Катя и Малыш или Няня для Демона

Дракон не ответил, а лишь повел головой влево, где около скалы полумесяца, мой Алеро с исхудавшим Пятачком кипятили воду в небольшом котелке. Дайла, в драконьем облике почти по крылья зарылась в жаркий песок, видимо греясь, а Ыый суетился около скатерти самобранки удивленно изучая меню. Тахэро, окровавленный и все еще бледный, сидел у костра, завороженно глядя на огонь. Семейная идиллия. Оставив Хоррлагга одного, со своими безумными мыслями, я направилась к моему Алеро. Принц поднял голову, улыбнулся и помахал мне рукой, сердце сжало нехорошее предчувствие потери...разлуки...То, о чем я старалась не думать, приближалось ко мне как скорый поезд, который невозможно остановить или задержать. Я подсела поближе к Малышу и взяла его на руки. Алеро заурчал и как обычно обвил меня хвостом. Вдохнув сладкий запах, исходящий от волос Малыша, я прикрыла глаза и стала гладить ребенка по голове, задевая подросшие рожки. Малышу было щекотно и он смеялся, все плотнее прижимаясь ко мне. Поросенок, по-кошачьи ласкался к нам где-то с боку довольно хрюкал. А Ыый был занят организацией обеда. Один лишь Тахэро, поймав мой встревоженный взгляд загадочно изучал мое лицо, то ли с восхищением, то ли с неверием. Наконец Черт церемонно и театрально промолвил "кушать подано" и мы уселись на теплом песке обедать.

Малыш уплетал уже второй киллограм свежего мяса, черт церемонно лакомился каким-то десертом, а Тахэро по-спортански хлебал скромный супчик. Поросенок же, забыв про свою диету ел все и сразу: и рыбу и шашлыки и манную кашу. Я же ковыряла фруктовый салат, аппетита не было, а горло до сих пор саднило от "ласковых когтей" демона. Дурдом! Я отодвинула от себя замученный, поникший салат и принялась пить горячее молоко. Бедное горло благодарно перестало болеть. Наконец к нам подошел Хоррлагг, обернувшийся шутом и насмешливо сказал:

— Господа, нам с Дайлой, очень приятно ваше общество, но государственные дела не ждут, нам пора. Никто особо не расстроился, что драконы улетают, но мне почему-то стало грустно и я подошла к Хоррлаггу и обняв дракона, словно мы друзья, поцеловала в щеку:

— Слыш, дракон, ты не пропадай, ладно и еще...позаботься о моем Яхо, хорошо?

Хоррлагг удивленно глянул на меня и едва заметно кокетливо подмигнул. Через секунду драконы оторвались от земли, оставляя меня наедине с грустными мыслями.

Глава 13

Время умирать

Мы были в пути уже пятый час. Странно, но все молчали. И молчание это было каким-то тягостным. Словно цунами, затаилось где-то в глубинах океана и ждет момента, что бы подняться, ожить и наслаждаясь ужасом смертных, похоронить все живое и дышащее под своей толщей. Но никто не произнес ни звука

Однообразная пустыня почти кончилась, а ее место заняла очень странная местность: сплошь поваленные сухие деревья на мертвой сухой земле. Некоторые из них были настолько огромны, что было страшно представить сколько тысяч лет они жили до своего падения и сколько сотен лет они лежат тут, с оголенными корнями, которые казались открытыми ранами, помнящими что такое боль. Малыш и Пятачок вовсю вертели головами. Тахеро и Ыый старались не замечать этого унылого могильника и просто вели нас вперед.

Мы шли без остановок вот уже шестой час и Малыш начал засыпать на ходу, как лунатик, а поросенок пыхтел и причитал, словно он не свинья, а домашняя курица.

— Лорд Тахэро, — тихо заговорил Черт, — почему мы идем в обход?

— Это опасные места, лучше перестраховаться, — как-то не очень искренне ответил Тахэро, но шага не убавил.

Моя интуиция кричала, что здесь что-то не так, что есть деталь, которую я не могу разглядеть, ощутить...Если мы около эльфийской границы, то где патрули, где патрульные огни?

— Нам нужен привал, — уверенно сказала я и остановилась. Тахэро недовольно посмотрел на меня и ответил:

— Не смей указывать мне смертная, что мне стоит делать.

— По-моему она, как опекун, как раз смеет, Лорд, — весомо заметил Черт и остановился.

— Ну что-ж, — холодно сказал демон, — у вас пол часа на отдых, а мне нужно кое-что проверить, — еле сдерживая ярость сказал Тахэро и исчез за огромным стволом дерева.

Кольцо начало вибрировать на пальце, до боли, казалось еще чуть сильней и моя кость на фаланге даст трещину.

Я повернулась к Черту:

— Ыый, ты знаешь эти места?

— Плохо, но..., — начал озадаченный Ыый

— Слушай меня внимательно, Лорд Олрен: сейчас ты берешь Алеро и очень быстро идешь к границе эльфийских земель. Ищите патрульных. Не задерживатесь ни на минуту.

— Катиринэ, ты думаешь что Тахэро... — тихо сказал Ыый..

— Не думаю, а знаю, Олрен. Посуди сам: на нас было столько нападений, словно враг знал наш маршрут, а кроме вас с Тахэро не знал никто...Кто-то подослал Кару и нанял Марианну обезвредить вампиров.

— Госпожа Катя, ты не справишься с Тахэро одна, — Черт упрашивал меня не делать глупость, но в его голосе я услышала скрытую надежду на то, что я все же пожертвую собой, а им дам время уйти так далеко, что-бы спастись.

— Может и не справлюсь, но как я буду спать по ночам если не попробую? — спокойно ответила я, — в конце концов, это моя работа приглядывать за детьми...

Я повернулась к молчаливому Малышу и сказала:

— Ну что Алеро, вот мы и дошли, ты сейчас пойдешь с Лордом Олреном, а я приду позже если смогу...

— Не надо врать Катя, — ответил Алеро, опуская свои грустные глаза вниз, где сидел озадаченный Пятачок, — я хоть совсем еще маленький, но не глупый. Я понимаю, что ты собираешься сделать и я прошу тебя,-ребенок испуганно глядел на меня — пойдем с нами. Не оставляй меня одного, — он помолчал, его губы побледнели и дрожали, — без тебя, вот тут, — Малыш положил свою маленькую руку на грудь, туда где билось его почти человеческое сердце, — пусто и холодно, даже холоднее и страшнее, чем сидеть в снегу и умирать от тоски по теплу, — одинокая слеза потекла по щеке принца.

Я прижала к себе Малыша и прошептала:

— Все проходит принц, пройдет и это, — затем я сняла с пальца пульсирующее кольцо и протянула Алеро, — одень Алеро и не снимай, помни о том, что ты самый славный маленький демон которого я знаю...и я счастлива, что все так кончается... — и поцеловав тихо плачущего ребенка, в последний раз повернулась к Черту и тихо сказала, — удачи Лорд Олрен, а ты Пятачок, — обратилась я к мелкому зверю, — пой свои песни, — свин озадаченно хрюкнул и опустил глаза. Через минуту я уже глядела в спины бегущих прочь друзей (?). Да, наверно друзей. И того ребенка, которого я считала своим не по крови, но по духу. Моего сына.

Так я осталась стоять одна, посреди темнеющего мертвого леса, в котором было тихо словно в могиле. Не обманывай себя Катя, ты часто выигрывала в этом мире, но сейчас ты не сможешь одолеть этого древнего демона. Он сильнее, он жесток и он знает твои слабые места.

Вдруг свет дня окончательно погас, казалось что кто-то в небесах погасил огромный чадящий фитиль. Светлозеленая луна окрасила лес таким светом, каким окрашивает судьба последний день человека. Наконец тишину нарушили звуки, непохожие ни на что: это был то ли рев, то ли стон тясячь душ, обреченных, неупокоенных, голодных, жаждущих освобождения от оков темноты. Меня окружили странные очертания, они все шептали мое имя и умоляли о чем-то, грозились, ненавидели. Вперед вышел Лорд, закованный в темно-зеленую чешую и я ужаснулась, настолько потусторонним и безумным казался мне Тахэро сейчас, здесь в этом гиблом месте. Я моментально трансформировалась и откинула прочь Юго. Оружие предателя не должно находиться в моих руках...

— Ты уже догадалась смертная? — с насмешкой спросил демон Хаоса.

— Слишком поздно, Тахэро, была бы я умнее, сразу бы поняла, что твой Юго, показывает наше местоположение.

— Не уменьшай свои заслуги женщина, ты дала принцу время уйти, это делает тебе честь, — демон подошел ближе и я увидела, что его лицо полно змеями, которые ползали по нему, словно по трупу, пожирая все мысли и чувства, а весь он казался настолько безумным, что кровь в моих жилах стала ледянной рекой, а глаза цвета снега, мертвого и пустого как белый лист лишали воли — Сегодня твое время умирать, — сказал Лорд и поднял с мертвой земли Юго. Артефакт, признав своего хозяина засветился тусклым светом, сливаясь оттенком с луной и словно стыдился того, что должен сейчас впиться в мое сердце.

Как ты сделаешь это Катя? Поздно бояться...поздно мечтать о несбыточном. Реальность...под твоими ногами — мертвая земля, над тобой — чужое небо, вокруг — твари из тьмы и пепла, а впереди самый страшный кошмар — безумный и жестомый Лорд Хаоса, тысячилетиями впитывающий в себя смерти и ужас самых безумных созданий нижних миров. Как ты сделаешь это, смертная?

И вдруг, где-то внутри себя я увидела глаз...Желтый глаз дракона Хоррлагга, помнишь, Катя что сказал тебе этот древний шут? Ты можешь все, потому что любовь — самое страшное оружие. Нужно просто поверить. И стать...Просто стать чем-то таким же страшным, как то, чего боишься больше всего. Я никогда не молилась, нет...я никогда не верила в то, что меня услышат, но сегодня на этой грани, я обратилась, потянувшись туда, где бушевало само пламя, такое же черное, как бесконечное небо над нашими головами:

"Великая Тьма, я, стою перед тобой и ничего не прошу для себя. Я боюсь самого страха, но не боюсь смерти. Я бы с радостью умерла за моего сына. Я так чувствую и я в это верю. Я молю Тебя, Великий Хаос, дай мне победить здесь и сейчас, что бы мой ребенок жил.

С минуту ничего не происходило, было тихо, но час настал: Тахэро стремительно прыгнул, целясь туда где билась моя сонная артерия. Воздух завибрировал, но я успела уйти с линии атаки...всего лишь на миллиметр от холодного лезвия Юго. Тени безумных тварей сжали нас в кольцо, мне казалось, что я задыхаюсь, словно холодная вода затапливает мои легкие. В голове стучала кровь, а сердце зайцем пустилось вскачь, загнанное, испуганное, человеческое. Тахэро был везде: за спиной, сбоку, над головой. Он теснил меня так, что я перестала осознавать происходящее. Вокруг был лишь хоровод адских теней, которые смаковали каждую мою рану, но я не чувствовала боли, даже страх спрятался и поник . Не осталось мыслей. Инстинкты управляли моим телом, как кукловод марионеткой, я была словно кошкой, защищающей свое потомство. Мужчине никогда не понять безумие матери, защищающей своего ребенка. И я была вся в этом сумасшевствии, потому что я знала, за что умру. Лишь бы продержаться как можно дольше, до тех пор, когда мой ребенок дойдет... а я знаю, он дойдет.

Я пропускала уже третий удар в солнечное сплетение. Дышать было сложно, ребра впивались в легкие, а глаза заливала смесь крови и пота. Так даже лучше, лишь бы не видеть этих голодных теней. Сделав усилие я ускорилась, еще один удар кулака противника не долетел до моей шеи, я уклонилась и в отчаянии полоснула когтями безумную морду нелюдя. Демон отступил на шаг, но уже через мгновенье атаковал, пытаясь рассечь меня пополам, но я закрылась предплечьем. Даже несмотря на чешую, Юго пронзил мою руку почти до кости. Я выдернула артефакт и закинула его подальше, туда где Лорд Хаоса не сможет его достать. Тахэро взвыл, как раненный оборотень, словно я отсекла от него часть чего-то настолько важного...Но не было времени думать. Рука повисла как кусок бесполезного гниющего мяса. И тут я почувствовала, почти увидела присутствие Алеро. Я видела себя его глазами, я ощущала его страх, горе и оглушающую ненависть. Тени тоже заметили присутствие принца. Они, как голодные жадные псы, тянули воздух невидимыми носами, как падальщики, чующие загустевшую кровь.

— Нет, только не его, только не моего мальчика!!! — это был то-ли рык, то ли отчаянный вопль. Откуда-то сбоку что-то часто и звонко засмеялось, мерзко и с придыханием, словно это был шакал, который увидел, уразумел мою слабость, ту самую струну, на которой можно сыграть так, что бы стало нестерпимо больно.

— Малыш, нет, назад, не смей!!! — но Алеро не послушал. Я чувствовала, он просил, просил своих Темных Богов о помощи. И это был крик. Отчаянный крик молодой ласточки, летящей над бущующим океаном. И она молила, из последних сил, своего молодого сердца о клочке земли на которую можно сесть для того что бы не свариться заживо в своей пылающей крови над этой беспощадной, слепой стихией. И что-то очень дикое, глубокое и мудрое, большее чем все четыре стихии этого мира, откликнулось на зов молодого принца и взглянуло в меня. Это был не разряд тока, это было не падение с высоты, это даже было не погребение заживо под толщей ледяной и мертвой земли...это было откровение смерти, словно сам Великий Хаос принял мою душу в свои древние ладони и там, где были спрятаны все ключи и замки от моих дверей разгорелось живое, черное пламя смерти. Я ощутила себя субстанцией которую распарывают, словно я не человек, а сношеное, рванное платье. И с каждым ударом сердца, жестокий невидимый портной протыкал меня иглой, стежок за стежком сшивая, создавая шедевр, настолько ужасный и идеально красивый, что мысли застряли в голове, словно ржавые гвозди, а сердце гнало не кровь, нет... оно гнало саму тьму, пламя и хаос. Сила наполнила меня...я была пчелой, пьющей этот нектар и когда я остановилась, горькая сладость растеклась где-то внутри и вокруг. Тахэро словно окаменел и прирос к мертвой земле. Но он успел за секунду до того как я стала равной ему — его горячие, стальные когти проткнули мое сердце. Я все еще дышала и тьма ярилась во мне. Я знала, что у меня есть несколько ударов сердца. А потом все не важно, лишь бы мой ребенок жил. Тахэро что-то громко выкрикнул и тени, как безумные шакалы кинулись туда, где был, где дышал мой Малыш.

— Нет, только не его!!! — из меня вырвалось темное пламя, но опоздало...Твари, стаей рванули по следу. Все еще не чувствуя боли в разорванном сердце я полоснула Тахэро по горлу и он упал, словно стебель полыни, скошенный серпом. Демон улыбался. Кровь, такая черная и сладкая на запах, текла отовсюду. Она была даже в волосах демона.

— Почему? — сил хватило спросить лишь это.

— Ты так и не поняла смертная, — улыбнулся демон и кажется безумно засмеялся, — Владыка был моим отцом. Я ублюдок. Все эти тысячелетия я так мечтал хоть о взгляде , но я был ничем, — силы покидали тело врага и он бледнел на глазах, — послушный глупый солдатик, и я не жалею, что умираю от твоей руки, смертная, потому что ты прекрасна, как ночь, самая яркая среди звезд, — последние слова он прошептал почти ласково, словно и не было этого безумия, словно это не он, а кто-то другой проткнул мое сердце. Последнее что я запомнила, были глаза. Мертвые глаза ребенка, которого так никто и не полюбил. Тахэро лежал в луже крови, а позвонки его шеи торчали, как сахарные палочки из изысканного десерта. Сил больше не было, мое сердце замедлялось. Меня начало тошнить, кажется я тихо заплакала и покорно легла на землю, свернувшись как в утробе матери. Так странно, все так похоже — и рождение и смерть.

...Боль ушла и я стала легкой, как белесый плавник рыбы и что-то тянуло меня вглубь, за луну, туда где пела Тьма. Нет, мне не время, потому что там, вдали мой ребенок бежал ко мне. Почему он плачет и зовет меня...мамой (?) А навстречу, оскалив голодные пасти неслись тени. Нет...теперь, став такой же тенью, я увидела их. Они были всего-лишь обозленными призраками, неупокоенными и больными. Уродами. Это всего-лишь обезьянки, Катя. Маленькие нестрашные ублюдки. Прогони их, там впереди твой Малыш...маленький, потерянный Маугли, который не понимает, что не должен сегодня умирать. Стань самим страхом, Катерина. И я стала. Когда темные твари с победным воем окружили моего Маугли, я стала Змием Каа, всего лишь мультиком из телевизора, но я решила написать свою, страшную сказку...мое призрачное тело было сплетено из нитей тьмы и Хаоса, только глаза, остались такими же зелеными горящими провалами. Я возвышалась над сворой призраков, а где-то в самом эпицентре стонал Маугли, бедный маленький волчонок. Он скалился и дрался, но твари высасывали его, наслаждаясь гневом и яростью этого смелого ребенка. Я посмотрела на них, вглубь их безумных душ и словно рыбак, зацепила их мясницким зазубренным крюком, так что бы они не смели трепыхаться. Я сказала: