Архелоги. Деревня. Полный вариант.

Пока они с дочерью разговаривали, проснулась мать. А за ней и Семен.

— Вы о чем здесь все утро разговариваете? Не даете поспать! — недовольно произнесла она. А кузнец ни слова не говоря, молча пробрался мимо и добрел мотающейся походкой до бочки. Бухнулся в нее головой и замер на несколько секунд. Кое-как выбрался оттуда и жалобно произнес:

— Томочка! Ты видишь, как мне плохо? Может, у нас что-то осталось?

Та хотела, как всегда, рявкнуть на него, но потом, осознав свое собственное состояние, решила проявить милость.

— Ладно, болезные, сейчас полечу вас! — вздохнула она и пошла на кухню. Там погремела, пошуршала и вышла на крыльцо с бутылкой. Мужики весело переглянулись и резво потянулись за Тамарой в дом. Георгий даже потянулся к жене с поцелуем, но та притворно отпихнула его:

— Иди уж, пьяница!

Дженни осталась на крыльце со своими мыслями, а на кухне пошел процесс лечения. Взрослые поправляли здоровье, а у девушки в голове был полный сумбур. "Возможно, отец прав и мне все это приснилось! Тем более появился Джек и всколыхнул воспоминания! Но ведь это было так реально? Я ведь не спала? Или спала?" она уже совсем запуталась в своих мыслях и не верила даже самой себе. В это время раздался грохот падения чего-то внутри дома, и затем встревоженные голоса взрослых. Дженни вскочила и метнулась к ним. По дороге в голове мелькнула мысль: "Наверняка доктор!" И точно, док второй раз за сутки свалился с сундука. Все вокруг него бегали, а он лежал и стонал. Потом отец с дядей Семеном подняли его и посадили за стол. Только тогда все смогли разглядеть его. Тетя Тамара ахнула, прикрыв рот рукой. Мужики покачали головами.

— Ну, что ржете, сволочи? — сквозь зубы произнес док. — Дайте выпить!

Семен налил в стакан самогону, предусмотрительно оставленного для деревенского коновала. Так как они видели, в каком он вчера был состоянии. Тот, стуча зубами о стакан, кое-как влил в себя лекарство и замер в ожидании чуда. Постепенно морщины разглаживались, и напряжение тела спадало.

— Еще! — скомандовал он, не открывая глаз.

Семен хмыкнул и влил остатки в подставленный стакан. Полстакана исчезли за один глоток.

Георгий уважительно посмотрел и протянул приготовленный огурчик:

— Ты, закусывай, брат, а то тебя сейчас на старые дрожжи снова развезет!

Тамара кивнула и, сходив на кухню, быстро вернулась с тарелкой полной нарезанной рыбы, вперемешку с соленым салом.

— Это вы вчера тут почудили! — кивнула она на тарелку и поставила ее поближе к доктору. — Ешь, давай!

Тот кивнул и, взяв кусочек сала, стал его жевать. Все смотрели на него с еле сдерживаемым смехом. Наконец самогон подействовал и Ра обрел восприимчивость.

— А чего вы ржете, словно кони? — непонимающе спросил он у друзей. — Как будто сами вчера трезвые ушли отсюда!

Все уже в открытую начали смеяться и Тамара, не выдержав, взяла с комода зеркало и подала его доктору:

— Полюбуйся на себя, красавец ты наш, писаный!

Тот взял в руки зеркало и, глянув в него, ахнул:

— Кто же мне так вчера приложил? Думаю, что же у меня нос-то так болит? — он взялся за него и, охнув, отдернул руку. Все смеялись и отрицательно мотали головами, что, мол, мы тебя не трогали!

— Может, ты к дочери моей приставал? — смеясь, предположил Георгий. — Так это ты зря сделал! Вот и получил под оба глаза сразу!

Тут уже не выдержала Дженни:

— Не ругайтесь, дядя Ра! Вы вчера вечером свалились с лестницы! Свернули себе нос — мне пришлось его вправлять! Радуйтесь, что легко отделались, а могли бы и шею свернуть!

Док не слушая ее, вздыхал, глядя в зеркало, и ощупывал нос. Потом повернулся к улыбающимся до сих пор друзьям и трагическим голосом произнес:

— Пойду к себе — лечиться!

Встал, пошатываясь, и побрел к калитке, мотаясь из стороны в сторону, по дороге чуть не снеся забор палисадника, кое-как открыл калитку, сначала долго толкал ее, а уже потом, сообразив, потянул ее к себе. За ним дверь гулко хлопнула, как бы отрезая его от остальных жителей деревни.

Георгий хлопнул ладонями по коленям, вставая:

— Давай мать, буди детей! Дел дома полно, а они спят, как сурки!

Но когда Тамара поднялась на пару ступеней и глянула на мансарду, собираясь крикнуть — "Подъем!", пацаны уже проснулись. Кто-то стоял еще в трусах, пытаясь найти брошенные вчера, куда попало штаны, и это был ее Джон, естественно — самый растеряха из всех. А оба Джека уже одетые, вели беседу между собой вполголоса. Увидев мать, они кивнули ей, что мол, мы сейчас придем. И она, не сказав ни слова, вернулась вниз и стала готовить детям завтрак. Да и взрослые были не прочь перекусить, поэтому эти ее действия вызвали горячий отклик в сердцах и самое главное, желудках мужчин. Дети спустились вниз, когда уже стало пахнуть яичницей.

Как ни удивительно, но несколько куриц умудрились спастись от муравьев, видимо, взлетев повыше: скорее всего кто на деревья, а кто на крышу. Потому что по-другому их спасение объяснить нельзя. Тамара собрала всех в свой курятник и теперь баловала семью свежей глазуньей. Все поели и когда мать, собрав посуду, ушла ее мыть, Георгий встал, кивнув Семену, мол, пойдем курить, и молча посмотрел на Фокса. Тот тоже встал, и они втроем вышли во двор. Остальные остались в доме, сначала сидели, между собой перештопываясь о том, как уговорить отца отпустить их в очередной рейд.

Семен и Георгием сосредоточенно набивали трубки. Джек молчал, как партизан. Наконец они их раскурили, пыхнули пару раз и Адамс, вздохнув, произнес:

— Ну, давай уж, рассказывай. Мы с Семеном, еще вчера поняли, что ты не просто так вернулся. Конечно, мы не исключили и такой вариант, но, скорее всего, было что-то, что помогло тебе принять решение вернуться. Так что там случилось?

— И еще, что-то вы с пацанами, подозрительно долго обсуждали твое возвращение! — добавил кузнец.

Джек вздохнул и кивнул:

— Да, вы правы! — И потом, торопясь и проглатывая слова, как будто боялся, что его остановят, стал рассказывать. Как залез на поезд и о том, куда на нем приехал. И как он узнал, что завод до сих пор действует, что-то производит. Поэтому и состав этот ездит туда-сюда. Видимо, нет отмены приказа на доставку груза до места назначения. Поезд не может дойти до места разгрузки и возвращается обратно. Через какое-то время его снова грузят, и он снова едет до моста, там дает задний ход и возвращается на завод. Либо какой-то сбой в системе, что более вероятно за столько лет.

Взрослые с интересом слушали рассказ парня, и когда он закончил, они еще молчали какое-то время, посасывая трубки и обдумывая услышанное.

— Первый и самый главный вопрос — что производит этот завод? — начал кузнец. — Это самое важное!

— Я этого не знаю! — развел руками Джек. — Состав гружен какими-то цилиндрами, достаточно крупными и тяжелыми — это видел при разгрузке поезда. Что это такое и для чего — не знаю. Я нашел дверь, ведущую в серверный зал, под автоматической охраной и работающей пропускной системой и понял, что лучше туда самому не соваться.

Мужики одобрительно кивнули.

— И дальше не полез! Решил, что лучше вернуться домой и попросить вас, — тут он стал давить на давно изученные кнопки характера Адамса-старшего, — о совете и помощи! Нужен специалист по компьютерам, а лучше Джека — никто не разбирается в них! И нужен кто-то, кто вообще поймет, что там производят и что с этим можно сделать нам. То есть вы, дядя Жора!

— Ну, так оно и есть! — гордо произнес Георгий. А Семен добавил задумчиво:

— Значит, завод говоришь? Интересно! Что же он мог производить? Никогда не слышал о работающих до сих пор автоматических заводах. Насколько знаю, они все были разрушены в войну. Как же этот-то уцелел? И самое главное — почему он, так сказать, не завален произведенной продукцией по самый верх? Ведь он ее производит с тех самых времен! Куда она девается? Или он ее снова и снова перерабатывает? Говоришь, какие-то цилиндры? Может, ступени для ракет?

— Нет, не похоже! Один торец плоский, с каким-то рисунком, а второй совершенно гладкий, без каких-либо отверстий. Нет, на ракеты не похоже! — ответил Джек, еще раз подумав. — Мы находили несколько раз — они совсем другие!

— Хорошо! Ты, давай, иди к ребятам или домой сходи, проверь там как без тебя. А мы подумаем и через пару дней определимся! Два-три дня ничего не решают, не правда ли? — подвел итог совещания Георгий. — Да, к обеду возвращайся! И вообще, давай на житье к нам перебирайся, нечего тебе там, дома у себя, делать!

— Хорошо! — кивнул Джек и пошел к ребятам. Там сказал, что отец с дядей Семеном будут думать.

— Ну, мы так и знали! — разочарованно прогудели ребята.

— Пойду домой схожу. Еще не был ни разу, как пришел. А ты домой не идешь? — спросил у Семена.

— Не знаю, сейчас у отца спрошу! — младший кузнец глянул в окно. — Ууу! Да нам все равно в разные стороны, так что не жди меня. Он, скорее всего, еще долго будет тут сидеть. Сейчас тетю Тамару еще на пузырек раскрутят! — ехидно добавил.

Джек расстроено махнул рукой и пошел домой. После столь долгой отлучки и нашествия дом был в жалком состоянии. Все что можно было съесть или хотя бы пахло едой — было уничтожено муравьями. Особенно его огорчила потеря мыла в бане, когда он заглянул туда растопить печь. И в самой бани исчезло и лежащий кусок на притолоке в предбаннике — тоже пропал. "Вот не было печали!" — подумал он. — "И чем мыться?"

— Н-да, придется заняться мародерством! — решил он и пошел к соседям. Обычно летом все держат бани открытыми, чтобы она проветривалась и меньше гнила между помывками. Но одна из соседских бань случайно оказалась закрыта, и в ней Джек нашел кусок мыла. "Хорошо хоть мочалку не съели!" — бормотал он, когда возвращался к себе. Взял только мыло. Ему почему-то претила мысль лазить по домам соседей в поисках чего-то более значимого. Хотя в любом другом селе, он, не задумываясь, нагрузился бы доверху. А тут, в своей деревне... не мог переступить через себя. Растопил баню и пошел убираться в доме. Пока все выгреб, баня была готова. С удовольствием мылся, ожесточенно тер себя мочалкой, как будто хотел содрать с тела какую-то налипшую дрянь. Даже сам себе удивился: " Как в последний раз моюсь!" дошел до дома и едва сел на крылечко, как услышал надрывающийся голос из рации:

— Да куда ты там делся, Джек? Ответь базе, Джек!

— Блин! Не дадут спокойно в бане помыться! — беззлобно выругался он и пошел в дом.

— База — Фокс на связи!

— Ты куда пропал? Все уже за столом — только тебя нет! давай бегом! — по голосу Дженни слышно было, что она нервничает.

— Сейчас приду! — Джек сделал отбой и стал торопливо натягивать штаны.

Обед прошел в дружественной обстановке. Потом Джек пошел назад, забрал там все, что можно было: патроны, аптечки и тому подобное, сложил в рюкзак и принес в дом к Адамсам. На молчаливый вопрос Джона, поднявшего брови, был даден ответ — я теперь здесь жить буду! Ребята сначала удивились, но после того, как Джек пояснил, что это предложение дяди Жоры, все согласно закивали — мол, давно надо было. Пошли по соседям, нашли и притащили подходящую кровать, благо и матрас тоже имелся. Джек, пацанов особо не стеснил, места на мансарде было много. Так прошел день. Время от времени, Джек то тут, то там, натыкался взглядом на Георгия с Семеном, о чем-то ожесточенно споривших. Понимал о чем идет речь, и старался на глаза не лезть. Наутро договорились сходить порыбачить. Так как на мостках рыбу удили только мелкие ребятишки, собрались идти подальше, к старому вязу, в незапамятные времена свалившемуся с подмытого берега. Решили идти всей бандой. Сэму, после возвращения слегка отдалившемуся от остальных, вставили пистон и чуть ли не в приказном порядке обязали быть у ворот в шесть утра. Сначала хотели в пять, но и в шесть было — темно, хоть глаз выколи, поэтому решили часок поспать. Утро пришло слишком рано — никто не мог встать, хотя будильник надрывался из всех сил. Полночи опять проболтали как всегда, и только когда в люке показалась голова Сэма, удивленно произнесшая:

— Вы, какого... еще все лежите? Меня значит вчера все стропалили, чтобы не проспал, а сами дрыхните тут?

— А ну, вставайте! — развопился он, и все повыскакивали из кроватей. Началась утренняя суматоха. Наконец мать не выдержала и тоже встала. Под ее чутким руководством все поели и были выпровожены со двора с наказом без рыбы не возвращаться. На полдороге выяснилось, что Джек забыл во дворе удочку, зато почему-то взял с собой металлодетектор. Зачем он ему на рыбалке понадобится? Видимо автоматически положил в рюкзак. Но решил, что он лучше походит вокруг с прибором, чем, вернувшись, спугнет удачу. Народ посмеялся — мол, здесь все хожено-перехожено тысячу раз, но возражать не стали. Тем меньше будет на одного рыбака, что тоже неплохо. Червей накопали с вечера, что еще нужно для хорошей рыбалки? Самогон им был не нужен, и своей дури в головах было достаточно, поэтому на рыбалку шли именно за рыбой. Потому что основным видом свежего белка была рыба. После нашествия муравьев, в лесу не осталось никакой живности, кто мог, тот сбежал подальше, а кто не смог, того убили и съели муравьи. Дядя Семен, как-то раз ходил охотиться на ту сторону реки, но и там кроме пары куропаток никого не смог найти. А всю белугу засолили.

Мост через овраг восстанавливать было некому. Поэтому пришлось спуститься на самое дно, там продраться сквозь кусты по узкой тропинке, которую протоптали козы, овцы и местная детвора, а затем подняться по такому же крутому склону. Эта местность была не обжитой, домов здесь не ставили, скотину тоже не выпасали. Заросшая молодым ельником и осиной, часть которого сгорела во время войны с муравьями. Кое-где попадались старые домовые ямы, видимо когда-то их деревня располагалась на этой стороне оврага, а потом сместилась на ту, ближе к реке. Когда это было, никто из жителей и не помнил, а все эти ямы были давно прочесаны в поисках ценного. Да и сам Джек ходил здесь не раз. Кое-где были видны заросшие ямки, видимо находки все-таки были, и Джек не выдержал, снял прибор с пояса и привел в рабочее положение. Сунул гвоздик наушника в одно ухо, откинул палочки анализатора со штанги и стал прочесывать лесную подстилку. Остальные давно ушли вперед, а он медленно двигался им вслед. А куда было ему торопиться? Удочку забыл, поэтому будет заниматься своим любимым занятием, очень, кстати, похожим на рыбную ловлю. Жалко вот только, что находки по второму кругу не появляются на старых местах. Хотя бывает такое, что вроде место хоженое — перехоженное, а нет, через какое-то время, глядь, кто-то на нем поднял что-то путное!

Дзинь! — тихо звякнуло в ухе, и Джек резко остановился, поводил прибором крест-накрест и определил точное место. О-па! А лопаты нет! " Вот, черт!" — вздохнул он, доставая нож. Обычный охотничий нож, шириной сантиметра четыре и длиной в двадцать пять сантиметров, он служил и ножом, и ложкой, и топором, а в это раз будет лопатой. Джек ковырнул слой дерна и под ним, в песке лежал длинный гвоздь, гнутый конечно, ну да это не страшно, лишь бы не горелый. Парень кинул его в рюкзак и пошел дальше. Кузнец скажет спасибо! После муравьиной атаки, все оставшиеся в живых, настолько сблизились, что стали просто одной семьей и денежные отношения исчезли. Так он шел потихоньку к реке, постепенно забирая правее, не замечая того, что уже порядочно от нее отклонился. И когда вышел на малюсенькую поляну, на которой возвышался старый фундамент, сильно удивился. Даже не фундамент, а, скорее, цокольный этаж большого дома, перекрытый бетонными плитами, на котором, за столько лет смогло вырасти не одно дерево, возвышался над землей, по крайней мере, на метр. В окрестностях своей деревни все было исхожено вдоль и поперек. По лесу они, конечно, не особо бродили — ходить с прибором неудобно, да и дикого зверья много развелось, может поэтому Джек и не знал о этой поляне.