Рывок в неизвестность

Но пока Вортов разглядывал окружающую обстановку, все остальные не теряли времени даром.

-Чисто!

-Чисто!

— Сектор А-1-40 под контролем!

-Сектор А -2-40 под контролем!

-Продвигаемся! Вперед, вперед!

— Вход на нижние уровни под контролем! Техники, не спать! Живо сюда!

Внезапно с третьего этажа послышался встревоженный вскрик:

— Движение справа!

Андрей резко взглянул в сторону кричавшего и увидел, как к решеткам одной из камер с внутренней стороны подскочил худощавый чернокожий мужчина в ярко-красном комбинезоне заключенного и, не обращая внимание на выпущенную кем-то с перепугу очередь, что есть силы закричал:

— Нуу-а-нии! Нуу-ании! Они уже здесь! Они пришли за нами! Они убьют нас всех! Бегите! Спасайтесь пока можете!

Солдаты ошарашенно молчали, глядя на беснующегося зэка, когда в блок вошел лейтенант Кастенда, в сопровождении охраны, и осмотрев помещение, произнес:

-Черт, ну и картинка! Эй, вы там, наверху! Тащите этого придурка к медикам, да спеленайте его покрепче. Вы! Быстро обыскать все камеры, одну за другой — может найдутся еще выжившие. Крант, Войский, сформировать штурмовые группы и приготовиться зачищать нижние уровни. Техники, на вас поддержка. Что встали, дамочки? Приступаем!

Глава 15.

"В научных кругах не принято много внимания уделять идеологии "Нового Рассвета" много внимания. Большинство серьезных ученых, относятся к их идеям, как к навязчивому бреду и потому специалистов, которые могут сказать что-то связное относительно этой организации очень и очень немного. Что касается лично меня, то все, что я знаю о их идеологии это то, что они считают, что все наше общество, вся планета живет в, своего рода, матрице. Последнее отсылка к художественному фильму, мало понятная тем, кто не интересовался историей земного кинематографа. Если вкратце, то они, считают, что все наше общество, вся наша политическая система это одна большая иллюзия, созданная теми, кто на самом деле управляет планетой".

"Политическое обозрение", выпуск N 404.

В течении двух суток из тюрьмы удалось вывезти семьдесят четыре заключенных. Из более чем восьми тысяч. Большая часть была заколота, зарезана или забита тяжелыми предметами по всей территории тюрьмы. Что, касается, охраны, то все полторы сотни были застрелены или уничтожены иным образом. Предполагалось, что на тюрьму был совершен налет и неизвестному числу заключенных удалось сбежать. Все остальное — странная бойня с массовым использованием холодного оружия, которая затронула и жителей прилегавшего к тюрьме поселка, из которого спасти не удалось никому, невероятная жестокость, включавшая вырезанные из части тел органы и большие куски плоти, а также цели всего происходящего оставалось загадкой и оттого еще больше пугало.

Руководство всех вовлеченных в конфликт компаний довольно быстро осознало масштаб катастрофы и, на период разбирательства приостановило боевые действия на севере и юге сектора, стянув самые боеспособные части наемников к Равничу. Среди наемников ходили самые жуткие слухи, причем наиболее пугающими были не те, в которых излагались версии о тюремной расправе, а те, в которых предполагалось кто будет назначен козлом отпущения.

Спустя всего сутки, напряжение достигло таких высот, что офицерам пришлось прикладывать значительные усилия, чтобы успокоить подчиненных. За всеми этими заботами, высокое и не очень начальство упустило один важный момент — сохранение секретности. Спохватились, только когда засекли попытку одного из бойцов ДСВП выложить отснятое в тюрьме видео в местную сеть. Спохватились, да только к тому моменту принимать меры уже стало поздно. Двое "драконов", самовольно отправившихся в бар, чтобы снять напряжение были банально похищены прямо среди бела дня при полном отсутствии свидетелей. И дело было не столько в том, что они могли кому-то там что-то рассказать, нет — дело было во встроенных в шлем камерах, непрерывно записывавших все происходящее. К удивлению, многих, видео так и нигде не всплыло, в отличие от тел пропавших бойцов, которых, вскоре обнаружили местные рыбаки.

Это породило невнятные шепотки в рядах командования, отголоски которых время от времени доходили до рядового состава. Впрочем, чаще всего простых солдат происходящее наверху интересовало мало, по крайней мере до тех пор, пока все эти хитрые ходы не усложняли выполнения боевых задач и не грозили вылиться в иные формы неприятностей. И пока этого не происходило, а жалование платилось исправно многие были готовы закрыть глаза на происходящее, списав все это на, свойственный профессии, риск.

Что касается, Андрея, то он не относился к той категории, которая готова была закрыть на все глаза, пока происходящее их не касалось. Жизненный опыт подсказывал ему, что это самое "пока" может быть крайне недолговечным. Беда была в том, что в одиночку предпринять какие-либо действия он не мог, да и смысла в этом особого не было, поскольку в частных военных компаниях, как и в армии, царил принцип, что самым умным является тот, у кого звезд на погонах больше. А значит, сейчас самым верным курсом было игнорирование резкого ухудшения жилищных условий, вследствие перенаселенности здания вокзала, а также профессиональное выполнение поставленных задач, к числу которых относилась и та, о которой с отстраненным видом вещал в этот момент сержант:

— Сто восемьдесят два человека, осужденных за связи с террористической организацией "Новый рассвет". В течении, этой и следующей недели, тактические шлемы всех военнослужащих компании "Кондор" будут перепрошиты. Помимо стандартного программного обеспечения, будет добавлена система распознавания лиц с базой данных, в которой и будут эти сто восемьдесят две искомые физиономии. Вопросы?

— Зачем такие заморочки, сержант? — спросил Штайн.

-Я рад, что ты спросил, — кивнул Рамирез. — Сейчас официально виновным в тюремной резне считаются члены "Нового Рассвета", а также их пособники. Но если прогресса долгое время не будет, виноватых в любом случае придется искать. Так что здесь ничего нового. Либо мы, либо они. За подробностями можешь обратиться к Вортову, он не только знает, как работает управление общественным мнением, но и уже побывал примерно в такой же ситуации. Результат — вместо того, чтобы наслаждаться жизнью в столице и почивать на лаврах собственного успеха, он теперь месит здесь грязь вместе с нами и подставляется под пули мятежников. Еще вопросы?

— У меня один, — подал голос Андрей, у которого из головы все никак не выходили крики того заключенного. Ему отчетливо казалось, что он уже где-то слышал слово "Нуани". — Как на практике будет осуществляться этот поиск, мы все же не полиция.

— Все верно, — устало произнес Рамирез, — мы не полиция. Насколько я понимаю, то все эти телодвижения один большой реверанс в сторону комиссии. Поскольку после всех разрушений, о единой городской системе безопасности говорить не приходится, мы создаем свою собственную, можно сказать, мобильную систему. Теперь, весь полк будет ходить в пешие патрули. Нас это касается в меньшей степени, поскольку обязанностей по поддержанию сигнальной сети с нас никто не снимал. Но тем не менее, перепрошивку систем сделают всем, чтобы как можно лучше прогнуться перед комиссией. К хорошим новостям, пожалуй, можно отнести то, что с этого момента, всем нам будут разрешены увольнительные. Более того, они будут активно поощряться, но пиво придется пить в полном боевом облачении. Только так. Ах, да, немаловажный момент. Если вдруг система распознавания лиц обнаружит подозреваемого, не пытайтесь его задержать или, еще хуже, устраивать перестрелку. Особенно это касается общественных мест. Сигнал будет послан автоматически. Затем на место прибудет сброд, который именуется вооруженными силами местного правительства и дальше это их забота. Политика компании — как можно надежнее прикрыть свою задницу и дистанцироваться от всего этого как можно дальше. Настоятельно советую вам придерживаться озвученной политики, потому, что так будет лучше для всех. В том числе и для вас. Если есть еще вопросы — спрашивайте. Будет лучше если мы проясним все неясные моменты здесь и сейчас.

Но вопросов больше не было. Медленно переводя взгляд с одного бойца на другого, Рамирез разрушил момент тишины:

-Хорошо бы, чтобы это значило, что всем все понятно и никто никуда не вляпается. Надеюсь на ваше благоразумие и, в большей степени, на чувство самосохранения. Потому что, если вы умудрились пережить предыдущие бои, значит оно у вас есть.

Ну, либо вам просто дико везет. Ладно, отдыхайте. В четырнадцать часов ровно всем прибыть к логову нашей киберкоманды. Будете проходить инструктаж на тему взаимодействия с технической разведкой других компаний.

С этими словами, Рамирез развернулся и вышел из помещения, оставив подчиненных переваривать полученную информацию.

— Ну вот только этого еще не хватало, — слышалось возмущенное бурчание.

— Да ладно, вероятно просто формальность, — не согласился другой солдат. — Сделают вид, что ведется активный поиск и успокоятся.

Однако, как показала практика, он ошибался. Очень скоро патрулирование превратилось в одно из основных занятий солдат ЧВК. Как и предсказывал сержант, Андрея и его сослуживцев патрульная чехарда коснулась мало. — хватало работы и по профилю. Более того, из-за присутствия коллег из других компаний сигнальные сети накладывались друг на друга попытки получить от них данные, зачастую оканчивались разбором полетов на тему того, как так вышло, что вместо обещанных данных, командование получает непонятную мешанину в неизвестной кодировке. Были также и случаи выезда тревожных групп в места, где пришедшие ставить ретрансляторы, бойцы одной компании опознавались как противник датчиками, установленными солдатами другой. В общем, накладок хватало с избытком. Но жизнь продолжалась, и война в секторе вольных поселений накалялась все больше. После того, как значительную часть наемников перебросили на противодействия загадочным, но оттого еще более зловещим планам организации "Новый Рассвет", ситуация на фронтах стала складываться не в пользу ДСВП. Наскоро собранным головорезам противостояли более мотивированные ополченцы юга, с каждым днем, каким-то неведомым путем, получавшие все более мощное и современное вооружение. На севере была другая проблема, банды из зоны племен перли в дестабилизированный, но богатый по их меркам, регион нескончаемым потоком. Появившееся в их руках оружие со складов Африканского Союза явственно свидетельствовало о том, что этот поток был управляемым. Однако, даже драматичные изменения в зоне боевых действий не сподвигли их нанимателя на пересмотр приоритетов. И потому значительная часть полка, где служил Вортов, сидела в Равниче и прилагала все усилия для поимки беглецов.

Андрей не понимал причин происходящего. Простейшая арифметика говорила о том, что две сотни бывших заключенных, даже если они имеют какую-то подготовку, что было маловероятно, никак не могли быть опаснее тысяч и тысяч вражеских солдат. Непонимание не сводило Вортова с ума лишь только потому, что этому препятствовала всепоглощающая усталость. Даже в тот момент, когда он вспомнил, что раньше слышал слово "Нуани" из уст одного из своих поклонников, который стремился донести миру вести о сверхагрессивных обезьянах. Теперь, после того, как он побывал в той тюрьме, картинка, описанная тем неуклюжим толстячком, представала совсем в ином свете. Впрочем, сокрушаться об упущенных возможностях не было ни желания, ни физических сил. Прошлое осталось в прошлом, и Андрей мечтал только о том, чтобы в один, далеко не прекрасный день, оно его не настигло.

Старинная мудрость гласит: "бойтесь своих желаний". И, однажды вечером, Вортову таки удалось увидеть кое-кого из прошлой жизни.

Все произошло во время возвращения из патруля. Легкобронированный пикап службы снабжения, неспешно колесил по неплотно забитым улочкам города, минуя наиболее оживленные его участки, стараясь держаться между деловым центром и рабочими окраинами. Андрей, которому не досталось места в кабине и потому пришлось делить кузов с тремя минометными платформами, уже привычно выискивал среди фасадов домов следы развернувшихся здесь, не так давно, уличных боев. Переводя взгляд с одного здания на другое, Вортов случайно обратил внимание на, гуляющую вдоль набережной, девушку. Испытывая непонятное волнение, Андрей постарался как можно подробнее ее рассмотреть, но тут машина въехала в очередной поворот, и он был вынужден оставить эту затею.

Уже на базе, после рутинного приведения в порядок оружия и снаряжения, Андрей направился к полковой киберкоманде, дневавшей и ночевавшей в комнате управления охранными системами вокзала, от которых, к слову, мало что сохранилось. Поприветствовав присутствовавших, многие из которых даже не сочли нужным отрываться от мониторов для ответного приветствия, Вортов тут же направил стопы к рабочему месту своего шапочного знакомого, которого, если он запомнил правильно, звали Марк — довольно высокий жилистый паренек, с пышными огненно-рыжими волосами и представительной козлиной бородкой.

Знакомы они были постольку поскольку, общих интересов было немного. Однако, Марк время от времени заходил, чтобы осведомиться не получал ли Андрей известий от, все еще находившегося, в больнице Локрейна, Олафа Торвальдсона с которым киберспециалист сдружился на почве любви к онлайн-играм.

— Приветствую, — сказал он, отрываясь от микроскопа, через стекло которого он разглядывал маркировки различных деталей непонятного назначения. — Что привело тебя сюда, в этот прекрасный уголок, оторванный от жесткой реальности окружающего мира. Есть новости об Олафе?

— Нет, — покачал головой Андрей, — ту такое дело — мне нужна небольшая услуга.

-Сделаю все, что в моих силах, — с готовностью отозвался Марк. — Или нет, от услуги зависеть будет. Но вообще излагай, здесь становится скучновато.

— Мне нужно просмотреть видео с камеры шлема. Не мог бы ты...дать мне доступ, скажем так?

-Мог бы, — просто ответил Марк. — Но ты ведь понимаешь, что правилами компании такое очень не поощряется.

Андрей ничего не ответил, а просто расчистил немного места в углу стола и водрузил, на освободившуюся площадку, шлем.

-Нда, — протянул Марк. — Давай еще раз проясним ситуацию. Ты понимаешь, что видео в памяти шлема это, образно выражаясь, твой черный ящик. Если ты влипнешь в историю, то запись из него может стать единственным, что спасет тебя от тюрьмы или чего похуже. И если, в процессе трибунала в нем обнаружат следы несанкционированного доступа, а такое не скрыть, то вся его ценность как доказательства твоей невиновности сведется к нулю. Подумай хорошенько, стоит ли рисковать своей страховкой от обвинений в военных преступлениях ради...кстати, чего ради оно тебе так нужно?

— Это немного личное, — Пожал плечами Вортов. Марк посмотрел на него как на идиота, а потом медленно, цедя слова произнес:

-Меня интересуют не подробности, а твое решение. Могу я приступать к работе или нет?