага. — Помолчи!

Против ожиданий, Орхам не рассердился — напротив, он расхохотался так заразительно, что люди тоже заулыбались, правда, не понимая причины веселья вампира. Второй вампир — Теовульф, как запомнил Дилль, тоже смеялся, правда не так громогласно, как его старший товарищ.

— Ой, насмешил! — Орхам даже головой потряс. — Вампиры, конечно, умирают, но сейчас мы такие же мертвецы, как и вы.

— Между прочим, мы — без пяти минут покойники, — вновь не удержался от замечания Дилль. — Так что поаккуратнее со сравнениями.

— Да? — Орхам стал серьёзным. — Хорошо, тогда не буду. Я прожил триста десять лет и умирать не тороплюсь.

— Сколько?

Как показалось Диллю, этот вопрос задали по меньшей мере пятеро из шести человек — только маг остался невозмутимым.

— Я родился через десять лет после той битвы, которую вы, люди, называете Величайшей, — невозмутимо сказал Орхам. — И я — первый из вампиров, для которых этот мир стал местом рождения.

— Этот мир? — маг нахмурился. — То есть, вы...

— Наши предки не местные, если ты, мастер Эрстан, имеешь это в виду, — кивнул Орхам. — Они пришли сюда в составе армии Покорителей. Вы их демонами зовёте.

При этих словах Герон взмахнул крестом в сторону вампира.

— Изыди, нечисть! Именем Единого!

— И не подумаю, — фыркнул Орхам. — Не скажу, что принадлежу к числу поклонников Единого, как некоторые мои родственники, но уважаю его, как существо, могущее свернуть шею практически любому врагу в этом мире.

Сказать, что монах окаменел, значит не сказать ничего. Герон с выпученными глазами и раскрытым ртом превратился в статую изумления, причём, весьма далёкую от изящества. Остальные, впрочем, выглядели не лучше. Наконец монах пришёл в себя, почесал крестом макушку и полуутвердительно спросил:

— То есть, ты креста не боишься?

— Скажи, достопочтенный, боишься ли ты красного льва с щитом и мечом? — вопросом на вопрос ответил Орхам. — Насколько мне известно — это символ королевской власти Ситгара. Думаю, нет. Хотя, как существо здравое, ты должен понимать, что за этим стоит сила, способная сломать тебя, как сухую тростинку. Таково и моё отношение к символу Единого — бояться не боюсь, но знаю, что вслед за носителем креста может прийти и тот, кого этот крест представляет. А сражаться с Единым — это самоубийство. Не тот у меня вес.

— А что ты, мастер Орхам, говорил про демонов? — спросил маг.

— Наши предки служили наёмниками, — пожал плечами вампир. — У Покорителей было великое множество воинов разных рас, которых они навербовали на завоёванных ранее мирах. Наш мир был в числе тех, кого демоны почти полностью разрушили, поэтому оставшиеся в живых предпочли служить завоевателям, нежели влачить жалкую жизнь в сожжённом и бесплодном мире. Когда открылись врата в Тангрин, наш полк вошёл в этот мир в числе первых.

— Тангрин — это мы? — спросил маг. — Никогда раньше не слышал такого названия.

— Само собой, — кивнул вампир. — Так зовут ваш мир там... у демонов. Ну, ещё Хранители об этом знают.

— Это ещё кто?

— Драконы. Они — Хранители миров. Следят за тем, чтобы чужаки не проникли в охраняемый ими мир. В случае проникновения — уничтожают такого нарушителя, вне зависимости от того, мирный путешественник он или завоеватель. Наши ветераны говорят, что основная опасность при завоевании чужого мира — это Хранители. Во всяком случае, так было до того, как Покорители решили вторгнуться сюда, на Тангрин — здесь ваши местные маги создали такого монстра, против которого оказались бессильны не только демоны, но и сами Хранители миров. Результат вы знаете — армия вторжения перестала существовать.

— Ага, значит, даже вампиры признают, что Единого создали маги! — не преминул отметить Эрстан.

— Ересь полнейшая! — тут же включился Герон. — Маги создали лишь тело, а божественный дух был привнесён извне.

— Монах, ты оглох? Хочешь, уши прочищу? — невежливо осведомился Эрстан.

— Я сам тебе сейчас мозги прочищу! — вскипел Герон.

— Господа, вы спорите о недоказуемом, — развёл руками Орхам. — У нас есть предания, в которых рассказывается о могущественных существах различных миров. Подобно нашему Единому они могут творить и уничтожать. Они могут благоволить к местным народам или умертвлять их. Разве это плохо, если вам помогает местный божок? Разве вам станет легче от того, если вас уничтожит бог, создавший тысячи миров? На мой взгляд, разницы никакой.

Маг и монах обменялись сердитыми взглядами и, приняв обоюдное молчаливое решение, прекратили спор.

— Вот, сразу видно разумного человека, — сказал Дилль, которому ужасно надоели пререкания Эрстана и Герона по поводу божественной или магической сущности Единого. — Прошу прощения, то есть, разумного вампира. Мастер Орхам, если их не остановить, то спорить они будут до завтрашнего утра. Так что вы лучше не затрагивайте эту больную тему, а сразу переходите к делу. Если, конечно, это не предназначено только для ушей господина мага. А то мы можем уйти.

Маг встрепенулся — видимо, вспомнил, что он тут главный, и кивнул.

— Секрета никакого нет: слушайте, если желаете. Я — официальный представитель клана Григот, прибыл сюда, чтобы при помощи представителя академии магии попасть на приём к королю Юловару.

— Да я как-то не особо вхож в королевский дворец, — хмыкнул Эрстан. — Это вам надо к гроссмейстеру Адельядо — он от короля не вылезает.

— Надо — пойдём к гроссмейстеру, — ничуть не смутился Орхам. — И вы, мастер Эрстан, сопроводите нас к нему.

— С чего бы это? — удивился маг. — Наш верховный маг — человек весьма занятой, и добиться его внимания непросто.

— С того, что клан Григот решил принести Его Величеству Юловару второму вассальную присягу. И я уполномочен советом старейшин это сделать. Думаю, причина достаточная, чтобы побеспокоить вашего гроссмейстера.

Если бы сейчас с небес ударила молния и разнесла в щепки весь постоялый двор, то и она не произвела бы такого потрясающего эффекта, как слова Орхама. Люди застыли, пытаясь понять — шутит вампир или нет. Дилль посмотрел на лица товарищей — удивлённые и даже глуповатые (последнее, конечно, о Гунвальде), и поспешил закрыть рот, чтобы не выглядеть смешным.

— Если то, что вы сказали, правда, — наконец выдохнул Эрстан, — я, разумеется, сопровожу вас к магистру. А уж он проведёт вас к королю.

— Замечательно, — кивнул вампир.

— Мастер Эрстан, это, конечно, не моё дело, — решил вклиниться в разговор Дилль, пока маг не надавал опрометчивых обещаний, — но на месте короля я бы трижды подумал, прежде чем дать аудиенцию вампиру. И не простому вампиру, а мастеру клинка. Что если клан Григот решил убить нашего короля, для чего и послал мастера Орхама?

Орхам пристально уставился на Дилля, и зрачки в больших глазах вампира превратились в две узкие вертикальные щёлочки. Дилль не отвёл взгляда, но занервничал. Этот мастер Орхам — чисто кот, готовящийся прыгнуть на мышь. Дилль понимал, что если вампир сейчас нападёт, то он защититься не успеет, однако начал вытаскивать нож из ножен — не пропадать же без борьбы.