— Нойгеш, привет! — Аня на всякий случай достала коммуникатор и, набрав знакомый код, поднесла дешёвую "трубу" к уху. — Ты дома?.. Очень хорошо. Я к тебе зайду... Как это — зачем? Буду плакать, стенать, мотать тебе нервы и стоять над душой, пока не выполнишь своё обещание... Как это — какое? Ты же обещал на мне жениться!.. Ладно, не смейся, бандит, я уже в курсе, что с тобой такие шуточки не проходят... Всё, я уже твою дверь вижу! Отбой!
Странная темнота, гасившая ровный свет заходящего солнца и его отражения в окнах огромных высоток, подползала со стороны океана. Девушке невольно вспомнился Булгаков. "Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты, соединяющие храм со страшной Антониевой башней, опустилась с неба бездна..." Дальше она не вспомнила, но аналогия напрашивалась чуть ли не буквальная. Отсюда, с улицы, ещё не было видно "сердце дождя", как говорили рунн, но уже слышались низкие раскаты дальнего грома. Вот окна дома напротив отразили отдалённую вспышку. Уличные торговцы торопливо сворачивали лотки и разбегались. Родители срочно зазывали детишек по домам, а те и не думали капризничать, выпрашивая "ещё минуточку". Когда Аня коснулась сенсора на двери компьютерной лавочки, небо потемнело так, словно уже наступила ночь. Задул сильный ветер, мгновенно подхвативший и завертевший уличный мусор. Обыватели спешили закрыть окна.
"Ох, как хлынет сейчас! Наконец узнаешь, подруга, почему в аду у рунн не на сковородках грешников жарят, а под дождь без зонтика выставляют".
Нойгеш, открыв дверь, быстро огляделся, втащил пискнувшую Аню вовнутрь и тут же закрыл. А потом ещё с полминуты возился, проверяя герметичность конструкции.
— Ты вовремя, — сказал он, убедившись, что всё в порядке. — Опоздай ты на четверть шата, тебя бы в ливневую канализацию утянуло.
— Такое, как я, не тонет, — самокритично хмыкнула Аня.
— Я не шучу, — совершенно серьёзно произнёс Нойгеш. А потом вдруг улыбнулся. — Что, пришла меня изводить?
— А кого ещё я должна изводить? — картинно возмутилась Аня. — Сам натрепался, что знаешь историю своей планеты не из школьного курса!
— Кто меня за язык тянул... Ладно, тащи булочки и гай, они в той комнате на столе, а я пока терминал подготовлю.
На улице уже бушевал ураган. Жуткий. Страшный. Невиданный. Шквал принёс на плечах ливень, по сравнению с которым все земные его собратья казались лёгкими "грибными" дождичками, и с рёвом обрушил свою ношу на город. Ослепительные фиолетовые молнии рассекали небо от горизонта до горизонта, вспарывали воздух, вонзались в шпили небоскрёбов. Тридцать процентов кислорода в атмосфере превращали каждую грозу в неповторимое действо. Удары молний сопровождались не простым громом, а непрерывным грохотом взрывов. Теперь Аня понимала, почему система шумоподавления была встроена даже в дешёвые окна бюджетных домов. Бросив взгляд на улицу, мгновенно превратившуюся в бурную реку с водоворотами, она тихо ахнула.
— У-у-у, там такое-е-е! — девушка тащила поднос с ужином, широко распахнув глаза от страха и восхищения.
— Ты ещё удивлялась, почему у нас на самом побережье никто не живёт, — хмыкнул Нойгеш. — Представляешь, что сейчас там творится?
— У вас так каждый год?
— Да. Как раз сезон штормов начался. Длится примерно десять шестидневий. Торгаши все свои дела стараются на орбитальные станции перевести. Зато нам, простым работягам, отдых, — последнее Нойгеш произнёс с явной иронией. — Булочки разогрела?
— Обижаешь! Ваши булочки холодными фиг разгрызёшь!
— Тогда падай, — он, одним нажатием сенсора превратив кресло в диванчик, уселся с краю. — Будем совмещать полезное с приятным — набивать желудки булками и насыщать мозги знаниями.
Установив поднос с горкой булочек и двумя объёмистыми стаканами на маленький столик, Аня плюхнулась рядышком.
— "Хлеба и зрелищ!" — воскликнула она, подражая древним римлянам. — Хлеб вижу. Где зрелища?
Нойгеш, хмыкнув, тронул сенсор дистанционки...
15
Ох, как неспокойно на душе...
На Тарине тоже случались ураганы, но такого потрясающего действа природы Да-Рэй не то, что не видела сама — даже не встречала описания в исторических документах. Исключением можно считать разве что катастрофу, вызвавшую Трёхлетнюю тьму, но то катастрофа, а здесь — рядовое событие, к которому все давно привыкли!
Гигантская молния выметнулась откуда-то из-за небоскрёба позади и с чудовищным громом ударила в высоченный шпиль, стоявший у самой больницы. Громыхнуло так, что задрожало всё здание, а дешёвая звукоизоляция пропустила достаточно, чтобы у чувствительной тари заложило уши.
— Не бойся, девочка, — голос доктора Тайисо не без труда прорвался сквозь звон в ушах. — Понимаю, для тебя это непривычно, и ты боишься, но здание построено прочно.
— Я не... Ой, прости, учитель, — Да-Рэй с силой потёрла виски. — Я отвлеклась от дела.
— Подготовь инструменты к стерилизации, — сказал старичок-доктор. — Дарни-сен придёт за ним через половину шата. Потом я зайду за тобой, будет вечерний обход. Мне понадобится твоя помощь.
Тари улыбнулась и, подхватив тонкий, хрупкий с виду прозрачный ящичек, пошла в манипуляционный кабинет.
Пожилой медик не лукавил, когда говорил, что ему понадобится помощь. Он лишь не стал уточнять, что помощь вежливой и умной девушки-тари стала его "палочкой-выручалочкой". Инопланетяне, которых, как правило, набирали в низший медперсонал, интеллектом не блистали, с больными обращались грубо, если не вовсе по-хамски: зараза, подхваченная от рунн, и бороться с этим старому доктору было бессмысленно. Понятно, какая атмосфера царила при этом в больнице. Но приветливо улыбавшаяся, добрая девушка, пусть и под потолок ростом, сумела это преодолеть. Тайисо не знал, что она сказала другим санитарам, но те в присутствии "долговязой" вели себя паиньками. Смешливая Дарни-сен, старшая процедурная медичка отделения хирургии, всё же вызнала подробности и просветила начальника, что изрядно повеселило обоих. Конечно, когда девица, задевающая затылком потолочную лампу, с приветливой улыбкой обещает в случае чего сделать из тебя и ближайшей стены красивый барельеф, невольно проникнешься уважением к порядку.
Обход прошёл спокойно. Чудовищный ливень к тому времени перешёл в обычный сильный дождь, грозу несло вглубь континента, где ей суждено, излив ярость на предгорья, стечь к морю бурными потоками. Явилась Осьминожка, помогавшая санитаркам загружать в огромные стерилизационные машины грязное постельное бельё. В дорогих больницах оно одноразовое, а здесь экономят... Мысленное соприкосновение немного отодвинуло беспокойство, но не заглушило совсем.
— Надо позвонить Ань-Я, — сказала тари, доставая коммуникатор.
Увы. Тусклый экранчик дешёвого коммуникатора показывал пустую окружность — нет сигнала.
— Не пытайся, — доктор, как всегда, подошёл неслышно. — Во время грозы связь отключается, работает только компьютерная сеть. Её коммуникации под землёй.
— Мне почему-то тревожно, — сказала Да-Рэй. — Успела ли Ань-Я добраться до дома? У неё редкий талант — притягивать к себе неприятности.
— Почему она не пришла с тобой?
— У неё появился друг.
— Почему тебе тревожно? Разве он недостойный?
— Нет, он-то как раз достойный, только... от него исходит какая-то опасность. Он ...как хищник в засаде. Всегда готов напасть или отразить нападение.
— Тогда это всего лишь бывший военный, — сказал старик. — Только им подходит такое определение.
— Воин? Понятно, почему он мне не нравится... — вздохнула тари. — Но, несмотря на это, свою жизнь я бы ему доверила.
— А жизнь подруги — нет?
— Сложно сказать... Её жизни, скорее всего, ничто не угрожает, но вот испортить ей эту самую жизнь он вполне способен.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что воины не бывают "бывшими", — тари отвела взгляд и снова принялась терзать коммуникатор. — Откуда я знаю? Из курса психологии в университете.
— Я прожил долгую жизнь по нашим меркам, — старик Тайисо облокотился на узкий подоконник и любовался стихающим дождём. — И скажу тебе, путь воина — далеко не худшее из всего, что существует.
— На У-Найте?
— Во Вселенной, девочка. Поверь, лучше быть воином, лучше убивать в честном бою, постоянно рискуя собой, чем день за днём безнаказанно умерщвлять души окружающих. Ты уже сталкивалась с такими душеубийцами. Да, на их руках как будто нет крови, но если внимательно присмотреться — сколько ты увидишь сломанных судеб? Сколько опустевших, разуверившихся во всём рунн и чужих? Я уже не говорю о тех, кто по вине таких душеубийц расстаётся с жизнью, вольно или невольно...
Да-Рэй закусила губу. Правота наставника была так очевидна, что она устыдила себя: как можно было всё это время быть слепой? Общество Тарины давно забыло, кто такие "убийцы душ" по терминологии старика-рунн, и в этом, оказывается, была его слабость.
— Значит, мы сделали большую ошибку, забыв о ...душеубийцах у себя на планете? — тихо спросила она.
— Возможно. Но тогда ты получаешь шанс исправить ошибку сородичей — пользуясь своим опытом и моими скромными советами.
— Спасибо, учитель.
— И ещё: не ревнуй подругу, — усмехнулся Тайисо. — Если она действительно встретила достойного, то в любом случае будет уделять тебе меньше времени, чем раньше.
Да-Рэй невесело улыбнулась. Как ни поверни, учитель во всём прав.
Единый, да когда же эта связь включится...
16
— Как много у нас общего...
Краткий курс истории в изложении Нойгеша впечатлил Аню так, что она даже забыла про ужин. Остывшие булочки печально громоздились горкой на её тарелке, а недопитый гай — аналог пива — уже нагрелся и стал противным на вкус. Плевать. По сравнению с тем, что она узнала, все ужины мира не стоили ни копейки.
Цивилизация рунн была искусственно созданной. И знали об этом очень немногие.
Официальная легенда гласила, что Великая Богиня-Мать создала мир и пожелала его населить. Животных она вылепила из глины, вдохнула в них душу, и они ожили. Но в мире не было никого, с кем Великая Мать могла бы поговорить, и она воззвала к Великому Отцу, творцу Вселенной. Тот ниспослал ей двоих детей — мальчика и девочку-сен. Великая Мать выносила их, вырастила, а потом, когда те стали взрослыми, стала вынашивать их собственных детей — всех трёх полов. Так появились первые рунн... То, что рассказал Нойгеш, не оставляло от легенды камня на камне.
— Мой отец — учёный, историк, — сообщил он, чем снова донельзя удивил девушку. — Когда меня ещё и в проекте не было, он участвовал в одной интересной экспедиции. При постройке новой энергостанции строители наткнулись на древние развалины. Ну, раз такое дело, позвали учёных, куда ж без них. Словом, копались они там примерно с полгода. Что выкопали — о том никто не знает... точнее, знают, но немногие. Через полгода их оттуда прогнали, а строительство продолжили. Сама понимаешь, что осталось при этом от развалин. Заровняли так, что теперь и в электронный микроскоп ничего не высмотришь. Но кое-что мой папаша сумел припрятать. Нет, не камни — голографии. Показываю с условием, что ты никому ни единым словом...
— Само собой, — кивнула Аня.
— Смотри.
Первый же кадр заставил девушку задохнуться от волнения и вскочить на ноги.
— Нойгеш! — сдавленно крикнула она. — Это же... Блин горелый, Египет! Иероглифы! Мамочки, да что же это такое!
— Успокойся, — Нойгеш с кривой улыбкой дёрнул её за пояс. — Сядь. Теперь понимаешь, почему я решил тебе это показать?
— Откуда ты мог знать, что на моей планете тоже есть такие памятки? — выдохнула Аня.
— Я не знал. Догадался. Угадай, как.
— Да ну тебя, я не в угадалки играть пришла. Говори прямо.
— Раса, которую в иных мирах называют Создателями, творила не просто цивилизации, а существ особого склада, — произнёс Нойгеш. — Потомки этих существ могут быть не похожи внешне, но у них есть кое-что общее... На некоторых планетах Создателей до сих пор чтят как богов, на некоторых забыли. А у нас их попросту было запрещено упоминать в положительном ключе. Именно они остались в нашей памяти как "демоны дождя". Ты в курсе, что далёкие предки рунн ещё семьдесят тысяч лет назад имели два пола, а не три?.. Прости, откуда тебе это знать.
— Вас создали искусственно, — со вздохом проговорила Аня. — И нас. И на Тарине они тоже наследили.
— На Тарине? — вот тут пришла очередь удивляться Нойгешу. — Никогда бы не подумал. Твоя долговязая подружка меньше всего похожа на продукцию генных инженеров Создателей.
— Может, они не успели очень уж сильно изменить тари.
— Может, и не успели. Они, если честно, много чего не успели.
— Кто-то помешал?
— Да. Мы. Точнее, наши предки... Прости, вот этого я тебе рассказать не смогу. Не потому, что не хочу — потому что подробностей не знает даже мой всезнающий папаша.
— Значит, мы вышли если не из одной пробирки, то из одной лаборатории, — Аню пробил озноб. Задумавшись, она даже перестала обращать внимание на ревущую за окном реку, которую жадно заглатывали ливневые стоки. — Интересно, зачем это им понадобилось?
— Дорастём до их уровня — узнаем.
— Твои предки каким-то макаром сумели их грохнуть. Неужто так быстро доросли?
— Ну, чтобы убить кого-то высокоразвитого, не обязательно самому становиться таким же.
— А что, они дали повод?
— Думаю, да. Но чтоб мне заночевать под дождём, если я знаю, какой.
— А пирамиды у вас тоже есть?
— Есть...
Аня, не в силах справиться с обрушившимся на её голову откровением, закрыла лицо руками.
— Не переживай ты так, — Нойгеш слегка приобнял её за плечи. — Да, наши миры связаны, но это ещё не повод так нервничать... Хочешь сока? Я сейчас притащу холодненького. Выпьешь — успокоишься.
"Наши миры связаны, — Аня мысленно повторила его слова — с горечью — А мы, боюсь, нет... Ты ведь не знаешь, какой ответ недавно пришёл нам с Да-Рэй из лаборатории. У нас с ней около четырёх процентов разницы, почти полная генетическая совместимость видов, а между людьми и рунн — почти шестьдесят..."
Подумала — и снова поймала себя на фальшивой нотке. Но только сейчас поняла, в чём именно заключалась фальшь.
Шестьдесят процентов разницы в ДНК — это приговор. Но кто и когда измерял в процентах разницу душ? Где там ДНК? Надо полагать, между людьми и расой Осьминожки разница вообще под сто процентов, но быть друзьями это им совершенно не мешает. В случае с рунн имеется ещё и большое внешнее сходство. По крайней мере, близкие отношения между мужчинами и женщинами-сен в местной литературе и кино описываются практически так же, как на Земле.
Её бросило в жар.
"А... насколько большое это сходство, если хорошо подумать?"
Одна только мысль о том, что невозможное не так уж невозможно, заставила сердце взволнованно забиться. Честное слово, Аня ни разу не испытывала ничего похожего, даже когда встречалась со своим Андреем. Гул крови, стоявший в ушах, пересиливал даже не до конца забитый шумоподавлением рёв воды на улице. "Он другой, да. Он не человек, а рунн. Но с руннийской-то колокольни я вообще уродина, почти животное... Почему он не считает меня животным? Неужели настоящая любовь действительно возможна только между равными?.."
