цицерон-14

Сталин обдумал, произнесённые замом НКВД слова. Оказываеся он деловой человек, не болтун, какой-нибудь. Понимает, что решения партии надо выполнять любой ценой. В одном месте не совсем понравились слова зама. Говорит наступив на горло, но вместо собственного, предложил горло тов. Фельдмана. А, всё остальное просто идеально. Сталин не удержался и поощрил зама вымолвив:

-Так, так, товарищ Филимонов, продолжайте. Я внимательно Вас слушаю. Какое наказание предлагаете тов. Фельдману? Надеюсь оно будет дстаточно суровым?

-Боюсь товарищ Сталин, вы осудите меня за суровость.

-Ну, ну товарищ Филимонов. Партия учит нас не бояться. Вспомните, что и товарищ Сталин был сурово наказан царскими сатрапами. Смелее!

-Я боюсь товарищ Сталин!

-Ну, не предлагаете же посадить его на кол, в конце концов?

-Вообще, товарищ Сталин, посадить на кол, это хорошая, передовая мысль. Товарищ Фельдман очень гармонично будет смотреться на колу. Один недостаток, товарищ Сталин, в этом решении всё же есть. Или даже два.

Нельзя сказать, что товарищ Сталин удивился. Товарищ Сталин онемел от изумления. Только что, его, гения всех времен и народов унизили, сказав, что в его предложениях есть недостатки. Нет, товарищ явно зарывается. Товарищ Сталин в раздумии,-давать ли этому негодяю, которого он своими руками вознёс на олимп, слово для оправдания? Я его породил, я его и убью, вспомнил тов. Сталин подходящую фразу из классики. Однако никогда не было замечено, что товарищ Сталин, хоть куда-нибудь торопился. Поэтому он опять поощрил собеседника:

-Ну, ну.

Я начал торопливо, пока хозяин не передумал.

-Дело в том, товарищ Сталин, что будучи на колу, товарищ Фельдман промучиется ну час, ну два, максимум три.

Партия нас учит, что наказание должно быть неотвратимым и длительным. То есть, желательно наказать товарища Фельдмана так, чтобы он мучился, но продолжал служить советской власти. От покойника, товарищ Сталин, нет пользы. А в живом виде товарищ Фельдман может нам обеспечить ну, узлов так 31, в лучшем случае тридцать два.

Сталин удивился, как не удивлялся никогда:

-То есть вы предлагаете оставить товарища Фельдмана руководить проектированием линкора?

-Пусть мучается, товарищ Сталин.

-В чём же мука и неотвратимость наказания, товарищ Филимонов? Я не понимаю.

-Мы поручим товарищу Фельдману проектирование линкора и скажем, что лишаем его выпивки до тех пор, пока не обеспечит 31 узел.

Сталин поражён до глубины души, во-первых тяжестью наказания, а во-вторых, его продолжительностью. Ведь если расстрелять, то раз и всё. А не пить водку придётся может быть десятилетиями. А, в-третьих, Сталин восхищён, наличием стимула у недобитого беляка.

-Что же, товарищ Филимонов. Ваша мысль понятна. А как вы хотите добиться от негодяя Фельдмана тридцать второго узла?

-Через жену, товарищ Сталин.

-Как через жену?

-У товарища Фельдмана, товарищ Сталин есть жена. Её зовут Фаина Леопольдовна. Правда у Фельдмана есть и любовница но, товарищ Фельдман скрывает её от жены.

-Вы хотите шантажировать Фельдмана тем, что расскажете о любовнице? Это мелко, товарищ Филимонов.

-Нет товарищ Сталин.

-Поясните!

-Слушаюсь, товарищ Сталин. Скажу жене, что напою её до пьяна, измажу платье грязью и пущу домой. Тётя Фира, в этом случае, откажет от дома родственникам Фельдманов. Тогда в Сикрет сервис будут поступать сведения не о вашем здоровье, товарищ Сталин, а о том, что некая еврейка нажралась пьяной и в таком виде извалялась в грязи на улицах города.

Поставлю условие жене. Или она выдавит из Фельдмана тридцать второй узел, или я сделаю, что обещал.

-Вы страшный человек, товарищ Филимонов. Я боюсь находиться один на один с Вами в кабинете.

Сталин походил, размахиваю руками, как бы примеряя тяжесть наказания для Фельдмана. Потом вспомнил:

-А причём тогда любовница Фельдмана?

-Если она узнает, в каком виде жена вернулась домой, то разорвёт с ним всякие отношения. Это дополнительный стимул тов. Сталин. Боюсь, что один из стимулов не сработает и нам придётся ограничиться тридцатью одним узлом.

-Хорошо, товарищ Филимонов, действуйте. Но, помните. Вы несёте персональную ответственность за каждый не добраный узел.

У себя в кабинете встречаюсь с Фаиной Леопольдовной. Конечно она не хочет сотрудничать с органами НКВД, тем более шпионить за мужем, а уж выдавливать из него целый узел скорости для линкора, так это настоящее унижение. Если бы скажем, Фаина Леопольдовна решила выдавить лишний узел для семьи, то совсем другое дело. В этом случае она бы не пожалела сил и средств.

Разъясняю жене, правда чужой, последствия отказа от сотрудничества. Она колеблется. Чо за колебания? Я чоли предлагаю изменить мужу?

Фаина поясняет мне как неразумному, что именно в последнем случае она могла бы пойти на, скажем, некоторое сотрудничество, но не в вопросах проектирования линкоров. Решил надавить с другого конца:

-Фаина Леопольдовна, вы же живёте на улице тов. Луначарского? Или я ошибаюсь?

-Причём здесь улица, молодой человек?

-Как причём Фаина Леопольдовна? Кто из евреев а вашей улице самый главный?

-Как кто?

Фаина Леопольдовна возмущена до глубины души. Оказыается есть сомнения, в её первенстве на улице тов. Луначарского.

-Мне кажется, что тётя Фира главная.

-Тётя Фира, к вашему сведению, молодой человек, английсская шпионка. Она получат зарплату в английской Сикрет сервис.

-И сколько же она получает?

-Она говорит, что пятьдесят фунтов. Но, Вы понимаете, молодой человек, это строго между нами. Если получаешь пятьдесят фунтов в неделю, то это большие деньги. Сложно соревноваться с такими доходами, тем более в фунтах.

-Давайте мы договоримся так. Вы получаете звание сержанта госбезопасности и получаете у нас зарплату. Понятно, чо придётся выполнять поставленные руководством задачи.

-Вы меня удивляете, молодой человек. Сколько платят сержанту? Неужели больше пятидесяти фунтов?

-Хорошо, дорогая Фаина Людвиговна.

-Вы таки ошиблись. Я Леопольдовна.

-Таки это Вы ошиблись, дорогая Фаина Людвиговна, думая, что я не знаю о вашем прошлом. Вы ведь немецкая шпионка и по национальности немка. Если тётя Фира узнает, чо Вы не еврейка, а немка, она пожалуй, перестанет с вами здороваться, не так ли? И вопрос о первенстве отпадёт сам собой.

-Ну, хорошо, молодой человек. Вы можете быть убедительным. Однако, как же быть с зарплатой? Зарплата сержанта меньше пятидесяти фунтов.

-Так Вы говорите, чо она говорит? Так и Вы можете говорить, чо Ваша зарплата сто фунтов.

-Я таки могу так сказать?

-Безусловно, товарищ сержант.

Достаю ручку, кладу перед собой листок бумаги и пишу шапку документа: Совершенно секретно. Только для внутренненго употребления. Экземпляр единственный. Хранить в личном деле агента, вечно.

Ну и далее разрешение: разрешаю Фаине Леопольдовне(Людвиговне) говорить всем, а не только тёте Фире, что она получает зарплату в сто фунтов. Говорить, чо зарплата от НКВД запрещаю.

-24—

Туляки перестали делать мосинки и перешли на калашникова 5,45. Мосинок в Туле делали не более 50000 в год, а калашникова и того меньше. Когда ещё появится необходимое оборудование?

Я дозаказал в америке и Японии списанные станки для производства патронов. Ничего, у нас их наладят, отрегулируют и пойдёт нормальная продукция. По крайней мере на порядок качественнее, чем сейчас выпускают на оборудовании времён императора Александра третьего.

Материалов на патрон 5,45х35 идёт в четыре раза меньше, чем на 7,62х54. Патронов делают в три раза больше.

В задачке спрашивается,-сколько уворовывают на производстве, если патронов производят по десять миллионов штук в год?

Не забыл Сталин и про конструкторов. Пару раз приходилось срываться с места и гнать в Москву на совещания. Когда надо, я не стеснялся в выражениях и тумаках. Оказывается я не оригинален и все конструкторы руководят так, что от их выражений вянут не только уши.

Товарища Ягоду перевели на другую работу. Руководить НКВД поставили Заковского. Несколько раз приходилось сталкиваться с НКВДшниками при налажиавании производства, но всегда, получив в торец или в тыкву, они отступали из зоны моих интересов.

Поступили первые станки из америки и Японии. Сталин решил раскошелиться и купил производительные японские станки. Оборудование пароходами гнали в Мурманск и Владивосток. Сначала сгружали паровозы и вагоны, затем грузили в вагоны оборудование и везли в Ульяновск. На нескольких тысячах киломеров пути заменили старые рельсы на американские списанные. В результате скорость движения составов увеличилась.

На одном из заседаний у Сталина выяснилось, что военным нахрен не нужен автоматический карабин. И то у него не так и это не эдак. Сталин отпустил военных из кабинета. Походил вдоль и попёрёк, и наконец изрёк:

-Есть решение назначить вас, товарищ Филимонов, на НКВД.

-Так я, вроде, товарищ Сталин, зам.наркома?

-Заковский, подлец не справляется с работой. Мы решили назначить вас. Справитесь?

-Виноват, товарищ Сталин. Это так неожиданно.

Сталин упёрся взглядом в меня.

-Вы сомневаетесь, товарищ Филимонов?

-Конечно, товарищ Сталин. И боязно немного.

-Мы окажем всю возможную помощь.

-Ну, не знаю, можно попробовать.

-Вы же, товарищ Филимонов, говорили, что ошибки чиновников влияют на судьбы миллионов людей. Неужели не желаете исправить эти ошибки?

-Боюсь я наделаю ещё больших ошибок.

-Мы будем вас контролировать и направлять.

-Ну, если так, тогда согласен.

Свои дела в наркомате начал с авгиевых конюшен. Не успел расчистить поле деятельности как последовал вызов к товарищу Сталину.

Он сразу взял быка за рога:

-Товарищ Филимонов. На Вас жалуется тов. Литвинов. Зачем Вы купили пароход? Вся пресса за границами пестрит заголовками о катастрофе.

Приходится оправдываться:

-Тов. Сталин, НКВД нужны деньги. Помните, Вы разрешили работникам НКВД открывать фирмы для того, чтобы зарабатывать валюту?

Мы купили старый пароход, чтобы разобрать его в Мурманске и продать на металл. Шведы с удовольствием покупают металлолом.

-Где взяли деньги на пароход?

-Получили кредит в банке.

-И что, Вам дали кредит?

-Конечно, товарищ Сталин. Мы распустили слухи, что украли у амеров линию по производству пулемётов 12,7 мм.

Англичане в надежде вывести нас на чистую воду дали кредит и сообщили властям, что на пароходе НКВД перевозит украденное оборудование. Три раза выход парохода из порта задерживали.

Амерам мы взяток не дали и они каждый раз выгружали металлолом из трюмов. Потом мы грузили, амеры снова приезжали и выгружали. И так три раза. Мы за это время пароход новых рельсов увели, а амерам старые оставили.

Перед отплытием англичане заминировали пароход с металлоломом, думали, что мы за взятку увозим пулемёты.

-Так Вы ещё и пулемёты украли?

-Нет, товарищ Сталин. То есть да. Мафиози, которые в америке, они украли со складов американской армии пулемёты 12,7 и пистолеты пулемёты Томпсона. Амеры старое сняли с вооружения, а мафия украла и старое и новое.

Слух о том, что мы украли дошёл до мафии. Они-то украли оружие по привычке, если что плохо лежит, чтоб не лежало. Куда всё девать не знают, вот и предложили нам.

Но, мы отказались, сказали, чо сами будем воровать, по честному. Мафия подумала, что договариваться мы будем с американской армией и все силы бросила на охрану армейских складов.

Я ещё просил наших дипломатов поездить вокруг складов. Мафия узнала, чо это наши, повязала их и намяла бока.

Получился скандал. Товарищ Литвинов поэтому и недоволен. Собственно, чего их жалеть-то, врагов народа! В америке все наши дипломаты враги народа. Что им не поручи, в этот же день амеры узнают, а то и англы с немаками.

Ну и мы украли, извиняюсь, позаимствовали у мафии. Чо без дела оружие лежать будет? Наши товарищи конструкторы Шпитальные и Шпагины, Дектярёвы и Комарицкие, Фёдоровы и Токаревы займутся чем-нибудь более нужным.

И мы же не навсегда оружие позаимсвовали. Потом, после окончательной победы социализма в нашей стране, вернём американскому пролетариату пулемёты. Они понадобятся для установления социализма в америке.

-А если американцы дознаются про то?

-Ну и что? Мало ли амеры сами воруют, ещё больше нашего в сто раз. Да, и потом, откуда они узнают-то? Те, которые на складе мафии сидели, теперь живут припеваючи, как любой кладовщик в стране советов. А, самый главный мафиози в тазике с цементом рыб в Гудзоне пересчиывает.

-Так Вы...?

Сталин рукой, с зажатой в ней трубкой, прочертил в воздухе косой крест.

-Чо Вы, товарищ Сталин. Мы никого даже пальцем. Это англичане, будь они неладны. Стали допытывать у мафиози куда он сто тыщ пистолетов пулемётов Томпсона и десять тыщ пулемётов 12,7 мм подевал. Да ещё с кучей патронов. Там товарищ Сталин столько оружия, что пришлось пароходами вывозить, намучались.

-И что же мафиози им сказал?

-Ничего.

Сталин задумчиво:

-Настоящий коммунист. Под пытками тайну не выдал. Наградить его орденом Ленина, посмерно.

-Виноват, товарищ Сталин. Но, тут небольшое недоразумение.

-Что за недоразумение, товарищ Филимонов?

-Лучший способ не выдать тайну, не знать её. Как говорится меньше знаешь, крепче спишь.

-Ви хотите сказать..?

-Да, товарищ Сталин. Мафиози не знал тайну, поэтому и не выдал. Но, с другой стороны, товарищ из мафии много лет вёл борьбу с американскими и прочими империалистами. Можем считать его красным партизаном в империалистической америке. Ну, если сделать совсем небольшую натяжку, то можем сказать, чо он умер коммунистом. Перед смертью главный мафиози так и сказал: если умру, то прошу считать меня коммунистом. Это хороший пример нашим товарищам, желающим погибнуть за дело революции.

Наградим товарища из америки орденом красного знамени посмертно. Оставим в архиве документы. Грядущие поколения чекистов будут стремиться повторить наши подвиги.

-Да...Товарищ Филимонов, мы думаем, это не большое допущение.

-Тут, я составил список, отличившихся при выполнении задания партии и Вашего лично, товарищ Сталин.

Я подсунул Сталину листок с предложениями кого и как наградить. В листке всего две фамилии. Моя и мафиози.

Товарищ Сталин рассматривает список. Первой стоит моя фамилия. Предлагаю наградить себя званием Героя и орденом Ленина, ну и автомобиль не помешает. Товарища из мафиози прошу наградить орденом боевого Красного знамени. У него автомобилей было тридцать штук и все бронированные. Нахрена покойнику бронированные автомобили, тем более в таких количествах?

-Однако, товарищ Филимонов! Автомобиль! Не все конструкторы военной техники имеют автомобили, а Вы предлагаете себе. Это, я полагаю, не скромно.

Я взмолился:

-Товарищ Сталин. Без автомобиля, ну никуда. На рыбалку, там, да и на юг смотаться, одохнуть. А, чо касается конструкторов (подумал про них: сраных), то всех до одного я обеспечил транспортом. Им сейчас грех жаловаться.