Грани настоящего

Валери молчала.

— Алан, я думаю, мы должны поставить тебя в известность, что Валери сегодня попыталась убить человека. Самозащиты здесь не было, — сухо сообщила Розмари.

В глазах Маршалла словно сверкнула молния, и он медленно поднялся на ноги. Валери непроизвольно шагнула назад, к дверям, с явным намерением броситься наутек, но маг посмотрел на меня, сделал какие-то выводы, и его лицо ненадолго смягчилось.

— Мисс Эшфорд, вы в порядке? Не сильно пострадали?

— Со мной всё хорошо, сэр, спасибо.

— Еще немного — и у нее было бы кровоизлияние в мозг, — вмешалась Розмари, и я осеклась.

— Та-ак, — угрожающе протянул Алан, поворачиваясь обратно к Валери. — Мисс Андерс, вам не кажется, что, находясь в городе, где сейчас располагается целый магический ковен, стоит быть поосторожнее?

— Я давно не вхожу в ваш ковен, — огрызнулась Валери, и на прекрасном лице отразилось отвращение, которое она не пыталась скрыть. — С чего я должна следовать вашим правилам? Да еще из-за какой-то "Искательницы"?

Черты Маршалла, и без того грубые из-за падающих на него отсветов огня, обозначились еще резче. В следующий момент — я даже не заметила, как это произошло — Алан в один шаг очутился перед Валери, и та шарахнулась назад, запрокинув лицо: маг был выше колдуньи на целую голову. И не знаю, что именно он сделал — опять магия, не иначе — но Валери вдруг засипела, схватившись за горло, и рухнула на колени, как подкошенная.

— Значит так, — ласково обратился к ней Алан. — Сто тридцать лет назад тебе позволили спокойно уйти и не стали преследовать, но даже не рассчитывай, что ситуация повторится. Раз приехала сюда — соблюдай правила. Никаких убийств на нашей территории, поняла? И не только тех людей, кто помогает нам, но и обычных, ясно?

Валери что-то прохрипела в ответ.

— Не слышу, — всё тем же тоном сообщил Маршалл, но хватку ослабил.

Почувствовав свободу, Валери жадно вдохнула и зашлась кашлем. Затем осторожно, не сводя глаз с Маршалла, поднялась, оступилась на своих каблуках и чуть не упала снова.

— П-поняла, — с трудом выговорила она, потирая шею.

— Тогда свободна, — отрезал Алан.

Валери не стала дожидаться повторного разрешения и, тряхнув белой гривой, направилась на выход. На пороге она на секунду остановилась и смерила меня взглядом, полным неподдельной ненависти, и только после этого скрылась в коридоре.

— Спасибо, — негромко сказал Майкл. — Ты единственный, кто смог бы повлиять на нее.

— Всё равно с ней стоит быть поосторожнее, — задумчиво сказал Алан, снова возвращая себе обычный благородный вид, а потом посмотрел на меня и улыбнулся. — Значит, вы теперь помогаете нам, мисс Эшфорд? Я очень вам признателен.

— Не уверена, что от моей помощи много толку, — растерянно отозвалась я, переводя взгляд с Майкла на Розмари. Выходит, Маршаллу они достаточно доверяют, чтобы рассказать о моем участии?

— Не скромничайте. И не бойтесь, — он подошел к письменному столу и неловко, левой рукой, написал что-то на небольшом листке бумаги, а затем протянул его мне. — Это мой личный номер. Если Валери вздумает вам докучать... Или возникнут еще какие-нибудь проблемы, сразу звоните. Мы больше не допустим, чтобы те, кто нам помогает, пострадал.

— Спасибо... — я осторожно приняла бумажку, тщательно сложила и убрала в карман джинсов.

— Спасибо, — сказал и Майкл, очень серьезно. — Для нас это важно.

— Да уж знаю, — буркнул Алан. — Я еще помню ту, предыдущую девушку... У вас появились какие-нибудь зацепки?

— Пожалуй, что да, — задумчиво сказал Майкл, а затем взглянул на Розмари, — Роуз, отвезешь Джейн домой? А я пока изложу Алану наши умозаключения.

— Хорошо, — Розмари коротко кивнула и протянула меня на выход. Я не сопротивлялась и, быстро попрощавшись с остальными, вышла следом за ней в коридор. Там нас уже ожидал дворецкий, чтобы проводить вниз.

Не удержавшись, на первом этаже я подошла к картине, на которую обратила внимание еще по пути наверх — портрет молодой женщины, показавшейся мне знакомой. Саму картину я определенно видела впервые, но лицо женщины мне явно уже где-то встречалось. Подойдя вплотную, я заметила подпись художника в углу холста, изумленно моргнула и перевела взгляд на маленькую табличку под рамой.

"Огюст Ренуар", было написано там. "Портрет Жанны Самари".

Глава 17

От дома Маршалла мы отъезжали в молчании. Я наблюдала, как исчезает из виду кирпичный особняк, над которым поднимался дым из каминной трубы. По телу разливалась слабость, и я только сейчас с какой-то отстраненностью поняла, что находились мы в — ни много ни мало — Кенсингтоне. Затем искоса взглянула на свою спутницу. Розмари вела "Ягуар" уверенно, но осторожно, не пытаясь гнать по лондонском улицам с оживленным движением, как Майкл. Губы были сжаты в тонкую линию, гладкий лоб нахмурен, и выглядела Розмари расстроенной.

— Прости нас, Джейн, — наконец произнесла она, пока я раздумывала, какой вопрос задать первым. — Того, что произошло сегодня, не должно было случиться. Но не беспокойся из-за Валери. После предупреждения Алана она больше не рискнет вредить тебе.

— Вы не думали, что она и есть тот темный маг, которого мы ищем? — негромко спросила я, решив сразу перейти к главному. — Она колдунья. Ей ничего не стоит убить человека. И она ведь была с вами в 1885-м, я правильно поняла?

Розмари пару секунд помедлила, прежде чем ответить.

— Ты поняла правильно, — наконец медленно сказала она и снова задумалась. — Как бы тебе объяснить... Джейн, какое впечатление у тебя создалось об убийце? Я знаю, ты филолог, а не студентка полицейской академии, и не обязана уметь составлять психологические портреты преступников, но всё же?

Хотя вопрос меня и удивил, но я добросовестно попыталась на него ответить, вспомнив все ритуалы в книге заклинаний, которые я успела прочесть и перевести.

— Помимо того, что он жесток, хладнокровен, и человеческая жизнь для него совсем ничего не значит? Мне кажется, это... очень опасный человек. Не только из-за убийств, но в том смысле, что он явно поставил перед собой какую-то масштабную цель, к которой теперь последовательно идет. Он начал с мелочи — с ритуала смещения равновесия — и теперь упорно двигается дальше. И мне кажется, что убивает он не для удовольствия, а просто потому, что это нужно для его цели.

Фуух, ну и вывод я в итоге сделала. Сейчас точно услышу в ответ, что у меня слишком богатое воображение...

— Вот именно, — вместо этого невозмутимо подтвердила Розмари, и у меня вытянулось лицо. — Мы с Майклом тоже так думаем, да и Алан, полагаю, с нами согласен. В противном случае он не дал бы Валери так легко уйти... Валери же попросту не подходит под это описание.

— Почему? — удивилась я. — Мне как раз показалось, что, раз она с такой легкостью была готова убить меня, она и десятку людей горло перережет, не задумываясь.

— Она была готова с такой легкостью, потому что она темный маг, — резче нужного отозвалась Розмари, и я поняла, что затронула больную тему. — Этим темные отличаются от нас. Для них всех человеческая жизнь ничего не стоит, и они с легкостью ее отнимают. Как только маг убивает человека и использует его жизненную силу в собственных целях, — всё, он темный. Назад пути нет.

Резко выкрутив руль, она вдруг подрезала какого-то мужика на перекрестке, лишь чудом избежав столкновения, и разозленный водитель яростно засигналил нам вслед. Розмари поняла, что потеряла над собой контроль, и несколько раз глубоко вдохнула, сбрасывая скорость.

— Пути назад нет, или просто никто не пытался "вернуться"? — осторожно спросила я, когда решила, что опасность миновала.

По ее лицу я поняла, что правильным ответом был второй вариант.

— Ну хорошо, — не стала развивать я эту тему. — Так что Валери?

— Валери — крыса, — хладнокровно и с потрясающей убежденностью отозвалась Розмари, и я удивленно кашлянула. — Конечно, она умна. Умна, а также хитра, изворотлива, эгоистична и мастерски умеет манипулировать людьми, особенно мужчинами. Впрочем, по ее внешности ты, наверное, и так об этом догадалась...

— Вообще-то нет, — заметила я. — Ни Майкл, ни Алан Маршалл, ни его дворецкий не торопились бросаться к ее ногам с обещанием выполнить любое ее желание.

Розмари внезапно рассмеялась — довольно, словно я сказала что-то, очень приятное.

— Я не уверена, что на свете найдется хоть что-то, что смогло бы вывести Уинстона из душевного равновесия, — улыбаясь, сообщила она. — А Майкл и Алан просто слишком хорошо и слишком долго ее знают. Конечно, так было не всегда... Но не важно. Валери легко убивает людей — ты это и так поняла, ведь она напала на тебя, даже толком не удостоверившись, кто ты на самом деле — но действует исподтишка, со спины. Да и горло человеку она бы не перерезала, ведь она могла бы запачкать кровью свои туфли стоимостью триста фунтов. Эти жертвоприношения во имя какой-то масштабной цели — не ее уровень. Она до такого, если можно так выразиться, "не доросла".

Я тихо хмыкнула, но потом сразу же посерьезнела.

— Мисс Блэквуд, что произошло с вашей предыдущей помощницей-немагом?

— Не называй меня "мисс Блэквуд", — велела она, с преувеличенным вниманием разглядывая светофор, перед которым мы стояли. — После всего, с чем нам довелось столкнуться, думаю, ты имеешь полное право называть меня Розмари.

— Хорошо, Розмари. Так что с ней случилось? — решительно повторила я вопрос.

— Она погибла, — коротко ответила она. — Но не позволяй Валери запудрить тебе мозги: та девушка умерла уже после того, как в 1885-м году убийца был схвачен, а жертвоприношения прекратились. Мы не знаем, что именно с ней произошло, просто спустя какое-то время после смерти темного мага мы нашли ее тело.

— Но вы считаете, что не ее помощь вам привела к смерти?

— Надеюсь, что нет, — угрюмо отозвалась та. — Если бы мы так считали, мы не стали бы обращаться к вам. Могу только добавить, что она помогала нам совершенно открыто, не делая из этого тайны. Вас же мы попросили об этом не распространяться.

— Однако вот уже двое магов знают, что вам помогают "Искатели", — кисло сообщила я.

Но Розмари осталась спокойна.

— Валери теперь будет держаться тише воды ниже травы. В магических кругах... она довольно известна, и у нее полным-полно врагов. Стоит ей нарушить приказ Алана, и он немедленно выведет их на ее след. А Алану мы доверяем. Он один из немногих порядочных людей, кого мы знаем.

Она снова замолчала. Лоб пересекла вертикальная черта, и Розмари погрузились в какие-то мрачные размышления. Подумав, что могло стать причиной этой задумчивости, я осторожно заметила:

— Вы вините себя в ее смерти?

Розмари вздрогнула, но отнекиваться не стала.

— Она была хорошим человеком. Действительно хорошим, и мне до сих пор жаль, что она погибла. А еще она была умна и наблюдательна. Джеймс первым это заметил, и расследование тех убийств они начали вместе, а я долгое время была к ней несправедлива. Ты чем-то напоминаешь ее, Джейн, — внезапно сказала она, и я удивленно вскинула бровь. — Не внешне, нет. Но вот внутреннее сходство определенно присутствует.

Помнится, не так давно Майкл меня уже с кем-то сравнивал...

— Так это ее звали Элиза? — с подозрением уточнила я.

— Именно.

Розмари высадила меня у моего дома и, пообещав держать в курсе дел, уехала. На пороге у меня в сумке зазвонил телефон, и следующие две минуты я копалась внутри в поисках мобильника. После падения на землю в ней всё перемешалось, и у меня укреплялось подозрение, что в сумке спрятан вход в Нарнию — иного объяснения тому, что я не могла в сравнительно небольшом пространстве отыскать нужную мне вещь, у меня не находилось. Наконец я его откопала — аккурат в тот момент, когда телефону надоело звонить, и он обиженно смолк. На дисплее высветился номер Ричарда.

Вот настойчивый. Всё еще хочет узнать, что мне известно о случившемся убийстве? Но ведь и вечно игнорировать его не получится...

Смирившись с неизбежным, я нажала на кнопку принятия вызова и принялась вышагивать взад-вперед по крыльцу.

— Привет, Джейн! — преувеличенно бодро поздоровался Ричард. — Как ты?

Мы обменялись банальными любезностями, заверили друг друга, что у нас все прекрасно, настроение отличное, и на работе никаких проблем нет. После этого повисла небольшая пауза, пока Ричард собирался с мыслями, а я ожидала его следующего хода. Наконец, не сказав ни слова о звонках, на которые я не отвечала, он предложил:

— Может, встретимся сегодня вечером? Посидим где-нибудь?

Этот вопрос вогнал меня в ступор, поскольку я была абсолютно уверена, что его интересует только моя необычайная осведомленность об убийствах под Лондоном, а тот факт, что изначально наше знакомство планировалось как возможные романтические отношения, благополучно вылетел у меня из головы.

— Вообще-то я сегодня работаю, — промямлила я в ответ, не понимая, что должна делать — то ли отказываться, то ли соглашаться. — Освобожусь около девяти вечера.

— Прекрасно, — заявил решительно голос в трубке, и я удивленно моргнула. — Встретимся тогда где-нибудь в половине десятого?

— Хорошо, — согласилась я. В конце концов, какая разница, когда встретиться — сегодня или завтра? Завтра я так же работаю, и освобожусь во столько же...

Договорившись о месте встречи, мы попрощались, и я отправилась собираться на вечерние занятия. Курсы прошли удачно: я смогла отрешиться от всех посторонних мыслей и сосредоточиться только на деле. Мои студенты тоже меня порадовали: были деловиты, внимательно слушали и не совершали никаких дурацких ошибок на невнимательность, так что я решила сделать им подарок и задала совсем маленькое домашнее задание. После того, как мы все расстались до следующего вечера, я отправилась на встречу с Ричардом.

Он уже ждал меня. Дождя сегодня не было, да и сильный ветер, бушевавший последние недели, стих, и журналист ждал меня у машины. Я увидела его издалека — в темноте единственным ярким пятном, которое можно было разглядеть, были его светлые волосы — припарковалась, мы поздоровались, и Ричард жестом указал направление, в котором располагалось кафе. Но едва мы двинулись по малолюдной поздней улице, как он сразу перешел к теме, на которую мне так не хотелось говорить:

— Джейн, так что тебе известно о том убийстве? Этого, как его... Картера? Я видел репортаж по "BBC News"...

— А, это где во всех подробностях расписали, как тому несчастному перерезали горло? — кисло уточнила я, вспомнив, что именно по этому каналу смотрел новости Мартин.

Ричард остановился, как вкопанный.

— Н-нет... — запнувшись, выдавил он. — Там про это вообще ни слова не было... Сказали только, что это жестокое убийство на, скорее всего, религиозной почве... А что ты сказала про горло?..