"Лиса" из рода Ривас

Все эти мысли вихрем пронеслись у меня в голове:

— Не тянет твой господин на умного. Охрана, не получив информации обо мне вовремя, всяко насторожится и даже если вы меня заставите вам помогать, моих людей только лишь со мной никто не отпустит. А вернее сначала в место, куда я так рвусь, наведается человек шестьдесят и выжжет тут всё.

Я говорил, старательно изображая хоть и сломленного, но очень упрямого подростка. Прислужник повёлся. Лениво замахнувшись на меня (пришлось попытаться скрючиться и прикрыться руками) он засмеялся, явно наслаждаясь моим испугом:

— Да кому нужен ты, червь? Моя рабыня — твоя тётка, принесла мне добровольно отданную тобой кровь. Ты и побежал на её зов, как телок неразумный. И сейчас ты уже рядом со своими вассалами, а вот отсутствовал ты совсем недолго. Так что не надейся, твоего отсутствия никто не заметит.

Ага! А вот эта оговорка очень значима. Значит, отражение производилось именно с этого прислужника. Но вот очень вряд ли он здесь единственный. Прислужник тем временем продолжал:

— Мой раб уничтожит тебя, победив на глазах всей твоей группы. Ты узнаешь, что такое настоящее бессилие, когда увидишь как ты, именно ты вскрываешь горло своим женщинам.

Пожалуй, я узнал всё, что хотел. Пора и выбираться отсюда. Я распрямился:

— Возможно, так и будет. Но не сейчас и точно не по твоей воле.

С этими словами я активировал заклинание и два рыцаря тут же рухнули замертво. Прислужник повёл себя именно так, как я и ожидал. Отпрыгнув от меня, он тут же покинул тело своей марионетки, рухнувшей из-за этого на пол. Надеюсь, при настолько поспешном бегстве прислужник вскипятит этому гаду мозги. Два оставшихся в живых рыцаря откровенно растерялись, и даже не вытащили своё оружие, что полностью соответствовало моим мыслям. Я сполна воспользовался моментом всеобщей растерянности. Секунда — и я на серых путях. Избавление от кандалов много времени не заняло и вот я уже бегу по направлению к своему помощнику.

Помощник оказался, по видимому, в личных покоях прислужника. По крайней мере для любого человека жить при температуре градусов в семьдесят... ну скажем — нетипично. В комнате мне повезло, поскольку там я обнаружил не только помощника, но и свой браслет с заключённым в нём астральным хищником, ну а мой пропуск к домовым самостоятельно оказался у меня в руках как только я вошёл в комнату.

Хотелось, конечно, ещё и переодеться, но наглость тоже должна иметь пределы. Поэтому кинув на прощание в комнату пару дестабилизирующих заклятий, которые должны были вступить в реакцию с накопителями, явно обеспечивающими особый микроклимат в покоях прислужника, я рванул обратно на серые пути.

Впрочем, оставаться здесь для меня в настоящий момент небезопасно. Демоны, хоть сами и не могут... ну, или точнее, для них дополнительно затруднён выход на серые пути, но вот устроить мне здесь несовместимые с жизнью условия вполне в силах любого прислужника демонов круга так с четвёртого. Так что ищем какой-нибудь укромный уголок и прячемся. Самое время обдумать всю полученную информацию и составить план действий.

Тут в голову мне пришла интересная идея.

Уже через считанные минуты я пытался, насколько это возможно, с удобством расположиться в своей бывшей камере. Присев, я принялся анализировать полученную информацию, раскладывая "по полочкам" сделанные выводы.

Во-первых, о тётушке Женевьев. Уж не знаю, чем там её прельстил этот прислужник, но это и неинтересно. Гораздо важнее понять другой момент: если этого прислужника не будет, считать ли достаточным просто игнорировать тётушку, или надо принимать более... радикальные меры?

Во-вторых, момент с оговоркой демонского отродья о том, что с помощью моей крови на меня сделали поводок с привязкой к моей тётушке. В принципе, это возможно, хоть сам я и не знаю в подробностях, как это сделать, но слухи о таком ходили. Но вот последствия... Получается, что подобный "поводок" не засекается моей защитой? Честно признаюсь, что хотя версия прислужника о причинах моей безоглядной веры в тётушку и снимает вопросы о моём... неумном поведении, но лучше уж я окажусь прекраснодушным идиотом, чем человеком, на которого можно изготовить не засекаемый мною поводок.

В третьих, слова демона о том, что из моей добровольно отданной крови изготовили мою копию, которая сейчас играет меня перед моей свитой. Ну это, пожалуй, самое простое. Обычный кровавый голем. Кстати, этим же объясняется и то, что меня оставили в живых. Если я умру, то кровавый голем тоже исчезнет. Ну а мои возможности справиться с ним напрямую зависят от того, какую кровь прислужник использовал. Если Серж Ривас давал тётушке Женевьев свою кровь когда-то раньше, то до появления этого голема в пределах прямой видимости я не могу на него воздействовать никак. Если же речь идёт о той крови, что дал уже я, обезопасив себя от неблагоприятного для меня её использования, то вариантов появляется гораздо больше.

Ну и в-четвёртых, необходимо изготовить оружие против прислужника, чтобы не лезть против танка с сабелькой. Опять этот танк. Так и не вспоминается, что или кто это такое, но вот его характеристики внушают боязливое уважение.

Улыбнувшись про себя, я, как и положено настоящему студенту, начал с конца, то есть с четвертого пункта. Однако, стоило мне начать расчёты, как вдруг я почувствовал активацию своей поисковой метки. Интересно, что случилось?

Пришлось плюнуть на работу и отправляться к костру домовых. Попросив хранителя костра позвать мне Кузьмича, я уже через минуту имел счастье его лицезреть. Увидев, что со мной всё в порядке, домовой не смог удержать вздоха облегчения:

— Ох, и напугался же я! Уж думал, случилось с тобой что-то.

— Что происходит в маркизатстве?

— Значится, так. Этьену по серебряному блюдцу сообщили, что ваша поездка в Кадис отменяется, будто там демоны окопались. Вашего-то, ну ученика, что с вами учился, заарестовали и разоблачили как агента демонов. Уже и цельная експедиция в энтот самый Кадис отправляется.

— А арестовали кого? Дона Себастьяна?

— Ну да, его. А ты как будто и не слышишь ничего, только требуешь, чтобы все немедленно направлялись в Кадис. Ну, решили тебя проверить, и оказалось, что ты — это не ты, а нежить какая-то.

— Ну не нежить, а голем.

— В таких-то материях я не силён, но что ты — это не ты, понял. Тут Этьен ко мне прибежал, в ножки плюхнулся, кричит, что пропал ты, совсем пропал и просит от меня знак какой подать, что ты жив-то хоть. Я только по башке его бестолковой хотел постучать, что в порядке всё с тобой, я-то чуйствую, как ты сам меня и вызвал.

— А чего ты, если всё "чуйствуешь", беспокоишься-то так?

— Ну знаешь, чуйка — это одно, а вот видеть тебя наяву — совсем другое.

— Слушай, чего я звал-то тебя. Ты успокой Этьена, дай понять, что со мной всё в порядке, помощь не требуется. И вот ещё. Ты должен как-то дать ему понять, что вот того меня, что не я, надо как-то запереть отдельно. Опасаюсь я, что рвануть он может как хороший такой пороховой погреб.

— Ну, запереть его отдельно дело нехитрое. Вы, то есть ты и дети, в Триесте-то в гостинице с хозяином остановились. Я уж ему обскажу, а уж он сам пусть дом от разрушений защищает. А вот как человечкам объяснять — тут извиняй, не мастак я на выдумки.

— Ну а что со мой всё в порядке, показать можешь?

— Это — смогу.

— Пусть так. Вроде всё, можешь идти.

Домовой помялся несколько секунд, а затем неожиданно попросил:

— Ты эта, особо-то не рискуй.

— Особо — не буду. Не моя это война. Пусть прислужник и считает иначе.

В принципе, я догадывался, за что мне была объявлена персональная вендетта. Скорее всего, здешние прислужники служили, как и вселившийся в герцога Люксембург, Левиафану. Ну а тот явно включил меня в особый список. Впрочем, пусть себе.

Отправив Кузьмича, я попросил хранителя костра позвать тех домовых, владения которых находились поблизости от штаб-квартиры ордена и церкви святой истинной веры. Пришло почти два десятка домовых разных стадий развития. Договорённость, что для меня будут постоянно держать маячки, чтобы я знал, куда перемещаться по серым путям, была достигнута быстро. Так что уже вскоре я опять оказался в камере.

Оглядевшись, я продолжил работу над ловушкой. К счастью, ничего сложного или долговечного в этот раз мне не надо было. Отломав кусок в виде трёхгранной пирамидки от тех самых колодок в которые я ещё совсем недавно был закован, я нарисовал на нём необходимые формулы и запитал их астральной энергией. Конечно же, продержится такая ловушка всего несколько часов, и фонит астралом от неё здорово, так что это скорее не мина, а снаряд, но мне в данном случае большего и не надо.

Затем я построил компас на собственную кровь, на изготовление которого пошёл ещё кусок от колодок. Направив его примерно на Триест, я тут же почувствовал отклик крови. Наивные чукотские юноши! Да в Гиперборейской империи даже школьник никогда не отдаст собственную кровь, не обезопасив себя от последствий!

Нет, я знаю, как переподчинить такого голема себе. И будь у меня под рукой нужные материалы и хотя бы двенадцать часов времени, это было бы лучшим выходом. Такой голем — это прекрасный "туз в рукаве"... если им управляешь ты. Однако, в данных условиях о таком приходится только мечтать. Но вот оборвать его псевдожизнь я могу легко и непринуждённо. Нечего ходить и смущать моих вассалов. Да и угроза каких бы то ни было неприятных сюрпризов при этом обнуляется. Буквально через три минуты отклик крови исчез.

Не торопясь я встал на ноги, отряхнул своё рубище и уже вознамерился шагнуть на серые пути, как здание ощутимо тряхнуло. Первой моей мыслью была зачистка демоном серых путей. Поэтому, не рискнув передвигаться по ним, я движением палочки открыл дверь и выглянул наружу. Оказавшись в знакомом коридоре я аккуратно двинулся вперёд.

Дойдя до первой из лестниц, я услышал какой-то шум. Спрятавшись, я стал ждать. Вскоре снизу показались несколько то ли орденцев, то ли церковников, которые буквально на себе тащили какие-то мешки. Когда "носильщики" вышли в коридор, я рассмотрел, что принятые мною за мешки грузы оказывается были страшно исхудавшими людьми.

Переругиваясь и поторапливая друг друга, демонопоклонники потащили свой груз дальше по коридору. Честно говоря, не знаю, позволил бы я им уйти в том случае, если бы в одном из этих худых, одетых в мешковину людей я бы не узнал своего двоюродного брата, старшего из сыновей тётушки Женевьев Сезара.

Атаковав демонопоклонников "сногсшибателем" я добился их временного выведения из строя. Затем, подбежав поближе я без колебаний добил их. А бывший груз я отлевитировал обратно в свою камеру. Разбираться со всем этим можно и потом. Пока же главным было то, что из разговоров демонопоклонников мне стало ясно, что резиденцию атакуют боевые маги, причём количество атакующих увеличивается с каждой минутой, а "Великий" — главный из тех подручных демонов, которые создали и управляют церковью и рыцарским орденом святой истинной веры, готовится принести в жертву всех, до кого он сможет дотянуться.

Уже не опасаясь атаки на серых путях, вряд ли у прислужника есть сейчас время и возможности ещё и на это отвлекаться, я рванул к главному залу. Там, в принципе, всё было ожидаемо: куча тел с перерезанными глотками на полу, ещё больше живых, покорно подставляющих горло под нож, громадная фигура на троне и значительно меньшая, но повторяющая большую вплоть до мельчайших деталей фигура за троном.

"Однако", — подумал я оглядев защитные конструкции вокруг малой фигурки, — "пробиваться здесь можно очень долго и без реальных шансов на успех".

Но было одно направление, про которое прислужник совершенно не подумал — направление от трона. Перемещение по серым путям на трон заняло всего секунду, значительно дольше я высчитывал точки выхода и входа при атаке.

* * *

Прислужник был в бешенстве. Он прекрасно понимал, что какую бы богатую жертву не принёс господину сейчас, наказания ему всё равно не избежать. Он упустил этого мальчишку, его раскрыли и тем самым перекрыли источник постоянной силы и жертв, с таким трудом и затратами строящийся проход на демонический план точно будет разрушен. Но, тем не менее, он продолжал готовить своему господину жертвы. Ведь это бала единственная возможность не погасить полностью, а хотя бы уменьшить гнев господина.

Прислужник вновь заскрежетал зубами в припадке бессильной злобы. Ему надо было ещё полчаса, чтобы закончить приготовления к ритуалу. И эти полчаса ему с гарантией давали его подчинённые, бьющиеся там, наверху, но это также и означало, что их жизни не достанутся господину, а господин строго спрашивает за каждую душу, пролетевшую мимо его "рта".

В этот момент от трона отделилась фигурка и начала падать прямо на прислужника. Тот даже несколько растерялся и не только позволил фигурке приблизиться, но и даже прервал конвейер смерти.

Взгляд прислужника сначала зацепился за хламиду, такую же, как и у его заключённых, затем за палочку и только затем пришло узнавание. Но было уже поздно. Фигурка кинула в прислужника какой-то предмет. Через считанные секунды кусок деревяшки, превращённый в одноразовый артефакт, с хрустом вошёл в тело прислужника и загорелся. Пламя вмиг охватило и самого прислужника.

Я устало опустился на пол. Прислужник горел, фигура на троне исчезла и тех самых демонопоклонников, которые ещё недавно безо всяческих эмоций резали и резали людям глотки, стал охватывать какой-то животный ужас. Побросав и жертв и инструменты своего кровавого ремесла, они попытались сбежать из зала. Однако это им не удалось. Смерть прислужника, с которым они накрепко были связаны, лишила их сил и они попадали там, где и стояли. Насколько я помню теорию, эти бывшие люди погибнут, как только будет уничтожен или трон или центральная точка сбора энергии, которую я слабо, но чувствовал где-то под полом зала.

Я же вновь ушёл на серые пути и наблюдал за тем, как горит прислужник демона. В этот раз Левиафану не останется ни клочка сути его подручного и воссоздавать будет некого. Впрочем, моя работа ещё не закончена. Вздохнув, я стал уничтожать знаки, превращающие обычные убийства в ритуал передачи энергии демону. Отсюда он больше ничего не получит!

Я работал вплоть до того момента, пока двери в зал не рухнули и туда не ворвались боевые маги со знаками ордена викторианцев на одежде. После этого я опять ушёл на серые пути и уже через считанные секунды оказался во владениях Николаича, одного из домовых славного города Кадиса.

Глава 14

Остаток недели мне пришлось провести фактически "в подполье", прячась и от викторианцев, и от властей Спинии и от командования экспедиционного корпуса соединённых сил Галлии и Тхиудаланда, ну и сами последователи церкви святой истинной веры тоже явно не отказались бы пообщаться со мной максимально... тесно. Не то, чтобы я очень боялся встречи с ними, но разговор я предпочёл бы проводить не сейчас и не в Кадисе.

Первый день меня искали не очень усердно — как ещё одну жертву демонопоклонников. Но на второй день, сопоставив известные факты, какому-то умнику из викторианцев пришло в голову что это именно я уничтожил главного прислужника и сорвал жертвоприношение. Догадливый, блин, когда не надо!