Те, кто вопросы веры для себя решил давно и бесповоротно уселись за столы. Почти весь десяток, к которому приписан Костас, здесь. Нет только Берта и Рагги.

Планк выплеснул из кружки разбавленное пойло. Пускай Руджери или кто там, сам его дует. Из тайком принесенного меха налил себе в кружку.

— Кому? — тихо спросил птох, поглядывая через плечо.

За соседним столом завистливо поглядели — отчаянные вы парни. А ну как дело плетьми обернется? Нынешний портарий Сугас не лучше прежнего. Скор на зуботычины. А чего не двинуть? Морда шире плеч, плечи в два локтя, кулак с ведро!

Дьюб толкнул свою кружку.

— Давай! Раз живем, раз помираем!

Ему последовали остальные.

— А ты чего? — покосился на Костаса Резел. У латника вместо глаза выцветшая тряпица повязана и вся морда шрамами исполосована. В Пуште боевой плетью попали. Вся красота в рваную полоску и глаз вон!

— Желания нет, — ответил Костас.

Он, конечно, не прочь кровь согреть. Да где там! Глоток до кишок не докатится, в воду обратится.

— Больше достанется, — не настаивал Планк, наливая по-новому. Мех небольшой, на втором кругу совсем сплющился. Третьего разлива хватило только хозяину и Дьюбу.

— Ну, теперь и пожрать не грех, — подвинул миску Планк.

Выпить выпили, а вот каши поесть нет. Не успели ложки ко рту поднести и на тебе! начался штурм. Под понукание и ругань декархов вернулись на стену. Планк на ходу крыл трехсложным матом и начальство за пустое беспокойство и нападавших за несвоевременный обстрел.

— Чего тут делать? — возмущался Планк. — Камни ловить? Когда еще на стену пойдут!

Его правда. Керны еще только группировались, готовясь к атаке.

— Смотри-смотри! — толкнул его в бок Дьюб. — Спафарии!

Тяжеловооруженные мечники строились отдельно. Кирасы блестят, на шлемах султаны. Алое перо морской цапли. Специально надели!

Планк приумолк. Набычившись, поправил шлем, чуть распустил поясной ремень.

— Похоже, шутки кончились, — буркнул он и поглядел на Берта. У того тряслась нижняя челюсть. Скрывая перед подчиненными страх, декарх начал бегать, смотреть во все стороны, придираться. Тот не там стоит, у того меч не чищен, у третьего бригандина коротковата.

Баллисты Венсона заработали в полную мощь, швыряя каменные ядра в стену. Иногда прилетало и глиняные, начиненные железными гвоздями и стальными обрезками. От удара металл разлетался в стороны, нанося пусть не глубокие, но чувствительные раны. Таким вот зарядом Урту глаза и выхлестнуло. Птох заблажил во всю глотку. Стоявший рядом с ним Дьюб без слов перекинул раненого через стену.

— Чего мучиться? На ощупь хорошо к бабе, а жить?

Никто его не осудил.

Ударили бриколи — воздух загудел. Черный рой болтов понесся к стене. Защитники попрятались. Кто за зубец, кто просто присел. Болты перемахнули стену посыпались во двор. Водоноса и служку-хромоножку, набиравших воду у колодца приткнули к земле. Лошадь водовозов прошило насквозь. Животное, опрокинув бочку, билось в судорогах, жалобно ржало, прося у человека помощи и защиты. Человек, неопрятный полупьяный кухарь, перерезал лошади горло.

— Конины досыта поедим, — захохотал Планк.

— Хер Селли достанется, — еще громче загыкал Дьюб. — Она колбасу ой как любит пожевать!

Опять ударили баллисты. Прицел сместили и теперь камни все три угодили в одно место. Тройной удар вывалил часть надвратной башни. По стене пробежала трещина, парапет заметно тряхнуло. Следующее попадание выломало часть зубцов. В образовавшуюся дыру ударили бриколи, мешая заложить брешь мешками с песком.

Планк и Дьюб спустились в караулку и, пыхтя и матерясь, притащили в охапках две конопляные сети.

— Сгниют без дела, — выговорил Планк, хлопающему глазами Берту.

Одну сеть, попрочнее и потолще, расстелили на парапете, прочно привязав к двум мешкам с песком. Мешки сложили один на один в наклон и подперли палкой. Выбьешь палку, груз ухнет вниз и сдернет сеть за собой.

Вторую снасть Планк самолично, аккуратно сложил у стены.

— Смотрите не затопчите, — предупредил он остальных.

— Для чего она? — спросил Рагги.

— Рыбу ловить буду, — заявил Планк. — Желательно покрупней и с гербом.

— Тяжелая рыбина дорого стоит, — со знанием дела произнес Дьюб. — Солидов пятьсот можно хапнуть.

— Пятьсот?! — скривился Планк. — Пятьсот если я его иметь не буду, всякий раз, как приспичит. Тысячу! И не меньше!

— Две проси, — не поверил Дьюб в озвученную сумму выкупа. — Одну мне отдашь. Зачем тебе столько?

После обстрела, длившегося больше часа, когда кажется, на стене не осталось живого места, а не раненых защитников можно пересчитать по пальцам, пошел навал. Керны, гэллогласы и замыкающие спафарии. Лезли дружно, торопко. Штурм прикрывали лучники. Стрелы густо сыпались навесом, мешая обороняться. Особенно тяжко пришлось в том месте, где баллистами выбели зубцы. Туда устремились спафарии. Прикрыть атаку, керны выкатили бастиду — осадную башню, усадив на нее с десяток стрелков. Из Гнезда попытались лучников сбить, но те успели поднять высокий крепкий борт и два залпа спрингалдов пропали впустую. В суете и толкотне защитникам удалось сбросить одну лестницу, со второй смели врагов, спустив по ней набитую камнями бочку. Но неприятель упорно, не считаясь с потерями, лез на стену. После очередного навесного залпа, лучников с земли и прицельного с башни, они ее преодолели.

— Бортэ! — выли карнахи и торквесы Руджери, отжимая врага щитами. Гэллогласы устояли и оттолкнули фронт контратакой. Карнахи попятились, торквесы держались дольше, но тоже отступили. Где на шаг-два, а где на все десять. Вскоре уже добрых два десятка локтей стены принадлежали венсоновским лиходеям.

Мелькнул длинный треугольный вымпел. Спафарии установили флаг. Руджери тот час бросил туда две декархии торквесов, подкрепив их своими золотоплечими. Стальные ряды сошлись с ужасным грохотом и воем. И если напор спафариев и гэллогласов только усилился, то торквесы скорее отбивались, чем контратаковали. Руджери схватил за цветастый плащ оруженосца.

— Живо в Гнездо! Спрингалды! В тыл! Этим!

— Там же..., — испугано промямлил оруженосец.

— Вздерну! — гаркнул Руджери.

Карнахи уперлась задницами в Толстуху. Дальше пятится некуда. Если укрыться в башне, откроются лестницы. Враг спустится вниз во двор. Тогда и войне конец.

Спрингалд швырнул десятикратный заряд в спины спафариев. Натиск на карнахов сразу ослаб. Блестящий строй развалился. Золотоплечие воспрянули духом и ринулись контратаковать. Разрозненные враг словно ртуть тут же слились в единое целое.

— Еще раз! — проорал Руджери словно на башне могли его услышать.

Выстрел повторили, но не столь удачно. Командующий спафариями, в последний момент, что-то приказал своим и те, резко отступив назад, прижались к стене. Пятьдесят на пятьдесят. Досталось и защитникам и нападавшим.

В третий раз воспользоваться спрингалдами не удалось. Баллисты Венсона в три попадания снесли вершину Гнезда, с людьми и машинами.

Торквесы и карнахи придавили спафариев, не давая стянутся в кулак. Установленный флаг срубили и тот спикировал в грязь. Защитники воодушевленно завыли. Радость маленькой победы подхлестывала. И если атаку на одном фланге смяли, то на другом дела обстояли не так хорошо. Гэллогласы наращивали натиск, работая топорами, пробивая дорогу к надвратной башне.

Дёггу было где развернуться. Со своей секирой он уподобился стальному тарану раз за разом ударяя в строй врага. Новичка поддерживали птохи, обозленные до предела.

Вопреки здравому смыслу, взбешенный рейнх приказал продолжить обстрел стены.

— Сейчас нам залепят! — предупредил Планк.

— Не отступать! — простучал зубами Берт. — Я к капитану! Нам подмога нужна!

— Давай, — крикнул ему вслед Планк. — Будешь возвращаться, жопу помой! Не хватало вонь твою нюхать.

Костас стал под навес. Сверху сыпанули стрелы, гулко втыкаясь в дерево.

Дьюб глянул за стену.

— Несет нелегкая! — и почти упал на пол.

Два камня дружно взмыли вверх. Один буквально смел со стены два зубца у надвратной башни. Второй протаранил деревянный ставень-тапеку между зубцов, прокатился по площадке и упал, переломав перила и часть лестницы. Следом ударил третий. От удара из гнезда выбило брус. Пол площадки кренясь, затрещал.

Приставили лестницы. Одну, вторую, третью.

— Встречаем! — выхватил оружие Планк.

Прежде чем появились керны, пришлось дважды укрываться от стрел. Дьюба ранило в ногу.

— Эх, раззява! — сплюнул Планк.

— Заживет, — ответил мечник, выдергивая стрелу из бедра и наскоро перетягивая куском оторванного рукава.

На стене мелькнул керн и швырнул топорок. Рагги подставил баклер. Низко! Топорок ударился рукоятью, клюнул вперед, снес Рагги ухо и половину щеки.

— Мммм, — задохнулся от боли птох, опускаясь на пол.

— Пошел отсюда! — Резел пинком сбросил раненого на лестницу. — Дуй к лекарю!

Планк ударил снизу. Бездоспешный воин прикрылся деревянным щитом, но опоздал. Меч разворотил плоть и вошел под ребра.

Выдергивая меч из врага, Планк припал на колено. Откуда-то сбоку прилетело копье, юзом пошло по доскам площадки.

— Лестница! — проорал он.

Схватив багор и скинув появившегося керна, Резел попытался столкнуть и лестницу. Короткий удар копья отогнал его, удар топора раскроил голову.

Керны лезли на приступ, гэллогласы двигались по парапету во фланги, сминая оставшуюся оборону. Спешили к надвратной башне поднять решетку. Венсоновские камнеметы долбанули в ворота. Одна из створок слетела с верхней петли и повисла.

Проб, Статд и Трогар встретили гэллогласов в щиты. Задержали.

— Стоять! — гаркнул Планк, впрыгнув на зубец, перескочил на второй, оттуда соскочил в тыл атаке, вырубил мечом круг. На него навалились. Планк вывернулся из под ударов, рубанул по ногам откатился влево к стене. Здесь его почти достали. Планк пинаясь, лягаясь и колошматя мечом, перекатился по парапету и едва не сорвался вниз. Хорошо столбик перил не дал. Планка пнули, ударили сверху острым краем тарча. Птох в отчаянии повернулся на бок. Меч гэллогласа скользнув по спине, выбил искру из камня.

— Хватай! — крикнул ему Костас.

Планк схватился за яри и Костас рывком протащил его по настилу за щиты Проба и Статда. Птох ошалело поводил глазами.

— Ох! Веселуха! — с какой-то радостной опьяненностью выпалил взмыленный Планк.

Он на четвереньках отполз в сторону, подхватил отброшенный топорок. Прицелился кинуть в подпорку мешков. Потом видно засомневался.

— Попадешь? — спросил он у Костаса.

Тот без слов забрал у него топорок и швырнул. Оружие выбило деревяшку. Мешки рухнули, выбрав длину веревки, рванули сеть. Все кто стоял на ней слетели с парапета, сложившись внизу копошащейся стонущей грудой.

— Всегда бы так! — довольно хлопнул себя по ляжкам Планк, оглядывая свободное пространство.

Долго рассиживаться не пришлось. Атака продолжалась.

Планк, увидев среди атакующих спафария, метнулся к сложенной сети.

— Придержите его! Сладится, погуляем!

Не сладилось. Спафарий запутался в сети, упал и его просто затоптали в пылу схватки.

Из декархии выбывали один за одним. Проб прозевал удар топора. Дьюб неудачно оперся на раненную ногу. Отвлеченный болью запоздал с блоком. Отмах меча вскрыл ему горло от кадыка до уха. Статда сбили с ног и он упал с высоты на землю сломав себе шею. Айлем убежал, разматывая собственные кишки себе под ноги.

На Рогара навалились керны и задавили умелого мечника числом, измесив на смерть. Плохое железо не пробило добрый доспех, но перемололо все косточки.

Досталось и Планку. Раттлер влепил ему цепом. Железное било сплющило шлем. Планк отлетел, ударился всем телом о стену. Осел, свесил голову на грудь. Дерганное дыхание прерывалось выбросом крови из носа и ушей.

Костас держал середину площадки, оттягивая на себя и прореживая атакующий строй. Он крутил мельницы, бил сверху, хлестал сбоку, поддевал снизу, нападал, отступал, уклонялся, отпрыгивал... не смотря на затянутость схватки темп его перемещений возрастал все больше и больше. Чем больше врагов, тем больше действий атаки и защиты надо совершить.

Их осталось двое. Он и Йоун. Была декархия. Раз-раз и истаяла, как ледяная корка в луже на ярком солнце. Но скорбеть о потерях и считать раны подобает после боя. Тем, кто в бою уцелел.

Вскоре их прижали к дверям в башню и теперь они работали в паре. Колченогий, прихрамывающий Йоун и он. Один плюс один — четверорукий, смертоносный монстр. Меч бил на уровни груди, яри разило снизу в живот и пах, если меч опускал горизонт атак, яри выстреливал в лицо, в шею и в голову.

— Лихо у нас с тобой, — еле проговорил Йоун, когда неприятель отступил перестроиться. Слепо лезть на смерть не хотели.

Вот из рядов высунулся низкорослый керн. Борода всклокочена, помятый шлем набок. По лицу размазана кровь. Чужая и своя из раны на лбу.

— Ииих! — замахнулся он топорком.

Костас опередил бросок. Рондел полоснул воздух и ударил в щеку, соскользнул по кости в глазницу.

Бросок керна смазался и оружие улетело мимо. Сам метатель обреченно взвизгнул и упал на колени. Втоптав раненого, гэллогласы атаковали. Им была нужна надвратная башня.

Первый прикрывался большим щитом. Костас опершись на яри, подпрыгнул и ударил в щит ногами. Гэллогласа откинуло к краю площадки, он попытался удержаться, хватаясь за чье-то плечо. Так вдвоем и покатились по лестнице, под клинки спешащему на выручку обороне резерву.

Подоспевшие торквесы отогнали нападавших шагов на десять и увязли. Теперь уже нападавшие обороняли стену, давая возможность подкреплениям подняться по лестницам. Торквесы из кожи лезли сбросить их. Так два отряда и стояли, вцепившись друг в друга и пластаясь накоротке. Костас подошел к Планку. Тот открыл глаза и что-то шептал, отплевывая кровью. Потом затих.

— Неплохо заработали, — выдохнул без радости Йоун.

Согласно правилам, деньги за бой получал весь десяток. Или те, кто от него остался.

На донжоне ударили в гонг. Звук больно отдался в ушах.

— Воронье скликает, что ли? — пыхтел Йоун. Сил у карнаха почти не осталось.

Больше им участвовать в бою не пришлось. Руджери дожал нападавших. Спафарии организованно спустились. Кто по лестницам, кто по веревкам. Их что заботливая мамаша прикрывали лучники. Бородача-карнаха попытавшегося ухнуть в догонку кусок зубца пристрелили сразу. Гэллогласы, огрызаясь ударом на удар, тоже отступили, не показав неприятелю спины. С кернами получилось проще. Кто успел, сбежал. Замешкавших порубили, столкнули вниз.

— Славненько порезвились, — ходил по стене героем Дёгг. Длинный порез на щеке вызывал в нем неподдельную радость. Чем больше шрамов заработает, тем вернее получит свое Медный браслет.

Капитан бегло осмотрел стену и приказал замковому каменщику, заложить проломы и восстановить зубцы.

— Работы сколько! Не успею, — взмолился каменщик.

— Успеешь, — злился капитан. Руджери прекрасно понимал свежая кладка не выдержит и плохонького снаряда. Но не стоять же на ,,беззубой" стене, что пугало в голом поле.